Специалисты в области связей с общественностью по определению – защитники клиентов и нанимателей. Основное внимание в их работе обращается на убеждающую коммуникацию для влияния на конкретную публику каким‑либо способом. В то же время, как отмечается в гл. 3, практики в сфере связей с общественностью должны осуществлять свою деятельность этично.
Использование убеждающих методик тем самым требует некоторых дополнительных ориентиров. Профессор Ричард Л. Джоханнесен из Университета Северного Иллинойса (Northern Illinois University) в книге «Убеждение, восприятие и ответственность» («Persuasion, Reception and Responsibility»), написанной Чарлзом Ларсоном, перечисляет следующие этические критерии для использования убеждающих инструментов, которые следует учитывать в своей работе каждому профессионалу по связям с общественностью:
1. Не используйте ложных, сфабрикованных, представленных в неверном свете, искаженных или неприменимых к ситуации данных для подтверждения своих аргументов или заявлений.
2. Не используйте намеренно обманчивой, ничем не поддержанной или нелогичной аргументации.
3. Не представляйтесь информированным или «экспертом» в каком‑либо вопросе, если вы им не являетесь.
4. Не используйте несоответствующих обращений для отвлечения внимания или тщательного изучения от вопроса, находящегося в рассмотрении. Среди обращений, которые обычно служат такой цели, «грязные» атаки на характер оппонента, призывы к ненависти и фанатизму, выпады, а также термины «Бог» и «дьявол», которые вызывают сильные, но неосознанные позитивные или негативные реакции.
5. Не просите свою аудиторию связать вашу мысль или предложение с эмоционально нагруженными ценностями, мотивами или целями, с которыми они в действительности не связаны.
6. Не обманывайте свою аудиторию, утаивая вашу истинную цель, личную заинтересованность, группу, которую вы представляете, или вашу позицию как защитника какой‑либо точки зрения.
7. Нельзя искажать, прятать или представлять в ложном свете количество, масштаб, интенсивность или нежелательные характеристики последствий.
8. Не используйте эмоциональные обращения, которым не хватает поддержки данных или аргументации или которые не были бы приняты, если бы аудитория имела время и возможность изучить сам предмет.
9. Не упрощайте сверх меры сложные ситуации и не сводите их к полярным, двумерным, «или‑или» взглядам или вариантам выбора.
10. Не создавайте впечатления определенности там, где более точными были бы гипотетичность и степени вероятности.
11. Не выступайте на стороне того, во что вы сами не верите.
Из предшествующего списка ясно, что профессионал в области связей с общественностью должен быть больше, чем просто техническим работником или «наемником». Этот вывод поднимает вопрос о том, что специалистам по связям с общественностью часто не хватает технической и юридической компетентности, чтобы знать, какая информация из переданной им клиентом или нанимателем точна.
Ричард Хит поясняет, что это не избавляет профессионалов в области связей с общественностью от этической ответственности. Он пишет: «Проблема сообщения информации, которую они лично не могут подтвердить, не избавляет их от ответственности коммуникатора. Их ответственность заключается в том, чтобы была предоставлена самая точная информация и чтобы оценка ее была проведена наилучшим доступным образом».
Убеждающие сообщения требуют правды, честности и искренности по двум практическим причинам. Во‑первых, Хит говорит, что сообщение уже находится под подозрением, поскольку оно выдвигается от лица клиента или организации. Во‑вторых, полуправда и вводящая в заблуждение информация не служат на благо общественности или организации.
В результате освоения данной главы студент должен:
знать
- специфику и противоречивый характер взаимоотношения политики и морали;
- содержание классических и современных подходов к обоснованию политической этики;
- принципы и нормы современной парламентской этики;
уметь
- анализировать этические коллизии и конфликтогенные зоны в сфере публичной политики, государственного и муниципального управления;
- определять этический стандарт современного политика;
- определять диапазон применимости правил предупреждения конфликта интересов в публичной сфере современного общества;
- выявлять негативный и конструктивный потенциал политического конфликта, способы и механизмы его разрешения;
владеть
- навыками осмысления и творческой интерпретации основных подходов к обоснованию политической этики;
- навыками анализа конфликтных ситуаций и современных технологий ведения переговоров.
Политика и мораль. Проблема обоснования политической этики
Вопрос о соотношении политики и морали – один из тех вопросов, которые называют "вечными". Как справедливо замечает Б. Сутор, даже те, кого политика мало интересует, инстинктивно чувствуют, что это та сфера действия, в которой люди имеют особую власть для принятия решений, касающихся всех. Поэтому подозрение и опасение, что "те там наверху" используют свою власть себе в выгоду и нам в убыток, всегда скрыто присутствуют и легко находят себе почву. В то же время сами политики постоянно используют моральные понятия и категории в политических дискуссиях, апеллируя к таким высоким ценностям, как свобода, справедливость, общественное благо. Очень часто при этом политически спорные вопросы сводятся к абстрактным морализирующим лозунгам, открытая дискуссия относительно реально существующих проблем и политические аргументы подменяются моральными оценками, в том числе нередко с целью моральной дисквалификации политических оппонентов.
С другой стороны, начиная с итальянского мыслителя и политического деятеля эпохи Возрождения Н. Макиавелли, в философской науке и политической практике существует тенденция отказа политики от морали, оправдывающая использование любых средств для достижения политических целей. Однако использование недобросовестных средств в политической борьбе, намеренное искажение информации и политическая ложь никогда не способствовали нравственному оздоровлению общества, вели либо к двойной морали, либо к более тяжелым последствиям (будь то противоречивые обоснования политики США в отношении Вьетнама в 1960-е гг. или "чеченская проблема" в современной России).
Безразличие к вопросам морали обнаруживает себя и возрастает в плюралистическом обществе, что не может не заставить нас задаться вопросом: должен ли свободный политический порядок иметь в своей основе базовые ценности общего порядка или он должен ориентироваться на внеморальность политики?
Указанные проблемы составляют основной предмет политической морали (политической этики).
В широком философском плане политическая этика призвана объяснить, каким образом политика связана с моралью, насколько применимы моральные оценки к политике и как совмещаются моральные представления о добре и зле с реальной политической деятельностью, в основе которой, как указав еще Макиавелли, лежат принципы пользы, политической целесообразности и государственной выгоды.
В более узком, прикладном значении политическая этика как особый вид этики профессиональной является нормативной основой политической деятельности. Она призвана формулировать моральные принципы и нормы, регулирующие поведение людей в сфере политики, задавать ориентиры политическим решениям и действиям. В этом своем значении политическая этика регулирует не только поступки людей, связанных с политикой, но и всех граждан, когда дело касается "большой" или "малой" политики. Она воздействует на граждан и тогда, когда им предстоит реализовать свои избирательные права.
Проблема нравственного (этического) обоснования политики, необходимости и возможности применения нравственных критериев к политической деятельности, занимала философскую и политическую мысль, начиная с этических учений древних мыслителей, и нашла свое отражение в произведениях Аристотеля, Платона, Конфуция, в христианском социальном учении, в этике Канта. Уже античные мыслители обращались не только к общечеловеческим аспектам морали, характеризующим этическое пространство, но и пытались сконструировать модель идеального справедливого государства и государственного управления, впервые поставили вопрос о соотношении политики и морали. Осмыслению значения морально-этического аспекта в политической деятельности отводилось центральное место в конфуцианстве, отдававшем приоритет морально-этическим регуляторам жизни общества над формально-правовыми. Наиболее последовательно эта точка зрения была обоснована уже в Новое время в философии Канта, считавшего, что нравственность должна быть выше политики, так как политика по своей сути должна служить гуманным идеалам справедливости. С именем Канта связывают пересмотр в этике проблемы отношения целей и средств в политической деятельности. Безусловной заслугой немецкого философа является последовательная защита самоценности человеческой личности, основывавшаяся на убеждении, что никто не имеет права манипулировать человеком как средством ни от своего имени, ни от имени общества, в том числе для достижения самых высоких целей.
