Золотые стихи пифагора. Судьба человека часто определена еще до его рождения

Давайте рассмотрим еще один урок, которому Бог и жизнь должны были научить меня. Я думаю, что он очень важен. В течение последних лет это стало очень наглядным и ясным для меня. Я мог бы выразить это так: позвольте Богу избирать вместо вас. Вы, возможно, слышали такое выражение: “Бог дает самое лучшее тому, кто оставил выбор за Ним”. Я верю, что в этом высказывании сокрыта глубокая истина.
Однажды на меня оказали большое впечатление слова Иоанна Крестителя в Евангелии от Иоанна 3:27. Нам необходимо рассмотреть эти слова в контексте, поэтому начнем с 26-го стиха:
...и пришли к Иоанну и сказали ему: равви! Тот, Который был с тобою при Иордане, и о Котором ты свидетельствовал, вот, Он крестит, и все идут к Нему.
Другими словами: ты теряешь свою популярность, твой рейтинг падает. Ты уже не номер один – им стал Другой. Что ты скажешь по этому поводу? Что ты чувствуешь теперь?
Думаю, что ответ Иоанна – это прекрасный образец для нас (Иоан. 3:27):
Иоанн сказал в ответ: не может человек ничего принимать на себя, если не будет дано ему с неба.
Когда я начал серьезно размышлять над этим заявлением, то подумал: “Не думаю, что это на самом деле именно так. Потому что вижу множество людей, которые обладают тем, что, по моему мнению, они с неба не получали. Это касается и служения, и церковной жизни”.
И когда я вел своего рода спор с Господом об этом, то почувствовал, что Он обращает мое внимание на слово “принимать”. Тем самым Господь сказал мне, что человек не может принять ничего, пока это не будет дано ему свыше. Господь показал мне, что человек может захватить что-то, но это не то же самое, что принять. Но если тебе дается что-то свыше, тогда ты имеешь право принять это. И Бог указал мне, что те вещи, которые люди получили путем захвата, – они не смогут удержать. навсегда останется только то, что было дано свыше.
Я должен был культивировать правильное отношение в моем служении. Позвольте быть честным: видеть кого-то более успешным в служении, чем ты сам – это своего рода вызов, особенно если являешься человеком, стремящимся к успеху. Я – именно такой человек. Я был рожден таким, я всегда стремился к успеху. Я всегда жду только успеха. Не во всем, но в тех вещах, которые, как я считаю, заслуживают того. И порой, кажется, что кто-то, кто не так достоин этого, более успешен. Неужели, у вас никогда не возникало таких проблем? Что же с этим делать? Я думаю, что ответ в том, чтобы культивировать такое отношение: человек не может ничего принять, если это не дано ему свыше. Думаю, что я достиг такой стадии, где мне не интересно ничего, кроме того, что дается мне свыше. Потому что другое отношение, в конце концов, принесет мне больше головной боли и расстройства, чем благословений.

Ребята, мы вкладываем душу в сайт. Cпасибо за то,
что открываете эту красоту. Спасибо за вдохновение и мурашки.
Присоединяйтесь к нам в Facebook и ВКонтакте

Он писал о потерянном поколении, которому нет места среди людей, не переживших ужасы войны. Война в его романах страшная, ломающая волю, веру и судьбу человека. А любовь - страстная, всепоглощающая и пронизывающая всю жизнь целиком. Такая любовь способна излечить самые жестокие раны, нанесенные человеком человеку.

1. «Нет, - быстро сказал он. - Только не это. Остаться друзьями? Развести маленький огородик на остывшей лаве угасших чувств? Нет, это не для нас с тобой. Так бывает только после маленьких интрижек, да и то получается довольно фальшиво. Любовь не пятнают дружбой. Конец есть конец».
2. Ни один человек не может стать более чужим, чем тот, кого ты в прошлом любил.
3. Что может дать один человек другому, кроме капли тепла? И что может быть больше этого? Ты только никого не подпускай к себе близко. А подпустишь - захочешь удержать. А удержать ничего нельзя...
4. До чего же теперешние молодые люди все странные. Прошлое вы ненавидите, настоящее презираете, а будущее вам безразлично. Вряд ли это приведет к хорошему концу.
5. Человеческая жизнь тянется слишком долго для одной любви. Просто слишком долго. Любовь чудесна. Но кому-то из двух всегда становится скучно. А другой остается ни с чем. Застынет и чего-то ждет... Ждет, как безумный...
6. Только тот, кто не раз оставался один, знает счастье встреч с любимой.
7. Любовь не терпит объяснений. Ей нужны поступки.
8. Всякая любовь хочет быть вечной. В этом и состоит ее вечная мука.
9. Женщина от любви умнеет, а мужчина теряет голову.
10. Только если окончательно расстанешься с человеком, начинаешь по-настоящему интересоваться всем, что его касается. Таков один из парадоксов любви.

1. Только несчастный знает, что такое счастье. Счастливец ощущает радость жизни не более, чем манекен: он только демонстрирует эту радость, но она ему не дана. Свет не светит, когда светло. Он светит во тьме.
2. Просто счастливы нынче только коровы.
3. О счастье можно говорить минут пять, не больше. Тут ничего не скажешь, кроме того, что ты счастлив. А о несчастье люди рассказывают ночи напролет.
4. На самом деле человек по-настоящему счастлив только тогда, когда он меньше всего обращает внимание на время и когда его не подгоняет страх. И все-таки, даже если тебя подгоняет страх, можно смеяться. А что же еще остается делать?
5. Одиночество легче, когда не любишь.
6. Самый чудесный город - это тот, где человек счастлив.

1. Родиться дураком не позор. А вот умереть дураком стыдно.
2. Чем примитивнее человек, тем более высокого он о себе мнения.
3. Нет ничего утомительнее, чем присутствовать при том, как человек демонстрирует свой ум. В особенности если ума нет.
4. «Еще ничего не потеряно, - повторил я. - Человека теряешь, только когда он умирает».
5. Разум дан человеку, чтобы он понял: жить одним разумом нельзя.
6. Кто хочет удержать - тот теряет. Кто готов с улыбкой отпустить - того стараются удержать.
7. Чем меньше у человека самолюбия, тем большего он стоит.
8. Ошибочно предполагать, будто все люди обладают одинаковой способностью чувствовать.
9. Если хочешь, чтобы люди ничего не заметили, не надо осторожничать.

1. Запомни одну вещь, мальчик: никогда, никогда и еще раз никогда ты не окажешься смешным в глазах женщины, если сделаешь что-то ради нее.
2. Мне казалось, что женщина не должна говорить мужчине, что любит его. Об этом пусть говорят ее сияющие, счастливые глаза. Они красноречивее всяких слов.
3. Женщин следует либо боготворить, либо оставлять. Все прочее - ложь.
4. Если женщина принадлежит другому, она в пять раз желаннее, чем та, которую можно заполучить, - старинное правило.
5. Женщинам ничего не нужно объяснять, с ними всегда надо действовать.
6. Женщина - это вам не металлическая мебель; она - цветок. Она не хочет деловитости. Ей нужны солнечные, милые слова. Лучше говорить ей каждый день что-нибудь приятное, чем всю жизнь с угрюмым остервенением работать на нее.
7. Я стоял рядом с ней, слушал ее, смеялся и думал, до чего же страшно любить женщину и быть бедным.

1. То, чего не можешь заполучить, всегда кажется лучше того, что имеешь. В этом состоит романтика и идиотизм человеческой жизни.
2. Говорят, труднее всего прожить первые семьдесят лет. А дальше дело пойдет на лад.
3. Жизнь - это парусная лодка, на которой слишком много парусов, так что в любой момент она может перевернуться.
4. Раскаяние - самая бесполезная вещь на свете. Вернуть ничего нельзя. Ничего нельзя исправить. Иначе все мы были бы святыми. Жизнь не имела в виду сделать нас совершенными. Тому, кто совершенен, место в музее.
5. Принципы нужно иногда нарушать, иначе от них никакой радости.
6. - Хотите яблоко? Яблоки продлевают жизнь!
   - Нет, спасибо.
   - А сигару?
   - Они тоже продлевают жизнь?
   - Нет, они укорачивают ее. Потом это уравновешивается яблоками.
7. Лучше умереть, когда хочется жить, чем дожить до того, что захочется умереть.
8. И, что бы с вами ни случилось, ничего не принимайте близко к сердцу. Немногое на свете долго бывает важным.

Человек, промышляя, ловит себе, например, рыбу для пропитания или для продажи. Что же промышляет Сам Бог? Как уже несложно догадаться, Бог промышляет наши бессмертные исправленные души.

Божий промысел не ограничивает человеческую свободу

Божий промысел в том и состоит, чтобы, говоря современным языком, создать для человека при его земной жизни такую программу, в которой человек будет вынужден все время совершенствоваться и приходить к Богу самостоятельно, понимая, что в этом его спасение.

Человек со дня своего рождения на земле чувствует себя некомфортно, или несчастливо, или неблагополучно и поэтому целью его жизни всегда является обретение блага, счастья, внутреннего ощущения удовлетворенности происходящим. Поскольку человек — существо довольно глупое и неразумное, то для достижения этой простой цели он выбирает почему-то сложный путь, руководствуясь стадно-бараньим инстинктом: «Так все делают».

Что проще для достижения духовного спокойствия: заняться накоплением богатства, построить себе дорогой дом, купить дорогую машину и скопить огромное состояние, все время борясь за сохранение своего капитала, отбиваясь от налоговых органов и просто бандитов, желающих прибрать к своим рукам чужое, или ограничить свои потребности обычными средними требованиями к жизненным благам?

Почему-то современный человек до сих пор считает, что богатство — это хорошо. Хотя ясно видно, что никакие материальные блага душевного спокойствия и счастья не приносят, а скорее наоборот, приносят сплошные проблемы. Но человек от жадности и гордости своей, потому что в обществе принято считать, что богатый — значит уважаемый, решается ввязаться в борьбу за богатство, забывая при этом и сон и еду. И, разумеется, счастья так и не достигает.

Бог видит это и не препятствует этому, потому как Он знает, что надо дать человеку, как маленькому ребенку, наиграться в собственную фирму, власть, почет и уважение. И когда наконец человек поймет бестолковость содеянного сам, то Бог своим промыслом попытается приблизить его к правильному для достижения блага пути.

Между верой и религиозным фанатизмом

Не исключено, что человек опять придумает себе длинный и неэффективный путь приобретения блага, например, ударится в религию, начнет ходить в церковь, уверует в бога-кумира, которому нужно до неистовства молиться и ночью и днем, и тогда тот даст взамен бесконечных молитв счастье. На человека в таком боголюбии без слез не взглянешь: истинный поборник веры противопоставляет себя всем неверующим и неправильно, по его понятиям, живущим людям. Такой человек, устраиваясь на работу, говорит: «Смотрите, я верующий». Тем самым требуя к себе особого отношения как к инородному, инопланетному телу.

Самое обидное в таких верующих то, что они действительно верят, что спасутся , а все остальные погибнут или попадут в ад. Выходит совсем не по-христиански, сбегут они, значит, сами в Рай, как крысы, а вы, все остальные, пожалуйте в Ад на вечные муки. Осознание своей праведности и особенности и приводит этих верующих к трагическому исходу. В церкви знают и почему-то мало говорят об этом явлении, которому подвержены почти все неофиты (так называют вновь пришедших в веру мирян).

Явление это страшное и состоит в том, что за такую бестолковую веру, когда человек долго ходит в церковь, примерно посещает все службы, платит исправно десятину (и так лет десять) Бог его «наказывает» смертью близких людей или страшной болезнью, или другими несчастьями, например, потерей работы, бизнеса и т.п. Вот так результат! Зачем же нам такая вера? Церковнослужители это поясняют тем, что, дескать, Бог после определенного периода хочет испытать, крепок ли человек в вере. Правда, они забывают, что Бог и так знает и видит, без испытаний, насколько совершенен внутренний мир человека. Он же Бог, а не человек.

