В противоположность этому другие теории стремятся вовсе выключить из волевого действия внутреннюю работу сознания, связанную с выбором, обдумыванием, оценкой; с этой целью они отделяют мотивацию воли от самого волевого акта. В результате волевое действие или даже волевой акт превращается в чистую импульсивность. Абсолютизации рефлектирующей сознательности противопоставляется другая крайность – импульсивная действенность, вовсе лишенная сознательного контроля.
В действительности всякое подлинно волевое действие является избирательным актом, включающим сознательный выбор и решение. Но это никак не значит, что борьба мотивов является его центральной частью, его душой. Из самого существа волевого действия, как действия, направленного на достижение цели, на реализацию замысла, вытекает, что основными его частями являются исходная и завершающая фазы – явное осознание цели и настойчивость, твердость в ее достижении. Основа волевого действия – целеустремленная, сознательная действенность.
Признание господствующего значения исходной и завершающей фазы волевого действия – осознания цели и ее осуществления – не исключает, однако, ни существования других фаз, ни того, что в конкретных, многообразных и изменчивых условиях реальной действительности в том или ином частном случае на передний план выступают и другие фазы волевого акта. Все они подлежат поэтому анализу. Волевой акт начинается с возникновения побуждения, выражающегося в стремлении. По мере того как осознается цель, на которую оно направляется, стремление переходит в желание; возникновение желания предполагает известный опыт, посредством которого человек узнает, какой предмет способен удовлетворить его потребность. У того, кто этого не знает, не может быть желания. Желание – это опредмеченное стремление. Зарождение желания означает поэтому возникновение или постановку цели. Желание – это целенаправленное стремление.
Но наличие желания, направленного на тот или иной предмет как цель, еще не является законченным волевым актом. Если желание предполагает знание цели, то оно еще не включает мысли о средствах и хотя бы мысленного овладения ими. Оно поэтому не столько практично, сколько созерцательно и аффективно. Желать можно и того, в достижимости чего не уверен, хотя твердое знание абсолютной недостижимости предмета желания, несомненно, парализует, если не убивает, желание.
Желание часто открывает широкий простор воображению. Подчиняясь желанию, воображение разукрашивает желанный предмет и этим в свою очередь питает желание, явившееся источником его деятельности. Но эта деятельность воображения, в которой взаимодействуют чувство и представление, может заместить действительную реализацию желания. Желание обволакивается мечтами, вместо того чтобы претворяться в действие. Оно приближается к пожеланию. Желать еще не значит хотеть.
Желание переходит в подлинно волевой акт, который в психологии принято обозначать неуклюжим словом "хотение", когда к знанию цели присоединяется установка на ее реализацию, уверенность в ее достижимости и направленность на овладение соответствующими средствами. Хотение – это устремленность не на предмет желания сам по себе, а на овладение им, на достижение цели. Хотение имеется там, где желанны не только сама по себе цель, но и действие, которое к ней приводит.
Как бы ни отличались влечение, желание и хотение друг от друга, каждое из них выражает стремление – то внутреннее противоречивое состояние недостатка, нужды, страдания, беспокойства и вместе с тем напряжения, которое образует исходное побуждение к действию. В ряде случаев побуждение к действию, направленному на определенную, более или менее ясно осознанную цель, непосредственно влечет за собой действие. Стоит только представить себе цель, чтобы чувствовать и знать: да, я этого хочу! Стоит только это почувствовать, чтобы уже перейти к действию.
Но иногда за побуждением к действию и постановкой цели не сразу следует действие; случается, что прежде, чем наступило действие, появляется сомнение либо в данной цели, либо в средствах, которые ведут к ее достижению; иногда почти одновременно появляется несколько конкурирующих целей, возникает мысль о возможных нежелательных последствиях того поведения, которое ведет к достижению желанной цели, и в результате образуется задержка. Положение осложняется. Между побуждением и действием вклиниваются размышление и борьба мотивов.