В то же время с самого начала в этической мысли обнаружились и серьезные расхождения в трактовке вопроса о соотношении политики и морали, на которых следует специально остановиться. Так, если Аристотель в своих проектах идеального государства стремился ориентироваться на современную ему политическую практику и заботился прежде всего о стабильности политических учреждений, то, в отличие от него, Платон связывал лучшее устройство государства с правлением лучших людей, а худшим считал то правление, где превалируют материальные, а не моральные ценности.
Указанные различия во взглядах на государственное устройство двух выдающихся философов имеют принципиальное значение с точки зрения особенностей современного политического развития. В сущности, именно от Платона и Аристотеля берут начало две противоположные традиции в мировой политической мысли и политической практике, касающиеся осмысления и трактовки природы государства и государственной власти. Для одной из них (идущей от Платона и далее через идею "общей воли" Руссо к концепции государства и власти, выработанной основоположниками марксизма) главным вопросом при осмыслении природы государства и власти был вопрос о том, "кто правит?". В противоположность этому, сторонники другой традиции (идущей от Аристотеля) строили свою позицию, исходя из вопроса "что правит?" – правит ли закон в данном государстве и одинаков ли этот закон для всех, в том числе для самой власти? Естественно, что для представителей этой традиции политической мысли главное заключалось в том, как правильно организовать государственную власть и ее институты, чтобы они служили интересам личности и общества в целом. И напротив, попытки сконструировать подобную платоновской "республике философов" идеократическую модель государства, построенную на власти одной идеи, были заранее обречены на провал, поскольку переносили реального человека в мир утопии, противоречащий человеческой природе. И не случайно в XX в. утопия Платона не выдержала испытание временем. Идеократии выродились в тоталитарные режимы. По еще раньше, в Новое время, эта проблема оказалась в центре внимания американских теоретиков и практиков государственного строительства – "отцов основателей" американской нации, считавших, как, например, А. Гамильтон, что в политике, как и в религии, неразумно обращать в веру огнем и мечом, ибо преследования редко избавляют от ересей как в том, так и в другом случае.
Все сказанное подводит нас к основной мысли, заключающейся в том, что в таком сложном вопросе, каким является вопрос об отношении политики и морали, необходимо избегать двух крайностей . 1) недооценки значения морального аспекта в политике ; 2) его переоценки в области политики как особой специфической сферы жизни общества.
Задача политической этики как постижения принципов и норм политических порядков и действий как раз и состоит, как пишет Б. Сутор в упоминаемой нами книге, в том, что она должна видеть моральную несостоятельность той политики и тех политиков, которые, с одной стороны, недооценивают роль этических норм в политической деятельности, с другой стороны, предъявляют к ней чрезмерные моральные требования.
Политика, конечно, не может обойтись без морали и тем более не может быть к ней индифферентной. Этот очевидный факт подтверждается, кроме прочего, частыми примерами использования моральных оценок в политических дискуссиях, о которых мы упоминали выше и которые были бы невозможны, если бы политические вопросы не были одновременно в значительной степени и моральными вопросами. Это объясняется тем, что политика занимается проблемами взаимоотношений людей, которые не могут быть морально нейтральными, сталкивающимися интересами и их возможным примирением на основе принципов добра и справедливости. Поэтому методы политики должны вписываться в рамки существующих представлений о добре и зле. Более того, политика в принципе не может быть свободной от моральной ответственности, ибо люди, занимающиеся политикой и тем самым берущие на себя функцию выступать от имени всего общества, уже возлагают на себя ответственность за судьбу общества и его граждан. С другой стороны, в связи с наличием у политиков властных полномочий и реальных средств принуждения всегда существует опасность их злоупотребления властью в ущерб многим людям. Это также доказывает важность морального аспекта в политике, необходимость осмысления ее моральных оснований, ее созидательных целей, дозволенных средств и желательных способов поведения людей в политике.
По мнению специалистов, в современных условиях позиция отказа от нравственных критериев политики неприемлема по многим причинам. Во-первых, многократно возросла "цена" политических решений с точки зрения их воздействия на судьбы людей. Во-вторых, в условиях демократизации резко повышается зависимость политиков от общественного мнения. В-третьих , намного больше стала информированность людей о различных аспектах принятия политических решений.
Однако если опасность освобождения политики от нравственных критериев хорошо известна и о ней много говорят и пишут, то гораздо меньше внимания уделяется другой крайности или другой опасности – переоценке моральных аспектов в сфере политической деятельности. Такая опасность всегда существует, и чаще всего мы сталкиваемся с двумя ее сторонами: 1) когда политика стремится притязать на роль проводника моральных установок, определять моральное ядро личности; 2) когда к самой политике предъявляют завышенные моральные требования, стремятся подчинить политику морали.
Прежде всего, политика ни в коей мере не должна заниматься излишним морализаторством, не должна покушаться на моральную самостоятельность личности, ее свободу выбора и пытаться взять на себя несвойственные ей функции реализации моральных предписаний. Такая практика известна в истории многих недемократических режимов и особенно в тоталитарных идеологиях и системах XX в., когда политики, используя свое положение, стремились стать "совестью народа" и решать за людей, как им надо поступать. В лучшем случае это приводило к извращению самой сути политики, в худшем – к тирании, моральному деспотизму. Опыт истории показал, что политика не может непосредственно улучшить мораль людей, создать "нового человека". Главная ее задача – способствовать созданию и улучшению внешних условий человеческого взаимодействия, научить людей жить вместе и на этом пути облегчить людям нравственное поведение.
Особенно это относится к современным демократическим государствам, сущностными чертами которых являются автономность личности, политический, экономический и идейный плюрализм, развитое гражданское общество. В таких обществах политика не должна и не может брать на себя выполнение задач непосредственного проведения морали, определения системы ценностей и интересов людей. Как показывает опыт развитых демократий, свободная, соответствующая плюралистическому обществу политика устанавливает только рамочные условия для общественного развития и не претендует на то, чего она не может и не должна делать.
Здесь нам необходимо вернуться к понятию "политическая этика", как его понимает современная наука. По мнению исследователей, сама политическая этика могла возникнуть только в условиях современного демократического общества. Элементы политической этики, ориентировавшие политическую деятельность на необходимость соблюдения нравственности, требовавшей морали, умеренности и толерантности в политике, использовались, конечно, и в античном греческом полисе и были включены греческими мудрецами в политический контекст. Однако применять понятие "политическая этика" к тому времени можно только с достаточной степенью условности, если учесть, что ни общество, ни личность в античном полисе не обладали автономией, были тотально включены в государство. Поэтому по-настоящему потребность в политической этике возникла только в Новое и Новейшее время при освобождении личности и общества от опеки государства, при переходе от подданнической, патерналистской культуры к культуре политического участия. Тогда же политическая деятельность и стала нуждаться в особой регуляции.
Политическая этика современного общества по своему определению не может допускать моральный диктат и излишнее морализаторство, она не должна претендовать ни на что другое, кроме как быть регулятором общедемократического принципа свободы в политической деятельности, служить тому, чтобы с помощью институтов представительной демократии, принципа разделения властей и механизма узаконения конфликтов поставить государственную власть под контроль гражданского общества. Главная ее цель должна состоять не в том, чтобы покончить с политическим противоборством, а в том, чтобы привнести в него культуру. Ее главные требования должны сводиться к требованиям самоограничения власти, установления верховенства закона, автономности личности, толерантности, защиты прав и свобод граждан. Не освобождая политику от моральной ответственности, а наоборот, выявляя степень такой ответственности, политическая этика должна в то же время, но замечанию Б. Сутора, освобождать ее от чрезмерной моральной нагрузки, а моральное сознание – от неуместного наставничества со стороны политики.