Приписывание Богу человеческих свойств было необходимо для людей малообразованных, чтобы начать их приобщать к вере и пониманию мироздания. Тогда появились выражения типа «Бог разгневался, поразил, лишил, наказал…». Бог не испытывает, Он и так все насквозь видит. В случае с неофитами Бог ставит их снова в условия исходного состояния горя и несчастья, потому что «верующие» эти возгордились и начали считать себя праведниками, и вознеслись над другими людьми, считая себя исключительными, особо угодившими Богу и требующими за это себе особых почестей. В церковном Предании это состояние называется впадением в прелесть , или мнением.

Чем опасно состояние прелести?

На самом деле виновным в падении человека верующего в прелесть является, конечно же, лукавый, который все нашептывает сильно и неосмысленно верующему христианину, что Бог высоко ценит его подвиг и веру.

Кроме того, бесы могут являться верующему во сне и наяву в виде ангелов и святых и дурачить человека, если тот подвержен самомнению и ведется на их уловки. В таком случае Небесным Силам ничего не остается делать, как опускать зарвавшегося верующего с неба на землю.

Выбор пути

Промысел Бога в том и состоит, чтобы сделать человека нормальным и благим, т.е. пригодным для дальнейшего прохождения воспитания в следующем после земли классе вселенской школы. Люди сокрушаются, когда понимают, что живут они не индивидуально, а как стадо, по заранее предписанным для них сценариям, с заранее предписанной судьбой и серией испытаний, например, войной или наводнением, или разбившимся самолетом. Замечено, что кому не суждено по сценарию разбиться в самолете и для кого Бог не уготовил этой участи, тот опаздывает на самолет или один из ста выживает при катастрофе, или еще что-нибудь происходит по Воле Божьей, но человек остается жить. Задуманное похоже на компьютерную игру, где человек сам выбирает повороты и направления, а дальше все идет по сценарию придумавшего игру.

Ваша задача состоит в том, чтобы правильно выбрать путь и не пытаться стать Рокфеллером, а потом на правильно выбранном — менее проблемном пути — поменьше наделать грехов и таким образом набрать поменьше штрафных очков. Кроме того, в этой игре засчитываются и положительные баллы за благие и правильные поступки, которые вы совершаете без всякого расчета и умысла, а просто так, потому что не можете поступить по-другому. Хорошие с виду поступки, за которые вы ожидаете получить блага и вознаграждение, т. е. небескорыстные, положительных очков в этой игре не приносят. Если вы заняли товарищу денег и подумали, что потом и он вам займет, положительных баллов у вас ноль. А вот если вы заняли и забыли забрать или подумали, что ему тяжелее, чем вам, и не стали напоминать про долг, значит, вы приблизились к Богу, пусть хоть и на три рубля.

Гадалки не помогают, а вредят!

Теперь, наверное, более понятным становится ответ на сокровенный вопрос: почему это нельзя ходить к гадалкам и хорошим бабушкам, которые заговорами действительно помогают и излечивают некоторые болезни? Представьте себе шесть миллиардов человек, для которых надо написать и подобрать программу испытаний с учетом происходящих изменений и течений. И для их жизненного пути такая программа написана (с разными вариантами свободного выбора). Но тут появляется какой-то экстрасенс, который с целью заработать денег, путем преступной наживы, используя способности, которые ему дал явно сатана, начинает вмешиваться в будущее человека. Во-первых, он действует по внушению бесов, во-вторых, обратившийся за помощью становится соучастником и вступает в общение с темными силами. Рано или поздно за это придется расплачиваться. В-третьих, человек отходит от Бога и Его благого замысла.

Как смириться со смертью младенцев?

Наиболее активные противники существующего мироустройства часто обвиняют Бога в жестокости. Особенно им не дают спать спокойно случаи, когда умирает младенец. Вроде бы совсем еще безгрешный — и на тебе, такое горе. Почему же Бог это не прекратит?

Вопрос не из легких, можно только предположить некоторые варианты. Возможно, когда младенец еще был в материнском чреве, ситуация по сценарию жизней людей, окружающих его была одна, но за девять месяцев все могло измениться. Поступки родителей или родных неотвратимо повлияли на будущее ребенка, и жить этому младенцу стало бессмысленно. Более того, смерть младенца может кардинально повлиять на жизнь родителей. Возможно, пережитое горе или осознание своей греховности приведут их к вере. Да и никто не знает, что могло ждать этого ребенка в будущем, если бы он все-таки родился? Может, Бог уберег его от катастрофы.

На сайте predanie .ru приводится интересное фантастическое наблюдение : инопланетяне примерно нашего уровня развития прилетели на планету Земля и наблюдают за больницей. Одних больных, осмотрев, доктор направляет на курорт, а других кладет на стол и режет ножом. Сразу и со стороны понять трудно, в чем тут дело? Вот так и с промыслом Божьим. Бог знает, что нужно каждому для излечения именно его духовной болезни или для подготовки к вечной жизни.

Кажется жестоко, но если разобраться, то, наверное, смерть младенца была лучшим исходом событий. Да и заболевания, включая и тяжелые, Бог дает не просто так. Вы же замечали, каким хорошим и добрым часто становится больной человек, а до болезни он был так высокомерен, что с ним нельзя было и разговаривать. Вот почему в церкви просить у Бога здоровье, конечно, можно, и для скорейшего обращения вас или еще кого в веру, может, Бог и решит исправить болезнь. Но, возможно, Бог болезнь специально дал для исправления больного — тогда никак. Одним словом, на все Воля Божья.

История слепорожденного

В Библии описан и еще один случай, проливающий свет понимания на устройство и суть Божьего промысла. Иисус Христос проходил по одному из селений:

И, проходя, увидел человека, слепого от рождения. Ученики Его спросили у Него: Равви! Кто согрешил, он или родители его, что родился слепым? Иисус отвечал: не согрешил ни он, ни родители его, но это для того, чтобы на нем явились дела Божии (Ин. 9:1-3).

Далее Иисус исцелил этого человека от слепоты и тем показал людям этого селения и ученикам, для чего этот человек жил все время. Получается, для того, чтобы Бог показал на нем чудо исцеления. Вот для чего.

Поразительно! Человек родился слепым лишь потому, что по промыслу Божьему через селение будет проходить Иисус и исцелит этого человека, для наглядного примера живущим в этом поселке.

О действии промысла Божьего в жизни человека рассказывает протоиерей Владимир Головин:

СМЕРТНИКИ...

Забыли люди, что дано им свыше, – Глаза затмила еретическая муть. Ведь только Богу отдаем мы душу: Аллах определяет жизни путь. Откуда взялись эти люди, что считают Себя достойными играть чужой судьбой? – На дар Аллаха руку поднимают, В кривое зеркало любуются собой. Ведь смысл жизни – испытанье веры, Чтоб с верой жить, учиться, процветать, Уметь терпеть, уметь любить без меры, Достойно жить, достойно умирать. А тот, кто сам себя считает «властелином», Готовым каждому отмерить жизни срок, Бросает вызов Господину мира, И будет суд Его заслуженно жесток! За то, что вы в своем обожествленьи Ссылались на святые имена, – За то в Аду в костер подкинет вам поленья Ваш подлинный хозяин – сатана.

Поэту Рустаму Акбусову

Али-Вячеславу Сергеевичу Полосину

Студии Free Design

Благодарю всех своих учителей и наставников, без которых у меня в жизни не состоялось бы ничего.

Книга выходит в год 65-летия Победы над фашистской Германией и посвящается двум моим дедам, прошедшим Великую Отечественную войну.

Искусство побеждать

В 1391 году между реками Итиль (Волга) и Кама (современный район города Чистополя, Татарстан, РФ) Тамерлан разбил двухсоттысячное войско хана Тохтамыша и двинулся на город Булгар, чтобы стереть его с лица земли. Булгары были союзниками Тохтамыша, которому Тамерлан в 1376 году помог захватить власть в Золотой Орде. Но через десять лет вероломный потомок Чингисхана предал своего спасителя, нанеся удар в самое сердце его владений – Маравеннахр (современный Узбекистан).

И не было жалости Тамерлана ни к чему, что было связано с именем неблагодарного изменника. Поэтому, подойдя к городу, он приказал сразу начать подготовку к штурму. И уже виделась ему огромная пирамида из человеческих голов, что будет стоять на месте поруганного Булгара в назидание потомкам. Перед началом битвы ворота города неожиданно приоткрылись, и к воинам вышел шейх Харун, знаменитый бого­ слов и философ. Он, смиренно склонив седую голову, попросил аудиенции у Тамерлана. Великий завоеватель на минуту задумался: «Уничтожить Булгар я успею, а вот поговорить с таким человеком…». Приказал Тамерлан расстелить праздничный ковер в своем шатре и поставить достойное угощение. Вошел шейх Харун.

– Зачем ты пришел? – спросил его Тамерлан. – Хочу обратить помыслы твои к миру, о великий правитель. Ибо за мирную жизнь нужно сражаться не менее яростно, нежели за власть над миром, – начал свою речь Харун, – и мудрый должен попробовать все меры, прежде чем прибегнет к оружию. – А я всегда был убежден, что занятие, наиболее достойное правителя, – это поддерживать священные войны, истреблять неверных и стараться завоевать мир. Впрочем… – Железный Хромец хитро прищурился. – Впрочем, если ты, о мудрый шейх, дашь ответы на мои вопросы и я сочту их искренними, то, возможно, жителям Булгара и будет дарована пощада. – На все воля Аллаха, – тихо промолвил Харун, – задавай свои вопросы.

– А что такое высшая доблесть? – Не проливать кровь, дать покой миру и процветание своему народу – вот высшая доблесть. Глубоко погрузился в свои мысли великий воитель. – Я покорил много стран, везде пытался утвердить мир и покой под сенью моей власти, но стоит мне ослабить волю, как все это рушится. Нет, мир без меча непрочен… – Мир прочен, когда заключен по доброй воле. А ты хочешь иметь рабов – нечего рассчитывать на их верность! Если война становится причиной всех зол, то лишь мир будет их исцелением. Поняв это, постигнешь искусство побеждать! – Искусство побеждать… Да, мне сие знакомо, ибо одержал я множество побед. Но тебе, мудрец, откуда это знать?

А если ты и твой народ ведаете искусство побеждать, то почему же терпите неверных рядом с собой, почему не объявите газават князьям в Москве, Киеве, Новгороде, почему не заставите отказаться от неправедной веры? Сказал же Пророк: «Тот, кто сражается, чтобы мир принадлежал истинному Богу, и есть настоящий мученик!». Грустно улыбнулся шейх Харун. – Позволь, о великий правитель, поведать тебе одну историю. – Я слушаю тебя. – Однажды хан Батый после взятия города Владимира потребовал у одного из монахов отречься от своей веры под страхом мучительной смерти. Но тот ответил: «Представь, хан, вернейший твой военачальник попал в плен, враги всячески старались заставить его изменить тебе, но он остался верным. Тогда

они сняли с него одежды и прогнали через весь город обнаженным. Ответь мне: когда воин, поруганный и обнаженный, вернется к тебе, неужели ты не вознаградишь его за стойкость и не дашь одежды, дабы он наготу свою прикрыл?». «Я достойно награжу его, и он будет сидеть всегда рядом со мной», – ответил Батый. «Хан, – продолжал монах, – ты можешь снять с меня это земное платье, то есть лишить меня жизни, но Всевышний облечет меня в новые, лучшие одежды и посадит рядом с собой». Шейх Харун помолчал и, блеснув глазами, изрек: – Нет и не может быть принуждения в вере! Всевышний один – пути к нему могут быть разными. Задумался повелитель «счастливого сочетания планет» – так называли Тамерлана в Самарканде:

– Ты ответил на мои вопросы. Искренне и честно. Ты и вправду великий философ. Твой город спасен. Но теперь я хочу знать всю историю человечества. Тамерлан отменил штурм Булгара и устроил большой пир, который длился сорок дней и сорок ночей. Когда пиршества заканчивались, шейх Харун явился к Тамерлану и принес пятьдесят томов, но тот возмутился: «Моей жизни не хватит, чтобы одолеть столько книг!». И отослал мудреца продолжать свои труды. Через десять дней пришел Харун с одним томом. Повелитель собрал свиту в шатре, сказал, что у него нет времени прочесть даже один том, и приказал изложить все в четырех словах. Подумав, шейх Харун написал: «Человек рождается, страдает и умирает». Прочитав, Тамерлан попро-

сил мудреца написать строку, сулящую процветание его семье от поколения к поколению. Шейх на минуту замер, а потом написал: «Отец умер, сын умер, внук умер!». – Это что, шутка? – рассердился Тамерлан. – Я просил тебя что-нибудь написать для счастья моей семьи. А ты… – Я вовсе и не собирался шутить, – прервал его шейх. – Если твой сын умрет раньше тебя, это большое горе, а если внук умрет раньше сына, то это и вовсе разорвет твое сердце. Но когда в семье от поколения к поколению все так, как я написал, то это называется естественным ходом жизни. Именно так выглядит истинное процветание. – Проси, о мудрый шейх Харун, у меня все, что хочешь, и я дам тебе это, – сказал повелитель «счастливого сочетания планет».

