Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

Размещено на http://www.allbest.ru/

Министерство образования и науки Российской Федерации

Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования

«Алтайский государственный технический университет им. И.И. Ползунова»

Институт интенсивного образования

по дисциплине «Институциональная экономика»

Тема: «Модель человека в институциональной экономике»

Работу выполнил:

Огородников Д.В.

Заринск 2013

Введение

1.2 Институционализм

2. Институциональный человек

Заключение

Список литературы

Введение

Для экономической теории как обобщенного отражения многообразных, явлений хозяйственной, жизни просто необходима: упрощенная, схематичная модель поведения человека. Знание модели человека, лежащей в основе экономических теорий, раскрывает область допустимых значений, в которой применимы; выводы этих теорий.

В любой, теоретической системе модель, человека тесно связана с общими представлениями ее автора о законах функционирования экономики и экономической политики, кроме этого, она также отражает мировоззрение своего создателя и идеологический контекст своего времени.

Актуальность темы исследования также определяется тем, что человеческий фактор является ключевым и во многом определяет эффективность деятельности фирм, предприятий, государственных организаций и национального хозяйства в целом.

С учетом наличия у человека собственных целей, не совпадающих в общем случае с целями фирмы, и асимметричности распространения в фирме информации, всегда существует возможность его оппортунистического поведения.

Эта вероятность увеличивается во время трансформационных периодов развития экономики, когда происходит замена одного общественного строя на другой, меняются ценности, социальные установки населения, формальные и неформальные нормы и правила поведения, механизмы контроля над деятельностью фирм, сам существующий в стране хозяйственный уклад возникают новые социально-экономические институты и отмирают существовавшие.

Создание эффективных механизмов снижения вероятности оппортунизма невозможно без анализа экономического поведения человека. Следовательно, построение теоретико-экономической модели поведения человека, принимающей во внимание условия окружающей его среды (в первую очередь, условия организации, в которую он включен) выглядит актуально в современных российских условиях.

Совершенно определенное (явное или неявное) представление о поведении человека присутствует в любой экономической работе. В области анализа поведения человека в экономической теории, получили заслуженную известность такие авторы, как Автономов B.C., Бережной, Н.М., Бруннер К., Вайзе П., Зотов В.В., Марцинкевич В.И., Саймон Г., Ходжсон Дж., Шаховская Л.С. и многие другие.

Цель работы состоит в определении сущности процесса принятия экономических решений человеком, установлении и, уточнении влияния экономической институциональной среды на его поведение.

В соответствии с поставленной целью был определен круг задач:

описать основные положения институциональной теории;

описать основные модели поведения человека в экономике;

проанализировать, представление о человеке в институциональных экономических теориях.

1. Модель человека в экономических теориях

1.1 Концептуальные аспекты модели человека

Фактически, любая теоретическая экономическая конструкция опирается на то или иное (явное или неявное) представление автора о поведении человека. При всем безграничном разнообразии имеющихся моделей человека, можно выделить главные компоненты, присутствующие в любой схеме.

Один из видных исследователей рассматриваемого вопроса Автономов B.C. предлагает выделять следующие три главные компоненты:

Гипотеза о мотивации (целевой функции экономической деятельности человека);

Гипотеза о доступной информации;

Представление о физических и интеллектуальных возможностях человека.

С определенной долей условности можно сказать, что в современной экономической теории существуют две главные модели поведения человека: модель рационального максимизатора и так называемая альтернативная модель.

Согласно Хайеку рациональным поведением можно назвать такой тип поведения, которое «нацелено на получение строго определенных результатов» .

Притом отмечается, что теория рационального выбора объясняет, только нормальное поведение людей. Остается дело за малым: исследовать, что есть норма в экономической действительности.

В экономической теории используются следующие две основные модели рационального поведения:

1) Рациональность (как таковая);

2) Следование своим интересам.

Рассмотрим эти модели подробнее:

1. Рациональность

Согласно О. Уильямсону существует 3 основные формы рациональности:

1) Максимизация. Она предполагает выбор лучшего варианта из всех имеющихся альтернатив. Этого принципа придерживается неоклассическая теория. В рамках этой предпосылки фирмы представлены производственными функциями, потребители - функциями полезности, распределение ресурсов между различными сферами экономики рассматривается как данное, а оптимизация является повсеместной.

2) Ограниченная рациональность - познавательная предпосылка, которая принята в экономической теории трансакционных издержек. Это полусильная форма рациональности, которая предполагает, что субъекты в экономике стремятся действовать рационально, но в действительности обладают этой способностью лишь в ограниченной степени .

Такое определение заключает в себе возможность различных его интерпретаций. Сами экономисты, привыкшие считать рациональность категоричной, относят ограниченную рациональность к иррациональности или нерациональности. Социологи считают такую предпосылку слишком большим отступлением от принятой в экономической теории относительной поведенческой точности.

Эта теория одной из важнейших предпосылок берет такой ограниченный ресурс как интеллект. Существует стремление сэкономить на нем. А для этого либо уменьшаются издержки в ходе самих процессов принятия решения (за счет личных способностей, владения большим количеством информации опытом и т.д.), либо обращаются к помощи властных структур.

3) Органическая рациональность - слабая рациональность процесса. Ее используют в эволюционном подходе Нельсон, Уинтер, Алчиан, прослеживая эволюционный процесс в рамках одной или нескольких фирм. А также представители австрийской школы Менгер, Хайек, Киирзнер, связывая ее с процессами более общего характера - институтами денег, рынков, аспектами прав собственности и так далее. Такие институты «нельзя запланировать. Общая схема таких институтов не созревает в чьем-либо сознании. В самом деле, существуют такие ситуации, когда незнание «оказывается даже

Такая модель предполагает, что человек по поводу извлечения полезности из экономических благ ведет себя полностью рационально. Это предусматривает следующие условия:

1) информация, необходимая для принятия решения, полностью доступна индивиду;

2) человек в своих поступках в сфере экономики является совершенным эгоистом, т. е. ему безразлично, как изменится благосостояние других людей в результате его действий;

3) не существует никаких внешних ограничений для обмена (при условии, что обмен ведет к максимизации полезности);

4) желание увеличить свое благосостояние реализуется только в форме экономического обмена, а не в форме захвата или кражи.

Подобные допущения привели к обвинениям в адрес современной ортодоксальной экономической науки в том, что она стала по сути «экономикой классной доски» и совершенно оторвалась от реальной жизни.

Неоклассическая теория здесь исходит из предположений, что все потребители знают, чего они хотят, то есть каждый имеет свою совокупность известных ему потребностей, которые к тому же связаны функционально.

Для упрощения анализа неоклассики взяли «усредненную» функцию полезности, где не учитываются ни разнообразие возможностей максимизации при постоянной величине дохода, ни различия между субъективными стремлениями использовать имеющиеся ресурсы и объективными возможностями.

Следовательно, так как предпочтения известны, то решением функции полезности будет определение неизвестных результатов индивидуального выбора.

Рассмотрим основные компоненты модели рационального максимизатора, господствующей на сегодня в неоклассической экономической теории.

Предполагается также, что потребности и вкусы удовлетворяются только за счет внешних объектов (благ), а не внутренних источников (к примеру, самостоятельной творческой деятельности). Получаемые субъектом наслаждения: понимаются часто количественно, что дает возможность приравнять их к денежным суммам.

Маржиналистская и ранняя неоклассическая литература предполагали доступную человеку информацию полной (или совершенной). Это означает, что производителю какого-либо блага должна быть заранее известна не только его будущая рыночная цена, но и будущая кривая спроса на это благо (т.е. то количество товаров, которое он сможет сбыть по данной цене).