Опасным заблуждением является сделавшееся привычным стремление считать лучшим в моральном отношении тот строй, который предъявляет к гражданам более высокие и наивысшие моральные требования. Порядок, при котором граждан привлекают к исполнению долга через мораль, а не через право и институты, – плохой политический порядок. Морально оправданным будет скорее та общественная система, которая, исходя из амбивалентности человеческого характера, ставит необходимые ограничения дурным наклонностям людей и в то же время открывает максимальный простор для реализации их способностей к добру. В целом это означает, что политика должна моральными средствами регулировать политические отношения, способствовать тому, чтобы право и политические институты формировали политически мыслящего и политически действующего гражданина. Во всем остальном необходимо предоставлять человеку свободу, которой он мог бы, руководствуясь указаниями собственной совести, пользоваться для нравственного самоопределения и личного самосовершенствования.
До сих пор мы говорили о том, насколько неуместно в современном обществе излишнее морализаторство со стороны политики. Не меньшую опасность представляет также абсолютизация моральных требований, которые предъявляются к самой политике, приобретая форму этического ригоризма, а нередко и форму морального фундаментализма.
Как ни важна моральная сторона политических решений и действий, нельзя забывать и о том, что политика всегда была и остается специфической областью человеческих отношений, значительно отличающейся от сферы неполитических моральных отношений. Нельзя отрицать тот факт, что по самой своей природе политика и мораль имеют разные основания. В морали превалируют идеальные категории "добра" и "зла", "справедливости" и "несправедливости", а политика должна считаться с реальными обстоятельствами, ориентироваться на конкретный результат. В ней действуют особые законы и правила, борьба различных социальных сил, политических партий, отстаивающих ту или иную позицию, в зависимости от своих интересов и ценностей. Уже поэтому, понятие справедливости, как и сам вопрос о соотношении целей и средств в политической деятельности, не могут рассматриваться точно так же, как в сфере неполитических отношений и, по крайней мере, не должны трактоваться упрощенно.
Политика, как уже говорилось выше, никогда не была и не может быть свободной от ценностей, она всегда будет апеллировать к морали, так как иначе невозможно соединить конкретный, персонифицированный властный интерес с безличным всеобщим благом. Однако верно также и другое утверждение: хотя политика должна соответствовать этическим критериям, она не может определяться только ими. По мнению Сутора, именно это положение должно стать исходным, если мы хотим привнести культуру в неизбежное для политики политическое противоборство. Многие политические вопросы нельзя решить одними моральными средствами и качество политики не может задаваться только нравственностью политиков. Более плодотворной, поэтому, представляется точка зрения, согласно которой нравственность политики зависит от того, насколько она успешна, удается ли ей разумно применять средства для мирного урегулирования конфликтов, обеспечения свободы и умножения социальной справедливости.
Политическая этика рассматривает вопрос о приемлемости для общества сочетания морали и политики, о том какая политика обладает качеством моральности.
Политическая этика – учение о предпоследних целях и ценностях политики, а также о политических добродетелях.
Цели политики – мир, свобода, справедливость. Это значит, что политика партий, объединений и государств должна быть направлена на достижение этих целей. Реализация этих целей происходит путем создания соответствующего институционального порядка и осуществления действий, соблюдающих этот порядок. Даже в хорошо организованном демократическом, правовом социальном государстве нет возможности непосредственно проводить мир, свободу и справедливость, но у него могут быть институты для мирного урегулирования конфликтов. Все политически действующие лица обязаны, а в определенных границах даже вынуждаются уважать деятельность этих институтов.
Политическая этика на Западе имеет долгую историю. Отцом этики, как известно, был Аристотель. Этика Стагирита – это наука управления. Этика Аристотеля являлась частью политики как преимущественно практической деятельности.
У древних греков практика отличается от теории и означает образ жизни людей как индивидуальных и социальных созданий, преимущественно организацию существования в доме и в полисе. Именно к этой сфере относятся нравственные добродетели Платона и Аристотеля (справедливость, мужество, мудрость, умеренность). – Этика Стагирита– это теория нравственных добродетелей. Она нужна только для практики. Философия – учение о первых началах, этика – учение о последних целях бытия. Этические добродетели – это инструменты для достижения базовых целей (ценностей). Этический вопрос – что я должен делать как нравственное существо – встает при условии допущения моей способности к свободе и ответственности. Поэтому этика составляет часть практической философии, а политическая этика – часть социальной этики.
Практика не может руководствоваться только теоретическим знанием, основанным на созерцании. Она имеет свою форму истины. Практическая истина – это то, что соразмерно и полезно людям в устройстве их жизни. Она обладает коммуникативной структурой, означающей, что ее следует искать в разумном сосуществовании людей. Достижение взаимопонимания в вопросах политической практики имеет свои трудности, связанные с необходимостью преодолевать конкурентное и конфликтное измерения человеческого существования.
Политика имеет важное значение в такой системе, как общество в целом, ее цель – гарантировать сосуществование множества групп, интересов и убеждений.
В литературе по политической этике принято различать следующие понятия: политику в широком смысле слова, составляющем значение слова politics– политическое действие, политический процесс, определенный интересами и конфликтами, властью и усилиями, направленными на достижение компромисса и осуществление; политику в узком смысле – polity и policy.
Polity: политический порядок, конституция, основные нормы, институты и урегулирование процедур.
Policy: политические цели, сфера задач и программы, представления организации о своей миссии.
Политика как действие имеет свой источник в polity и policy. Политический порядок, правила и институты исторически исходят из политических действий, однако они становятся длительными и прочными, а также передаваемыми из поколения в поколение. Все три измерения политики подлежат вопрос у о том, что должно быть сделано и за что несется ответственность. Политическая этика – это этика политических целей (policy), политических порядков и институтов (polity) и политических действий (politics).
Политический порядок – это высшая цель (высшее всеобщее благо) политики. Речь идет об обеспечении внешнего порядка совместной жизни людей, о праве и мире как условиях достойной человеческой жизни. Ради этих целей приходится мириться со многим.
Политика большей частью является упорядоченным урегулированием конфликтов. Избежать их невозможно – в обществе всегда есть почва для конфликтов. Задача политиков – предпринимать меры предосторожности против силового решения конфликтов и разрабатывать правила для мирного обращения людей друг с другом в условиях конфликта.
Политический порядок предполагает возможность участвовать в решении конфликта всех заинтересованных сторон. Политический порядок касается прежде всего проблемы равномерного распределения власти в обществе. Это тем более сложная проблема в отношениях между государствами, поскольку для государств нет вышестоящей инстанции, которой они могли бы подчиниться.
Политический порядок является отражением того, что думают политики о конфликтах: должны ли они быть подавлены, свободно решаемы или полностью исключены, и чего следует при этом ожидать или требовать от людей.
Поскольку конфликты неизбежны, задача политики – найти этический компромисс, т. е. такой, какой не вызывал бы моральных возражений.
В римском праве этим словом обозначали взаимно обязывающее обещание двух сторон подчиниться одному совместно выбранному судье. Георг Зиммель назвал компромисс крупнейшим изобретением человечества.
Сегодня под компромиссом понимают соглашение между конкурирующими лицами или группами, которое достигается взаимными частичными уступками.
В политике компромиссы неизбежны.
Определяющей фигурой компромисса является третье лицо, выступающее в качестве посредника. Это может быть социальный институт, организация, партия, комитет, суд и т. д.
Конфликты порождают компромиссы, которые, в свою очередь, способствуют совершенствованию нормативной базы культуры.
Компромисс – это не дешевое уравнивание между материальными интересами сторон на удобной середине, а свободное посредничество между группами людей, которое связывает их различия и конкурентную борьбу с необходимым минимумом общности. Поэтому компромисс – это высшее этическое достижение и выражение политического искусства.