– Хочу бессмертной жизни, вечной молодости, неиссякаемого богатства, радости, которую не омрачит никакое горе. – Над такими вещами не властен я… – растерялся Тамерлан. – Тогда сделай милость, оставь нас в покое, – промолвил шейх Харун. – Я буду просить это у Того, кто в состоянии мне все это дать. И он стал молиться Всевышнему о счастье и процветании своего народа. Посвящается доблестным воинам, благодаря подвигу которых мы живы.

Ночь Аль-Кадра

НОЧЬ АЛЬ-КАДРА (НОЧЬ ПРЕДОПРЕДЕЛЕНИЯ)

И Гавриил – неслышно и незримо – Обходит спящий мир. Господь, благослови Незримый путь святого пилигрима И дай земле твоей ночь мира и любви! И.А. Бунин, «Ночь Аль-Кадра», 1903.

В эту ночь ангелы и Дух нисходят с неба с соизволения Господа, чтобы управлять всем существующим. И до появления зари царит в эту ночь мир. Коран, «Могущество». Ночь Аль-Кадра. Сошлись, слились вершины, И выше к небесам воздвиглись их чалмы. Пел муэдзин. Еще алеют льдины, Но из теснин, с долин уж дышит холод тьмы. Ночь Аль-Кадра. По темным горным склонам Еще спускаются, слоятся облака. Пел муэдзин. Перед Великим Троном Уже течет, дымясь, Алмазная Река.

Человек может поклоняться Аллаху в Ночь Могущества и не увидеть знамений свыше, а может не поклоняться и увидеть знамения. Но тот, кто поклонялся, лучше второго: ведь суть заключается в следовании прямым путем, а не в созерцании необычных явлений, которые могут быть как Божьей милостью, так и искушением. Из предания известно, что Пророк (мир с ним и благословение Аллаха) вышел в Рамадан к верующим, чтобы сообщить о дате Ночи Могущества, но услышал, как двое мусульман препира-

лись друг с другом об этом, и сказал, что Аллах в этот миг лишил его знания этой даты. Так лучше для верующих, ибо милость Всевышнего безгранична и не зависит от даты. И получит ее не тот, кто знает точную дату Ночи Могущества, а тот, кого эта ночь застанет в искреннем поклонении и благочестии. БЕСЕДА В КОНЦЕ РАМАДАНА...В Большой мечети Москвы в один из последних дней Рамадана, после молитвы таравих в углу собрались в кружок молодые ребята, чтобы, как обычно, побеседовать и поспорить о вере и о жизни. К юношам подсел мужчина средних лет, шейх, уважаемый преподаватель Исламского колледжа, с легкой сединой в бороде, в тюбетейке.

– Устаз, можно задать вопрос? – спросил молодой человек, чеченец по имени Умар. – Мы хотели узнать мнение алима об ассасинах. До Вашего прихода мы тут спорили между собой и не пришли к единому мнению: кто они? Одни говорят, что это воины Аллаха, исламские рыцари, а другие – что это смертники-наркоманы. Один из присутствующих по имени Зелимхан, молодой чеченец в традиционной шапочке с кисточкой, тоже поднял руку: – Учитель, можно и мне задать вопрос? Мой сосед, дядя Аслан, рассказывал нам, когда мы были еще детьми, что в Афганистане, где ему пришлось воевать, он видел чудо: один солдат вывел целую роту из окружения и спас своих товарищей от неминуемой смерти. Я впервые увидел Вас в 1995 году в городе Аргуне, и дядя

Аслан был с Вами. Вы с ним встретились, обнялись, как братья, долго разговаривали, смеялись, шутили и долго не могли расстаться. А потом о чем-то спорили – непримиримо, но по-доброму, без злобы. Когда Вы уехали, дядя Аслан сказал нам, что Вы и есть тот самый солдат, который сотворил «солдатское чудо». И сказал, что Вы настоящий воин, с которого они и тогда, и сейчас берут пример, а дядя Аслан у нас на родине, в Чечне, был очень уважаемым человеком! Когда он говорил, его не смели перебивать ни Дудаев, ни Масхадов, ни, тем более, Басаев и Хаттаб. Дядя Аслан погиб в 1998 году и стал шахидом. Учитель, расскажите, пожалуйста, о «солдатском чуде»! Но тут вмешался Умар: – Мы уже начали обсуждать вопрос об ассасинах, хотелось бы сначала закончить с ним.

– Я бы хотел послушать вначале ваши мнения, а потом высказать свое, – сказал учитель, присев поудобнее. – А затем, инша"Аллах (если пожелает Аллах), поговорим и о том, что было в Афганистане. Начинайте. – Можно мне начать? – вызвался юноша по имени Исмаил. – Ассасины – это название, которое придумали европейцы, чтобы дискредитировать мусульман. Они утверждают, что ассасины – это крупная община мусульманшиитов, точнее, исмаилитовнизаритов. В Европу рассказы о них принесли крестоносцы и венецианский путешественник Марко Поло в ХII веке, и ассасинов стали бояться даже рыцари-тамплиеры. Ассасины объявляли приговор любому мыслившему иначе, мешавшему их планам, запугивали его, а чаще

просто убивали. Открытый приговор и коварный росчерк клинка – вот грамота ассасинов. Их имя с древних времен вызывало страх, потому что означало скорую, неминуемую смерть из-за угла. Одно упоминание о «старце гор» наводило ужас на всех светских правителей: приговор приводил в исполнение смерт­ник, который и не пытался сохранить свою жизнь, поэтому-то и обезопаситься было крайне трудно. – Да вообще невозможно! Спастись от удара ассасинов было нельзя никак, – с жаром продолжил юноша по имени Ахмад, студент колледжа. – Покушения готовились тщательно. Убийцы проникали в свиту будущей жертвы, завоевывали ее доверие и выжидали месяцами. Полная преданность учеников «старцу гор» и их готовность отправиться в самую отдаленную об-

ласть, чтобы не колеблясь отдать свою жизнь, помогали ассасинам уничтожить любого противника. Все правители Европы и Востока заискивали перед ассасинами и высказывали им свое расположение, чтобы только не стать их жертвой. Так, король Франции послал своего посла к амиру ассасинов Хасану, чтобы посол объявил о дружбе короля со «старцем гор». Хасан пригласил посла погулять по замку, и во время прогулки посол рассыпался в любезностях и заверял, как Хасана все любят и считают своим другом. Так, сельджукский султан Маликшах послал своего личного представителя к амиру ассасинов Хасану, чтобы тот предложил дружбу султана «старцу гор». Малик-шах очень дорожил границами своей империи, поскольку, пожа-

луй, только он знал о том, какую цену ему пришлось заплатить ради того, чтобы называться великим. Не он ли просыпался в шикарных покоях своего дворца в Исфахане в холодном поту от кошмарных снов, в которых он вновь и вновь видел окровавленное тело своего родственника Каврада, осмелившегося заявить свои права на трон и безжалостно казненного Малик-шахом за столь вопиющую дерзость? Не он ли в ночной агонии, окутанный страшной, неспокойной дремотой, сжимал красные шелковые китайские простыни своей постели вспотевшими ладонями, словно рукоять обрамленной в золото сабли, испившей за свой век крови разных сортов, от великих правителей до жалкого раба, ощущая всем своим существом смрад тел убитых воинов, оставленных им в Средней Азии

на поругание падальщиков – шакалов и гиен, которые, хохоча в черном мраке ночи, разрывали смуглую плоть храбрых, но побежденных детей степи? Не перед ним ли склоняли головы, лобызая полы его одеяний, знатные арабы, румы и персы, считавшие некогда его предков недостойными гулямами? Да, это так! Но… но этого было недостаточно, ибо Малик-шах понимал, что каждый его шаг, каждый жест и выпущенная в мир фраза известны неуловимому «старцу гор». Подолгу стоял Малик-шах на балконе дворца в пышущем розарии, лелея аристократическими руками бордовые бутоны роз, вглядываясь в далекий горизонт, искривленный могучими горами. И в этот момент ему казалось, что точно так же из-за горизонта, с высоты своей неприступной крепости, на него

взирает грозный ассасинский правитель, решая его участь. В такие моменты страх и ненависть ударялись горячим кровавым потоком о загрубевшее сердце великого шаха, и он, сам того не замечая, сдавливал в кулаке бутон розы до тех пор, пока не раскрошит его на мелкие обрывки лепестков, сыпавшиеся на белый мрамор балкона. – Никому нельзя доверять… ни-кому… – задумавшись, не переставая шептал он. И это было действительно так, поскольку орудием «старца гор» мог стать кто угодно. Возможно, это воин личной султанской охраны, долгое время верой и правдой служивший султану только для того, чтобы однажды, получив приказ от своего истинного амира, привести страшный приговор в исполнение. А может, это один из

музыкантов, играющих для султана, или прохожий, или один из многочисленных алчных родственников, а возможно, это подкупленный евнух или опьяненная ревностью наложница, готовая на все, чтобы отомстить султану за свою горькую женскую долю... – Кто угодно… кто угодно, – продолжал шептать султан. – ...Нет, нужна ясность. В конце концов, и я могу быть грозным и опасным. Нужно чтобы он стал лояльным, ручным, благосклонным ко мне. Кто он? Простой смутьян, ненавидящий всех хотя бы потому, что они не подчиняются ему... Нет, вряд ли он пойдет на компромисс, – очнувшись от глубокой думы, проговорил шах. – Однако если он заверит моего человека в своей лояльности ко мне, то и этого будет достаточно, а там, глядишь, со временем я смогу собрать

силы в кулак и раздавить это логово скорпионов. – Вспыхнувшая надежда в глазах осенила его соколиное лицо, и он принялся поглаживать свою черную, цвета воронова крыла бороду. ...Сухой ветер дует с вершин гор. Неприступные крепости, расположенные на скале Аламут, кажутся огромными исполинами, давным-давно вросшими в нее. Одиноко над скалами кружат орлы, вопросительно взирая на воинов с неподвижным взором, стоящих на многочисленных сторожевых башнях. Но за высокими стенами крепостей, как ни странно, раскинулись прекрасные сады с фонтанами, фруктовыми деревьями и неуклюжими павлинами. А ведь над этими садами высоко на крепостях стоят аскетичные воины, облизывая соль с иссохших губ и всматриваясь в далекие тропы гор-

ных ущелий, опасаясь внезапной атаки, хотя им прекрасно известно, что за сотни километров нет даже маленькой лачуги чабанов. В глубине сада стоит великолепный дворец, одетый в лазурь и мрамор. В длинных коридорах дворца гуляет прохладный ветер. Широкие комнаты и залы наполнены светом и ароматом цветов. В одном из залов, среди многочисленных полок с книгами, за кедровым столом сидит старец в иссиня-черных одеяниях. Напротив него сидит мужчина в разноцветных одеждах, всем своим видом напоминающий прогуливающегося в саду павлина. Периодически в ходе своей долгой речи, между частых поклонов, адресованных хозяину дворца, он вытирает испарину со лба, при этом вздрагивая и нервно улыбаясь.