Иногда говорят, что в отличие от импульсивного, аффективного действия, которое обусловлено ситуацией больше, чем постоянными, существенными свойствами или установками личности, волевое действие как избирательный акт, т.е. результат произведенного личностью выбора, обусловлено личностью в целом. Это в известном смысле правильно. Но не менее правильно и то, что в волевом акте часто заключены борьба, противоречие, раздвоение. У человека есть много различных потребностей и интересов, и некоторые из них оказываются несовместимыми. Человек вовлекается в конфликт. Разгорается внутренняя борьба мотивов.
Австрийский психиатр Альфред Адлер, создавший систему индивидуальной психологии, утверждал, что основной движущей силой человеческой жизни является стремление к превосходству. Оно может быть конструктивным, то есть полезным для развития личности, и деструктивным – её разрушающим. Стремление к превосходству в той или иной степени свойственно каждому из нас. Стоит ли ему сопротивляться и как направить его в конструктивное русло, давайте попробуем разобраться.Теория о компенсации «комплекса неполноценности»
Сразу хочу оговориться, что мы не буду принимать утверждения А. Адлера за истину в последней инстанции. Это всего лишь одна из теорий о детерминантах человеческого поведения, с которыми просто интересно ознакомиться и принять во внимание в своем собственном поиске истины. Точно так же, как нельзя полностью брать на веру учение З. Фрейда о бессознательных и сексуальных истоках .Но, в любом случае, что-то заслуживающее нашего внимания в этих теориях есть. Итак, Адлер считал, что человек стремится к постоянному самоутверждению, самореализации и достижению превосходства, потому что в детстве испытал жесткий прессинг «комплекса неполноценности», который испытывал по отношению к своим родителям. Они казались ему Богами, всемогущими великанами, волшебниками, которые умеют все, могут защитить, решить, оградить, направить. Сам ребенок, понятное дело, этого еще не умел и потому испытывал священный пиетет перед своими предками. И подрастая, стремился от этого комплекса неполноценности избавиться. Стать поскорее взрослым. То есть доказать свою состоятельность.
Вспомните, практически все мы в детстве мечтали выбраться из-под родительской опеки и доказать свою самостоятельность, состоятельность и важность. Разными, между прочим, способами. Иногда и манипуляторными (по существу, деструктивными), типа истерик, обид, побегов, обманов и т.д.
Во мы не раз убеждались, какой сильной движущей силой обладают наши комплексы. Как человек с какими-то недостатками пытается компенсировать их за счет выпячивания и развития других качеств. За счет экстремального преодоления недостатков путем развития в себе выдающихся способностей. Вспомните древнегреческого оратора Демосфена, у которого был дефект речи и который вопреки этому стал известным любимцем публики. Многие знаменитые полководцы не отличались высоким ростом (Наполеон, А. Суворов, А. Македонский), но достигли высокого положения, будто доказывая свою истинную ценность, то есть вопреки своим природным данным, стали на голову выше современников.
То есть, стремление к превосходству ни что иное как борьба с тем младенческим комплексом неполноценности, который мы испытывали по отношению к своим родителям.
Но самоутверждение – важнейшая человеческая потребность – может носить положительный развивающий характер или быть патологическим, то есть деструктивным.
Психологи Е. П. Никитин и Н. Е. Харламенкова в своей книге «Феномен человеческого самоутверждения» пишут, что самоутверждение, самореализация пронизывают всю нашу жизнь. И являются мощной силой, способной действовать по-разному: «Она может творить, создавать человека, вознося его чуть ли не до божественных высот, а может и разрушать его, полностью лишать человеческого облика, низвергать в бездны звериного».
Что такое деструктивная личность?