В политике мир важнее, чем истина. Этическая граница политического компромисса проходит там, где включаются такие убеждения и действия, которые ни при каких обстоятельствах не могут быть оправданы, например, пытки, убийство невиновных, пропаганда человеконенавистничества, классовой ненависти.
Политика – деятельность в конфликтных ситуациях, нацеленная на компромисс.
Разумное правило состоит в том, чтобы по возможности избегать конфликтов, искать не спора, а кооперации. В политике это правило может быть неверным. Здесь важно, чтобы конфликтующие интересы были вскрыты и упорядочены.
Миру и стабильности угрожает тот, кто отказывается высказывать свое мнение, не вступает в спор, ибо считает что он один обладает истиной.
Макс Вебер определил власть как возможность осуществлять свою волю в рамках социальных отношений даже вопреки сопротивлению.
Ханна Арендт различает власть и силу: «Силой является то, чем в определенной степени обладает каждый чєловєб от природы и что он может назвать своим собственным. Властью, в сущности, не обладает никто, она возникает между людьми, когда они действуют совместно, и исчезает, кактолько они снова рассеиваются». Власть – феномен человеческой коммуникации, она образуется из совместных мыслей и желаний и исчезает, когда утрачивается общность. Однако в социальном бытии она обретает структуру и сосредоточивается в социальных институтах.
В любой власти присутствует коммуникативный момент, который проистекает не из силы. Поэтому все правители стремятся к легитимизации власти. Общественное мнение является основой демократической власти. Если потеряно доверие населения, разрушается весь политический порядок.
Этика власти обосновывает институты контроля власти, чтобы избежать злоупотреблений. Этот контроль должен осуществляться не из мотивов дружбы или из благосклонности политиков, а только по правилам справедливости. Этика власти обосновывает институты контроля власти, такие, как свобода общественного мнения, избирательное право, разделение властей, решение большинства и право на иск при независимом судопроизводстве. Основными принципами этики власти являются принцип взаимности (ибо длительная человеческая коммуникация невозможна без взаимности) и умеренность в использовании власти, ибо ее противоположность разрушает минимум доверия.
Тот, кто постоянно и принципиально разрушает минимум взаимности и солидарности среди людей, применяя власть, вскоре теряет кредит доверия, а значит, и власть. Тогда у него остается только путь насилия.
Таким образом, разумная, контролируемая правилами взаимности деятельность власти необходима для того, чтобы предотвратить насилие.
Политическая власть основана на признании других в качестве ближних и признании легитимными их интересов.
Поэтому этика, кроме правильно понятого собственного интереса, вводит в поле зрения основополагающую солидарность между людьми как самое сильное обоснование разумности и справедливости.
«Дискурсивная этика» (1992) Юргена Хабермаса – один из вариантов социальной этики, объектом которой является этика спора, имеющая общие для всех участников ценности и цели, но не имеющая метафизического обоснования.
Дискурсивная этика исходит из констатации феномена человеческой интеракции и устанавливает правила дискурса между людьми и между институтами, которые являются необходимым условием успешного взаимодействия. Хабермас исследует предпосылки, на которых должна строиться интеракция, чтобы она не кончилась конфликтом или ущербом. Он видит эти предпосылки в правилах дискурса, когда участвующие встречаются как свободные и равные. Действия, которые следуют этим правилам, он называет коммуникативными, в отличие от действий стратегических, рациональных, рассчитанных на успех.
Основное правило дискурса можно обозначить коммуникативно-теоретическим вариантом категорического императива: «Каждая действующая норма должна удовлетворять условию, чтобы последствия и побочные действия, которые
Уровни политики
В политике можно выделить 4 уровня:
1. Макроуровень . Речь идет о государстве в целом.
2. Микроуровень . Локальный уровень: отдельные организации, партии, индивиды.
3. Мегауровень . Международный уровень. Это деятельность международных организаций, как ООН.
4. Мезоуровень. Уровень отдельных регионов, региональная политика.
№ 7. Политика и мораль: общие черты и различия. Этика ответственности и этика убеждений М. Вебера
Нравственные ценности выводятся из природы самого человека, а не из политики, экономики.
Взаимодействие политики и морали :
1. Морализаторский подход. Полное подчинение политики морали. Политик может использовать только морально-допустимые средства (всегда говорить правду, быть честным). Сейчас этот подход выражен в христианско-демократическом движении, в его идеологии.
2. Полный разрыв между политикой и моралью. Мораль – дело личное, личной ответственности, политика – отрасль групповых интересов, а не личных. Характерна для большевиков и Гитлера. Марксисты отвергали мораль. Они строили коммунизм. В итоге мораль была уничтожена, а эффекта – никакого.
3. Мораль и политика взаимосвязаны (Вебер «Политика как призвание и профессия»). Мораль должна учитывать особенности политики. Политика – сфера насилия, и политик должен бороться со злом, в противном случае он несет ответственность за победу зла. Отделить политику от морали невозможно. Не должно быть отдельных моралей.
| Этика ответственности и этика убеждений М. Вебера |
| Но каково же тогда действительное отношение между этикой и политикой? Мы должны уяснить себе, что всякое этически ориентированное поведение может подчиняться двум фундаментально различным, непримиримо противоположным максимам: оно может быть ориентировано либо на «этику убеждения» , либо на «этику ответственности» . Не в том смысле, что этика убеждения оказалась бы тождественной безответственности, а этика ответственности – тождественной беспринципности. Об этом, конечно, нет и речи. Но глубиннейшая противоположность существует между тем, действуют ли по максиме этики убеждения – на языке религии: «Христианин поступает как должно, а в отношении результата уповает на Бога» – или же действуют по максиме этики ответственности: надо расплачиваться за (предвидимые) последствия своих действий. Как бы убедительно ни доказывали вы действующему по этике убеждения синдикалиту, что вследствие его поступков возрастут шансы на успех реакции, усилится угнетение его класса, замедлится дальнейшее восхождение этого класса, на него это не произведет никакого впечатления. Если последствия действия, вытекающего из чистого убеждения, окажутся скверными, то действующий считает ответственным за них не себя, а мир, глупость других людей или волю Бога, который создал их такими. Напротив, тот, кто исповедует этику ответственности, считается именно с этими заурядными человеческими недостатками, он, как верно подметил Фихте, не имеет никакого права предполагать в них доброту и совершенство, он не в состоянии сваливать на других последствия своих поступков, коль скоро мог их предвидеть. Такой человек скажет: эти следствия вменяются моей деятельности. Исповедующий этику убеждения чувствует себя ответственным лишь за то, чтобы не гасло пламя чистого убеждения, например пламя протеста против несправедливого социального порядка. Разжигать его снова и снова – вот цель его совершенно иррациональных с точки зрения возможного успеха поступков, которые могут и должны иметь ценность только как пример. Но и на этом еще не покончено с проблемой. Ни одна этика в мире не обходит тот факт, что достижение «хороших» целей во множестве случаев связано с необходимостью смириться и с использованием нравственно сомнительных или по меньшей мере опасных средств, и с возможностью или даже вероятностью скверных побочных следствий; и ни одна этика в мире не может сказать, когда и в каком объеме этически положительная цель освящает этически опасные средства и побочные следствия. Главное средство политики – насилие, а сколь важно напряжение между средством и целью с этической точки зрения – об этом вы можете судить по тому, что, как каждый знает, революционные социалисты (циммервальдской ориентации) уже во время войны исповедовали принцип, который можно свести к следующей точной формулировке: «Если мы окажемся перед выбором: либо еще несколько лет войны, а затем революция, либо мир теперь, но никакой революции, то