– Вам жарко? – заинтересованным голосом спросил хозяин. – Нет, что Вы, отнюдь! – запинаясь, произнес гость. – Странно, а отчего Вы тогда потеете? Возможно, Вы меня боитесь? – прищурив глаза, произнес «старец гор». – Нет, что Вы... – забормотал гость. – Волнуетесь – значит, чего-то недоговариваете, верно? – ласково обратился Хасан ас-Саббах к собеседнику, положив на стол ладони, украшенные массивным перстнем на безымянном пальце правой руки. – Клянусь Аллахом, достопочтенный шейх Хасан, я передал Вам все то, о чем меня просил мой султан! Его письмо, восхваляющее Вашу смелость, мудрость и принципиальность, а также дорогие дары говорят сами за себя! Мы создали великую империю, и наша цель – сохра-

нить ее единство и защитить от нападок недругов! Мы заверяем Вас в нашей дружбе и просим Вас великодушно принять предложенное нами братство – разводя руками, заключил посол. – Хм… дружба, братство… Громкие слова, друг мой, – с улыбкой ответил Хасан ас-Сабах. Ты думаешь, я не знаю, что твой султан только и ждет того дня, когда моя голова будет украшать грязную базарную площадь? – Нет... нет... – засуетился посол. – Не перебивайте меня, любезный, – повысив голос, сказал асссасин, сверля своими черными глазами испуганное лицо посла. – Гулям, решивший купить мою дружбу, недостоин ее! Я знаю, что он трясется ночами, как мотылек в паутине, боясь ощутить холодный кинжал на своем горле! – откидываясь на черное кресло, завершил Хасан.

– Сущие выдумки! Да не прогневается Ваша светлость на мою смелость, но я уверяю, что султан не желает Вам зла, в противном случае он уже давно организовал бы военную экспедицию к Вашим стенам! – Только после произнесенного посол понял, что перестарался, и холодный пот прокатился теперь уже по всему телу. Он непроизвольно стал тереть шею, боясь поднять глаза. Воцарилась тишина, которую первым нарушил «старец гор». – Военная экспедиция… Замечательно… прелестно, – говорил Хасан, рассматривая испуганного посла. – Да не переживайте, я не собираюсь отрубать Вам голову, – со смехом заверил его ассасин. – Пойдемте, пройдемся по моему замку и полюбуемся на величественную простоту этих мест, иначе Вы совершенно растаете.

Всю дорогу посол неустанно кланялся и с неестественным интересом кивал в ответ на речи хозяина дворца. Они вышли на балкон, где их окутал жаркий и соленый ветер, летевший с Каспия. Вдруг Хасан подал знак, и воин, стоявший на ближней башне, подойдя к самому краю, не раздумывая прыгнул вниз, при этом не издав ни единого звука. Рот посла скривила страшная гримаса, и он замер, уставившись в одну точку, крепко вцепившись в перила балкона. То же самое Хасан повторил, теперь уже повернувшись к башне, расположенной на другой стороне. Вновь страж без раздумий и криков прыгнул вниз, исчезая в глубоком ущелье. Посол со страхом и недоумением смотрел на грозного ассасина, ощу-

щая, как его ноги дрогнули в коленях и он стал медленно опускаться на пол. Хасан ас-Сабах повернулся к нему и с интересом стал смотреть на испуганного посла, медленно водя языком по верхней губе. Через мгновение, стоя спиной к башням, он подал знак, и еще несколько воинов беззвучно обрекли себя, насмерть разбившись о желтые камни. Посол поднялся на ноги, не в силах сказать ни слова. Он просто смотрел, как воины, еще совсем недавно стоявшие на самых высоких башнях, теперь недвижно лежали, без сожаления погибнув ради прихоти своего господина. Лицо Хасана ас-Сабаха стало бледносерым. Он приблизился к послу, взял его за ворот и притянул к себе. – Скажи, – цедя слова сквозь оскал, поинтересовался он, – много ли таких

приближенных и воинов у твоего султана, готовых исполнить любую прихоть? У меня таких фидаев несколько десятков тысяч, а у твоего султана не найдется и столько, сколько у человека есть пальцев. Тогда у меня вопрос – кто он? И для чего мне с ним дружить? – проревел Хасан. Личный представитель султана бездумно кивал головой, шепча беспрестанно что-то невнятное себе под нос. Хасан оттолкнул его в сторону и поспешил удалиться, при этом вновь подняв руку вверх. Посол султана оставался один на балконе, а воин, стоявший на башне, расположенной неподалеку, вновь безропотно камнем сорвался вниз. Посол уже не провожал его падение глазами. Он только слышал глухой удар тела о землю и торжественный крик орла, парящего высоко в небе...

– Вот это были воины!!! – воскликнул один из студентов, по имени Гусман. – Воины? – с горечью спросил Умар. – Это шакалы, которые убивают из-за угла. Ты, Гусман, восхищаешься потому, что живешь в Татарстане и у вас не было войны. Я тебе расскажу, кто такие настоящие воины, если ты захочешь. Учитель! – обратился Умар. – Есть и другое мнение, могу я его высказать? – Говори. – Секта Хасана, а это именно секта, казалась могучей, потому что он добивался послушания двумя способами. Первый способ держался на том, что его последователи не разбирались не то что в Исламе, но не знали даже элементарных норм Шариата, которые должны соблюдать все мусульмане.

Они были не мусульмане, а джахили. Неученым беднякам, не имевшим проверенного учителя-устаза, самим было не разобраться в богословских толкованиях веры, они видели перед глазами только практическую жизнь, и многих подкупала активная благотворительная деятельность исмаилитов. Разбирающимся в первичных основах Ислама людям Хасан ас-Саббах предлагал очень оригинальные толкования текстов Корана, смущая их ум и разжигая их любопытство смелыми и далеко идущими выводами, обольщая ложным героическим пафосом и романтикой. Возразить ему при таком методе проповеди было трудно: он не следовал правилам доказательств, а эмоционально выворачивал наизнанку любую истину и переиначивал ее, произнося уверенным голосом любую

ложь – лишь бы поразить собеседника и убедить, что иначе и быть не может. Хасан был просто фанатиком и не ценил жизнь – ни свою, ни чужую. Вступившему на его путь нет другой дороги, кроме как в смерть. Ассасины не подчинялись ни светским авторитетам, ни законам Шариата, и в любой стране, где они появлялись, их самих пытались взять под стражу и уничтожить. Но, невзирая ни на что, они упорно шли к своей цели: тщательно скрывали свою веру, чтобы жить неузнанными среди мусульман, пока не получали приказ «старца гор», по которому были готовы прыгнуть в любую бездну, лишив жизни приговоренного ими. Они – шайтаны, у меня на Родине, в Чечне, такие тоже есть, они не чтят ни законов Аллаха, ни законов наших

предков и, самое главное, они не уважают старших. У нас, если человек не уважает старших, с ним не общаются. И второй способ. Для того чтобы ассасины беспрекословно повиновались и готовы были умереть по приказу в любую секунду, будущих «рыцарей кинжала» элементарно пичкали наркотиками, гашишем, и вводили в транс, в котором гипнотизировали, по сути – зомбировали. Их относили в чудесный сад: там произрастали лучшие плоды, в родниках текли вода, мед и вино. Прекрасные девы и благородные юноши пели, танцевали и играли на музыкальных инструментах. Все, что могли пожелать будущие убийцы, мигом сбывалось. Через несколько дней во время наркотического сна их уносили из этого сада. Когда они пробуждались, им го-

ворили, что они побывали в Раю и могут тотчас вернуться туда, если убьют врага веры. Вот таким образом и появились эти «фидаи». Впрочем, вот наш брат из Казани Рустам лучше изучал этих «шайтанов», и если Вы не против, учитель, он расскажет хронологию развития секты, – закончил Умар. – Конечно, не против, продолжай, Рустам... – С удовольствием, мои братья и уважаемый устаз. Немного истории, – начал он. – Как вы все, наверное, знаете, в середине VII века среди мусульман появились шииты – так стали называть сторонников четвертого праведного халифа Али, двоюродного брата и зятя Пророка Мухаммеда (с.а.с.). После убийства халифа Али (р.а.) вокруг шиитов

сплотились все недовольные властью. Теперь халифами становились лишь арабы из рода Омейя, установилась монархия. Их незаконная власть, считали шииты, была главной причиной неурядиц в стране. Однако их не устраивала не сама по себе монархия как доисламский способ власти в родоплеменных обществах, а совсем иное: они считали, что только прямые потомки Пророка (с.а.с.) должны быть во главе этой монархии. Вожди шиитов – имамы являлись потомками Али (р.а.) по прямой линии и, значит, были ближе всего по родству к Пророку, а потому имели право на власть. В 765 году шиитское движение ждал раскол. Когда умер шестой имам, сменивший Али, его преемником был выбран не старший сын Исмаил, а младший, и некоторые взбунтовались.

Они считали, что традиция прямого наследования была нарушена, и остались верны Исмаилу. Их-то и назвали исмаилитами. Затем, в X веке, исмаилиты основали свой халифат, названный в честь Фатимы (р.а.), дочери Пророка и вдовы Али (р.а.). Со временем их власть настолько окрепла, что в 969 году армия Фатимидского халифата, находившаяся в Тунисе, захватила Египет и основала город Каир, новую столицу. В период расцвета этот халифат охватывал Северную Африку, Египет, Сирию, Сицилию, Йемен и священные для мусульман Мекку и Медину. Мы здесь все едины во мнении, что их цель была одна – во что бы то ни стало разрушить Ислам. С этим согласен даже Гусман. (Гусман молчанием подтвердил слова рассказчика.)

Теперь что касается Хасана асСаббаха. По некоторым источникам, он родился около 1050 года в персидском городе Куме. Став сторонником исмаилитов, он знал, что выбирает долгую, беспощадную борьбу. Большое влияние на его дальнейшую судьбу оказала встреча с исмаилитским проповедником очень высокого ранга Абдуль-Маликом ибн-Атташем. Он сделал его своим заместителем по проповеди и сказал: «Тебе следует отправиться к его величеству халифу». Хасан отправился к халифу, но встреча так и не состоялась. Однако Хасан записал: «Но он знал обо мне и несколько раз обо мне спрашивал». Активная деятельность Хасана вызвала сильную ненависть со стороны сельджукских властей, и визирь Низам аль-Мульк лично приказал изло-

вить Хасана. Но некоторые говорят, что Низам аль-Мульк, наоборот, помогал Хасану… А Хасан ас-Саббах замыслил сделать именно Персию оплотом исмаилитской веры, чтобы оттуда ее сторонники повели борьбу с инакомыслящими – шиитами и суннитами, то есть с большинством мусульман. Их называли еще «низаритами», это одно из течений исмаилитов, образованное в 1094 году приверженцами Абу Мансура Низара, старшего сына фатимидского халифа аль-Мустансира. Его приверженцы во главе с Хасаном ас-Саббахом провозгласили Низара предком грядущего «скрытого имама» и призывали к свержению суннитской Сельджукской династии. Плацдармом для своих будущих военных успехов Хасан выбрал крепость Аламут в горах Эльбруса на южном по-

бережье Каспийского моря. В момент захвата крепость, расположенная на вершине горы, была лишена воды и состояла лишь из нескольких разрушенных домов. Хасан велел провести воду, построить мельницу, толчеи для риса, разбить сад. К концу жизни Хасана асСаббаха исмаилиты контролировали несколько десятков крепостей в Дамгане, Варе, Хузистане и Мазандаране. Хасан был строг и суров в делах управления, но он сам и его семья жили очень просто: все время Хасан проводил дома, занятый постом, молитвой, чтением книг, разработкой учения и разрешением государственных дел. В дни праздников он наносил себе побои. За последние тридцать пять лет своей жизни он ни разу не спустился с Аламутского утеса и лишь дважды поднялся на крышу своего дома. Следуя

примеру шейха, исмаилиты вели аскетический образ жизни: музыка и увеселения исключались, употребление или хранение вина было строжайше запрещено… – Да, он святой! – воскликнул Гусман. – Учитель, извините, что я прервал, но согласитесь со мной, учитель! У него все признаки святого: он молитвенник, аскет, скромно питался, пил только воду, усмирял свою плоть, не боялся ударов по телу во время праздников – разве я не прав? Учитель улыбнулся и ответил: – Лошадь тоже как аскет: живет в загоне, скромно питается, пьет только воду, усмиряет свою плоть и получает удары хлыстом от своего хозяина, однако она не более чем лошадь. Святым не бывает человек, который хочет быть святым.

