Альберт Еганян
Инвестиции в инфраструктуру: Деньги, проекты, интересы. ГЧП, концессии, проектное финансирование
Редактор Олег Пономарёв
Руководитель проекта О. Равданис
Корректор М. Смирнова
Компьютерная верстка М. Поташкин
Дизайн обложки С. Хозин
© А. Еганян, 2015
© ООО «Альпина Паблишер», 2015
Все права защищены. Произведение предназначено исключительно для частного использования. Никакая часть электронного экземпляра данной книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для публичного или коллективного использования без письменного разрешения владельца авторских прав. За нарушение авторских прав законодательством предусмотрена выплата компенсации правообладателя в размере до 5 млн. рублей (ст. 49 ЗОАП), а также уголовная ответственность в виде лишения свободы на срок до 6 лет (ст. 146 УК РФ).
* * *Стандартный проект инвестиций в инфраструктуру
Люди не прочли, что я написал, но уже спорят со мной.
Ричард Докинз в комментариях к книге «Эгоистичный ген»
Многие годы в нашей стране в совершенно разных контекстах говорят о развитии инфраструктуры. Но правда состоит в том, что массовых прорывов в этом направлении не произошло. Отдельные, хотя их уже и не единицы, эффективные проекты только подтверждают правило, вызывая устойчивое желание проанализировать подробнее причины их успешности. Как бы там ни было, мы по-прежнему кратно отстаем от большинства стран с сопоставимыми размерами экономики не только в части текущего состояния инфраструктуры, но главное – в темпах ее создания.
Школы, больницы, спорткомплексы, дороги, вокзалы и многое иное постепенно появляются в достойном граждан страны качестве. Для того чтобы существенно ускорить создание и увеличить объем новой инфраструктуры, необходимо делиться знаниями и информацией. Что я по мере возможностей делаю.
Я не хочу особо говорить в этой книге о тех проектах развития инфраструктуры, которые сейчас принято называть мегапроектами. Все их знают или хотя бы о них слышали. Именно эти проекты в своем большинстве приходят на ум, когда речь заходит об инфраструктуре. Но с ними-то как раз все понятно. Значительное внимание различных федеральных властей (не уверен, что это так уж хорошо), участие крупных корпораций-интересантов (не думаю, что это всегда позитивно), большие объемы финансирования из федерального бюджета и от госбанков (не всегда на рыночных условиях) в конце концов сделают свое дело. В общем, страна как-нибудь сконцентрирует усилия и как-то их реализует.
А вот что происходит в проектах, которые не относятся к классу сверхкрупных? Собственно, никакими значимыми успехами похвалиться в этом направлении мы не можем. Конечно, если исходить из простого убеждения, что для того, чтобы чем-то похвастаться, необходимо сначала на самом деле что-то сделать. Ничего особенного в масштабах страны здесь не происходит. Правда, если смотреть на официальные доклады и отчеты, то складывается впечатление, что мы живем совсем не в той стране, которую каждый день видим.
Конечно же, я заинтересован в том, чтобы книга была изучена полностью. Ее основное предназначение – дать читателям комплексную системную картину того, как устроен рынок инфраструктуры, как стартуют конкретные проекты, как избежать ошибок на каждой стадии и как в конечном итоге довести задуманное до конца.
Книга разделена на две смысловые части. Первая сочетает описание проблем макро– и микроуровня с демонстрацией возможностей по созданию инфраструктуры. Она дает, с одной стороны, общее, а с другой – достаточно детальное представление о том, что конкретно стоит делать в том случае, если регион, муниципалитет, бизнес столкнулись с тем или иным инфраструктурным ограничением; как именно поступать, чтобы не похоронить проект не только в самом начале, но и на любой последующей стадии.
Все основные проблемы я постарался рассмотреть с разных сторон, чтобы были наглядны основные ограничения и возможности, существующие и у госорганов, и у частников, и у остальных участников инфраструктурных инвестпроектов. На мой взгляд, эта часть книги имеет определяющее значение, поскольку понимание общей картины мира (в данном случае «инфраструктурного») гораздо важнее, чем знание отдельных, пусть и весомых деталей. Хотя именно от них зависит успешность реализации каждого отдельно взятого проекта.
Если вы уже продвинулись в том или ином проекте и «поймали» часть описываемых в книге рисков, то используйте ее как справочник. Обращайтесь выборочно к тем или иным главам; особенно может быть полезна вторая ее часть. В ней рассматриваются отдельные детали мозаики инфраструктурных инструментов – залоги, страхование, элементы контрактов и иные важные «мелочи», которые оказывают существеннейшее влияние на успешность проекта.
Главный парадокс, который описывается и анализируется в данной книге, состоит в том, что на рынке сложилась патовая ситуация, и любой, кто имеет отношение к подобного рода проектам, об этом прекрасно знает. С одной стороны, существует потребность, которая только на региональном уровне оценивается в несколько сотен миллиардов долларов. И это только для выхода на «гигиенический» уровень, чтобы можно было более уверенно сравнивать нас с Португалией (была у нас такая политическая мантра в начале 2000-х гг.). Любой регион и муниципалитет выставляет список из многих десятков первоочередных самых необходимых проектов.
С другой стороны, есть значительное количество строителей, проектировщиков, поставщиков, которые с удовольствием спроектируют, построят и произведут оборудование. Может быть, проблема в том, что на рынке нет денег? Но это тоже неверно. И в предыдущие времена, и в нынешние есть крупные, средние и мелкие компании, интересующиеся возможностями инвестиций именно в инфраструктурные проекты. Это не только отечественные структуры, но и иностранные: инфраструктурные фонды и банки из Европы, стран АТР тоже весьма активно интересуются этим бизнесом в нашей стране. Причем у наших соседей, в том числе ближайших (а у них состояние экономики не чета российской), они уже осуществляют инвестиции. У нас же – нет. Наша традиционная отговорка про уровень политических рисков во многих случаях представляется не столь удручающей, как принято утверждать. И об этом тоже идет речь на страницах книги.