В интеллектуальные возможности человека включаются:

Память, в. которой хранится информация об иерархии многочисленных потребностей человека; и степени их удовлетворения? (при этом» иерархия должна быть последовательной, транзитивной и устойчивой во времени);

Однако наибольшее число неоклассических нововведений, относится к поиску и обработке информации, трактовке настоящей и будущей неопределенности, формированию ожиданий.

Такой подход приводит к тому, что требования к интеллектуальным способностям субъекта возрастают - ведь перед тем как приниматься за выбор варианта поведения ему приходиться решить еще одну задачу - установить оптимальный размер нужной ему информации.

Каждый из последних имеет несколько возможных исходов. Если субъекту заранее известна полезность каждого исхода и он может примерно определить его вероятность, то можно сформулировать правило выбора оптимального варианта.

При этом в информацию, доступную субъекту хозяйственной деятельности, входит полный набор не только собственных, но и чужих вариантов поведения, и, кроме того, он обладает возможностью рассчитать, к какому исходу приведет для него любое сочетание своих и чужих стратегий и выбрать оптимальное для себя, поведение в зависимости от своей целевой функции.

Существуют и другие способы встраивания феномена неопределенности в неоклассическую модель. Однако во всех рассмотренных случаях происходит одно и то же: попытка отойти от предпосылки совершенной информации и учесть ее ограниченность, трудность получения, неопределенность ведет к ужесточению требований к другой компоненте модели - ее интеллектуальной составляющей.

Неоклассический подход со встроенной моделью человека - рационального максимизатора господствует в современной экономической теории. Критики неоклассического подхода, отмечая его отдельные слабые места и предлагая свои частные альтернативы, не претендовали на создание всеобъемлющей системы.

Только с 1980-х гг. стало складываться нечто похожее на комплексный альтернативный подход. Он формируется на пересечении; посткейнсианской, поведенческой, неоавстрийской и институционалистской исследовательских программ. Очертим основные контуры формирующейся модели.

Во-первых, она гораздо менее абстрактна; чем неоклассическая.

Во-вторых, в ней акцентируется не логический выбор, который субъект совершает из представленных средой на его рассмотрение альтернатив, а его практическая познавательная: деятельность, в ходе которой человек активно включается в окружающий мир и сталкивается при этом с теми или иными проблемами. Выбор изучается с точки зрения самого процесса выбора, а не с точки зрения его результата. Курс экономической теории: Учебник для вузов В-третьих, альтернативная модель экономического поведения лишена ситуационного детерминизма, столь характерного для неоклассики. Объяснение человеческих действий следует искать не в изменении внешних условий деятельности, а в первую очередь в самом человеке, в его внутреннем, мире.

Поведение людей до некоторой степени определяется устойчивыми стереотипами: привычками, условностями, нормами. Это дает возможность, науке объяснить и предсказывать их поведение.

Принятие решений в этих условиях объясняет поведенческая теория ограниченной рациональности, которая исходит из того, что выбирается не оптимальный, а удовлетворительный вариант.

Относительная независимость теоретической модели экономического поведения от эмпирических данных представляет собой отдельную проблему. Если бы степень этой независимости была очень велика, то изучение модели человека в экономической теории могло бы представить интерес только для узкого круга специалистов по истории и методологии этой науки.

Во-первых, знание модели человека, лежащей в основе выводов экономической теории, раскрывает перед нами область допустимых значений, в которой эти выводы справедливы и учат осторожности при их применении.

Для первого типа характерны модели человека, в которых его главным мотивом является собственный интерес, как правило, денежный, или сводимый к деньгам; его интеллект и информированность оцениваются высоко и считаются достаточными для достижения постав ленной «эгоистической» цели.

Эти модели обычно соответствуют редукционистскому, атомистическому взгляду на экономику (и общество в целом) как на простую совокупность хозяйствующих индивидов, делящуюся на них «без остатка». В таких теориях она рассматривается как равновесная и относительно гармоничная система, в которой «компетентный эгоизм» всех ее членов через посредство свободной конкуренции ведет к наибольшему благо состоянию всего общества.

При этих предпосылках всякое вмешательство извне (за исключением того, которое защищает свободу конкуренции) затруднит достижение индивидом и, значит, всем обществом своего оптимума.

Такой тип взаимосвязи модели человека, модели общества и рекомендуемой политики характерен для английской классической школы и неоклассического направления.

Во втором типе экономического мировоззрения целевая функция человека предполагается более сложной (например, в нее входят, помимо дохода и богатства, свободное время, покой, соблюдение традиций или альтруистические соображения), на его способности и возможности налагаются существенные ограничения: недоступность информации, ограниченность памяти, подверженность эмоциям, привычке, а также внешним влияниям (в том числе моральным и религиозным нормам), затрудняющим действия, соответствующие рациональному расчету.

Такой тип взаимосвязи человек - общество - политика характерен для исторической школы, институционализма, теории Кейнса. Различие между двумя обозначенными типами экономических теорий проявляется не только в общем подходе к философии экономической жизни, но и в конкретных рецептах экономической политики.

К примеру, Кейнс, исходя из того, что хозяйственный агент недостаточно проницателен, чтобы отличить рост реальной заработной платы от роста номинальной, рекомендовал для общего блага политику «регулируемой инфляции».

Напротив, неоклассическая школа «рациональных ожиданий», предполагая, что хозяйственные агенты в состоянии мгновенно рас познавать инфляционный рост цен, в принципе отвергает государственную политику стимулирования спроса.

При этом нельзя утверждать, что один тип теории (и политики) всегда заведомо лучше другого. Теория Кейнса и основанная на ней активная государственная экономическая политика завоевали западный мир после того, как великая депрессия 1929-1933 гг. наглядно показала банкротство либерально-индивидуалистического типа экономической теории и политики в условиях господства «сверхиндивидуальных» монополистических корпораций.

1.2 Институционализм

экономический веблен дьюи институционализм

Представителей институционализма интересуют проблемы экономической власти и контроля над ней. В основе эволюции человеческого общества лежат изменения в технике производства. В соответствии с этим институционалистами разработаны различные концепции исторической трансформации общества: индустриальное - постиндустриальное - информационное - технотронное.

В дальнейшем экономическая социология получила наибольшее развитие в трудах американских институционалистов, в частности, исследовались социальные аспекты международных отношений, международного разделения труда, межгосударственных связей.

Название концепции происходит от латинского слова institutum - установление, устройство, учреждение. Все ее сторонники рассматривают экономику как систему, где отношения между хозяйствующими субъектами складываются под влиянием экономических и внеэкономических факторов, среди которых исключительную роль играют технико-экономические факторы.

Понятие «институт» трактуется очень широко: и как государство, корпорация, профсоюзы, и как конкуренция, монополия, налоги, и как устойчивый образ мышления, и юридические нормы. В этом направлении экономической теории отмечаются недостатки капитализма: засилье монополий, недостатки свободной рыночной стихии, растущая милитаризация экономики, отдельные пороки «общества потребления» (такие, как бездуховность и т.д.).

Данное направление экономической теории выступает в различных модификациях: социально-психологический институционализм (Торстейн Веблен), социально-правовой (Джон Р. Коммонс, провозгласивший основой экономического развития юридические отношения), конъюнктуре ведение (Уэсли К. Митчелл), где сформулированы методы прогнозирования количественных изменений в экономике.

Исключительное место в концепции занимает проблема преобразования, трансформации современного общества. Сторонники институционализма полагают, что НТР ведет к преодолению социальных противоречий, к бесконфликтной общественной эволюции общества от индустриального к постиндустриальному, супериндустриальному или «неоиндустриальному» (т.е. информационному) обществу.

Абсолютизация роли технико-экономических факторов позволила выдвинуть теорию конвергенции (Дж.Гэлбрейт, Питирим Сорокин - США, Раймон Арон - Франция, Ян Тинберген - Нидерланды).