Рустам продолжал: – Я хотел добавить насчет «святости» Хасана. За нарушение собственных законов он казнил одного из своих сыновей, другой его сын был казнен за участие в заговоре. За годы жизни Хасана на «доске почета» казненных появилось пятьдесят имен: султаны (визири), князья, цари (эмиры), губернаторы, священники, градоначальники, ученые, писатели. Даже богословы, осмелившиеся критиковать их учение, становились жертвами: были убиты пять муфтиев и пять кадиев. Да уж, поистине святой! – съязвил Рустам. – Глава исмаилитского государства носил титул «шейх Альджебель» («старец гор»). Хасан ас-Саббах умер в Аламуте в 1124 году, в возрасте 90 лет. Третий «старец гор» Хасан II отменил многие фундаментальные положения Шариа-

та, в том числе пятикратную ежедневную молитву и соблюдение поста, снял запрет с употребления вина, разрешил музыку и танцы. Его внук Хасан III восстановил шариатские нормы и признал верховный авторитет суннитского халифа из династии Аббасидов. Но его преемник Мухаммед обвинил предшественника в отступничестве. В XII веке на Востоке появились монголы. Когда они вторглись в Персию, вожди ассасинов, не выдержав осады Аламута, сдались им. Монголы жестоко расправились с последним имамом ассасинов и его свитой. В 1256 году Хулагу, внук Чингисхана, разгромил их. Последние их крепости в Сирии захватил в 1273 году мамлюкский правитель Египта Бейбарс. Султан Бейбарс, отнявший у ассасинов последнюю крепость, дозволил

им, однако, существовать в качестве секты и сам пользовался ими как орудиями убийства против меракийского князя Варфоломея и против английского принца Эдуарда, воевавшего в то время в Палестине. Такой же политики придерживались и последующие египетские султаны. Так, ассасины мало-помалу опустились до роли обыкновенных убийц, наемных киллеров, которые за деньги готовы были лишить жизни кого угодно. После гибели последнего имама остался его сын. Он и стал наследником. Современный имам исмаилитов Ага-Хан – прямой потомок этого малыша. Но и покорные ему ассасины давно уже не напоминают коварных фанатиков и убийц, рыскавших по всему мусульманскому миру тысячу лет назад. Теперь это мирные люди.

Учитель посмотрел вокруг и обратил внимание, что в беседе участвуют не только студенты, к их кругу подсело много других мусульман. – Может, кто-то хочет что-то добавить? – Я хочу, – вызвался немолодой человек лет сорока пяти, одетый в пакистанские одежды (балахон, короткие штаны), с бородой, и стал говорить, как на проповеди, громко и явно позируя. – Ассасины уверовали, что явится человек, который исправит безобразия этого мира и станет «спасителем человечества и восстановителем справедливости». Они признали этим спасителем Хасана ас-Сабаха, изобрели государство нового типа. Все прежние занимали определенную территорию. Их же владения состояли из отдельных замков и крепостей,

их владения везде и нигде. Они «шахиды»… – Извините, как ваше имя, уважаемый? – прервал его один из прихожан. – Это не важно, я из организации «Хизбут-тахрир»… – Как вам не стыдно? – остановил его прихожанин, считавшийся в мечете старейшиной. – Вы пришли к нам в гости, не называете своего имени и хотите, чтобы Вас еще слушали? У Вас все такие в вашей организации? – Мечети – это дома Аллаха, а значит, они не могут быть чьими-то… – Вот такие «шайтаны» принесли огонь войны на мою родину, – поддержал старейшину прихожанин Зелимхан из Чечни. – Мы просим тебя похорошему: намаз закончился, можешь идти, приходи молиться и слушать проповеди, но не проповедовать, у

нас есть свои имамы, которых мы знаем, знаем их семьи, их близких, самое главное – мы уже на протяжении многих лет знаем их взгляды и знаем их образ жизни, и поэтому мы им доверяем. А как мы можем доверять совсем не известному человеку, даже если он говорит убежденным голосом, но не называет своего имени?! – Да, я запрещаю этому человеку распространять тут ересь, – сказал один из молодых имамов Большой мечети, в темно-сером халате и в чалме. – Устаз, – обратился он к шейху, превосходившему по возрасту имама, – позвольте, я добавлю от себя про ассасинов? – Конечно, хазрат. – Догматы и принципы этого учения можно лишь описать, но их невозможно сформулировать, так как основным

его принципом была ложь! У этой секты, как и у ряда других еретиков от Ислама, действует принцип «такыйи», то есть разрешенного укрывания правды. Если в традиционном Исламе есть только три общих случая, когда можно скрыть правду или сказать неправду, – вынужденно, под угрозой смерти; на войне для победы над врагом; ради сохранения семьи (если речь идет о разглашении досемейных грехов), – то в сектах этого направления ложь разрешается всем и всегда, кроме своего начальства. Поэтому каждая минута их жизни лжива, вы не можете знать, когда они говорят правду и говорят ли ее вообще! В глубине души они отрицают любые законы, кроме своих собственных. Эта слепая преданность руководителю превращает его в последнего

и наивысшего «пророка» или даже в «сотоварища Аллаха»! Если ты боишься начальства больше, чем Бога, то это и есть идолопоклонничество. Этот постулат распространен во всех религиях без исключения. Меня возмутило, что для обозначения людей, точнее – нелюдей, которые показали свое «ассасинство» в Беслане, Нальчике, Грозном, некоторые используют священное для нас слово «шахид». Шахид – тот, кто хотел жить, хотел выжить, хотел победить, но погиб, а тот, кто сам себя убил, тот – просто самоубийца. А если убил когото, кто убийства не совершал, то еще и убийца при этом. Аллах, хвала Ему, Всевышнему, в Своем Коране приравнивает убийство одного человека к убийству всего человечества. Разве можно называть верующими и богобо-

язненными людьми людей, которые убивают заведомо невиновных людей – детей, стариков, имамов? В мечети воцарилась тишина. Затем имам обратился к учителю: – Однако мы все уже много выступаем, пришла пора и мне, и нашим студентам, и прихожанам послушать нашего уважаемого устаза. ТРИ ДРУГА – Братья! Недавно пришлось мне побывать в Узбекистане, в городе Ташкенте. На пятничную молитву я поехал на площадь Имама Хаста. Мне показалось, что я нахожусь в сердце мусульманского Ташкента. Слева – медресе Барак-хана, построенное в XVI веке преемником Тимура. Здания украшают цитаты из Корана, а также краси-

вая синяя изразцовая мозаика. Прямо напротив медресе стоит мечеть Тилляшейх, построенная в том же веке. После пятничной молитвы мне показали то, что я мечтал увидеть, как только об этом узнал, мне это даже во сне несколько раз снилось. Я оказался в маленькой комнате недалеко от библио­теки, в которой хранится величайшее сокровище мечети. В стеклянном ящике лежит, раскинув страницы подобно крыльям бабочки, Коран Османа. Это самый старый в мире Коран, это одна из первых копий, сделанных при праведном халифе Османе, зяте Пророка Мухаммеда (с.а.с). Книге уже почти 1400 лет, ее страницы из газельей кожи изъедены временем. Но к нашей истории эта рукопись Корана тоже имеет некоторое отношение. Как известно, после смерти

Пророка Мухаммеда (с.а.с.) в 632 году аяты Корана хранились либо в разрозненных записях, либо целиком в памяти сподвижников Пророка и нескольких тысяч коран-хафизов. Именно Осман организовал тогда работу по составлению из отдельных записей единой книги под руководством коранхафизов, слышавших весь Коран непосредственно из уст Пророка, когда тот читал весь священный текст целиком в Ночь Могущества ангелу Джибраилу (Гавриилу), чтобы тот засвидетельствовал правильность. Этот собранный в единую книгу и записанный в 646 году текст стали называть потом Кораном Османа по имени праведного халифа (р.а.), хотя, конечно, каждый из нас знает, что Коран не принадлежит никому из людей, даже Пророку, – это вечное и истин-

ное слово Господа миров. Речь идет о записи. Первая половина двадцатилетнего правления Османа была отмечена миром и быстрым ростом уммы. Мир Ислама простирался от Марокко на Западе до Афганистана на Востоке, а на Севере призыв к молитве слышали в Армении и Азербайджане. Но во второй половине его правления было много мятежей. Не желая проливать кровь мусульман, Осман не подавлял волнения, хотя имел такую возможность. 17 июня 656 года мятежники ворвались в его дом в Медине и убили халифа, которому было тогда 82 года. Он читал в этот момент суру: «Если они уверуют в то, во что уверовали вы, то последуют прямым путем. Если же они отвернутся, то окажутся в разладе с ис-

тиной. Аллах избавит тебя от них, ибо Он – Слышащий, Знающий» (Коран, 2:137). После убийства Османа мусульманское общество раскололось надвое, что привело к соперничеству шиитов и суннитов, и этот аят точно описывает происходившее. На страницах Корана видны темные пятна, библиотекарь шепотом объясняет: «Это кровь Османа, ему перерезали горло, когда он читал святую Книгу». Вот, братья, даже в те времена, когда множество людей помнило Пророка (с.а.с.), гордыня обуя­ла многих настолько, что люди стали считать себя вправе лишить жизни другого человека, даже праведного халифа, зятя и сподвижника Пророка! Это и были первые «ассасины». Преемник Османа взял Коран в Куфу, в Ирак, где Книга пробыла не-

сколько веков. В XIV веке Тимур забрал ее, как и много других произведений, когда захватил этот район, и привез в медресе Нура в Самарканд. Там она пролежала еще 500 лет, пока в XIX веке не началась «Большая игра» – смертоносный конфликт между Британией и царской Россией из-за господства в Центральной Азии. В 1868 году Коран Османа был доставлен царю Александру II генералом Кауфманом, губернатором Туркестана. Книга была передана в императорскую библиотеку в Санкт-Петербурге. Во время революции в XX веке мусульмане Туркестана обратились с петицией к Ленину, и он без колебания принял решение – Коран Османа прибыл в Ташкент, где провел почти весь оставшийся XX век в музее истории. В 1989 году он был передан в ме-

четь Тилля-шейх, где и остается по сей день. «Мадлен Олбрайт, Хиллари Клинтон, Владимир Путин, лидеры Ирана, Турции, Египта и Эмиратов приходили сюда, чтобы полюбоваться Кораном», – констатировал мой гид. Но библиотекарь показал мне еще одно чудо, о котором я и хотел вам рассказать. В другой комнате находилась рукопись на фарси. Это произведение было привезено сюда еще Тимуром, который очень любил его перечитывать и велел беречь. Это «История о трех товарищах» Омара Хайяма. Речь идет о великом персидском поэте и астрономе Омаре Хайяме, визире Сельджукидов Низаме аль-Мульке и Хасане ас-Саббахе – основателе ордена ассасинов. Все трое были современниками, дружили и, более того, учились в Нишапуре у одного и того же учителя.

В далеком XI веке в городе Нишапуре (это в современном Иране) был учитель, имам Мовафакка, он очень любил свою профессию и считал, что именно учитель – самая главная профессия на земле. Свое первое занятие для учеников он начинал с рассказа о трех ангелах: «Человек проживает три жизни, и в каждой из них ему сопутствуют ангелы. Первая жизнь – это в утробе матери, вторая – это земная жизнь, ну а третья – эта та, которую мы заслужили предыдущей жизнью. Так вот, однажды, за день до своего рождения, ребенок спросил у Всевышнего: – Я не знаю, зачем я иду в этот мир. Что мне там делать? Всевышний ответил ему: – Я дам тебе ангела, который всегда будет рядом с тобой. Он тебе все объяснит.

– А как я пойму его, ведь я не знаю его языка? – Ангел будет учить тебя своему языку, он будет охранять тебя от всех бед. – Как и когда я должен вернуться к Тебе? – Твой ангел скажет тебе все. – А как зовут моего ангела? – Ты будешь называть его мамой». Таким образом, назидал Мовафакка, мама – это и есть первый ангел в земной жизни человека, ибо она – его первый учитель, а поэтому учитель – самая главная профессия на земле. Хороший учитель должен воспитать такого ученика, который превзойдет его, и вот имам Мовафакка увидел, что среди всех его подопечных выделились трое самых перспективных. По ним уже в юности было видно, что они оставят след в истории: Омар, Хасан и

Низам. Все трое были усердными, честолюбивыми, отличались обостренным чувством справедливости. Они искренне дружили и помогали друг другу. Учитель Мовафакка из Нишапура заповедал им: – Все, о чем мечтаете в юности, несите с собой всю жизнь. Учитесь друг у друга, помните друг друга, помогайте друг другу, пусть ваша вера принесет добро не только вам. Знайте, чтобы стать человеком, нужно потратить всю жизнь, а чтобы стать отступником – достаточно мгновения. И я твердо знаю, что вы – один из вас точно – прославите не только ближних, но и то время, в котором мы живем. Расставаясь, друзья дали клятву, что тот, кто раньше других достигнет успеха в жизни, поможет карьере друзей.