Фактически имеем вроде бы всё: заинтересованные региональные власти, подрядчиков и иных исполнителей, финансовые организации. Потребность – очевидна, исполнители – присутствуют, деньги – тоже не столь ограничены, как принято полагать. Но инфраструктура все равно почему-то не слишком быстро развивается. В этом мы и будем разбираться далее.
Еще один парадокс состоит в том, что есть определенное количество примеров успешной реализации инфраструктурных проектов, которые позволяют говорить, что особых ограничений для того, чтобы быстро и качественно инкубировать инфраструктуру, нет, что бы кто ни говорил. Все ограничения носят субъективный характер. Или, если выражаться простым языком, все зависит от личных качеств и навыков тех людей, которые занимаются реализацией и организацией таких проектов с каждой стороны этого процесса – и с государственной, и с частной.
Это вопрос не только политической заинтересованности губернатора или мэра, его умения услышать и воспринять новую реальность, но и вопрос существования команды, которая способна практически реализовать проект, в котором заинтересован регион.
Не менее важно и то, как ведет себя частная сторона проекта – строители, проектировщики, поставщики, банки и иные финансовые спонсоры: умеют ли они работать в условиях ограничений, накладываемых как самим жанром инфраструктурных проектов, так и текущим состоянием экономики, или нет. Большинство из них пока что показывает себя не лучшим образом. Впрочем, так же, как и многие представители власти. Зачастую чрезвычайно интересные инфраструктурные возможности разбиваются как раз об эти банальности.
В книге акцент в первую очередь делается именно на той инфраструктуре, которая непосредственно касается каждого из нас. Откуда и куда долететь (аэропорты), на чем доехать на работу (трамваи, поезда), куда отдать детей (школы, детские сады), куда отвезти родителей на лечение (больницы), как быстрее доехать за город (новые дороги и мосты). Все это определяет бытие, которое, в свою очередь, определяет сознание каждого из нас.
Текущая страница: 1 (всего у книги 57 страниц) [доступный отрывок для чтения: 14 страниц]
Альберт Еганян
Инвестиции в инфраструктуру: Деньги, проекты, интересы. ГЧП, концессии, проектное финансирование
Редактор Олег Пономарёв
Руководитель проекта О. Равданис
Корректор М. Смирнова
Компьютерная верстка М. Поташкин
Дизайн обложки С. Хозин
© А. Еганян, 2015
© ООО «Альпина Паблишер», 2015
Все права защищены. Произведение предназначено исключительно для частного использования. Никакая часть электронного экземпляра данной книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для публичного или коллективного использования без письменного разрешения владельца авторских прав. За нарушение авторских прав законодательством предусмотрена выплата компенсации правообладателя в размере до 5 млн. рублей (ст. 49 ЗОАП), а также уголовная ответственность в виде лишения свободы на срок до 6 лет (ст. 146 УК РФ).
* * *
От автора о важном.
Стандартный проект инвестиций в инфраструктуру
Люди не прочли, что я написал, но уже спорят со мной.
Ричард Докинз в комментариях к книге «Эгоистичный ген»
Многие годы в нашей стране в совершенно разных контекстах говорят о развитии инфраструктуры. Но правда состоит в том, что массовых прорывов в этом направлении не произошло. Отдельные, хотя их уже и не единицы, эффективные проекты только подтверждают правило, вызывая устойчивое желание проанализировать подробнее причины их успешности. Как бы там ни было, мы по-прежнему кратно отстаем от большинства стран с сопоставимыми размерами экономики не только в части текущего состояния инфраструктуры, но главное – в темпах ее создания.
Школы, больницы, спорткомплексы, дороги, вокзалы и многое иное постепенно появляются в достойном граждан страны качестве. Для того чтобы существенно ускорить создание и увеличить объем новой инфраструктуры, необходимо делиться знаниями и информацией. Что я по мере возможностей делаю.
Я не хочу особо говорить в этой книге о тех проектах развития инфраструктуры, которые сейчас принято называть мегапроектами. Все их знают или хотя бы о них слышали. Именно эти проекты в своем большинстве приходят на ум, когда речь заходит об инфраструктуре. Но с ними-то как раз все понятно. Значительное внимание различных федеральных властей (не уверен, что это так уж хорошо), участие крупных корпораций-интересантов (не думаю, что это всегда позитивно), большие объемы финансирования из федерального бюджета и от госбанков (не всегда на рыночных условиях) в конце концов сделают свое дело. В общем, страна как-нибудь сконцентрирует усилия и как-то их реализует.
А вот что происходит в проектах, которые не относятся к классу сверхкрупных? Собственно, никакими значимыми успехами похвалиться в этом направлении мы не можем. Конечно, если исходить из простого убеждения, что для того, чтобы чем-то похвастаться, необходимо сначала на самом деле что-то сделать. Ничего особенного в масштабах страны здесь не происходит. Правда, если смотреть на официальные доклады и отчеты, то складывается впечатление, что мы живем совсем не в той стране, которую каждый день видим.
Конечно же, я заинтересован в том, чтобы книга была изучена полностью. Ее основное предназначение – дать читателям комплексную системную картину того, как устроен рынок инфраструктуры, как стартуют конкретные проекты, как избежать ошибок на каждой стадии и как в конечном итоге довести задуманное до конца.
Книга разделена на две смысловые части. Первая сочетает описание проблем макро– и микроуровня с демонстрацией возможностей по созданию инфраструктуры. Она дает, с одной стороны, общее, а с другой – достаточно детальное представление о том, что конкретно стоит делать в том случае, если регион, муниципалитет, бизнес столкнулись с тем или иным инфраструктурным ограничением; как именно поступать, чтобы не похоронить проект не только в самом начале, но и на любой последующей стадии.