Неоинституционализм характеризуется отходом от абсолютизации технических факторов, большим вниманием к человеку, социальным проблемам. Так возникла экономическая теория прав собственности (Рональд Коуз, США), теория общественного выбора (Джеймс Бьюке-нен, США) и др.

На основе этих взглядов меняется и экономическая политика развитых стран, результаты которой позволяют говорить о «социализации капитализма». Главная идея современного институционализма - в утверждении не просто возрастающей роли человека как основного экономического ресурса постиндустриального общества, но и в аргументации вывода об общей переориентации постиндустриальной системы на всестороннее развитие личности, а XXI в. провозглашается столетием человека.

Сформулируем некоторые отличительные особенности «классического» институционализма. Во-первых, институционалисты весьма расширительно трактуют предмет экономики. По их мнению, экономическая наука не должна заниматься чисто экономическими отношениями. Это слишком узко, нередко приводит к голым абстракциям. Важно учитывать весь комплекс условий и факторов, влияющих на хозяйственную жизнь: правовых, социальных, психологических, политических. Правила государственного управления представляют не меньший, а возможно и больший интерес, нежели механизм рыночных цен.

Во-вторых, следует изучать не столько функционирование, сколько развитие, трансформацию капиталистического общества. Институционалисты выступают за более обстоятельное решение социальных проблем. Вопрос о социальных гарантиях занятости может стать важнее вопроса об уровне заработной платы. Проблема безработицы становится, прежде всего, проблемой структурной несбалансированности, и здесь все больше проявляется взаимосвязь экономики и политики.

По мнению Дж. Гэлбрейта, рынок отнюдь не нейтральный и не универсальный механизм распределения ресурсов. Опираясь на его мощь, монополизированные отрасли производят свою продукцию в огромном избытке и навязывают ее потребителю. В-третьих, надо отказаться от анализа экономических отношений с позиций так называемого экономического человека. Нужны не разрозненные действия отдельных членов общества, а их организация. Против диктата предпринимателей необходимы совместные, скоординированные действия, которые призваны организовать и проводить профсоюзы и государственные органы. Государству надлежит взять под свою опеку экологию, образование, медицину.

2. Институциональный человек

Для неоклассиков поведение человека предопределено сложившейся у него системой предпочтений. Для радикальных субъективистов оно не детерминировано ничем, кроме непредсказуемых для внешнего наблюдателя ожиданий субъекта, которые, в свою очередь, зависят от его оценок будущего.

Для институционалистов же факторы, предопределяющие поведение человека в экономической жизни, берут начало в далеком прошлом не только самого человека, но и всего человечества. Институционалисты рассматривают человека как биосоциальное существо, находящееся под перекрестным воздействием всей биологической природы и общественных институтов.

Однако при этом речь идет вовсе не о биологических, неосознанных аспектах человеческой деятельности. Как раз наоборот, к инстинктам Веблен относит способы (обычаи) осознанного и целенаправленного человеческого поведения, формирующиеся в определенном культурном контексте и передающиеся из поколения в поколение, т.е. то, что он чаще называет институтами.

«Цивилизованные народы Запада», с точки зрения Веблена, подвержены влиянию следующих основных «инстинктивных склонностей»: Автономов В.С. Человек в зеркале экономической теории. - М., 2003.

1) инстинкта мастерства;

2) праздного любопытства;

3) родительского инстинкта;

4) склонности к приобретательству;

5) «набора эгоистических склонностей» и, наконец,

6) инстинкта привычки.

Тогда праздное любопытство поставляет информацию и знания, служащие целям, которые ставят перед людьми инстинкт мастерства и родительский инстинкт. В результате мы имеем «поиск эффективных жизненных" средств», ведущий к «росту технологического мастерства».

Такое поведение Веблен называл «промышленным» и явно одобрял в отличие от так называемого денежного соперничества, которое имеет место тогда, когда добродетельный союз мастерства, любопытства и привычки попадает под власть эгоистических, приобретательских инстинктов.

(О том, как это происходит в ходе исторического развития, Веблен наиболее подробно пишет во II главе своей «Теории праздного класса».)

Тогда возникают «дурацкие способы поведения» и «бесполезные институты», существующие, несмотря на то, что они противоречат врожденному здравому смыслу».

Так из своей концепции человека Веблен выводит внутреннюю противоречивость капитализма, сочетающую рациональную организацию производства с иррациональными общественными формами.

Интересы монополистов в принципе противоречат интересам бесперебойного и гладкого функционирования всей «промышленной системы»: их основные доходы связаны с искусственными нарушениями, блокированием процесса общественного производства.

Понятно, что модель «гедониста-оптимизатора», не обоснованная никакой научной антропологией, и представления о предпринимателе как координаторе промышленных процессов, стремящемся повысить экономичность производства, и увеличить общественную полезность, которые господствовали в традиционной экономической теории, казались Веблену удручающе примитивными и фальшивыми.

В его работах содержится, пожалуй, самая безжалостная критика маржиналистской модели человека. Однако собственные позитивные разработки Веблена, и после дующих институционалистов рассматривались большинством экономистов как внесистемные, растворяющие экономическую теорию в «культурной антропологии, социальной философии и социологии», и поэтому были обречены на пребывание на периферии экономической науки.

2.2 Человеческая природа по Д. Дьюи

Более ясно и доходчиво разделял эти две стороны и показывал их взаимодействие знаменитый американский философ Джон Дьюи, оказавший большое влияние на экономистов-институционалистов.

Он писал, что человеческая природа может быть понята «только как система верований, желаний и целей, которые формируются во взаимодействии биологических склонностей с общественной средой»).

Согласно Дьюи, человеческая природа состоит из природных «импульсов и привычек, которые (в том числе и саму «привычку учиться») человек постигает в процессе обучения, испытывая положительную или отрицательную реакцию общества на свое поведение"".

Очень важно подчеркнуть, что под привычкой Дьюи имел в виду не бездумное повторение раз затверженного стереотипа в духе павловского условного рефлекса.

«Сущность привычки», - отмечал он, - «состоит в приобретенной склонности к некоторым видам и способам реакции, а не к определенным действия. Она (привычка) предполагает волю"". Таким образом, привычка по Дьюи (а его концепция привычки прочно вошла в институционалистскую традицию), очень напоминает нам правила поведения, о которых мы писали применительно к поведенческим теориям и в особенности, к концепции Р. Хайнера.

Такие привычки не только не являются противоположностью рациональности (если, разумеется понимать ее не как неоклассическую максимизацию, а более широко), а видимо, представляют собой наиболее часто встречающийся на практике способ ее существования.

Благодаря относительной стабильности и всеобщности привычки она делает человеческое поведение предсказуемым. Именно стабильность привычек и обычаев недооценивают «близорукие революционеры», которые хотят быстро перевоспитать людей или высвободить импульсы, которые послужат отправным пунктом для новых привычек».

В отличие от привычки, которая все-таки остается укорененной в личном опыте каждого, обычай - это «вид социального принуждения, которое осуществляет по отношению к индивидам коллективное мнение тех, кто чувствует и поступает одинаково». Именно институционализированные обычаи, которые в состоянии «наказывать» тех, кто отказывается придерживаться общих правил, являются реальной силой, управляющей человеческим поведением.

Важнейшим из этих институционализированных обычаев Коммонс считал контракт. (Как известно, именно от Коммонса выводит происхождение своих идей такой виднейший представитель нового «контрактного» институционализма, как О. Уильямсон.).

Сосредоточив внимание на привычках, обычаях и т.д., мы, конечно, не полностью передали все богатство институционалистских концепций человека. Но дело в том, что именно этот момент играет наиболее важную роль в современных дебатах о микроэкономических основаниях макроэкономической теории и входит в «альтернативный синтез», о котором упоминалось выше.