Деструктивность – (от лат. destructio - разрушение, нарушение нормальной структуры чего-либо) – отрицательные действия человека, направленные вовне, на внешние объекты, или внутрь, на самого себя. Получается парадоксальная ситуация, человек хочет и доказать свое превосходство, а получается, что он блокирует плодотворную энергию, препятствует ей на пути к развитию, к самоосуществлению, человеку не удается реализовать свой потенциал.Чтобы лучше понять, что такое деструктивная личность, наверное, полезно узнать, какими свойствами обладает ее противоположность, то есть человек с целостной, недеформированной, сбалансированной психикой. Нормальный человек, назовем его так, должен обладать такими качествами:
Адекватными реакциями на внешние факторы (соответствующими ситуации);
Подчиненностью поведения оптимальной жизненной целесообразности, здравому смыслу, согласованности целей, мотивов и поступков.
Притязания совпадают с реальными возможностями человека.
Человек гармонично взаимодействует и сосуществует с другими людьми.
Когда этого нет, мы говорим о деструктивной личности. Это, по большому счету, несчастный человек, который не смог найти себя в мире людей и не научился уважать себя, окружающих и свою жизнь.
Как правило, деструктивные личности добиваются компенсации чувства собственной неполноценности за счет других, как правило, это эгоистичная личность, озабоченная собственным деструктивным самоутверждением. Таким людям свойственны:
деструктивные действия вовне и когда он сам является причиной фрустрации и возможным выходом из травмирующей ситуации становится саморазрушение (алкоголизм, наркомания, суицид).
патологическая стойкость аффекта («застревание» на каких-то ситуациях);
болезненная обидчивость, злопамятность, мстительность, чувствительность, легкая уязвимость;
высокая тревожность – склонность к переживанию тревоги, причем с очень низким порогом чувствительности, то есть по любому поводу;
злокачественный нарциссизм, психопатии и антисоциальные черты – то есть демонстративное неадекватное поведение в отношениях, когда эксплуатируются, унижаются и обижаются партнеры или партнерши, родные и близкие.
Деструктивные манипуляции
При этом деструктивные личности используют целый арсенал манипуляторных приемов, о которых стоит написать целую отдельную статью. Самыми распространенными из них являются:проекции (переходы на личности);
газлайтинг (или игра «в дурачка» – «я не то имел в виду», «такого не было»);
обобщения, голословные утверждения, забалтывание проблемы;
оскорбления;
угрозы;
перевирание мыслей и слов собеседника («переворачивание по-своему»), недомолвки, вырывание из контекста и подача «под своим соусом»;
прямые обвинения;
клевета и т.д.
Все это делается для того, чтобы переложить ответственность на собеседника (партнера и т.д.), выставить его в невыгодном свете, возвыситься за его счет, отстранить, отодвинуть со ступеньки пьедестала, занять выгодную позицию. То есть, в конечном итоге, утвердиться в своем превосходстве. «Ну, нет, я уж точно так себя не веду!» – думает большинство из нас и ошибается. Иногда мы не осознаем того, что сами пользуемся такими в нашем повседневном общении, и все они так или иначе применяются для того, чтобы показать, какие мы выдающиеся, незаменимые, умные, добрые и т.п.
Но такое самоутверждение можно назвать восхождением по трупам, так как доказывая свое превосходство даже в самых незначительных вещах, мы неизбежно ущемляем других, то есть опускаем их на более низкую ступеньку.
Неужели это неизбежно? Неужели все мы обречены на то, чтобы само утверждаться, шагая по трупам поверженных конкурентов?
Конструктивная направленность теории превосходства
Если принять утверждение А. Адлера на веру, то все мы в той или иной степени амбициозны и претендуем на превосходство над другими. И это тот факт, с которым нам нужно смириться и принять в себе.