мы выберем еще несколько лет войны!» Если бы еще был задан вопрос: «Что может дать эта революция?», то всякий поднаторевший в науке специалист ответил бы, что о переходе к хозяйству, которое в его смысле можно назвать социалистическим, не идет и речи, но что должно опять-таки возникнуть буржуазное хозяйство, которое бы могло только исключить феодальные элементы и остатки династического правления. Значит, ради этого скромного результата «еще несколько лет войны!» Пожалуй, позволительно будет сказать, что здесь даже при весьма твердых социалистических убеждениях можно отказаться от цели, которая требует такого рода средств. Но в случае с большевизмом и движением спартаковцев, вообще революционным социализмом любого рода дела обстоят именно так, и, конечно, в высшей степени забавным кажется, что эта сторона нравственно отвергает «деспотических политиков» старого режима из-за использования ими тех же самых средств, как бы ни был оправдан отказ от их целей. Что касается освящения средств целью, то здесь этика убеждения вообще, кажется, терпит крушение. Конечно, логически у нее есть лишь возможность отвергать всякое поведение, использующее нравственно опасные средства. Правда, в реальном мире мы снова и снова сталкиваемся с примерами, когда исповедующий этику убеждения внезапно превращается в хилиастичекого пророка, как, например, те, кто, проповедуя в настоящий момент «любовь против насилия», в следующее мгновение призывают к насилию, к последнему насилию, которое привело бы к уничтожению всякого насилия, точно также, как наши военные при каждом наступлении говорили солдатам: это наступление – последнее, оно приведет к победе и, следовательно, к миру. Исповедующий этику убеждения не выносит этической иррациональности мира. Он является космически-этическим «рационалистом». Тот, кто хочет силой установить на земле абсолютную справедливость, тому для этого нужно окружение – человеческий «аппарат». Ему он должен обещать необходимое (внутреннее и внешнее) вознаграждение – мзду небесную или земную, иначе «аппарат» не работает. Итак, в условиях современной классовой борьбы внутренним вознаграждением является утоление ненависти и жажды мести, прежде всего Ressentiment"a (неприязни), и потребности в псевдоэтическом чувстве безусловной правоты, поношении и хуле противников. Внешнее вознаграждение – это авантюра, победа, добыча, власть и доходные места. Успех вождя полностью зависит от функционирования подвластного ему человеческого аппарата. Поэтому зависит он и от его – а не своих собственных – мотивов, т.е. оттого, чтобы окружению: красной гвардии, провокаторам и шпионам, агитаторам, в которых он нуждается, – эти вознаграждения доставлялись постоянно. Кто хочет заниматься политикой вообще и сделать ее своей единственной профессией, должен осознавать данные этические парадоксы и свою ответственность за то, что под их влиянием получится из него самого. |
№ 8.Политическая деятельность как призвание и профессия. М. Вебер «Политика как профессия и как призвание»
До недавнего времени в нашей стране основными субъектами политики и политических отношений признавались классы. Нет сомнения в том, что крупные социальные общности, в том числе классы, могут быть субъектами политики. Но этим проблема субъектов политики не исчерпывается.
Субъекты политики – это социальные и национальные общности, организации, учреждения, способные участвовать в политической жизни, принимать политические решения и добиваться их реализации, изменять общественные отношения в соответствии со своими интересами и целями.
Субъект политики – носитель активного, целенаправленного и обоснованного действия.
С определенной долей условности политических субъектов можно классифицировать на три группы.
Движущей силой политики служат интересы людей, тех или иных социальных общностей, групп, наций и т. д. Выражают и защищают эти интересы партии, общественно-политические организации, представительные органы государства. Без интереса политика мертва. Можно сказать, что в политике нет вечных врагов и вечных друзей, а есть вечные интересы. Объективная основа интереса – потребность, а из всех потребностей определяющими являются экономические.
Следовательно, за различными инициативами, действиями политических субъектов открыто или в замаскированном виде стоят интересы. И по тому, насколько стратегический политический курс страны выражает коренные интересы широких народных масс, политику считают народной или антинародной.
Объекты политики – это те социальные общности, группы, нации и народности, граждане и их объединения, на которые политика воздействует в определенных целях.
В демократических странах существует тенденция сближения и частичного совпадения субъекта и объекта политики.
Политические отношения – это отношения между политическими субъектами, складывающиеся при разработке стратегического политического курса, в ходе предвыборной борьбы за овладение политической властью, а также деятельность по реализации последней.
Понятие политической власти
Власть – это социальное явление. Она возникает между людьми на самых ранних стадиях. Возникают люди – возникает власть. Власть разная по объему, по объекту (личная, в группе, политическая). Власть существует во всех сферах. Есть такое направление, как кратология (греч. kratos – власть).
Свойства власти:
1. Всеобщность. Она охватывает все сферы человеческого общения;
2. Инклюзивность. (лат. includere – проникать). Она проникает во все сферы общества.
Глубинным источником власти является и социальное и естественное неравенство людей.
Власть возникла до государства, примерно 40 тысяч лет назад. Она существовала в догосударственной форме – потестарная власть . Она была децентрализована, анонимна, распылена и индивидуализирована.
Теперь говорят о надгосударственной власти, то есть международной.
Политическая власть – это способность проводить свою волю в политике и правовых нормах, несмотря на сопротивление.
Политическая власть – это система институционально закрепленных социальных отношений, которые отражают доминирование той или иной социальной группы в использовании ее полномочий государства для распределения ресурсов в своих интересах.
Процесс властвования:
1. Конфликтный . Когда принуждают, используют силу;
2. Целевой . Когда побуждают к действию (лучший).
Две фазы властвования:
1. Волевая. Принятие решения;
2. Силовая. Надо реализовать это решение.
Аспекты власти:
1) Директивный. Власть понимается как господство;
2) Функциональный. Реализация функций управления;
3) Коммуникативный. Механизм реализации власти через общение, через язык;
4) Структура властного отношения .
В демократическом обществе власть рассредоточена (власть организаций, партий).
Политическая власть – это власть, осуществляемая через органы государства и в государственной системе, в системе политических партий, организаций и движений. Она связана с государством, но не обязательно является государственной властью.
Политическую власть как явление следует отличать от государственной власти по следующим признакам:
1. Не всякая политическая власть является государственной. Однако всякая государственная власть является политической, регулируя отношения социальных групп;
2. Негосударственная политическая власть и государственная власть имеют разные механизмы для своего осуществления. Государственная власть формализована, она реализуется специальным государственным аппаратом (парламент, правительство, суды);
3. Негосударственная политическая власть и государственная власть различаются по субъектному составу: субъекты государственной власти – государственные органы; субъекты политической власти – политические партии, иные политические объединения, субъекты избирательного процесса и др.;
4. Они различаются по методам, используемым ими для достижения своих целей: только субъекты государственной власти могут использовать метод государственно-властного воздействия (принуждения);
5. Существуют различия по объему полномочий: только субъекты государственной власти имеют право на издание нормативных актов, т.е. актов, имеющих общеобязательный характер.
Функции политической власти:
1. поддержка общественного порядка;
2. выявление и разрешение политических конфликтов, препятствие их распространению;
3. достижение общественного консенсуса;
4. регулирование всех властных отношений в обществе;
5. интеграция общества.