Следует отметить, что «правила поведения», важность которых подчеркивают институционалисты, не только облегчают жизнь людям в условиях переизбытка информации, но и представляют собой необходимый источник информации для всех участников рынка. Даже на столь рационализированном рынке, как фондовая биржа, присутствует множество таких «правил и обычаев».

Кроме того, не следует недооценивать и морального аспекта обще принятых норм (в особенности применительно к так называемому «нормальному» уровню цен).

Казалось бы, дискуссия о нормальных и справедливых ценах на Западе осталась далеко в прошлом, в средневековье, когда эта проблема была в центре внимания ученых-схоластов. Однако современное социологическое исследование показывает, что подавляющее большинство респондентов готово оправдать повышение цены, если оно вызвано увеличением издержек, но считают несправедливым рост цен на товар по причине его возросшей редкости.

Очевидно, что продавцы, назначая цену на свой товар, обязаны в какой-то мере учитывать «предрассудки» покупателей. Аналогичную роль играют при заключении коллективных договоров представления о «справедливом» распределении итогов деятельности предприятия между трудом и капиталом (в случае прибыли о справедливости вспоминают рабочие, в случае убытка - предприниматели).

Заключение

Экономические теории всегда предполагают наличие субъекта деятельности, адекватного теоретической модели. Иногда человек предстает в аксиоматике экономической теории и прорабатывается в ней, получая более развернутые характеристики. Иногда он эксплицируется из тех или иных теорий, давая повод к рассмотрению модели человека другими социальными науками.

Побудительными мотивами действий агентов являются не столько попытки обеспечения максимальной прибыли, сколько стремление к соответствию данного агента институциональным нормам и правилам, к улучшению своего положения в рамках этих институтов».

Объектом исследования становится не агент, а институт. Предмет экономической науки - отношения агентов и институтов. Модель человека - человек институциональный.

Кроме того, «экономический человек» становится реальным продуктом неолиберальной политики, ее социальных технологий, полностью реализуясь в материальной сфере и сфере рынка, ограничивая при этом не только себя, но и эти сферы.

Такая замкнутость экономической среды противоречит целям ее собственного развития. Работая на прибыль, можно однако не жить прибылью, равно, как работая за деньги, не жить ради денег.

Стремясь к положению в обществе и статусу можно быть институциональным человеком, живущим этим статусом, а можно не быть им, стремясь к статусу как рациональному средству осуществления иных целей, например, творческих, социально-преобразующих, дающих новые степени свободы, экономических, позволяющих больше сделать, и, следовательно, не быть институциональным человеком.

Следовательно, онтологические воплощения человека из моделей экономических теорий могут быть разными, в том числе и противоречащими самим этим моделям.

Список литературы

1. Автономов В.С. Человек в зеркале экономической теории. - М., 2003. - 320с.

2. Баликоев В.З. Общая экономическая теория. Учебное пособие. - Новосибирск: Издательство ЮКЕА, 1998. - 624с.

3. Борисов Е.Ф. Основы экономической теории. М.: Высшая школа, 2005. - 240с.

4. Булатов А.С. Экономика: Учебник. - М.: Юрист, 2004. - 614с.

5. Брунер К. Представление о человеке и концепция социума: два подхода к пониманию общества // THESIS. Т.1. Вып.3. 1993.

6. Коуз Р. Фирма, рынок и право. - М., 1993. С.20.

7. Курс по экономической теории. - Москва: ИНФРА - М, 1997. - 345с.

8. Курс экономической теории: Учебник для вузов / Под ред. Чепурина М.Н., Киселевой Е.Л. - Киров: Издательство «АСА», 2001. - 743с.

9. Николаева Л.А., Черная И.П. Экономическая теория: Учебник. - М., 2003. - 243с.

10. Основы экономической теории /Под ред. Камаева В.Д. - М., 2005.

11. Уильямсон О. Поведенческие предпосылки современного экономического анализа // THESIS. Т.1. Вып.3. 1993. С.41.

12. Хайек Ф. Пагубная самонадеянность. Ошибки социализма. М., 1992. С.26.

13. Шаститко А.Е. Модели человека в экономической теории. - М.: Юрист, 2006. - 370с.

14. Экономическая теория /Под ред. Деминой М.П. - Иркутск, 2005.

Размещено на Allbest.ru

Подобные документы

Определение сущности процесса принятия экономических решений человеком, установление влияния экономической институциональной среды на его поведение. Положения институциональной теории и преставление о человеке в них. Модели поведения в экономике.

курсовая работа , добавлен 15.07.2009

Модели экономического и социологического человека. Концепция ограниченной рациональности Г. Саймона. Концепции поведенческих предпосылок в новой институциональной экономике. Идеи рациональности в новой французской институциональной экономической теории.

реферат , добавлен 06.05.2014

Зарождение новой институциональной экономической теории. Современная неоклассика. Традиционный институционализм и его представители. Основные направления этапы развития новой институциональной экономической теории. Модель рационального выбора.

курсовая работа , добавлен 18.09.2005

Государство как генератор институциональной среды. Основные цели институциональной политики. Роль государства в экономике. Анализ политиков, внесших вклад в развитие институциональной экономики: Рональд Коуз, Оливер Уильямсон, Дуглас Норт, Карл Маркс.

контрольная работа , добавлен 02.03.2012

Классики институциональной теории. Основные положения и отличия классического институционализма от неоинституционализма. Виды трансформационных и трансакционных издержек в миниэкономических системах. Общая структура и состав трансакционных издержек.

презентация , добавлен 18.06.2013

Человек как потребитель, производитель, управленец в системе экономических отношений. Сравнение экономического, психологического и социологического подхода к изучению поведения человека в экономике. Разнообразие моделей человека в экономической теории.

курсовая работа , добавлен 22.09.2012

Общая характеристика и основные аспекты институционализма. Структура стимулов обмена, общественного, политического или экономического. Первопричины социально-экономического развития общества. Социально-психологический институционализм Т. Веблена.

курсовая работа , добавлен 29.11.2012

Экономический, психологический и социологический подходы к изучению поведения человека в экономике. Понятие экономической рациональности. Типологии рациональности и следования своим интересам. Модель экономического человека английской классической школы.

курсовая работа , добавлен 20.05.2014

Экономический, психологический и социологический подходы к изучению поведения человека в экономике. Модель экономического человека английской классической школы, маржиналистов, кембриджской школы и универсалистов. Концепция человека в "Капитале" Маркса.

курсовая работа , добавлен 04.11.2013

Основные аспекты экономических воззрений Т. Веблена. Концепция развития рыночного хозяйства. Вклад в экономическую теорию Дж.М. Кларка. Развитие новой институциональной экономической теории, ее методологические особенности, структура, основные трудности.

Модель человека в институциональной теории

План

Введение. 3

1. Модель человека в экономических теориях. 5

1.1 Концептуальные аспекты модели человека. 5

1.2 Институционализм. 12

2. Институциональный человек. 16

2.2 Человеческая природа по Д. Дьюи. 19

Заключение. 22

– гипотеза о мотивации (целевой функции экономической деятельности человека);

– гипотеза о доступной информации;

– представление о физических и интеллектуальных возможностях человека.

Деятельность человека является целенаправленной, причем целеполагание происходит заранее, до начала самой деятельности. Человек стремится к наибольшему значению своей целевой функции: лучшему удовлетворению потребностей. Причем под потребностями прежде всего имеются в виду потребности материальные, поддающиеся насыщению в соответствии с первым законом Госсена. Предполагается также, что потребности и вкусы удовлетворяются только за счет внешних объектов (благ), а не внутренних источников (к примеру, самостоятельной творческой деятельности). Получаемые субъектом наслаждения: понимаются часто количественно, что дает возможность приравнять их к денежным суммам.