Все основные проблемы я постарался рассмотреть с разных сторон, чтобы были наглядны основные ограничения и возможности, существующие и у госорганов, и у частников, и у остальных участников инфраструктурных инвестпроектов. На мой взгляд, эта часть книги имеет определяющее значение, поскольку понимание общей картины мира (в данном случае «инфраструктурного») гораздо важнее, чем знание отдельных, пусть и весомых деталей. Хотя именно от них зависит успешность реализации каждого отдельно взятого проекта.
Если вы уже продвинулись в том или ином проекте и «поймали» часть описываемых в книге рисков, то используйте ее как справочник. Обращайтесь выборочно к тем или иным главам; особенно может быть полезна вторая ее часть. В ней рассматриваются отдельные детали мозаики инфраструктурных инструментов – залоги, страхование, элементы контрактов и иные важные «мелочи», которые оказывают существеннейшее влияние на успешность проекта.
Главный парадокс, который описывается и анализируется в данной книге, состоит в том, что на рынке сложилась патовая ситуация, и любой, кто имеет отношение к подобного рода проектам, об этом прекрасно знает. С одной стороны, существует потребность, которая только на региональном уровне оценивается в несколько сотен миллиардов долларов. И это только для выхода на «гигиенический» уровень, чтобы можно было более уверенно сравнивать нас с Португалией (была у нас такая политическая мантра в начале 2000-х гг.). Любой регион и муниципалитет выставляет список из многих десятков первоочередных самых необходимых проектов.
С другой стороны, есть значительное количество строителей, проектировщиков, поставщиков, которые с удовольствием спроектируют, построят и произведут оборудование. Может быть, проблема в том, что на рынке нет денег? Но это тоже неверно. И в предыдущие времена, и в нынешние есть крупные, средние и мелкие компании, интересующиеся возможностями инвестиций именно в инфраструктурные проекты. Это не только отечественные структуры, но и иностранные: инфраструктурные фонды и банки из Европы, стран АТР тоже весьма активно интересуются этим бизнесом в нашей стране. Причем у наших соседей, в том числе ближайших (а у них состояние экономики не чета российской), они уже осуществляют инвестиции. У нас же – нет. Наша традиционная отговорка про уровень политических рисков во многих случаях представляется не столь удручающей, как принято утверждать. И об этом тоже идет речь на страницах книги.
Фактически имеем вроде бы всё: заинтересованные региональные власти, подрядчиков и иных исполнителей, финансовые организации. Потребность – очевидна, исполнители – присутствуют, деньги – тоже не столь ограничены, как принято полагать. Но инфраструктура все равно почему-то не слишком быстро развивается. В этом мы и будем разбираться далее.
Еще один парадокс состоит в том, что есть определенное количество примеров успешной реализации инфраструктурных проектов, которые позволяют говорить, что особых ограничений для того, чтобы быстро и качественно инкубировать инфраструктуру, нет, что бы кто ни говорил. Все ограничения носят субъективный характер. Или, если выражаться простым языком, все зависит от личных качеств и навыков тех людей, которые занимаются реализацией и организацией таких проектов с каждой стороны этого процесса – и с государственной, и с частной.
Это вопрос не только политической заинтересованности губернатора или мэра, его умения услышать и воспринять новую реальность, но и вопрос существования команды, которая способна практически реализовать проект, в котором заинтересован регион.
Не менее важно и то, как ведет себя частная сторона проекта – строители, проектировщики, поставщики, банки и иные финансовые спонсоры: умеют ли они работать в условиях ограничений, накладываемых как самим жанром инфраструктурных проектов, так и текущим состоянием экономики, или нет. Большинство из них пока что показывает себя не лучшим образом. Впрочем, так же, как и многие представители власти. Зачастую чрезвычайно интересные инфраструктурные возможности разбиваются как раз об эти банальности.
В книге акцент в первую очередь делается именно на той инфраструктуре, которая непосредственно касается каждого из нас. Откуда и куда долететь (аэропорты), на чем доехать на работу (трамваи, поезда), куда отдать детей (школы, детские сады), куда отвезти родителей на лечение (больницы), как быстрее доехать за город (новые дороги и мосты). Все это определяет бытие, которое, в свою очередь, определяет сознание каждого из нас.
Именно качеством инфраструктуры определяется комфортность каждого конкретного региона и города для жителей, бизнеса.
В то же время мы не сможем обойти вопрос о так называемой сервисной инфраструктуре. Той, в которой непосредственно заинтересованы частные компании, владельцы различных предприятий. Эта инфраструктура необходима им для того, чтобы они могли развивать свой бизнес. ГОКи, перерабатывающие предприятия, добывающие и многие другие компании, которым требуются железные и автодороги, морские и речные порты, ЛЭП и энергогенерация и иная инфраструктура, – все это также попадает в сферу наших интересов.
Описываемый в книге инструментарий во многом универсален: он может быть применим не только к так называемой «хардовой» инфраструктуре, но и к «софтовой», когда совместно с государством или в интересах государства создается инфраструктура с относительно небольшими капитальными, но значительными операционными расходами.
Лишь минимальное внимание будет уделено общестрановым мегапроектам. Причин этому несколько. Во-первых, они с точки зрения подходов к структурированию и инфраструктурному девелопменту не сильно отличаются от иных проектов поменьше, просто мозаика инструментов складывается чуть по-другому. А во-вторых, в них слишком велик политический фактор, который обычно не мешает их продвижению, но существенно искажает выводы и реальность при попытках их анализа задним числом.
Даже не пытался претендовать на то, чтобы сделать книгу всеобъемлющей. Все представленные трактовки и оценки – исключительно авторское мнение, которое я, правда, готов отстаивать.
Полагаю, что на нынешнем этапе развития инфраструктурного бизнеса в России гораздо важнее дать общую картину происходящего, но без ухода в абстракцию, снабдив интересующихся конкретными советами.