№ 10. Концепции политической власти
| 1. Реляционная. Трактует власть, как межличностное или межгрупповое отношение. Один субъект может поменять отношение другого. Сюда относят бихевиоризм (политика – это поведение). Власть – это реализация воли к власти. Каждый человек может быть носителем власти, во власти человек видит возможность улучшить жизнь. Авторитет – это личные деловые качества субъекта, которые признаются другими членами группы. Влияние – форма непрямого, косвенного воздействия на объект власти. Бихевиоризм ввел понятие «рынок власти». Власть – это игра. |
| 2. Системная. Власть – это не индивидуальные отношения, а атрибут системы, она безлична. Автор – американец Т. Парсонс. Власть, по его мнению, имеет способность аккумулироваться и влиять на систему. Власть является посредником. |
| 3. Структурно-функциональная. Власть – механизм упорядочивания людей, интеграции общества (семья, информация о членах семьи). Каждый элемент выполняет конкретные функции. Если есть дисфункции, то общество скоро распадется. Существование общества без власти невозможно. |
| 4. Коммуникационная. (Ханна Арендт (исследование тоталитаризма), Бурдье Хабермас). Власть – это не столько способность действовать на другого субъекта, сколько взаимодействие, общение между людьми. Власть и насилие – это антиподы. Насилие – это инструмент и оно нуждается в поддержание какой-то цели. Там где насилие правит абсолютно, там власти нет. Власть – это согласованные действия для достижения цели. Бурдье писал: «Власть – это способность производить социальные изменения». |
| 5. Марксистская. Власть – это господство коллективной воли, организованное насилие одного класса (господствующего) над другим. |
| 6. Натуралистическая. Власть – это примат одной особи над другой. Исходит из природы человека. |
| 7. Психоанализ власти. З. Фрейд – основатель психоанализа. Видит истоки власти в бессознательных аспектах человеческой психики. |
№ 11. Формы политической власти (по В. Г. Ледяеву)
| СИЛА | В данном случае источником подчинения выступает способность субъекта непосредственно воздействовать на объект или на его окружение. Обладание властью в форме силы означает возможность оказать намеренное влияние на объект или ограничить его потенциальные действия. |
| ПРИНУЖДЕНИЕ | Как форма власти используется в случае явного несовпадения интересов субъекта и объекта. Здесь источником подчинения выступает угроза применения негативных санкций в случае отказа повиноваться команде. Термин "угроза", как указывает Д.Болдуин, имеет несколько значений: 1) под угрозой может пониматься деятельность А по изменению поведения Б; 2) угроза нередко интерпретируется с точки зрения восприятия Б, который предвидит для себя какую-то опасность или ущерб; 3) она выражает отношения между А и Б, в ходе которых А стремится заставить Б почувствовать угрозу, и это ему удается. |
| ПОБУЖДЕНИЕ | В данном случае источником власти является вознаграждение, которое получает объект в обмен на подчинение. Де Креспини определяет побуждение как способность А заставить Б действовать в соответствии со своими интенциями... обеспечивая Б тем, что его привлекает, с целью достижения его повиновения или выполняя обещания, когда Б повинуется. |
| УБЕЖДЕНИЕ | Источником подобной формы власти выступают аргументы, которые субъект может использовать для подчинения объекта. Ронг описывает убеждение следующим образом: В ситуациях, где А представляет аргументы, обращения или увещевания, которые после самостоятельной оценки их содержания с точки зрения своих целей и ценностей принимаются Б в качестве основы его поведения, А успешно осуществляет власть над Б в форме убеждения. |
| МАНИПУЛЯЦИЯ | Источником подчинения объекта субъекту выступает способность последнего оказать скрытое влияние на объект. Согласно Истону, когда Б не осознает намерения А оказать на него влияние, а А способен заставить Б действовать в соответствии со своими желаниями, то мы можем сказать, что имеем дело с манипуляцией. |
| АВТОРИТЕТ | Источником власти в этой форме выступают некие характеристики (свойства) субъекта или его статус, которые заставляют объект принять его команду независимо от ее содержания. Л.Стейн определяет авторитет как нетестированное принятие чьего-то решения В отличие от убеждения, в ходе которого объект самостоятельно оценивает и анализирует рекомендацию субъекта, подчиняющая сила авторитета заключена не в содержании коммуникации между субъектом и объектом, а в ее источнике, т.е. в самом субъекте |
№ 12. Ресурсы власти. Механизмы функционирования и реализации власти.
Основания власти – это источники, на которые опирается властная воля.
Ресурсы – те средства, которые используются для влияния на других.
Источники основания:
Ø Личностные (ум, красота, обаяние);
Ø Институциональные (материальные, правовые, демографические);
Ø Информационные (знания, технологии).
Например, если речь идет о материально-экономических ресурсах , то возникает вопрос, какие формы собственности существуют в государстве, в каких областях государство сохраняет свою монополию.
Когда речь идет о административно-силовых ресурсах , то в механизме властвования может быть опора либо на принуждение, либо побуждение к действию.
Информационные ресурсы - это знания и технологии.
Механизмы власти:
¨ Господство. В основе механизма власти лежит господство (деление на управляемых и управляющих);
¨ Руководство. Выработка и принятие важных для общества решений;
¨ Организация. Согласование действий людей;
¨ Управление. Практическая деятельность по выполнению разработанных руководством планов;
¨ Контроль .
Функции власти:
1. Подержание общественного порядка;
2. Выявление, разрешение, предупреждение конфликтов;
3. Интеграция общества;
4. Достижение общественного консенсуса;
5. Регулирование всех властных отношений в обществе.
То есть власть выполняет все необходимые для общества функции. Цель власти – воздействие на людей, чтобы общество не развалилось. Власть – социопсихологическое отношение (связывает субъект и объект власти).
№13. Легитимность власти и ее типология. Проблема легитимации власти
Легитимность. Термин появился в 19 веке во Франции и означал законно установленную власть, в отличие от насильственно захваченной. Этот термин не юридический. Это поддержка оправдания власти населением. Это достижение согласия между властными структурами и населением. Это скорее психологическое понятие. Ориентироваться нужно на большинство, иначе править сложно.
Маккиавели отделил пользу от морали. Для политика важны:
· сострадательность;
· верность слову;
· благочестивость;
· искренность;
· милосердие.
Проблему легитимности исследовал М. Вебер. Он выделил 3 типа легитимности:
4. Традиционная легитимность. Люди повинуются, потому что так говорит традиция, так было всегда (власть старейшин – геронтократия, власть вождя, власть монарха);
5. Харизматическая легитимность. Харизма (греч. особый дар, сверхчеловек ). Она основана на личных качествах. Обладали харизмой такие личности, как Иисус Христос, Соломон, Магомет, Будда, Гитлер, Сталин, Ленин. В реальности харизмой обладают далеко не все политические деятели. Харизма в основном создается искусственно при помощи СМИ. Сама власть создает харизму. Харизмой обладают и институты власти, например институт президентства в США, харизматичный институт Папы Римского, Ватикана. Но не обязательно, что у человека есть эти качества. По Веберу она присуща пророкам, политическим вождям. Деятель должен всегда удовлетворять потребности масс, поддерживать свою харизму. Харизму трудно удерживать в условиях стабильности, нужны потрясения. Затруднен процесс смены власти, люди не видят других вождей. Рейгана избрали в Президенты в 69 лет и в 77 лет он перестал быть Президентом.
6. Легальная (рационально-легальная) легитимность. Она основана на силе закона. Люди доверяют не столько личностям, сколько правилам, праву. Главный фактор не человек, а закон. В данном случае легальность и легитимность совпадают. Характерна для рыночной экономики и для правового государства. Она появилась с появлением политики, как профессиональной деятельности. Возникают специально обученные чиновники – бюрократы. Бюрократия по Веберу является чистым видом легитимного господства.
Принято выделять 4 уровня легитимности власти:
| 1. Идеологический. Проявляется в мере доверия граждан законам, которые принимает элита. Власть что обещает, то и выполняет. |
| 2. Структурный. Преобладает в развитых устойчивых обществах, где есть установившиеся институты. У граждан доверие к институтам, к системе, а, следовательно, и к руководителям. |
| 3. Персонализированный. Доверие к лицам, у которых власть. Близка к харизматическому типу. Люди ценят деловые качества субъекта, но ценят критично , а при харизме всегда любят. Например, карьера Билла Клинтона. Его рейтинг возрос, после покаяния насчет вранья народу. |
| 4. Этнический. Этнос (народ) – группа людей, которая отождествляет себя с определенной культурой, традицией. Возникает там, где государственные органы избираются из людей определенного этноса. Прибалтика – эстонцы, латыши. |
Легальность. Это юридическое обоснование власти, это ее юридическая правомочность, соответствие юридическим нормам. Выражается, например, через выборы. Одной легальности недостаточно, нужна социальная поддержка граждан.