Маржиналистская и ранняя неоклассическая литература предполагали доступную человеку информацию полной (или совершенной). Это означает, что производителю какого-либо блага должна быть заранее известна не только его будущая рыночная цена, но и будущая кривая? спроса на это благо (т.е. то количество товаров, которое он сможет сбыть по данной цене).

В интеллектуальные возможности человека включаются:

– память, в. которой хранится информация об иерархии многочисленных потребностей человека; и степени их удовлетворения? (при этом» иерархия должна быть последовательной, транзитивной и устойчивой во времени);

С течением времени и развитием науки рассматриваемая модель значительно усовершенствовалась. Прежде всего, она стала более универсальной за счет превращения целевой функции в «максимизацию всего, что угодно». Однако наибольшее число неоклассических нововведений, относится к поиску и обработке информации, трактовке настоящей и будущей неопределенности, формированию ожиданий.

В исходной модели не было ограничений на доступ к информации. Признание неопределенности означает, что такие ограничения есть. Один из способов решения данной проблемы: определить оптимальный уровень затрат времени и; сил на поиски, при котором предельные затраты будут равны предельной выгоде от продолжения поиска. Такой подход приводит к тому, что требования к интеллектуальным способностям субъекта возрастают – ведь перед тем как приниматься за выбор варианта поведения ему приходиться решить еще одну задачу – установить оптимальный размер нужной ему информации.

Еще один вариант решения проблемы неопределенности дает так называемая теория ожидаемой полезности. Ее суть состоит в том, что у экономического субъекта: есть выбор из некоторого количества вариантов. Каждый из последних имеет несколько возможных исходов. Если субъекту заранее известна полезность каждого исхода и он может примерно определить его вероятность, то можно сформулировать правило выбора оптимального варианта.

В традиционной неоклассической теории предполагалось, что поведение каждого участника рынка не зависит от поведения остальных. Эта предпосылка подверглась пересмотру в теории игр. Здесь большую роль играет взаимодействие субъекта и партнера-соперника. При этом в информацию, доступную субъекту хозяйственной деятельности, входит полный набор не только собственных, но и чужих вариантов поведения, и, кроме того, он обладает возможностью рассчитать, к какому исходу приведет для него любое сочетание своих и чужих стратегий и выбрать оптимальное для себя, поведение в зависимости от своей целевой функции.

Существуют и другие способы встраивания феномена неопределенности в неоклассическую модель. Однако во всех рассмотренных случаях происходит одно и то же: попытка отойти от предпосылки совершенной информации и учесть ее ограниченность, трудность получения, неопределенность ведет к ужесточению требований к другой компоненте модели – ее интеллектуальной составляющей.

Неоклассический подход со встроенной моделью человека – рационального максимизатора господствует в современной экономической теории. Критики неоклассического подхода, отмечая его отдельные слабые места и предлагая свои частные альтернативы, не претендовали на создание всеобъемлющей системы.

Только с 1980‑х гг. стало складываться нечто похожее на комплексный альтернативный подход. Он формируется на пересечении; посткейнсианской, поведенческой, неоавстрийской и институционалистской исследовательских программ. Очертим основные контуры формирующейся модели.

Во-первых, она гораздо менее абстрактна; чем неоклассическая.

В-третьих, альтернативная модель экономического поведения лишена ситуационного детерминизма, столь характерного для неоклассики. Объяснение человеческих действий следует искать не в изменении внешних условий деятельности, а в первую очередь в самом человеке, в его внутреннем, мире.

В качестве исходного понятия альтернативной модели можно взять неопределенность. Ее можно трактовать двояко. Во-первых, это нехватка информации о будущем или настоящем, которую можно восполнить. Во-вторых, это в принципе неустранимая неопределенность, связанная с тем, что окружающая субъекта среда состоит из людей, действующих только по им известным соображениям. Поэтому прошлый опыт не может быть ключом к будущему, каждому человеку доступно лишь частичное, неполное знание, а полное – прерогатива только рынка в целом.

Лишенные исчерпывающей информации субъекты не имеют возможности точно рассчитывать результаты своих действий и должны как-то уживаться с неопределенностью. Они вынуждены опираться на свои далеко не рациональные (в силу отсутствия; информации) ожидания, предчувствия, интуицию. Поведение людей до некоторой степени определяется устойчивыми стереотипами: привычками, условностями, нормами. Это дает возможность, науке объяснить и предсказывать их поведение.

Также ограничены способности субъекта к обработке имеющейся в его распоряжении, информации и принятию продуманных и взвешенных решений. Обладай бы даже человек полной информацией обо всех имеющихся вариантах поведения, он все равно не смог бы за ограниченное время сравнить их. Принятие решений в этих условиях объясняет поведенческая теория ограниченной рациональности, которая исходит из того, что выбирается не оптимальный, а удовлетворительный вариант.

Во-вторых, модель человека в любой теоретической системе тесно связана с общими представлениями ее автора о законах функционирования экономики и об оптимальной государственной политике. Здесь можно выделить два основных типа экономического мировоззрения (при неисчислимом множестве промежуточных форм). Для первого типа характерны модели человека, в которых его главным мотивом является собственный интерес, как правило, денежный, или сводимый к деньгам; его интеллект и информированность оцениваются высоко и считаются достаточными для достижения постав ленной «эгоистической» цели. Эти модели обычно соответствуют редукционистскому, атомистическому взгляду на экономику (и общество в целом) как на простую совокупность хозяйствующих индивидов, делящуюся на них «без остатка». В таких теориях она рассматривается как равновесная и относительно гармоничная система, в которой «компетентный эгоизм» всех ее членов через посредство свободной конкуренции ведет к наибольшему благо состоянию всего общества. При этих предпосылках всякое вмешательство извне (за исключением того, которое защищает свободу конкуренции) затруднит достижение индивидом и, значит, всем обществом своего оптимума.

Такие «несовершенные» хозяйственные агенты неспособны достигать оптимума какой-либо целевой функции. Кроме того, они лишены абсолютного индивидуализма и образуют общности и коллективы с групповыми интересами. Общество здесь не может быть сведено к простой совокупности атомистических индивидов и, как правило, не находится в гармоничном, равновесном состоянии. Отсюда вытекает необходимость активного вмешательства в экономику со стороны общества (в лице государства), для привнесения извне общего блага, недоступного пониманию отдельных индивидов, а также для согласования групповых, классовых и других интересов.

Такой тип взаимосвязи человек – общество – политика характерен для исторической школы, институционализма, теории Кейнса. Различие между двумя обозначенными типами экономических теорий проявляется не только в общем подходе к философии экономической жизни, но и в конкретных рецептах экономической политики. К примеру, Кейнс, исходя из того, что хозяйственный агент недостаточно проницателен, чтобы отличить рост реальной заработной платы от роста номинальной, рекомендовал для общего блага политику «регулируемой инфляции».

При этом нельзя утверждать, что один тип теории (и политики) всегда заведомо лучше другого. Теория Кейнса и основанная на ней активная государственная экономическая политика завоевали западный мир после того, как великая депрессия 1929–1933 гг. наглядно показала банкротство либерально-индивидуалистического типа экономической теории и политики в условиях господства «сверхиндивидуальных» монополистических корпораций.

Когда же государственное регулирование, мощные социальные программы достигли таких масштабов, что стали сдерживать частную инициативу и предпринимательский дух, закономерным стал возврат от социально-дирижистского типа экономического мировоззрения к либерально-индивидуалистическому.

1.2 Институционализм

Представителей институционализма интересуют проблемы экономической власти и контроля над ней. В основе эволюции человеческого общества лежат изменения в технике производства. В соответствии с этим институционалистами разработаны различные концепции исторической трансформации общества: индустриальное – постиндустриальное – информационное – технотронное.