Большинство специализированной литературы – переводная. (Но слово «большинство» – гипербола, ведь даже и ее ничтожно мало.) Кроме того, она анализирует опыт соответствующих западных рынков. Их уроки весьма условно могут быть полезны для рынков развивающихся. Естественно, это не означает, что их не нужно изучать. Как раз наоборот. Но в основном – для общего понимания темы и отраслевого кругозора – все-таки на каждом локальном рынке очень много национальной специфики.
Мысль о написании книги приходила в голову неоднократно. Но окончательно перешла из категории желания в категорию потребности, когда в тысяча пятьсот двадцать седьмой раз (или около того по оптимистичной оценке) рассказывал своим бизнес-партнерам, заказчикам, поставщикам, операторам, федеральным и региональным чиновникам, отечественным и иностранным финансистам какие-то аспекты различных способов организации, структурирования, управления и финансирования в инфраструктурных проектах. Надеюсь, мой авторский взгляд на происходящее в инфраструктуре можно передать не только в процессе личного общения, но и посредством этой книги.
Некоторая интенсивность мыслей и, как следствие, резкие переходы в книге от одного тезиса к другому связаны в основном с тем, что думаю я быстрее, чем владею клавиатурой. Тем читателям, кому это доставит неудобство, приношу извинения.
Не станет открытием, что отечественное законодательство – весьма динамичная штука и нередко меняется слишком часто и энергично. Но тот его блок, который относится к концессиям и иным формам ГЧП, меняется не столь стремительно, что, безусловно, придает дополнительную надежность конструкциям проектов, основанных на нем.
Стоит иметь в виду, что, несмотря на то что в книге практически нет отсылок к законам и иной нормативке, написана она не только исходя из той правовой базы, которая была в стране по состоянию на март 2015 г., но и с учетом прогнозов по ее среднесрочному изменению. Например, учитывались внесенные проекты законов и нормативных актов, которые, по оценкам и чиновников, и экспертов, располагают неплохими шансами на успешное прохождение соответствующих процедур.
У нас постоянно говорят об инвестиционном климате. Он уже превратился в какую-то мантру и самоцель. Такое впечатление, что нас интересует только оценка этого климата, но не особо волнуют сами инвестиции. Чем же определяется инвестиционный климат, если, конечно, абстрагироваться от различных научных экономических формул? Ответ прост: объемом и длительностью инвестиций.
А что может быть более длительное и более объемное, чем инвестиции в инфраструктурные проекты? Количество и размер запущенных и реализованных инфраструктурных проектов – более эффективное и действенное подтверждение инвестиционной привлекательности каждого конкретного региона и страны в целом, чем все рейтинги и статистика вместе взятые. Это придумано не мной, это классика экономической теории.
Именно инфраструктурные проекты производят максимальный эффект и на инвесторов, и на граждан, и на бизнес, и на начальство. Вопрос лишь в том, как их организовать в каждом конкретном случае. Об этом и идет речь в книге.
Старался писать не только о стратегиях на рынке инвестиций в инфраструктуру, трендах, ожиданиях участников рынка и их составе, анализировать конкретные проекты, пусть и не упоминая названия большинства из них, но и попытался также приоткрыть завесу над буднями рынка и его ключевых игроков.
Не могу обойти стороной и еще один «будничный» вопрос, который часто возникает в головах. Таких понятий, как стандартный проект ГЧП, стандартный концессионный проект, стандартное проектное финансирование, стандартный проект инвестиций в инфраструктуру, не существует в природе. Наличие некоторого количества стандартных по форме операций и действий в рамках подобных проектов только подтверждает это заявление. Смысл же всех таких проектов как раз в их индивидуальности.
Каждый раз, в каждом проекте отдельные, внешне похожие на стандартные пазлы составляют настолько самобытный рисунок проекта, что даже двух схожих, а уж тем более одинаковых не бывает. Просто не из чего вырабатывать инструкцию по «стандартному проекту». Надеюсь, после прочтения книги вы со мной согласитесь.
Я не писал ничего из того, с чем сам не сталкивался, о чем не имею достаточно детального представления. А поскольку отношу себя к опытным участникам рынка, то написал о значительной части тех позиций, которые предстоит пройти желающему инициировать проект или поучаствовать в нем.
К сожалению, формат книги не позволяет написать совсем уж все, что считаю необходимым, поэтому пришлось изложить лишь малую толику из того, о чем хотелось бы сказать. Это как ремонт: его невозможно закончить, его можно только в определенный момент прекратить, что я в конце концов и сделал. Жаль, но в некоторые позиции решил не углубляться, а отдельные – и вовсе обойти. В противном случае получился бы весьма утомительный для читателя трехтомный труд.
В книге много личных оценок и мнений, собственного анализа опыта состоявшихся, а что важнее – несостоявшихся проектов. Кто-то может сказать, что книга написана слишком вольным публицистическим языком, кто-то возразит, что, наоборот, слишком заумным. Не спорю. Но я написал так, как обычно говорю, веду переговоры, формулирую тексты. Естественно, даже и не старался избегать личных оценок происходящего, это ведь и мой рынок, в том смысле, что я на нем работаю и искренне заинтересован, чтобы было больше знающих людей, больше инвесторов, больше проектов, больше информации. Это все в конечном счете приводит к тому, что инфраструктура в России медленно, но улучшается. А ведь хочется, чтобы изменения шли гораздо быстрее.
Альберт Еганян
(июнь 2014 г. – апрель 2015 г.)
Раздел I
ГЧП: Неоспоримые преимущества и оспоримые недостатки
Глава 1
Госзакупки против ГЧП: когда и что эффективнее
В обычных вопросах дрейфуй по течению, в вопросах принципа стой твердо, как скала.
Томас Джефферсон
Существует несколько фундаментальных причин, которые дают основания предполагать бóльшую эффективность инструментария ГЧП по отношению к традиционным государственным закупкам. Они же срабатывают и в большинстве тех случаев, когда вместо государства стороной, объявляющей инвестиционный конкурс, является частная компания.