Вывод: Власть можно захватить в результате переворота, революции и если власть доказала стабильность, то ее начинают признавать. Власть оправдывается не законами, а целесообразностью. Легитимность можно потерять, но можно и восстановить. Если власть эффективна, то она восстановится и будет существовать. Сильная власть, та, которая профессиональна и может сделать нормальную жизнь людей. Кризис власти – когда народ не доверяет. Легитимность свойственна всем режимам власти. При тоталитаризме она насаждается под принуждением. Надо доказать легитимность, чтобы люди доверяли власти. Демократия эффективна и экономически.
№ 14. Понятие и структура политической системы. Институциональный подход к пониманию политической системы
Система (греч. systema – целое ) – это совокупность элементов, которые находятся в отношении друг с другом и со средой, они образуют единство и взаимосвязаны.
С середины 20 века понятие «система» становится очень важным, так как возникли сложные политические, экономические системы. Типы систем многообразны: материальные, система взглядов, мировоззрений.
Любая система обладает структурой (строением) и организацией (алмаз и углерод).
Первую модель социальной системы предложил Парсонс . Общество состоит из миллионов подсистем, потому что мы вступаем в разные системы (группа, поток, курс, университет, друзья). Каждая подсистема выполняет свою роль.
Модель политической системы впервые разработал Д. Истон в середине 20 века. Термин «политическая система» стал использоваться в политологии после войны.
Политическая система – это совокупность взаимосвязанных элементов политической жизни общества: это совокупность политических институтов, общественных структур, норм, ценностей, а также их взаимодействий, посредством которых реализуется политическая власть и осуществляется управление делами общества.
Специфика политической системы:
1. Через нее осуществляется власть в обществе;
2. Политическая система – это часть надстройки общества и во многом определяется экономическим базисом по мнению марксизма;
3. Политическая система относительно самостоятельна, она имеет свою структуру.
Подходы к политической системе можно разделить на 2 части:
| Институциональный | Системный |
| В рамках институционального подхода, политическую систему изучают как совокупность государственных и негосударственных институтов социальных и правовых норм, посредством которых реализуются политико-властные отношения. Предметом исследования являются обособленные, организационно оформленные центры власти: государство, партии, общественные объединения и подчиненные им структуры. Институциональный подход дает возможность детально изучить отдельные организации, их возникновение, развитие, функционирование. Однако в стороне остаются неинституциональные формы взаимодействия таких субъектов политики как личность, политические элиты, группы интереса и группы давления. | С точки зрения совокупности государственных и не государственных институтов. Выделяют 5 основных подсистем: 1) Институциональная (государство, партии, общественные организации и движения); 2) Нормативная (совокупность норм, которые регулируют политические отношения: законы, нормы морали, обычаи, традиции); 3) Политико-культурная (идеологическая) (знания, ценности, убеждения, стандарты поведения, менталитет, политическая культура); 4) Коммуникативная (взаимодействие власти с народом, другими странами); 5) Функциональная (это способы и средства воздействия на общественную жизнь). |
№ 15. Модель политической системы Д. Истона («вход» − «выход»)
1. Система «Вход-выход». Автор Дэвид Истон . «Политическая система» 1953 год», «Системный анализ политической жизни» 1965 год. Чтобы сохраниться во времени, надо меняться. По Истону политическая система – это совокупность взаимодействий в обществе. Истон предлагает рассматривать политическую систему как черный ящик.
Вход. Вход – это все изменения, которые происходят в окружающей системе и давят на нее. Туда подаются:
· Требования :
ü распределительные (оплата труда, пенсии, стипендии, доступность образования);
ü регулятивные (общественная безопасность, борьба с преступностью, контроль за производством);
ü коммуникативные (право на достоверную информацию, на реализацию политических прав и свобод).
· Поддержка :
ü эмоциональная (доверие к власти, наиболее прочная и стабильная, душевная);
ü инструментальная (формируется под влиянием действий власти, менее прочная, зависит от эффективности системы)
В зависимости от объекта Истон выделяет 3 типа:
§ Структурная поддержка всей системы (есть доверие граждан к устройству государства, системы);
§ Идеологическая поддержка (принятие ценностей системы, идеологии);
§ Персональная (поддержка конкретного лидера, депутата, главы государства).
· Апатия . Безразличие народа к власти, к системе.
Выход. На выходе по Истону возникают политические решения (законы, постановления, решения судов) и действия (система мер по проведению политики: социальной, культурной и т.д.).
Конверсия – это преобразование входящих факторов в ответные реакции системы.
Процессы внутри системы называются внутрисистемной конверсией .
Система Истона стала классикой (можно применить к любой системе).
№ 16. Структура и функции политической системы
Политическая система обладает определенной структурой – устойчивыми элементами и устойчивыми связями между этими элементами. Политические системы могут иметь сложную или простую структуру. Это зависит от институтов, входящих в нее, степени дифференциации и специализации элементов системы, глубины политического разделения труда.
Политические структуры включают в себя различные организации, как политического – государство, политические партии, так и неполитического характера, которые могут преследовать серьезные политические интересы, например, профсоюзы, церковь и др.
Политические структуры – это не только организации, но и устойчивые отношения, взаимодействия различных участников политики – политических актеров, которые играют определенные роли – депутаты парламента, судьи, избиратели. Политическая система таким образом – это устойчивое взаимодействие ролевых структур.
Политическим структурам присуща определенная устойчивость. В отличие от быстрых изменений – процессов или функций, структурные изменения происходят медленно. Быстрое преобразование политических структур или их слом характерны для периода революций и несут в себе значительные социальные издержки. Политические системы в это время отличаются нестабильностью.
Политическая сфера (Г. Лассуэл) отвечает на вопросы: кто и что получает, когда и как?
Специфические функции политической системы:
Системы в целом:
Ø рекрутирование и социализация (воспитание граждан в духе требований системы);
Ø коммуникация.
Действуют и на входе и на выходе. Определяют устойчивость системы.
Функции входа:
Ø артикуляция (выговаривать, формулировать, выражать);
Ø агрегирование (вычленение интереса из многих интересов).
Функции выхода:
Ø определение политического курса;
Ø осуществление политического курса;
Ø вынесение судебных решений.
Функции самого политического курса:
Ø регулятивная (регулировать, интегрировать систему);
Ø экстрактивная (привлечение ресурсов в систему);
Ø дистрибутивная (распределительная);
Ø символическая (способность отстаивать интересы, ценности системы).
Функции системы с точки зрения институционального подхода:
Ø Определение значимых целей развития общества;
Ø Мобилизация ресурсов для их достижения;
Ø Управление политическими процессами;
Ø Контроль за выполнением законов и правил;
Ø Пресечения действий, которые направлены на нарушение законов и правил.
№17. Тоталитаризм: идейные истоки, социальные предпосылки, основные черты
Тоталитарный режим
Название тоталитарного режима происходит от латинского totalis - весь, полный, целый. Он характеризуется тем, что вся власть сосредоточена в руках какой-либо одной группы (обычно партии), которая уничтожает в стране все политические свободы и возможности для возникновения политической оппозиции, полностью подчиняет жизнь общества своим интересам и сохраняет свою власть благодаря насилию, военно-полицейскому террору и духовному порабощению населения.