Существуют ли на свете абсолютно не амбициозные люди? Наверное, нет. Нам всегда хочется кого-то в чем-то да переплюнуть. Построить самый лучший дом, стать лучшим бухгалтером, написать роман века, достичь олимпийских высот, сочинить бессмертную музыку и т.д. и т.п. У каждого свои высоты, свои мечты, свои планки. Они заставляют нас двигаться вперед, достигать успеха, развиваться. Может быть, это и неплохо. Если бы не «трупы» таких же как мы мечтателей, оставленных нами позади…
Как правило, в жизни мы непрерывно сталкиваемся с конкурентами, множеством конкурентов (начиная от места на парковке, заканчивая местом на кладбище) и начинаем с ними незримую войну, борьбу за участок под солнцем. Каждый ищет себе более выгодного положения по сравнению с рядом идущими, стоящими, живущими.
А что если поменять орбиту достижений и стремиться к тому, что не предполагает конкуренции, к тому, в чем нет ограничений, что никогда не закончится, не имеет материальных границ, веса, размера? И единственным критерием достижения этого, будет наше ощущение счастья, единства с миром, гармонии. Попробуем представить…
Что сможет удовлетворить нашу жажду самоутверждения?
Познание себя и мираЛюбовь
Творчество, созидание
Чувство удовлетворения от жизни
Просто жить и получать от жизни максимум информации, любви, удовольствия, красоты, радости, счастья. Того, чего навалом и хватит на всех, нужно только научиться это видеть, принимать, ощущать, осознавать. То есть в конечном итоге, главный наш Монблан находится внутри нас и наша задача – достичь это собственной вершины без потерь (внешних и внутренних).
»! У нас третий день льют дожди, небо покрыто серыми тучами, и о лете напоминают лишь долгие вечера. Хорошо в один из таких вечеров взять в руки хорошую мотивирующую книгу и окунуться в мир и поражений. Именно об этом пишут Хайди Грант Хэлворсон и Тори Хиггинс в своей книге «Психология мотивации. Как глубинные установки влияют на наши желания и цели» .
Нас зацепила в этой книге интересная идея о том, что абсолютное большинство людей (отношений, вещей, продуктов, идей, событий и пр.) и стремятся избегать плохого. Каждый идет к своей цели и часто добивается ее, благодаря мощной мотивации. Тори Хиггинс, одному из авторов названной книги, много лет назад пришла в голову мысль, что существует всего два типа хорошего (и плохого). Одну группу людей мотивирует стремление к успеху , другую — желание избежать неудачи.
Елена: Составим сравнительную таблицу характеристик людей этих двух групп:
Альберт: После такого открытия и сотни исследований авторы пришли к выводу, что то, к какому «хорошему» мы стремимся, какую стратегию выбираем, и зависит абсолютно все в нашей жизни – эмоции, чувства, слабые и сильные стороны в профессиональной и личной жизни. Нельзя сказать, что какой-то мотив лучше другого. Плюсы и минусы есть в любом варианте. И потому, считают авторы, лучше использовать две мотивации, чем одну. Большинство наших целей – и больше не полнеть, бросить курить и больше не начинать, заняться спортом и не бросить – требуют как стремление к успеху, так и избежать . Просто каждая мотивация нужна на определенном этапе достижения запланированного. Недаром в заголовок сегодняшней статьи вынесена фраза: «…два типа хорошего».
Елена: В подтверждении последних слов Альберта хочу привести , которые использовали разные побуждения к действиям, но все же добились своего.
Знаменитости, считающие, что главное – это :
- (о нем мы не раз писали) – основатель очень мировых прибыльных компаний, человек установивший множество рекордов по полетам на воздушном шаре.
- Мухаммед Али — чемпион мира по боксу, не раз признанный планеты, ярый противник войны во Вьетнаме.
Знаменитости, которые руководит стремление избежать неудачи:
- Маргарет Тэтчер – премьер-министр Великобритании. Единственная в истории Англии женщина – руководитель, кумир консерваторов, имевшая прозвище «Железная леди».
- Фред Астер – всемирно известный хореограф и танцор. Прославился своей безупречной техникой и точностью исполнения благодаря постоянным репетициям и повторениям.
Как видно из примера – оба мотива достаточно сильны, если грамотно ими пользоваться. А что думаете Вы, друзья?
Альберт и Елена