Редко бывает так, что в кабинетах чиновников и бизнесменов дискуссия о том, эффективно ли государственно-частное партнерство или проектное финансирование в целом, в каком-то конкретном случае проходит гладко. Ожесточенные споры – более традиционная форма такого обсуждения. При этом в большинстве случаев стороны даже не пытаются понять логику своих визави.
Совсем плохо то, что очень часто диспут бывает поверхностным: стороны или не успевают привести свои доводы, или не располагают подготовленными деталями и предварительными расчетами. Поэтому обычно лица, принимающие решения, просто выбирают «картинку», которая им больше нравится исходя из складывающихся обстоятельств. Ничего не имею против слогана «выбирай сердцем», но только со времен выборов 1996 г. уже прошло так много времени, что стоит начинать выбирать исходя из рациональных предпосылок.
Корпоративное и контрактное ГЧПСложность в вопрос об идентификации эффективности ГЧП вносит и терминологическая путаница. С одной стороны, не существует никакого точного описания всех применимых форм ГЧП. С другой, именно это порождает путаницу относительно того, что можно относить к такого рода партнерству публичного и частного секторов.
Если взглянуть укрупненно, то можно утверждать, что в отечественной и иностранной практике выделяется корпоративное, или институциональное, ГЧП, охватывающее различные формы создания совместных юридических лиц с участием государства и коммерческих компаний. Другая, более эффективная форма ГЧП – контрактное, или договорное, партнерство.
Корпоративное ГЧП известно в нашей стране еще с тех времен, когда никто и не знал, что это называется государственно-частным партнерством. Вместе с тем такая форма взаимодействия властей и частного сектора не снимает тех рисков, которые есть у любого юридического лица вне зависимости от состава его акционеров. Нет возможности заключить договоры с государством, выходящие за пределы краткосрочного бюджетного планирования, равно как и не существует возможности зафиксировать распределение значительного количества иных рисков.
Собственно, если в иностранных юрисдикциях возможность реализации проектов корпоративного ГЧП связана с тем, что государство готово брать на себя дополнительные обязательства акционера, то в России подобной практики не существует вовсе. Именно потому многие и отечественные, и зарубежные эксперты не относят к ГЧП его различные корпоративные формы.
Контрактное ГЧП – гораздо более гибкая материя, позволяющая заключить между государством и частным сектором всеобъемлющее и весьма детальное соглашение, которое описывает большую часть нюансов взаимоотношений его участников. Именно такие формы взаимоотношений властей, частного сектора и финансовых институтов в наибольшей степени удовлетворяют критериям комплексности и долгосрочности фиксации экономических отношений между публичной и частной стороной.
Концессионные соглашения; долгосрочные инвестиционные соглашения, применяемые в деятельности госкомпаний и госкорпораций; соглашения о ГЧП; некоторые иные формы документов – все это контрактные формы государственно-частного партнерства.
Другое дело, что за юридическим термином, например «концессия», кроется возможность значительного количества форм экономического наполнения, поскольку один существующий концессионный закон позволяет моделировать различные инвестиционные модели проектов.
Иногда встречается скрещивание указанных двух вариантов. Но все же в большинстве случаев корпоративное ГЧП может быть неплохой прибавкой к контрактному ГЧП и практически никогда заменой.
Хотя, кстати, в так называемом «азиатском» ГЧП весьма часто используется компиляция двух типов ГЧП – корпоративного и договорного.
В нашей же стране термин «ГЧП» в основном ассоциируется с контрактным ГЧП. И не потому, что не существует его корпоративного собрата. Просто компании, которые создаются с государственным участием, по совокупности ряда факторов не демонстрируют такую эффективность, как контрактное ГЧП. Сам факт создания частно-государственной компании особо не решает никаких проблем, которые могут возникнуть в ходе реализации проекта. Не достигаются показатели долгосрочного контрактования, не облегчаются проблемы, связанные с выделением земельных участков, весьма затруднительно заключение акционерного соглашения между сторонами, если одна из них государство, а различные формы соучастия с его стороны краткосрочны, не гибки и весьма утомительны в части процедур. В итоге стоит иметь в виду, что наличие государства в акционерном капитале не создает компании никаких формальных преимуществ и никак не помогает инициировать и реализовывать инвестиционный проект.
По этим и ряду иных причин термин «ГЧП» ассоциируется в первую очередь с контрактными формами, среди которых выделяются концессионные соглашения.
А традиционные битвы между большой регулярной армией «бюджетопоклонников» и малыми передовыми отрядами «внебюджетных партизан» обычно проходят по следующим направлениям, определяющим, какие именно особенности ГЧП противопоставляются традиционной процедуре. И наоборот.
Вот примерный фронт сравнения традиционных государственных закупок и такой формы проектного финансирования, как концессии.
Редактор Олег Пономарёв
Руководитель проекта О. Равданис
Корректор М. Смирнова
Компьютерная верстка М. Поташкин
Дизайн обложки С. Хозин
© А. Еганян, 2015
© ООО «Альпина Паблишер», 2015
Все права защищены. Произведение предназначено исключительно для частного использования. Никакая часть электронного экземпляра данной книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для публичного или коллективного использования без письменного разрешения владельца авторских прав. За нарушение авторских прав законодательством предусмотрена выплата компенсации правообладателя в размере до 5 млн. рублей (ст. 49 ЗОАП), а также уголовная ответственность в виде лишения свободы на срок до 6 лет (ст. 146 УК РФ).
Стандартный проект инвестиций в инфраструктуру
Люди не прочли, что я написал, но уже спорят со мной.
Ричард Докинз в комментариях к книге «Эгоистичный ген»
Многие годы в нашей стране в совершенно разных контекстах говорят о развитии инфраструктуры. Но правда состоит в том, что массовых прорывов в этом направлении не произошло. Отдельные, хотя их уже и не единицы, эффективные проекты только подтверждают правило, вызывая устойчивое желание проанализировать подробнее причины их успешности. Как бы там ни было, мы по-прежнему кратно отстаем от большинства стран с сопоставимыми размерами экономики не только в части текущего состояния инфраструктуры, но главное – в темпах ее создания.