Термин "тоталитаризм" появился в двадцатые годы XX века. Автором его был Б. Муссолини. Начал употреблять в научном смысле итальянский ученый Дж. Тили. Появление термина связано с зарождением фашизма, теоретики фашизма называли его «тотальной концепцией жизни». Противники фашизма взяли этот термин на вооружение, наполнив его негативным содержанием. Постепенно термин фашизма проник во многие страны и во многие языки.
Сначала понятие тоталитаризм использовали только для обозначения фашизма, в тридцатые годы начали применять по отношению к той системе организации власти, которая существовала в Советском Союзе в период сталинизма.
Государственная власть полностью контролирует общество, нет оппозиции и разделения властей. Разрешено только то, что приказано, разрешено. Существует одна монопольная партия, которая срастается с государственным аппаратом. Одна государственная идеология, нет свободы слова и печати. Идеологическое инакомыслие расценивается как преступление протии партии, народа. «Кто не с нами, тот против нас»! Опора на силу, это террор, который направлен против общества.
Примеры: гитлеровский режим в Германии, фашистский режим в Италии, сталинский режим в СССР. В настоящее время некоторые отн
Виновные должны нести наказание. Франсуа де Ларошфуко подчеркивает, что творить добро нашим ближним мы можем лишь в том случае, когда они полагают, что не смогут безнаказанно причинить нам зло . Нельзя оставлять безнаказанным зло, допущенное по отношению к нам, но также и зло, допущенное по отношению к другим людям. Идет ли речь о преступлениях, совершенных в мирное время, или же о военных преступлениях, мы обязаны призвать к ответу предполагаемых преступников. Основной причиной, по которой мы должны поступать именно так, на мой взгляд, является право жертвы на всеобщее признание несправедливости, имевшей место по отношению к ней, к тому же, если это возможно, справедливость должна быть восстановлена. Кроме того, сам преступник имеет право быть включенным в сообщество, где действуют законы морали, а это предполагает необходимость отвечать за совершенное преступление. Я считаю, что это важнее возможной профилактической составляющей наказания, которая, быть может, реализуется для отдельной личности и общества в целом. Другими словами, для меня справедливость дороже практической выгоды .
Цель международных военных трибуналов -призвать к ответственности за преступления индивида, а не демонизировать целый народ, показать индивидуальную, а не коллективную вину. Демонизация целой группы усиливает противопоставление между «мы» и «они», и именно это противопоставление, как было подчеркнуто выше, является одной из причин преследования ни в чем не повинных людей. Международные военные трибуналы реализуют основополагающий принцип международного права, принцип, возвращающий нас в 1648 год, к Вестфальскому мирному договору, - международное право должно отражать интересы суверенных государств, каждое из которых «занято своими делами», в случае если другая страна не нарушает их территориальной ценности. Предавая суду солдат, чиновников и руководителей другого государства, мы воплощаем идею суверенитета, поскольку относимся к этим людям как к личностям, которые должны предстать перед международным трибуналом.
Этика убеждений и этика ответственности
Тем не менее случается, что ситуация требует немедленных действий и последующего уголовного преследования преступника недостаточно. Бывает, для того чтобы остановить посягательства, необходимо применить насилие. Пророк Михей пишет, что люди «перекуют мечи свои на орала и копья свои - на серпы» , а пророк Иоиль пишет «перекуйте орала ваши на мечи и серпы ваши на копья» . Мы обязаны следовать завету пророка Михея, однако в мире, где не все его чтят и выполняют, временами приходится поступать в соответствии с заветом пророка Иоиля. Используя понятия Макса Вебера об этике убеждения и этике ответственности, можно сказать, что в общем этика убеждения предписывает поступать в соответствии с заветом Михея, а этика ответственности призывает в отдельных случаях следовать завету Иоиля. Вебер пишет, что, согласно этике убеждения, нельзя противопоставлять злу силу, а согласно этике ответственности: «ты должен насильственно противостоять злу, иначе за то, что зло возьмет верх, ответствен ты». Вебер раскрывает эту мысль:
Мы должны уяснить себе, что всякое этически ориентированное действование может подчиняться двум фундаментально различным, непримиримо противоположным максимам: оно может быть ориентировано либо на «этику убеждения», либо на «этику ответственности». Не в том смысле, что этика убеждения оказалась бы тождественной безответственности, а этика ответственности -тождественной беспринципности. Об этом, конечно, нет и речи. Но глубиннейшая противоположность существует между тем, действуют ли по максиме этики убеждения - на языке религии: «Христианин поступает как должно, а в отношении результата уповает на Бога», или же действуют по максиме этики ответственности: надо расплачиваться за (предвидимые) последствия своих действий .
Такая этика убеждения характерна не только для Нового , но и для Ветхого Завета . Если говорить коротко, ее суть заключается в том, чтобы вести безупречно праведную жизнь, а остальное предоставить Господу. Кант является, пожалуй, самым ярким представителем такого воззрения в эпохе Нового времени. Согласно этой доктрине, принципы нравственности каждого человека имеют абсолютную силу и, к примеру, даже во имя спасения жизни другого человека непозволительно поступиться ими и солгать. Полное принятие этики убеждения кажется самой надежной позицией - всегда можно сослаться на то, что твердо придерживался морали, но сам стал жертвой обстоятельств. Простейшим выходом зачастую может быть следование велению совести, нормам, которые человек сам для себя установил. Однако наипростейшее не всегда наилучшее. Всегда ли правильно, выбирая между душевным спокойствием, чистой совестью и страданиями другого, отдавать предпочтение первому? Не думаю. Этика убеждения и этика ответственности не являются абсолютными антагонистами, а дополняют друг друга, и порой этика убеждения должна уступать приоритету ответственности. Тогда перед нами возникает проблема - мы можем сделать ошибку, совершить зло, несправедливо причинив другому страдания, которые нельзя оправдать. Вебер продолжает:
Ни одна этика в мире не обходит тот факт, что достижение «хороших» целей во множестве случаев связано с необходимостью смириться и с использованием нравственно сомнительных или, по меньшей мере, опасных средств, и с возможностью или даже вероятностью скверных побочных следствий; и ни одна этика в мире не может сказать, когда и в каком объеме этически положительная цель «освящает» этически опасные средства и побочные следствия .
Не существует «алгоритмов нравственности», которые бы безошибочно указывали нам, когда этика убеждения должна отойти на второй план и какие именно средства допустимы в случае, когда она отступила. Здесь нет иной инстанции, кроме как применение нравственных критериев. Этот нравственный подход порой нам изменяет - и тогда мы сами становимся поборниками зла, в независимости от того, насколько благи были наши намерения. Следует руководствоваться следующим общим правилом - отодвигать на второй план этику убеждения можно лишь при необходимости предотвратить иное зло, а не для того, чтобы воплотить идеалы блага. Это оградит от совершения идеалистического зла - как это произошло в двадцатом столетии в тоталитарных государствах. Кроме того, это зло должно быть столь вопиющим, что могло бы оправдать средства, применяемые для его обуздания, а все остальные возможные методы были уже испробованы.
Оценки, скажем, в вопросе о статусе прав человека, даваемые с позиций этики убеждения и этики ответственности, могут розниться. Права человека не являются чем-то навязанным угнетенным людям против их воли. Противостояние начинается, когда власти отказываются соблюдать эти права, в то время как народ желает ими обладать. Права человека возникли как нормативный ответ на насилие, преследования и угнетение, сделанный на основании опыта. Они существуют не только для людей, но и созданы людьми, т.е. являются продуктом истории и не должны считаться неизменными и незыблемыми. Тем не менее я считаю, что в обычной практике они должны абсолютно приниматься, т.е. их надо соблюдать, даже если это осложняет достижение некоего блага или препятствует пресечению зла. Не принимать их приоритет можно лишь в том случае, если они несовместимы с какими-либо иными правами, которые мы, рассудив здраво, сочтем более весомыми.