Первым, к кому пришел успех, оказался Низам аль-Мульк. Он стал визирем в Сельджукском султанате. Положив приличную стипендию Омару и добившись высокой должности для Хасана, Низам по-своему сдержал клятву. Подробнее расскажу вам о Низаме. Низам аль-Мульк был визирем у султана Альп-Арслана и у султана МаликШаха (сына и внука татарина Торгулбега, который вырвал Персию из рук слабого наследника Махмуда Великого и основал Сельджукскую династию). Низам аль-Мульк в своем завещании, которое он написал и оставил как историческую хронику для будущих государственных деятелей, пишет следующее: «Один из величайших из мудрых мужей Хорасана был имам Мовафакка из

Нишапура, человек высокоуважаемый и почитаемый, его блистательные годы превзошли порог восьмидесяти пяти, и бытовало всеобщее убеждение, что каждый мальчик, который читал Коран или изучал традиции в его присутствии, несомненно достигнет почета и богатства. Именно по этой причине мой отец послал меня из Туса в Нишапур, чтобы я мог заняться изучением и познанием под руководством этого блестящего учителя. Ко мне всегда обращал свой взор, полный благосклонности и доброты, и как его ученик я чувствовал к нему исключительную любовь и преданность, так что провел четыре года у него в обучении. Когда я впервые приехал туда, я нашел там двух других учеников такого же возраста, как и я, которые только

приехали, – Хакима Омара Хайяма и пользовавшегося дурной славой Хасана бин-Саббаха. Оба обладали остротой ума и самыми высокими природными качествами; и вот мы трое создали вместе тесное товарищество. Когда имам вставал после уроков, они обычно присоединялись ко мне, и мы повторяли друг другу уроки, которые услышали. Омар был уроженцем Нишапура, тогда как отцом Хасана бин-Саббаха был некий Али, человек сурового образа жизни и профессии, но еретик по своему кредо и вере. Однажды Хасан сказал мне и Хайяму: «Бытует всеобщее убеждение, что ученики имама Мовафакки достигнут богатства. Итак, даже если все мы не достигнем этого, то, без сомнения, хотя бы один из нас сделает это; каковы тогда должны

быть наши взаимные обеты и обязательства?». Мы отвечали: «Пусть будет как тебе угодно». – «Хорошо, – сказал он, – давайте дадим обет, что, кому бы ни выпало богатство, он должен разделить его поровну с остальными и не оставлять себе никакого лишка». – «Пусть будет так», – ответили мы оба, и на этих условиях мы взаимно обязались выполнить наши слова. Прошли годы, и я уехал из Хорасана в Трансоксину, путешествовал до Газни и Кабула; а когда я вернулся, то был назначен на должность и вырос до управляющего делами во время правление султана Альп-Арслана». Дальше из его рассказа следует, что прошли годы, и оба его старых школьных друга нашли его, приехали и потребовали долю его большого богатства, в соответствии с обетом

школьных дней. Визирь был щедр и сдержал свое слово. Хасан потребовал себе и должность в правительстве, на которую султан его назначил по просьбе своего визиря. Однако, будучи недовольным своим медленным продвижением вверх, он ввязался в лабиринт интриг восточного двора, более того – начал вытеснять своего благодетеля, в результате чего был изгнан с бесчестьем. «После многих неудач и скитаний Хасан, – рассказывает дальше альМульк, – стал главой персидской секты исмаилитов – группы фанатиков, которые до того долго пребывали в безвестности. Однако теперь, направляемые сильной и злой волей Хасана, они снискали себе славу, но очень дурную. В 1090 году н.э. Хасан захватил замок Аламут в провинции Рудбар, кото-

рая лежит на гористом участке к югу от Каспийского моря. Именно во время пребывания в этом доме в горах он получил свою известность среди крестоносцев как «старец гор», который сеял ужас во всей Европе и стал символом зла в мусульманском мире». – Ну, о нем мы услышали уже много, так что расскажу лучше о третьем друге – Хакиме Омаре Хайяме, – продолжил рассказ учитель. Этот человек стал гордостью уммы: в своих работах по математике он обогнал европейскую науку на 500 лет. В его времена в Европе не знали даже цифры «0»! Невероятно высок был авторитет Омар Хайяма и как астролога. Еще более он прославился как «царь философов Запада и Востока». В его концепции достаточно легко уживались элементы разных фило-

софских систем. Нельзя забывать, что мир узнал об Аристотеле и всей античной философии и логике от арабского мира. В наше время широкому кругу читателей Омар Хайям более всего известен как поэт. Так вот, Омар Хайям также пришел к визирю Низаму, чтобы потребовать свою долю; но не для того, чтобы попросить имущество или должность. «Самое большое благодеяние, которое ты можешь даровать мне, – сказал он, – это позволить мне жить в уголке под сенью твоего богатства, широко распространять преимущества наук и молиться за твою долгую жизнь и процветание». И когда визирь обнаружил, что Омар был действительно искренен в своем отказе, Низам больше не оказывал давления на него, а предоставил ему ежегодную пенсию в

размере 1200 миткалей золота из казны Нишапура. В распоряжение Хайяма передается одна из крупнейших в средневековом мире обсерваторий – исфаханская. Здесь Хайяму с группой лучших астрономов удается разработать новый календарь, в основу которого был положен тридцатитрехлетний период, включивший восемь високосных годов, которые следовали семь раз через четыре года и один раз через пять лет. Этот календарь отличала более высокая по сравнению с григорианским точность. Когда Хасан вел интриги против Низама и Низам подумывал уничтожить бывшего друга, ставшего врагом, состоялся разговор Низама и Омара. Омар: «Ты хочешь убить Хасана, а как же наша дружба, клятва?

Ведь тот, кто нарушил клятву, попадет в ад, а его потомки будут нести родовое проклятие сквозь поколения». Низам: «Это все сказки». – «Потеряешь сказочность – потеряешь жизнь». – «Ты защищаешь Хасана?» – «Нет, я за справедливость, мы же друзья! А друзья отличаются от твоего окружения тем, что всегда говорят именно то, что думают, и Хасану я сказал бы то же самое. Не преследуй людей по наветам чужим, Меж людей будь разумен, и добр, и терпим. Скажешь: «Зло я творил не по собственной воле». Не поверит никто оправданьям твоим!

Вспомни, как мы гуляли, спорили, мечтали, нашей дружбе завидовали все, с нами считались, и не было предела тому, что бы мы не достигли, мы дополняли друг друга. Только подумай – лишь сейчас понимаешь, что

это был кусочек Рая». – «Да, – вдруг растаял Низам, – мы делились всем, что у нас было, и не было такой вещи, что бы мы не отдали друг для друга... Но это – молодость, – вдруг очнулся Низам, а в жизни все по-другому. Нам нужны дома, деньги, власть, чтобы воплотить наши мечты в жизнь. Вот ты – ученый, астроном-предсказатель, но даже тебе, чтобы воплотить мечты в жизнь, нужны деньги». – «Не так много, как ты думаешь». Низам: «Если бы люди поступали по Корану: богатому Аллах дает деньги не для того, чтобы бравировать ими и наслаждаться жизнью, а чтобы помогать бедным...». Омар: «Кто в роскоши звонкой закатывал пир, Пустыми глазницами смотрит на мир. И, как твой прижизненный сан ни высок, Ты здесь превратишься в сыпучий песок!

Что нам говорил устаз? – Аллах не смотрит на ваши лица и на ваше богатство, а смотрит на ваши сердца и на ваши дела». «Омар, признайся честно, – спрашивает Низам, – ведь тебе, чтобы создать машину времени, о которой вы мечтаете, нужны деньги?» – «Нет, Низам, я уже ее создал. Если мне нужно попасть в прошлое, я углубляюсь в воспоминания, а если мне нужно попасть в будущее, я мечтаю! Но у будущего есть одна особенность – стоит в него заглянуть, как оно все меняет. Непосвященному этого не понять. И прав был учитель, когда говорил: «Если правитель правит больше семи лет, он теряет чувства и ясность и живет уже в другом мире – мире лицемерия и лжи». «Сила, деньги и власть – вот источник процветания, – ответил Низам. –

А Хасан должен подчиняться или исчезнуть, у него нет выбора». – «Все, что ты говоришь, противоречит нашей клятве, а тот, кто нарушает клятву… Тот своим грехом заслоняет от себя истину». – «Когда мы были молоды, я тоже все искал истину – прекрасное было время. А теперь... дела, заботы, придворные интриги, и интерес к поискам исчез». Омар: «Взгляни, визирь султана, как великолепна это гора!». – «Да, воистину так». – «А видишь тот валун у дороги? Давай зайдем за него и будем оттуда любоваться горой!» Низам: «В своем ли ты уме, Омар?! Если мы за него зайдем, то никакой горы не увидим, все заслонит валун». – «Вот так ты, Низам, и поступаешь, нарушая клятву: зашел туда, где истину не только не видно, но даже и же-

лания искать ее нет. Знай, Низам, на львов охотятся только самые отважные, а того, кто только возомнил сам себя львом, преследуют даже зайцы. И если ты идешь дорогой льва, знай его конец: старого немощного царя раздирают шакалы. Если все государства вблизи и вдали, Покоренные, будут валяться в пыли – Ты не станешь, великий владыка, бессмертным. Твой удел невелик: три аршина земли».

Тем самым, ради защиты справедливости и верности слову, Омар защищал находившегося в опасности Хасана. Однако в ходе противостояния Хасан превратился для Низама в очень опасного соперника, и визирю пришлось опорочить бывшего друга в глазах султана. Хасан, узнав об этом, поклялся жестоко отомстить и бежал в Египет, где принял веру исмаилитов.

Возможно, именно в Египте у Хасана родилась идея создания тайного ордена как орудия личного мщения, и, вернувшись в Персию, Хасан стал регулярно совершать разбойные вылазки на территории Сельджукидов. Первой жертвой ассасинов стал сам Низам аль-Мульк. Хайяму не осталось ничего другого как вернуться в родной город Нишапур, где он и провел остаток своих дней. В последние годы к славе выдающегося ученого, поэта и мудреца он сумел прибавить славу крамольного философа – опасного вольнодумца, высмеивавшего пороки, продажность и лицемерие. Будучи в зените своей недоброй славы, Хасан узнал о нелицеприятном разговоре Омара и Низама. Подумав, что Омар поддерживает его и его орден, он решил послать своих слуг за

ним. Однажды в дом к Омару вошли несколько воинов – было сразу видно, что это ассасины, ибо они были одеты в белые одеяния с красными поясами. Такие одеяния в исламском мире средневековья считались символом смерти (крестоносцы-тамплиеры тоже одевались в белое с красными крестами), их боялись все, от бедняков до царей. Они вошли молча и спросили, как им найти «палаточника». Омар Хайям представился, они сказали, что останутся на ночь и скажут утром, зачем пришли. «Дай гостям такую же простую пищу, как и нам», – сказал прислуге Омар. Это очень рассердило вояк, так как они привыкли к очень почтительному отношению; один из них отправился к Омару и сказал: «Как ты думаешь, кто мы? Мы – воины Аллаха, жертвующие

жизнями за свою страну. Почему ты не обращаешься с нами как подобает?». Хайям сурово ответил: «А как ты думаешь, кто мы? Мы – воины человечества, наша цель – спасение всего сущего». Воин был поражен ответом и почтительно рассказал о цели их прихода: «Старец гор Хасан попросил тайно прибыть к нему в Аламут – поскольку он не покидает замок сам, то попросил Вас приехать к нему. Если Вы откажетесь, то мы должны извиниться и уйти. Мы впервые получаем такое задание и гадаем: кто Вы? Почему к Вам так почтительно относится «скрытый имам» – он отобрал самых лучших из нас?» – завершил свой рассказ воин. Душегуб и меня почитал душегубом. Как проникся он сим заблужденьем сугубым? Он не то чтоб прилгнул, он в свой дух заглянул И увидел – себя! – в этом зеркале грубом.