Школы, больницы, спорткомплексы, дороги, вокзалы и многое иное постепенно появляются в достойном граждан страны качестве. Для того чтобы существенно ускорить создание и увеличить объем новой инфраструктуры, необходимо делиться знаниями и информацией. Что я по мере возможностей делаю.
Я не хочу особо говорить в этой книге о тех проектах развития инфраструктуры, которые сейчас принято называть мегапроектами. Все их знают или хотя бы о них слышали. Именно эти проекты в своем большинстве приходят на ум, когда речь заходит об инфраструктуре. Но с ними-то как раз все понятно. Значительное внимание различных федеральных властей (не уверен, что это так уж хорошо), участие крупных корпораций-интересантов (не думаю, что это всегда позитивно), большие объемы финансирования из федерального бюджета и от госбанков (не всегда на рыночных условиях) в конце концов сделают свое дело. В общем, страна как-нибудь сконцентрирует усилия и как-то их реализует.
А вот что происходит в проектах, которые не относятся к классу сверхкрупных? Собственно, никакими значимыми успехами похвалиться в этом направлении мы не можем. Конечно, если исходить из простого убеждения, что для того, чтобы чем-то похвастаться, необходимо сначала на самом деле что-то сделать. Ничего особенного в масштабах страны здесь не происходит. Правда, если смотреть на официальные доклады и отчеты, то складывается впечатление, что мы живем совсем не в той стране, которую каждый день видим.
Конечно же, я заинтересован в том, чтобы книга была изучена полностью. Ее основное предназначение – дать читателям комплексную системную картину того, как устроен рынок инфраструктуры, как стартуют конкретные проекты, как избежать ошибок на каждой стадии и как в конечном итоге довести задуманное до конца.
Книга разделена на две смысловые части. Первая сочетает описание проблем макро- и микроуровня с демонстрацией возможностей по созданию инфраструктуры. Она дает, с одной стороны, общее, а с другой – достаточно детальное представление о том, что конкретно стоит делать в том случае, если регион, муниципалитет, бизнес столкнулись с тем или иным инфраструктурным ограничением; как именно поступать, чтобы не похоронить проект не только в самом начале, но и на любой последующей стадии.
Все основные проблемы я постарался рассмотреть с разных сторон, чтобы были наглядны основные ограничения и возможности, существующие и у госорганов, и у частников, и у остальных участников инфраструктурных инвестпроектов. На мой взгляд, эта часть книги имеет определяющее значение, поскольку понимание общей картины мира (в данном случае «инфраструктурного») гораздо важнее, чем знание отдельных, пусть и весомых деталей. Хотя именно от них зависит успешность реализации каждого отдельно взятого проекта.
Если вы уже продвинулись в том или ином проекте и «поймали» часть описываемых в книге рисков, то используйте ее как справочник. Обращайтесь выборочно к тем или иным главам; особенно может быть полезна вторая ее часть. В ней рассматриваются отдельные детали мозаики инфраструктурных инструментов – залоги, страхование, элементы контрактов и иные важные «мелочи», которые оказывают существеннейшее влияние на успешность проекта.
Главный парадокс, который описывается и анализируется в данной книге, состоит в том, что на рынке сложилась патовая ситуация, и любой, кто имеет отношение к подобного рода проектам, об этом прекрасно знает. С одной стороны, существует потребность, которая только на региональном уровне оценивается в несколько сотен миллиардов долларов. И это только для выхода на «гигиенический» уровень, чтобы можно было более уверенно сравнивать нас с Португалией (была у нас такая политическая мантра в начале 2000-х гг.). Любой регион и муниципалитет выставляет список из многих десятков первоочередных самых необходимых проектов.
С другой стороны, есть значительное количество строителей, проектировщиков, поставщиков, которые с удовольствием спроектируют, построят и произведут оборудование. Может быть, проблема в том, что на рынке нет денег? Но это тоже неверно. И в предыдущие времена, и в нынешние есть крупные, средние и мелкие компании, интересующиеся возможностями инвестиций именно в инфраструктурные проекты. Это не только отечественные структуры, но и иностранные: инфраструктурные фонды и банки из Европы, стран АТР тоже весьма активно интересуются этим бизнесом в нашей стране. Причем у наших соседей, в том числе ближайших (а у них состояние экономики не чета российской), они уже осуществляют инвестиции. У нас же – нет. Наша традиционная отговорка про уровень политических рисков во многих случаях представляется не столь удручающей, как принято утверждать. И об этом тоже идет речь на страницах книги.
Фактически имеем вроде бы всё: заинтересованные региональные власти, подрядчиков и иных исполнителей, финансовые организации. Потребность – очевидна, исполнители – присутствуют, деньги – тоже не столь ограничены, как принято полагать. Но инфраструктура все равно почему-то не слишком быстро развивается. В этом мы и будем разбираться далее.
Еще один парадокс состоит в том, что есть определенное количество примеров успешной реализации инфраструктурных проектов, которые позволяют говорить, что особых ограничений для того, чтобы быстро и качественно инкубировать инфраструктуру, нет, что бы кто ни говорил. Все ограничения носят субъективный характер. Или, если выражаться простым языком, все зависит от личных качеств и навыков тех людей, которые занимаются реализацией и организацией таких проектов с каждой стороны этого процесса – и с государственной, и с частной.
Николай Сироткин
Публикация в январском номере журнала Forbes рейтинга самых богатых юристов может выйти боком его героям. Как стало известно, сия «нетленка» привлекла внимание не только заинтересованной общественности в лице целевой аудитории журнала, но и нашла живой отклик в сердцах и умах компетентных сотрудников Госналогслужбы. По словам информированного источника в ГНС, в ближайшее время готовится серия дополнительных налоговых проверок фигурирующих в рейтинге компаний, по причине явного и резкого несоответствия заявленной ими в Forbes выручки и официального дохода управляющих партнеров, отображенного в налоговых декларациях.