В целом тематика институциональных исследований достаточно обширна. Она включает теорию потребительского спроса, социально-экономическую теорию благосостояния, анализ крупных корпораций как социально-экономического института и ряд других. Экономическая социология разрабатывалась одним из предшественников современного институционализма – Максом Вебером (1864–1920). Он обосновал методологические принципы социологии, подготовил фундаментальный труд «Хозяйство и общество», в котором подведены итоги его социологических исследований.

Название концепции происходит от латинского слова institutum – установление, устройство, учреждение. Все ее сторонники рассматривают экономику как систему, где отношения между хозяйствующими субъектами складываются под влиянием экономических и внеэкономических факторов, среди которых исключительную роль играют технико-экономические факторы. Понятие «институт» трактуется очень широко: и как государство, корпорация, профсоюзы, и как конкуренция, монополия, налоги, и как устойчивый образ мышления, и юридические нормы. В этом направлении экономической теории отмечаются недостатки капитализма: засилье монополий, недостатки свободной рыночной стихии, растущая милитаризация экономики, отдельные пороки «общества потребления» (такие, как бездуховность и т.д.).

Исключительное место в концепции занимает проблема преобразования, трансформации современного общества. Сторонники инсти-туционализма полагают, что НТР ведет к преодолению социальных противоречий, к бесконфликтной общественной эволюции общества от индустриального к постиндустриальному, супериндустриальному или «неоиндустриальному» (т.е. информационному) обществу. Абсолютизация роли технико-экономических факторов позволила выдвинуть теорию конвергенции (Дж. Гэлбрейт, Питирим Сорокин – США, Раймон Арон – Франция, Ян Тинберген – Нидерланды). Неоинституционализм характеризуется отходом от абсолютизации технических факторов, большим вниманием к человеку, социальным проблемам. Так возникла экономическая теория прав собственности (Рональд Коуз, США), теория общественного выбора (Джеймс Бьюке-нен, США) и др. На основе этих взглядов меняется и экономическая политика развитых стран, результаты которой позволяют говорить о «социализации капитализма». Главная идея современного институционализма – в утверждении не просто возрастающей роли человека как основного экономического ресурса постиндустриального общества, но и в аргументации вывода об общей переориентации постиндустриальной системы на всестороннее развитие личности, а XXI в. провозглашается столетием человека.

По мнению Дж. Гэлбрейта, рынок отнюдь не нейтральный и не универсальный механизм распределения ресурсов. Саморегулирующийся рынок становится своеобразной машиной для поддержания и обогащения крупных предприятий. Их партнером выступает государство. Опираясь на его мощь, монополизированные отрасли производят свою продукцию в огромном избытке и навязывают ее потребителю. Основа власти крупных корпораций – техника, а не законы рынка. Определяющую роль теперь играет не потребитель, а производитель, техноструктура.

В-третьих, надо отказаться от анализа экономических отношений с позиций так называемого экономического человека. Нужны не разрозненные действия отдельных членов общества, а их организация. Против диктата предпринимателей необходимы совместные, скоординированные действия, которые призваны организовать и проводить профсоюзы и государственные органы. Государству надлежит взять под свою опеку экологию, образование, медицину.

Наши лучшие экономисты-глобалисты, которые исследуют процесс экономической эволюции, считают, что эволюция включает развитие как совместное взаимообусловленное превращение, но не в одну (согласно теории конвергенции), а в разные системы, которые будут представлять новую неоиндустриализацию как форму экономического соцеизма, где наконец человек займет подобающее ему главное, определяющее место.

2. Институциональный человек

Институционалисты вносят новые краски в портрет экономического человека. В отличие практически от всех остальных направлений экономической теории они не исходят из человеческой природы как из данности, а пытаются изучить закономерности ее формирования и эволюции. Для неоклассиков поведение человека предопределено сложившейся у него системой предпочтений. Для радикальных субъективистов оно не детерминировано ничем, кроме непредсказуемых для внешнего наблюдателя ожиданий субъекта, которые, в свою очередь, зависят от его оценок будущего.

2.1 Категория «инстинктов» Т. Веблена

Из экономистов своего времени, Веблен был, несомненно, лучше всех знаком с современной психологией и прежде всего с трудами У. Джеймса и У. Макдугалла, а также с эволюционной теорий Ч. Дарвина. Поэтому неудивительно, что в его концепции человеческой природы важную роль играют «инстинкты». Однако при этом речь идет вовсе не о биологических, неосознанных аспектах человеческой деятельности. Как раз наоборот, к инстинктам Веблен относит способы (обычаи) осознанного и целенаправленного человеческого поведения, формирующиеся в определенном культурном контексте и передающиеся из поколения в поколение, т.е. то, что он чаще называет институтами. «Цивилизованные народы Запада», с точки зрения Веблена, подвержены влиянию следующих основных «инстинктивных склонностей»:

1) инстинкта мастерства;

2) праздного любопытства;

3) родительского инстинкта;

4) склонности к приобретательству;

5) «набора эгоистических склонностей» и, наконец,

6) инстинкта привычки.

Эти инстинкты не существуют изолированно, они образуют коалиции, подчиняют себе друг друга. Так, например, большую силу представляют собой родительский инстинкт, праздное любопытство и инстинкт мастерства, когда они «заручаются поддержкой привычки», т.е., говоря проще, входят в привычку у людей. Тогда праздное любопытство поставляет информацию и знания, служащие целям, которые ставят перед людьми инстинкт мастерства и родительский инстинкт. В результате мы имеем «поиск эффективных жизненных" средств», ведущий к «росту технологического мастерства». Такое поведение Веблен называл «промышленным» и явно одобрял в отличие от так называемого денежного соперничества, которое имеет место тогда, когда добродетельный союз мастерства, любопытства и привычки попадает под власть эгоистических, приобретательских инстинктов. (О том, как это происходит в ходе исторического развития, Веблен наиболее подробно пишет во II главе своей «Теории праздного класса».)

Однако собственные позитивные разработки Веблена, и после дующих институционалистов рассматривались большинством экономистов как внесистемные, растворяющие экономическую теорию в «культурной антропологии, социальной философии и социологии», и поэтому были обречены на пребывание на периферии экономической науки.

2.2 Человеческая природа по Д. Дьюи

Очень важно подчеркнуть, что под привычкой Дьюи имел в виду не бездумное повторение раз затверженного стереотипа в духе павловского условного рефлекса. «Сущность привычки», – отмечал он, – «состоит в приобретенной склонности к некоторым видам и способам реакции, а не к определенным действиям… Она (привычка) предполагает волю"". Таким образом, привычка по Дьюи (а его концепция привычки прочно вошла в институционалистскую традицию), очень напоминает нам правила поведения, о которых мы писали применительно к поведенческим теориям и в особенности, к концепции Р. Хайнера. Такие привычки не только не являются противоположностью рациональности (если, разумеется понимать ее не как неоклассическую максимизацию, а более широко), а видимо, представляют собой наиболее часто встречающийся на практике способ ее существования.

В отличие от привычки, которая все-таки остается укорененной в личном опыте каждого, обычай – это «вид социального принуждения, которое осуществляет по отношению к индивидам коллективное мнение тех, кто чувствует и поступает одинаково». Именно институционализированные обычаи, которые в состоянии «наказывать» тех, кто отказывается придерживаться общих правил, являются реальной силой, управляющей человеческим поведением. Важнейшим из этих институционализированных обычаев Коммонс считал контракт. (Как известно, именно от Коммонса выводит происхождение своих идей такой виднейший представитель нового «контрактного» институционализма, как О. Уильямсон.).

Следует отметить, что «правила поведения», важность которых подчеркивают институционалисты, не только облегчают жизнь людям в условиях переизбытка информации, но и представляют собой необходимый источник информации для всех участников рынка66. Даже на столь рационализированном рынке, как фондовая биржа, присутствует множество таких «правил и обычаев».