И вот Омар отправился в путь. «Хвала Всевышнему, Омар, я тебя обнимаю и приветствую, мой сердечный друг! – С такими словами Хасан обнял Омара. – Ты один мой настоящий друг, только тебе с юности я доверял, и ты оправдал мою веру временем. Ведь дружба – это когда ты говоришь что думаешь, а не то, что хотят от тебя услышать, это уже не искренность… Я очень рад, что тебя увидел, так как много хотел у тебя узнать». «Спрашивай», – ответил Омар. «Правда ли, что ты живешь только на то, что получаешь от учебы, от стихов, то есть, по сути, продаешь свою мудрость и на то живешь? Разве подобает такому мудрецу таким промыслом заниматься?». – «Почему бы нет, это единственное, что у меня есть, – ответил Омар Хайям. – А деньги нужны.

Оглянись вокруг: люди делают деньги из ветра злобы и обмана, а я – из сердечной мысли». Подумав, Хасан спросил дальше: «А можно ли мудрость купить за деньги?». – «Можно, если слово окажется к месту и ко времени и если сказанное поможет человеку преодолеть проблему». – «И много зарабатываешь?» – «Мудрец, как сеятель, всегда сеет семена мудрости, только нельзя забывать, что урожай зависит от многих природных явлений», – ответил Омар. Хасан продолжил: «Я хотел поблагодарить тебя, Омар, за твою искренность и поддержку, которую ты мне оказал в разговоре с Низамом. Мне об этом рассказал его придворный. После вашего возвращения с прогулки Низам девять дней не выходил ни к кому, молчал. Потом подозвал советников,

рассказал им о вашей беседе, спросил совета и, естественно, не получил его. Все уговаривали его наказать тебя за связь со мной. И только я знаю, что ты остался верен своей клятве и был честен до конца. Даже я не уверен в своей силе духа и сомневаюсь, смог бы я так отвечать, – сразу видно, что ты живешь не только для себя». Омар: «Тот, кто живет для себя одного, мертв для других. Это неправда, Хасан, я не защищал тебя и не встал на твою сторону в вашем конфликте. Я защищал нашу юность, нашу дружбу и клятву. Наш учитель хотел видеть нас именно такими, и только один из нас двоих прославит наше время, я убежден, что именно добрые дела вечны». – «Но он первый хотел меня убить, я защищался». – «Нет, Хасан, это ты можешь говорить своим слугам, а я вижу все».

«У меня не было выбора», – сказал с серьезным видом Хасан. «Выбор есть всегда, – ответил Омар. – Все мерзости в этом мире делаются с таким лицом. Сначала ты убил Низама, потом его сыновей, а потом ты стал упиваться и наслаждаться тем, что люди стали тебя бояться. Но знай, отец может требовать подчинения, султан может требовать повиновения, муфтий может требовать послушания. Но только ты один в ответе за свою душу. При Аллахе ты не скажешь, что просто строго выполнял приказ, – это поймут люди, но не Всевидящий Аллах». «Ты, Омар, уже прожил столько лет, а разговариваешь, как в юности. Неужели у тебя не выработалось хотя бы чувство осторожности? Ты так резко говоришь, что не только я, но и любой другой может не выдержать твоего на-

пора». – «Другие – это не мои друзья, я с ними не настолько искренен, но, если я тебе буду говорить не то, что думаю, я предам нашу дружбу, и потом, я позволяю себе это говорить, ибо мы наедине, в другом случае это было бы лицемерием, – сказал Омар. – Говорите правду, если даже грозит смерть, и Всевышний будет всегда с вами – так ведь учили нас!» «Будь кротким, как голубь, – прервал его Хасан, – и тебя обманут; будь мудрым, как змея, и тебя лишат жизни. – Только страх руководит людьми, и только страхом нужно держать людей в узде, страх перед смертью – вот что я выбрал. Омар, не столь мучительна сама смерть, сколь ее ожидание, – это мое оружие! У меня много воинов, готовых умереть за меня, и я достиг того, чего хотел достичь Низам деньгами и

властью. Именно страх и сила – вот истинное оружие, и именно меня будут чтить потомки, и именно я прославлю наше время. Хотя у меня много врагов, но я пройду и через это. Я знаю, Омар, ты скажешь правду, за что тебя я и почитаю, скажи: я достиг того, чего хотел? Меня все время что-то беспокоит: я образовал государство в государстве, меня боится весь мир, но что-то все равно не так! А ведь я всегда повиновался Аллаху». Омар отвечал: «Твои подлинные успехи – это твое беспокойство. Твои очи открыты, а солнца не видят. Чем больше ты имеешь власти, тем больше «крыс» в твоей душе. Вспомни нашего устаза: «Сей добро и не думай, что взойдет, главное – чистота помыслов, а помыслы могут быть разными. Бог не смотрит на наши лица и кошельки,

Он смотрит на то, что у нас в душе, и на наши поступки». Зачем ты считаешь своих врагов? Сколько бы их ни было, убить тебя может только один. Отдельный человек смертен, но человечество в целом вечно. Смерть уравнивает всех, но одним она дарует забвение, а другим – славу в глазах потомков, и это зависит от чистоты помыслов, именно искренность и доброта вечны, и они побеждают зло – это утверждаю устами и твердо верю в это душой! В каждом человеке борются два волка. Один волк представляет все зло, какое есть в человеке: зависть, ревность, эгоизм, амбиции, ложь. Другой волк представляет добро, любовь, надежду, уважение к другим, доброту, верность, мудрость». Хасан, прищурившись, спросил: «И какой, по-твоему, побеждает?».

Омар в ответ улыбнулся: «Тот, которого ты кормишь». «Хайям, – пораженный этой улыбкой, говорил суровый Хасан, – ты, именно ты прославишь наше время, и я это признаю. Ответь мне только честно, как ты думаешь, читая «знаки жизни»: что ожидает меня и мое потомство?» Омар стал очень серьезным: «Справедливо, что смерть должна постигать тех, кто издавал смертные приговоры, подозрение и вероломство будут преследовать тех, кто распространял их между людьми. Преступление должно уничтожить то, что воздвигло преступление. Твоя скала, Хасан, сделается местом ненависти и заговоров. Отцы будут смотреть на сыновей с завистливым страхом, а те с нетерпением будут ждать смерти своих родителей. Род-

ственники будут избегать друг друга, а когда вынуждены будут встречаться, то один наденет железную кольчугу, а другой удвоит число охраны. Отце­ убийство будет наказываться отце­ убийством, и эта неумолимая судьба будет наполнять ужасом и угрызением потомков твоих, Хасан. Чаша с ядом будет мстить за кинжал». Хасан выслушал все в холодном поту, и они молча расстались с Омаром. Хасан после этой встречи ни с кем не разговаривал полгода. Словом станут наши мысли, А поступками – дела. Из привычек вырастают Наш характер и судьба.

И действительно, был период, когда какой-то владыка в Аламуте, не менее развращенный и жестокий, чем его предшественники, пытался восстано-

вить исмаилитскую веру и очистить Аламут от гнусностей, осквернявших его. Это ему не удалось, его преемники стали только еще свирепее. Но мера переполнилась: в 1256 году монголы напали на ассасинов и покорили их. И свет освободился от упрека, который навлекло на него существование подобной секты. Кто, живя на земле, не грешил? Отвечай! Ну а кто не грешил – разве жил? Отвечай! Чем ты лучше меня, если мне в наказанье Ты ответное зло совершил? Отвечай!

В конце своего жизненного пути Омар совершил через весь Ближний Восток паломничество в Мекку. Прочитав ночную молитву, он положил земной поклон и, стоя на коленях, произнес: «О Аллах! По мере своих сил я старался познавать Тебя. Прости меня! Насколько я познавал Тебя,

настолько я к Тебе и приблизился». С этими словами на устах Омар Хайям умер. ...У дороги стояло старое засохшее дерево. Однажды ночью мимо него прошел вор и испугался: ему показалось, что это стоит поджидающий его стражник. Прошел влюбленный юноша, и сердце его радостно забилось: он принял дерево за свою возлюбленную. Ребенок, напуганный страшными сказками, увидев дерево, расплакался: он решил, что это привидение. Но дерево было только деревом. Мы видим мир таким, каковы сами. Вот, в общем-то, и все, что я хотел вам рассказать об ассасинах. Вам решать и вам выбирать из услышанного, кто из троих товарищей прославил свое время. Сделать правильный выбор будет легко, если задать себе вопрос: кому

из них троих я отдал бы своих детей в обучение? СИЛА В СПРАВЕДЛИВОСТИ Устаз закончил свой рассказ, все молчали, погрузившись в раздумье. Казалось, беседа закончена, но устаз не сказал завершающего «амин», ибо знал, что надо рассказать еще одну удивительную историю из афганского прошлого, о которой его спросили в начале беседы. – А теперь я хотел бы поведать вам ту удивительную историю, которая приключилась со мной на войне в Афганистане. Я служил в Советской Армии, и в 1984 году, в начале апреля, нас перебросили в Афганистан. Разместились мы под Кабулом, место называлось «Теплый стан», в/ч 36663.

Когда мы служили, у нас никогда не было этнических или национальных разногласий, а близкими друзьями у меня были русский, грузин, армянин и чеченец. В то время готовилась крупная спецоперация, 7-я Пандшерская операция, целью ее было уничтожение Ахмад-Шаха Масуда – «Пандшерского льва», это была легендарная личность. Мы не были политиками и не разбирались тогда, кто был прав или не прав в той войне: нам сказали, что мы защищаем афганский народ и законное правительство от мятежников, финансируемых из-за океана, и совсем не мусульманами. (Последнее, кстати, оказалось правдой.) Мы выполняли приказ своей Родины, которой принесли присягу, а нарушение данного слова – великий грех по Шариату.

В то время меня многое поражало и удивляло – Ахмад-Шах, ненамного старше меня, уже был легендарным и не­уловимым воином. Пленные, которых мы брали, были гордыми и не просили пощады, стойкость их поражала, хотя и мы были не робкого десятка. Было ясно, что это не бандиты: ими двигала сильная идея, что и придавало им такую стойкость. Нам поставили задачу, и мы выдвинулись в заданный район. Проехали Аминовку, двигаясь по дороге на перевал Саланг, должны были забрать в 45-м инженерно-саперном полку бойцов, но наш командир не стал их ждать, и мы двинулись, минуя поворот на Баграм, через Чарикарскую долину к Пандшерскому ущелью. Эта спешка могла нам дорого стоить, так как конечная точка была недалеко

от кишлака Руха. Кто был, тот знает, что без саперов там – неминуемая смерть. В общем, доехали, спешились и выдвинулись. На вторые сутки натыкаемся на пастуха – мальчишка лет шести разглядывал нас с любопытством. Всем стало очень грустно, и каждый молил Бога, чтобы именно ему не пришлось… Ведь, по негласным военным законам разведки, по пути следования нельзя оставлять в живых никого, так как это может помешать решению поставленной задачи, а на войне это самое главное: если не ты убьешь, то тебя. Тем более что подразделение наше было одним из лучших в СССР, с послужным списком от Кубы и до Дальнего Востока. Когда старший группы дал мне знак подойти, у меня внутри все оборва-

лось, сразу стало все понятно. Все двинулись вперед, оставив меня и мальчика, которого я должен был убить. Я тогда обратился к Всевышнему с мольбой, чтобы Он помог мне выйти из этой ситуации, и вдруг неожиданно меня как озарило: я посадил его себе в вещмешок за спину и понес вместе с вещами, велев сидеть тихо. Через несколько километров на привале командир быстро меня «вычислил» и отозвал в сторонку, где состоялся очень неприятный разговор. Он был прав – ведь я рисковал жизнями своих товарищей и благополучием их семей, но я убеждал его, что риска пока никакого нет, просто моя ноша тяжелее. Что-то в моем взгляде и голосе его убедило, и он мне поверил, оставив решение этого вопроса на моей совести.