Вот эта, так называемая, «пятерка по праву» (на самом деле фигурантов чуть больше), вызвавшая наиболее сильный интерес:
1) Пепеляев, Гольцблат и партнеры
2) Вегас-Лекс
3) Алруд
4) Монастырский, Зюба, Степанов и партнеры
5) Городисский и партнеры
6) Егоров, Пугинский, Афанасьев и партнеры
Так, например, «серебряные призеры» рейтинга Сергей Пепеляев и Андрей Гольцблат, управляющие партнеры одноименной компании, задекларировали в 2004 году свой доход в размере 2 791,27$ и 561 100,83$ соответственно. В то время как заявленная ими в рейтинге выручка составила в том же году $15,6млн.
Партнеры компании «Алруд» Василий Рудомино и Максим Алексеев в 2004 году задекларировали годовой доход в размере 32 347,12$ и 23 040,09$ соответственно. А вот выручка компании, согласно их информации, в 2004 году достигла $4 млн.
Управляющий партнер компании «Городисский и партнеры» Валерий Медведев в 2004 году заработал, согласно официальным данным, 236 710,45$, в то время как заявленная им выручка компании в 2004 году равнялась $27млн.
Но дальше всех шагнул управляющий партнер не совсем известной юридической компании «Вегас-Лекс» Альберт Еганян. Если верить полученным от него данным, в 2004 году его фирма выручила 5,9 миллионов долларов, а вот сам он заработал, согласно выписке из налоговой декларации, в том же 2004 году, аж 1 339,28 долларов США. Вот уж воистину «тяжела и неказиста жизнь российского юриста»…
Несложный анализ представленных цифр позволяет заподозрить участников глянцевого рейтинга либо в тщеславном искажении существующей действительности, либо в преступном искажении финансовой отчетности.
В первом случае все гораздо прозаичнее. Щеконадувательство – страсть вообще присущая русским нуворишам, в том числе и от юриспруденции, а потакание собственному тщеславию – слабость так понятная и грозящая лишь фигуральной поркой, публичным дезавуированием чрезмерно завышенных амбиций.
Второй же вариант гораздо серьезнее. И не нам указывать, какой статьей в УК это грозит. Господа самые богатые, и тем более юристы, наверняка, ее хорошо знают. Не надо быть экспертом, чтобы понимать, что основной свой доход и г-н Пепеляев, и тот же г-н Еганян со товарищи, вероятнее всего, получают со счетов в оффшоре и на оффшор – особенности национального бухучета давно всем хорошо известны. Только вот насколько надо быть неосмотрительными и потерять чутье, чтобы так неаккуратно «высветиться», не успев привести свои дела в порядок. Впрочем, особенность эта далеко не нова: о таких еще В.Даль сказал: «Умным стал, а из дураков не вылез».
Впрочем, существует еще и третий вариант развития событий. В ходе предстоящих налоговых проверок может оказаться, что заявленная юристами выручка действительно имеет место быть. Только, в основном, была она пущена не на выплату зарплат юристам, а на покрытие производственных издержек и, какие-то гипотетические инвестиции. Только в данном случае возникают серьезные сомнения в действительном богатстве «глянцевых юристов». Во всем цивилизованном мире существует только один параметр, по которому определяется степень финансовой состоятельности юридических фирм и, по которому они соревнуются друг с другом: подтвержденный годовой доход на партнера или юриста, иными словами, доход, с которого были уплачены налоги, но только не эфемерная выручка.
Большая выручка юридической компании сама по себе не может свидетельствовать о ее богатстве, в России – особенно. Поскольку в российских условиях, выручка – это чаще всего деньги, которые юристам дали просто понюхать. Это могут быть хоть пять или десять миллионов долларов, перечисленные на счета компании, львиная часть из которых после обналички распылится по местам решения вопросов, а юридической компании останется всего несколько десятков тысяч. Ну какие из них после этого «самые богатые юристы?»
Существует еще один нюанс. После публикации рейтинга EPA&P на своем сайте поспешила заявить, что названа Forbes ведущей юридической компанией России. Это, по меньшей мере лукавство, острая потребность выдать желаемое за действительное. Поскольку, заметим, ни о какой «ведущести» или влиятельности речь в рейтинге не шла. В нем затрагивался лишь аспект финансовой состоятельности юридических компаний.
Однако, если затрагивать тему влиятельности юридических компаний, то и на это существует свой критерий – подтвержденная репутация – которому, увы, ни EPA&P, ни все остальные глянцевые юристы, на сегодняшний день не соответствуют. Forbes, сам того не подозревая, в результате своей пусть и слабой, но правильной попытки проанализировать российский рынок юридических услуг, вскрыл одну из главных проблем отечественной юридической индустрии: истинная юриспруденция в нашей стране себя исчерпала, уступив место паноптикуму лоббистов-решальщиков, а также судебных брокеров и деньго-курьеров с дипломами юристов.
Например, если спросить у любого участника юридического рынка России о том, что из себя представляет адвокат Афанасьев, вам односложно ответят: ничто, «неуловимый Джо», как в известном анекдоте.
Если же задать аналогичный вопрос в отношении фигуры г-на Пугинского, вам взахлеб расскажут, как ярко и образно он читал свои лекции. Сначала по гражданскому праву, затем на кафедре коммерческого права в МГУ. На его лекциях аудитория замирала. «Кто рассчитывает сдать мне на «фа», тот сильно заблуждается. Я не боюсь крови», -- артистично взмахивая кистями рук, стращал Пугинский студентов.
Великолепный теоретик, на практике он вскоре стал болезненно одержим страстью к неубедительным фактам. И чем неубедительнее был факт, тем более яростно он стремился представить его самым что ни на есть убедительным. И уж былые его студенты с горечью осознавали, что нота «фа» оставила их гуру – судебные процессы он проигрывал с незавидной регулярностью.