Кроме того, не следует недооценивать и морального аспекта обще принятых норм (в особенности применительно к так называемому «нормальному» уровню цен). Казалось бы, дискуссия о нормальных и справедливых ценах на Западе осталась далеко в прошлом, в средневековье, когда эта проблема была в центре внимания ученых-схоластов. Однако современное социологическое исследование показывает, что подавляющее большинство респондентов готово оправдать повышение цены, если оно вызвано увеличением издержек, но считают несправедливым рост цен на товар по причине его возросшей редкости. Очевидно, что продавцы, назначая цену на свой товар, обязаны в какой-то мере учитывать «предрассудки» покупателей. Аналогичную роль играют при заключении коллективных договоров представления о «справедливом» распределении итогов деятельности предприятия между трудом и капиталом (в случае прибыли о справедливости вспоминают рабочие, в случае убытка – предприниматели).

Заключение

Большое значение сегодня имеет парадигма институциональной экономики. Здесь «действия агентов разворачиваются не «в чистом поле» свободного рынка», а в сильно «пересеченной местности», наполненной разнообразными институтами – организациями, правилами, традициями и т.п. Побудительными мотивами действий агентов являются не столько попытки обеспечения максимальной прибыли, сколько стремление к соответствию данного агента институциональным нормам и правилам, к улучшению своего положения в рамках этих институтов» 6. Объектом исследования становится не агент, а институт. Предмет экономической науки – отношения агентов и институтов. Модель человека – человек институциональный.

Сравнивая «человека экономического» и «человека институционального», Г.Б. Клейнер отмечает направленность целей первой группы на максимизацию материальных благ, а второй – на упрочение своего положения и статуса в обществе. Но авторы капиталистического производства в своей реальности могут становиться экономическими людьми, только если они, работая за прибыль, живут ради прибыли, а будучи ориентировны на максимум потребления, в том числе и символического престижного, живут ради этого потребления. Кроме того, «экономический человек» становится реальным продуктом неолиберальной политики, ее социальных технологий, полностью реализуясь в материальной сфере и сфере рынка, ограничивая при этом не только себя, но и эти сферы. Такая замкнутость экономической среды противоречит целям ее собственного развития. Работая на прибыль, можно однако не жить прибылью, равно, как работая за деньги, не жить ради денег.

Список литературы

1. Автономов В.С. Человек в зеркале экономической теории. – М., 2003. – 320 с.

2. Баликоев В.З. Общая экономическая теория. Учебное пособие. – Новосибирск: Издательство ЮКЕА, 1998. – 624 с.

3. Борисов Е.Ф. Основы экономической теории. М.: Высшая школа, 2005. – 240 с.

4. Булатов А.С. Экономика: Учебник. – М.: Юрист, 2004. – 614 с.

5. Курс по экономической теории. – Москва: ИНФРА‑М, 1997. – 345 с.

6. Курс экономической теории: Учебник для вузов / Под ред. Чепурина М.Н., Киселевой Е.Л. – Киров: Издательство «АСА», 2001. – 743 с.

7. Николаева Л.А., Черная И.П. Экономическая теория: Учебник. – М., 2003. – 243 с.

8. Основы экономической теории /Под ред. Камаева В.Д. – М., 2005.

9. Шаститко А.Е. Модели человека в экономической теории. – М.: Юрист, 2006. – 370 с.

10. Экономическая теория /Под ред. Деминой М.П. – Иркутск, 2005

11. Экономическая теория/ Под ред. И.П. Николаевой. – М., 2004.

Автономов В.С. Человек в зеркале экономической теории. – М., 2003.

Николаева Л.А., Черная И.П. Экономическая теория: Учебник. – М., 2003

Борисов Е.Ф. Основы экономической теории. М.: Высшая школа, 2005

Экономическая теория /Под ред. Деминой М.П. – Иркутск, 2005

Булатов А.С. Экономика: Учебник. – М.: Юрист, 2004

2.1. Модели экономического и социологического человека .

Экономическая теория со времени возникновения классической школы использовала модель экономического человека (homo oeconomicus). Ее применяли А. Смит, Д. Рикардо, затем К. Маркс и другие экономисты. Создание такой модели обусловлено необходимостью исследования проблемы выбора в экономической деятельности индивидов. Но, как отмечал Г. Саймон, в прошлом «экономическая теория по большей части игнорировала процессы, используемые рациональным субъектом в принятии решений относительно распределения ресурсов», что означало доминирование исследования результата выбора, а не его процесса. Такой подход не соответствует современным сложным динамичным условиям, включающим значительную неопределенность, и приводит к отрыву от реальности. Это заставило экономистов, и в первую очередь институционалистов, обратиться к совершенствованию теоретической модели человека.

1) информация, необходимая для принятия решения, полностью доступна индивиду;

2) человек в своих поступках в сфере экономики является совершенным эгоистом, т.е. ему безразлично, как изменится благосостояние других людей в результате его действий;

Необходимо помнить, что в неоклассической теории предпочтения индивида принимаются как данные, т.е. не учитываются разнообразие возможностей максимизации при постоянном доходе, различие между субъективными желаниями и объективными возможностями и т.п.

Экономический человек не принимает во внимание предпочтений других индивидов, которые в процессе выбора могут отразиться на его решениях, а также предполагает, что цель и средства известны. Исключается возможность того, что в общественной практике средство может стать целью, и наоборот. Все вышеизложенное свидетельствует об оторванности неоклассической теории от социального и институционального контекста, в котором функционируют экономические агенты.

В социологических исследованиях представлено несколько моделей человека (homo sociologicus). Две из них предложил голландский социолог С. Линденберг.

Первая модель социологического человека (акроним SRSM) означает «социализированный человек; человек, исполняющий роль, и человек, который может быть подвергнут санкциям». Эта модель означает, что индивидуальное поведение социально детерминировано, имеет ролевой характер и полностью контролируется обществом. Вторая модель (акроним OSAM) – человек, «имеющий собственное мнение, восприимчивый, действующий», – связывается с эмпирической социологией. Этот человек имеет мнение относительно разных сторон окружающего его мира, он восприимчив к влиянию окружения, но действует в соответствии со своим мнением. SRSM не является изобретательным, но подчиняется ограничениям в виде санкций и ролевых ожиданий. OSAM лишен изобретательности и ограничений, а его ожидания и оценки не связаны с процессом выбора и максимизации.

Сравнивая модели экономического и социологического человека, можно сказать, что экономический человек представляет наиболее характерные, но не все черты человеческого поведения в процессе хозяйственной деятельности. Модель SRSM применима для описания поведения в стабильном обществе, где большинство ограничений могут быть выражены в санкциях и ролевых ожиданиях. Социологическая модель не включает в себя ни структурированных предпочтений, ни ограничений. Поэтому многие современные социально-экономические науки используют модель экономического человека как поведенческую предпосылку своих исследований.

Обратимся к другому известному исследователю социального действия – М. Веберу. Он выделял четыре «идеальных типа» поведения:

· целерациональное поведение – продуманное использование условий и средств для достижения поставленной цели;

· ценностно-рациональное поведение – использование условий и средств для достижения заданных извне целей, которые определены верой в самодовлеющие ценности (религиозные, эстетические, идеологические);

· традиционное поведение, при котором цели и средства заданы извне, носят традиционный характер, а в основе поведения лежит длительная привычка или обычай;

· аффективное поведение, при котором цели и средства не выделяются, а поведение обусловлено эмоциональным состоянием индивида, его непосредственными чувствами, ощущениями.

В основе взаимодействия на рынке лежит целерациональное поведение. Оно предполагает, в частности, ожидание определенного поведения от других людей, которое базируется на понимании, объяснении мотивов и намерений окружающих. Однако трудности, с которыми встретилась модель рационального поведения, обусловили необходимость дальнейшего исследования рациональности.