Командир посмотрел мне прямо в глаза, тихо сказал: «Не подведи», развернулся и пошел поднимать группу. А потом началась стрельба... Мы попали в засаду, идти вперед было невозможно, идти назад тем же путем – тоже. Уйти незамеченными можно было только через минное поле, а саперов мы ведь не дождались! Из нас самих с саперным делом лучше всех управлялся я, меня и послали искать путь через минное поле. Выдвигаясь на выполнение задачи, помнил наставление моего учителя, прошедшего Великую Оте­ чественную: «До старости доживет не тот сапер, который чувствует, где мины, а тот, который чувствует, где их нет». И вот тут сыграл свою роль мальчишка. Оказалось, что спасенный мной парень знал здесь все дорожки, включая

и тропы через минное поле, и вслед за ним я вывел всех наших через это поле очень быстро и без единой потери. Это было первым чудом. Далее при отходе, уже вечером, мы наткнулись еще на одну вооруженную группу. Прорваться было возможно, но ценой немалых потерь. И тут – второе чудо: оказалось, что это были родственники спасенного мальчика, которые как раз его и искали! Найдя мальчика живым и невредимым, они отнеслись к нам по-хорошему и группами по пять человек пропустили. Так мы вышли без потерь. Вышли в местности, где расположился 317-й полк ВДВ. – А как вы общались с мальчиком? – спросил Рустам. – Он был этнический узбек, а я – тюрк, плюс жесты. Но самой первой

была улыбка. Он сразу понял, что я не причиню ему зла. После этого я и стал жить по предписаниям Аллаха. Позже, когда я узнал историю, в которой учитель из Нишапура говорил про три жизни человека и про ангелов, которых дает ему Аллах, я понял, что нас защитил ангел-хранитель этого мальчика. Правду говорят: победа не у того, у кого сила, – победа у того, у кого правда! Вот, братья, видите: можно было просто выполнить приказ, и никто из людей не осудил бы за это, ибо ответственность за приказ на командире. Но можно было приложить все усердие (а слово «джихад» и означает усердие ради Аллаха), чтобы не нарушить приказ, а постараться убедить в своей правоте командира, и Милосердный дал нам такую возможность. Ну а то,

что ради спасения невиновного ребенка пришлось его ночью на своем горбу вместе с тяжелым снаряжением по горам поносить – ну так это же милость Аллаха, чтобы такой легкой ценой заслужить Его довольство! Ведь Аллах сохранил нам жизнь, хотя, по естественным обстоятельствам, мы все должны были погибнуть в этой операции. Поэтому то, что говорил учитель из Нишапура своим ученикам, и я говорю вам: помните всю вашу оставшуюся жизнь и внушайте своим детям и близким, что добро всегда побеждает зло. И побеждают не ассасины, а богобоязненные, такие, как Омар Хайям. Сегодня во всем мире мы видим символическое продолжение спора Омара, Хасана и Низама. И от нас зависит, куда пойдет умма, кого из них она вы-

берет для себя героем нашего времени. Ибо «воистину, Аллах не меняет положения людей, пока они не изменят самих себя» (Коран, 13:11). Амин.

Фарисов Фарит Фарисович Кандидат юридических наук. Автор пенталогии «Тайны татарского народа», книги «Тайны нахского народа», многих статей и публикаций на тему «Национальная безопасность», о межнациональных и межконфессиональных отношениях. В 2000–2005 годах был советником Президента Чеченской Республики Ахмада-хаджи Кадырова, исполнял обязанности руководителя территориального управления Министерства имущественных отношений по Чеченской Республике.

Советник Председателя Совета муфтиев России муфтия России шейха Равиля Гайнутдина. Советник Председателя Совета Федерации Федерального Собрания Российской Федерации. Председатель Комитета по делам молодежи Татарской культурнонациональной автономии Москвы. Является членом экспертного совета Объединенного комитета Совета Федерации и Совета Законодателей по межнациональному и межконфессиональному взаимодействию. Мастер спорта Российской Федерации. Возглавляет кафедру физического и патриотического воспитания в Московском исламском университете.

В книге использованы материалы из библиотек городов Ташкент, Стамбул, Тегеран, Казань, Москва, Лейпциг и из Интернета.

Рассказ основан на подлинных событиях. Имена некоторых персонажей изменены.

www.farisov.ru [email protected]

Татаро-монгольская Орда, XIII–XVI века. Те, кто уничтожил ассасинов.

Нам силу дает наша вера в отчизну, Так было, так есть и так будет всегда!

Всё дальше вглубь истории уходят героические и трагические события Великой Отечественной войны, но живут в нашей памяти имена тех, кто ценой своей жизни отстояли свободу и независимость Родины. Время бессильно ослабить память человечества о неизменной стойкости и мужестве нашего народа.

В 2015 году наша огромная страна готовится к празднованию 70-летия Победы в Великой Отечественной Войне 1941-1945гг.

В 1945 г. фашистская Германия потерпела сокрушительное поражение. Закончилась небывалая в истории по своему размаху и ожесточенности борьба против наиболее реакционной ударной силы империализма - гитлеровского фашизма, ставившего задачу порабощения человечества и установления мирового господства. Война, развязанная фашистами, принесла народам неисчислимые страдания: 56 млн. человек было убито, свыше 90 млн. человек ранено, 28 млн. остались инвалидами. От голода и эпидемий умерло 12 млн. человек, были уничтожены огромные материальные ценности.

Годы фашизма были страшными годами насилия и террора. Человечество не может, не вправе забыть зверства фашистов, их чудовищные преступления, совершенные в Советском Союзе, Польше, Югославии, Чехословакии, во Франции и других странах Европы. Люди не должны предать забвению лагеря смерти, костры из живых людей.

Народы предъявили фашистам суровые обвинения в преступлениях против человечества – в уничтожении, геноциде целых народов и в преступлениях против человечности – в массовых убийствах пленных военнослужащих, издевательствах и убийствах сотен тысяч, миллионов мирных граждан.

Сегодня некоторые пытаются переписать историю. Об этом заявил президент РФ Владимир Путин, выступая на мероприятии, посвященном 70-й годовщине освобождения узников Освенцима, в Еврейском музее и центре толерантности заявил, что преступления, подобные холокосту, не должны повториться, особенно в сегодняшних условиях, когда появляются попытки раскалывать общество.

«Отдавая дань нашей памяти, мы должны смотреть в будущее, — обратился он к собравшимся. - Преступления, подобные холокосту, не должны повториться. Это наш общий долг и без преувеличения - самая важная и актуальная задача для всего мирового сообщества».

Что такое патриотизм?

Патриотизм - это, прежде всего, преемственность поколений. Получая исторические знания о лучших традициях российского народа, о героической борьбе, подвигах, талантах, происходит воспитание подрастающего поколения как нравственных и ответственных сынов и дочерей Отечества, уважающих свою страну и хранящих память о ветеранах. Задумываясь о том, что безгранично любя жизнь, эти самые обыкновенные люди в течение более 4-х лет ежедневно рисковали ею, самоотверженно шли на подвиг, на смерть, чтобы только приблизить победу. Любовь к Родине, верность гражданскому долгу, мужественность, отвага - вот основные черты присущие героям войны. Они глубоко осознавали и общий смысл борьбы, и свою личную ответственность за судьбу страны. Жизнь и борьба неразделимы для них, героизм - их норма поведения.

Таких людей нельзя победить, убить можно, а победить нельзя.

Все дальше, вглубь времен, уходят огненные годы Великой Отечественной войны – годы величайших испытаний, невосполнимых утрат и людских страданий, чудовищного вандализма и варварства. Но с каждым годом истории становится все очевиднее, что это были годы невиданного человеческого духа, небывалой жертвенности и любви, солидарности и бескорыстия, годы массового героизма тех, кого называли советскими людьми.

Героизм советских людей был повсеместно: на поле боя с оружием в руках, в тылу врага, в партизанских отрядах и подполье, на заводах и фабриках за станками, на полях, выращивая хлеб для Советской Армии. Везде было место подвигу.

С первых дней Великая Отечественная война приняла характер всенародной борьбы за родное Отечество, свой край, отчий дом. Она затронула интересы всех слоев советского общества. Великая Отечественная война – это героическая и яркая, но в то же время кровопролитная и тяжелая страница нашей истории. Эта война названа Великой не только из-за ее огромных людских потерь, материального ущерба, разрушений, но и из-за поистине великого патриотизма советского народа, победившего фашистскую Германию.

Отечественная война 1941-1945 годов – незабываемый героический этап в истории России и всего человечества. Важнейшим источником силы и непобедимости Советского Союза явилась его социальная политика, обеспечившая наивысшую в истории общественную активность народа в решении многообразных военно-политических задач военного времени. Единство фронта и тыла, Вооруженных Сил и населения стали тем фундаментом, который обеспечил победу над врагом.

Наши предки проливали кровь за наше безоблачное настоящее и будущее. Мы не имеем права забывать их, мы должны быть благодарны им за их мужество и отвагу, за храбрость и доблесть! События, которые происходили в те грозные годы, были решающими для России. Ведь если бы не победили наши воины в этой войне, страшно представить, что было бы с нашим народом и страной.

Мы гордимся тем, что наши деды и прадеды были активными участниками Великой Отечественной войны и внёсли достойный вклад в победу нашего народа. Можно считать, что 9 мая 1945 года война не закончилась, а перешла в новую фазу. Продолжением войны явился неимоверный труд народа на восстановлении разрушенного хозяйства и в ходе рождения самой мощной тогда и передовой советской ядерно-космической индустрии. Всё это - при массовой нищете, сиротстве, инвалидности, женском одиночестве, при первоначальном разгуле дерзкой преступности. Люди умирали от ран и болезней, полученных во время войны, кончали жизнь самоубийством. Вплоть до начала 60х годов война продолжала кровавую жатву, свидетелем которой были наши отцы и деды Можно считать, что та война продолжается и поныне, потому что, невероятно, но факт - до сих пор останки многих солдат остаются не захороненными. Для того чтобы не было войны, необходима живая память о ней, иначе всё повторится, и вид содеянного будет ещё ужасней.

Мы всегда будем свято чтить их подвиги, нашу Великую Победу и останемся верными потомками своему Отечеству. Люди, помните, что рядом с нами живут люди, которые выстрадали для нас победу и те, которые охраняют нас сейчас. Так будем же достойны чести находиться с ними рядом!

Быстро летит время. Уходят ветераны Великой Отечественной войны. Нам, правнукам героического поколения победителей, кажется, что война была так давно. Но чем дальше уходят в историю события того грозного времени, тем отчетливее предстают они в памяти ветеранов.

Очень часто, поздравляя родственников и друзей с праздником, мы желаем им мирного неба над головой. Мы хотим, чтобы их семьи никогда не подвергались тяжелым испытаниям войны. Война! Это слово несет за собой море слез, страдания, потерю дорогих нам людей, переполняет наши сердца болью утраты. Отовсюду, где идет война, слышен плач и оглушительные взрывы, которые разрывают людям души и сердца.

Великая Отечественная война - один из самых трагичных периодов в истории нашей Родины, она унесла жизни миллионов людей, заставила столкнуться в страшной борьбе народы разных стран. К нашему великому счастью, мы знаем о войне только из кинофильмов и литературных произведений. Когда говорят о Великой Отечественной войне, всегда звучат слова о том, что война не обошла стороной ни одну советскую семью. Когда в мирную жизнь людей врывается война, она всегда приносит горе и несчастье в семьи, нарушает привычный уклад жизни.

Война вошла в жизнь нашего народа ненавистным воем вражеских бомб, разрушенными сёлами и городами, миллионами убитых на фронте, угнанных в рабство, замученных в лагерях смерти. 29 миллионов погибших. Если бы каждому погибшему посвятили минуту молчания, то 30 лет молчал бы весь мир.

Закончить хочется словами А.Т.Твардовского:

Прошла война, прошла страда,
Но боль взывает к людям!
Давайте,люди, никогда
Об этом не забудем!
Затем - чтоб этого забыть
Не смели поколения
Затем - чтоб нам счастливо жить,
А счастье - не в забвенье!