Что касается последнего партнера из этого юридического трио, то г-н Егоров, по признанию ряда экспертов, весьма неглуп и значителен. Только вот вся его профессиональная стать держатся лишь на одном человеке – бывшем однокашнике Владимире Путине , широко нескрываемым фактом влияния на которого г-н Егоров и гордится во всеуслышание.
Правда, по словам людей сведущих, степень близости к «Телу» г-ном Егоровым сильно преувеличена. К Самому его подпускают уже не чаще чем в полгода раз, вот разве что Медведев позволяет себя видеть раз в квартал.
При таком раскладе похоже, что адвокатское бюро «Егоров, Пугинский, Афанасьев и партнеры» -- это всего лишь компания амбиций, которые с каждым днем становится все труднее подтверждать. Например, одно из самых громких дел, которым любят хвалиться партнеры этой компании – представление интересов российских разведчиков в Катаре, погоревших на ликвидации Зелимхана Яндарбиева – есть не что иное, как выполнение представительских функций по госзаказу (кстати, большой вопрос – был ли он оплачен), скинутому, благодаря старой дружбе.
Равно как и участие в споре федерального правительства с московским властями по поводу столичной недвижимости.
Даже студент первого курса юрфака МГУ понимает, что подобные процессы – вопрос прежде всего политический, а не юридический, решаемый далеко не в зале судебных заседаний. Так что EPA&P больше подходит марка оборотистых лоббистов - распальцовщиков, в таком случае, что они делают в рейтинге юристов!?
Кстати, замечено и не раз, как только Афанасьев со партнеры появляется в серьезном деле, его доверители, наивно рассчитывавшие на кремлевскую поддержку, лишаются бизнеса. Так что и лоббисты они еще те. Либо лоббируют под себя. Но это уже совсем не юриспруденция.
Равно как непонятно, что делает в рейтинге юридическая компания «Городисский и партнеры», позиционирующая себя лидером рынка в сфере защиты интеллектуальной собственности, а по сути являющаяся всего-навсего курьерской службой доставки документов в патентные ведомства.
Глядя же на лауреата третьего места, компанию «Вегас-Лекс», представленную управляющим партнером Альбертом Еганяном, вольно - невольно начинаешь задумываться об искусственном происхождении данного рейтинга, позволяющего некоторым не особо известным и малопримечательным в адвокатском сообществе персонажам выбиться в люди. Поскольку на фоне остальных, имеющих хоть какой-никакой властный или профессиональный бэкграунд, г-н Еганян выглядит как грибок на навозе.
По предположению множественных и не пересекающихся между собой источников, своим появлением рейтинг обязан именно гипер – пиар - активности г-на Еганяна, питающего нескрываемую слабость к появлению собственной фамилии в прессе.
Наблюдательный и внимательный читатель из числа деловой аудитории уже давно обратил внимание на титанические усилия г-на Еганяна затмить собой по частоте упоминаний в масс-медиа главного российского ньюсмейкера – Вл.Вл.Путина.
Есть предположение, что остальные члены так называемой «пятерки по праву» были притянуты в инициированный г-ном Еганяном рейтинг для кучности компаний: поместить хотя и главное, но маловесное лицо «заказчика музыки» на первое место, очевидно, было бы верхом разнузданности, а так и волки сыты, и овцы целы, и в общей массе все довольны. Кто-то в шутку предположил, что и сам рейтинг заказан Еганяном после того, как его пригласили на работу в среднюю компанию в качестве пиар-менеджера.
Единственный, кто из всей этой могучей кучки выделяется как профессионализмом, так и авторитетом, это управляющий партнер «Пепеляев, Гольцблат и партнеры», Сергей Пепеляев. Хорошая юридическая школа МГУ, безупречный опыт, но… Учитывая, что налоговые споры, которыми он занимается, не выходят в западные суды, он обречен воевать с ветряными мельницами. Ведь специфика российского судопроизводства проста и незанимательна: кто ловчее залез и больше занес – того и тапки. И будь ты хоть какой Пепеляев – процесс проиграешь.
К сожалению, особенности российской юридической системы искажают истинное лицо юриспруденции, оставляя в своих рядах далеко не лучших и профессиональных, а наиболее оборотистых и конъюнктурных. Самые лучшие со временем тоже мимикрируют и приспосабливаются и тогда уже по сути не могут называться настоящими юристами.
Ибо настоящая юриспруденция – это искусство. Но не искусство обмануть клиента. И не искусство звонить друзьям или перетаскивать деньги по инстанциям. Это искусство в правовом поле. Когда адвокат своим именем, своей репутацией и своим мастерством способен влиять на исход дела. И не в прожженных взяточничеством российских судах, где властвуют судебные брокеры, а в зарубежных Арбитражах, где судьи неподкупны и кристально чисты. Когда хотят правосудия, не прибегают к российской арбитражной системе. И если возникает по-настоящему серьезный спор – это не тема решальщиков и звонковых лоббистов. Это – тема Авторитетов. И в этих настоящих процессах глянцевых юристов не может быть по определению. Это другая каста. И их туда не зовут.
Так что, как любил говаривать на своих лекциях г-н Пугинский, «если ты ларек, то ты ларек. И не надо прикидываться супермаркетом».
Но, если с остальными, чей ум покоится в тщеславии, все ясно, то в данном случае не совсем понятно, как такой прожженный профессионал, как Пепеляев повелся на столь явную рейтинговую профанацию. Впрочем, его тоже можно понять. После того, как г-н Пепеляев принял участие в деле «Юкоса», от него отказалось большинство клиентов. А на безрыбье, как известно, и рак рыба. Или, как любил повторять Черчилль, «любая публикация хороша, кроме некролога».
Правда, в данном случае слова великого британского премьера могут быть пророческими: вполне возможно, что после завершения налоговых рейдов для ряда глянцевых юристов публикация в Forbes и впрямь может оказаться некрологом.