2.2.Концепция ограниченной рациональности .

Г. Саймон исходя из ограниченности вычислительных, познавательных способностей человека (человеческого интеллекта) в противовес абсолютной рациональности обосновал принцип ограниченной рациональности . Абсолютная рациональность характеризуется следующими аспектами: целерациональность, причем целью является максимизация полезности или прибыли, которые определяют благосостояние субъекта; субъект использует всю имеющуюся информацию; формирует все возможные варианты выбора; субъект оценивает, ранжирует полезность каждого варианта и осуществляет подобный выбор перед каждым актом действия; уровень рациональности не зависит от ситуации, в которой происходит выбор, и от типа получаемой информации.

Ограниченная рациональность Г. Саймона может быть выражена в следующих положениях:

· достижение не оптимального, а удовлетворительного варианта, т.е. достаточно близкого в том или ином смысле к наилучшему из вариантов;

· использование первой попавшейся информации и балансировка между затратами и результатами;

· разработка ограниченного числа альтернативных вариантов и выбор первого варианта, удовлетворяющего заданным самим субъектом критериям; использование прошлого опыта для выработки модели поведения;

· зависимость уровня рациональности от ситуации и типа информации.

Придерживаясь этой теории, можно предположить, что целью фирмы является не максимизация, а достижение определенного уровня прибыли, сохранение определенной доли рынка и определенного объема продаж, что во многих случаях соответствует реальной действительности.

Большое значение в современной теории придается процедурной рациональности , которая означает следование избранной процедуре принятия решения для получения конечного результата. В случае полной рациональности результат оптимален и обычно единствен. В условиях ограниченной рациональности конечный результат будет зависеть от процедуры принятия решений. Значит, множеству процедур соответствует множество возможных конечных результатов. Г. Саймон подчеркивал, что необходимо принимать в расчет не только рациональность выбора, но и рациональность процедур, т.е. эффективность процедур, используемых для решений выбора, в пределах когнитивных ограничений. Процедурная рациональность в принципе не отвергает возможность выбора оптимального варианта, однако считает экстремальные (наихудший и наилучший) варианты маловероятными объектами выбора, так как они неустойчивы, зачастую дорогостоящи и не воспроизводятся при дальнейшем развитии системы.

2.3.Поведенческие предпосылки в новой институциональной экономической теории .

В НИЭТ используются следующие два аспекта поведенческих предпосылок: 1) познавательная предпосылка (тип рациональности); 2) мотивационная предпосылка (степень следования индивидов своим интересам).

Рассмотрим познавательную предпосылку . Согласно О. Уильямсону, существует три основные формы рациональности.

1. Максимизация – сильная форма рациональности – предполагает выбор наилучшего варианта из всех имеющихся альтернатив. Этой модели придерживается неоклассическая теория.

2. Ограниченная рациональность – познавательная предпосылка, которая принята в экономической теории трансакционных издержек. Это полусильная форма рациональности, которая предполагает, что субъекты в экономике стремятся действовать рационально, но в действительности обладают этой способностью лишь в ограниченной степени.

Такое определение заключает в себе возможность различных его трактовок. Ортодоксальные экономисты ошибочно интерпретируют ограниченную рациональность как иррациональность или нерациональность. Представители других социальных наук считают такую предпосылку слишком большой уступкой принятому в экономической теории принципу максимизации. О.И. Уильямсон считает важным оба слова в данном понятии, так как рациональность означает стремление экономно использовать ограниченные ресурсы, а ограниченность познавательных способностей дает стимул к исследованию институтов.

3. Органическая рациональность – слабая форма рациональности, или рациональность процесса. В эволюционном подходе ее используют Р. Нельсон, С. Уинтер, А. Алчиян, прослеживающие эволюционный процесс в рамках одной или нескольких фирм, а также представители австрийской школы К. Менгер, Ф. Хайек и др., связывающие данную форму рациональности с процессами более общего характера – институтами денег, рынков, прав собственности и права.

Теории органической и ограниченной рациональности используются разными школами для достижения различных целей, но они дополняют друг друга и могут дать эффект в условиях взаимодействия. Последовательная реализация принципа ограниченной рациональности требует замещения принципа максимизации принципом удовлетворительности, для того чтобы избежать проблемы «бесконечного регресса» в постановке оптимизационной задачи с учетом издержек обдумывания.

Мотивационная предпосылка также имеет три формы.

1. Оппортунизм – самая сильная форма мотивации. К ней и обращается теория трансакционных издержек. Под оппортунизмом в новой институциональной экономике понимают следование своим интересам, в том числе обманным путем, включая такие явные приемы обмана, как ложь, воровство, мошенничество, но не ограничиваясь ими. Намного чаще оппортунизм подразумевает более тонкие формы обмана, которые могут принимать активную и пассивную формы, проявляться ex ante и ex post. По-другому, оппортунизм – это эгоистическое поведение с использованием коварства (сокрытия информации). Предконтрактный оппортунизм означает использование частной информации для заключения выгодной трансакции, выгода которой напрямую зависит от неведения партнера. Предконтрактный оппортунизм возможен во многих ситуациях, в том числе при производстве общественных благ, в условиях двусторонней монополии, на рынках со скрытым качеством товаров и др. В литературе он представлен в основном в теме «ухудшающий (обратный, неблагоприятный) отбор». Постконтрактный оппортунизм предполагает использование возможности ненаблюдаемости поведения субъекта для того, чтобы выполнить условия контракта не так, как предполагает другая сторона, а в своих интересах. Практически все случаи относятся к «субъективному риску (моральному риску, риску недобросовестности)». Примерами могут служить страхование, аренда, отношения найма работника и т.п.

Отлынивание – это форма постконтрактного оппортунизма, основанная на возможности уменьшения собственником ресурса вклада в производимый продукт без соответствующего уменьшения его индивидуального дохода на основе стратегического манипулирования информацией о совершаемых действиях. Отлынивание – частный случай более общей проблемы – проблемы отношений принципала–агента. Примером могут служить отношения между менеджером и работником, кредитором и получателем кредита, избирателем и депутатом и т.д. К постконтрактному оппортунизму относится вымогательство (шантаж), связанное со специфичностью активов и занявшее важное место в исследованиях О. Уильямсона. Вымогательство – это использование возможности отказа от трансакции одной стороной, для того чтобы вынудить другую сторону, использующую специфический актив, на невыгодное продолжение сотрудничества. Степень специфичности – доля ценности, которая была бы потеряна при переводе актива в другую сферу. Вымогательство также появляется, когда становится очевидной роль тех участников команды, которых нельзя заменить другими. Используя свои относительные преимущества, такие члены команды могут требовать особых условий работы или оплаты, шантажируя других угрозой выхода из команды. Угроза вымогательства может уменьшить общую ценность трансакции, так как агенты будут избегать инвестиций в специфические активы. Примерами могут служить взаимоотношения сборочного и комплектующего предприятий, железной дороги и завода, электростанции и угольной шахты, руководителя и опытного рабочего.

Оппортунизм обусловливает появление информационной асимметрии, «поведенческой» неопределенности, которая значительно усложняет задачи экономической организации, потому что в случае отсутствия оппортунизма любое поведение могло бы подчиняться некоторым правилам.

2. Простое следование своим интересам – полусильная форма мотивации – это тот вариант эгоизма, который принят в неоклассической теории. Стороны вступают в процесс обмена, заранее зная исходные положения противоположной стороны. Все их действия оговариваются, вся необходимая информация известна. Контракты выполняются, так как стороны следуют своим обязательствам и правилам. Отклонение от общепринятых правил исключается.

3. Послушание – слабая форма мотивации – равносильна неэгоистическому поведению, когда исключается всякое проявление собственного интереса. Такая форма применима в социальной инженерии, хотя в чистом виде вряд ли существует в экономике.

Таким образом, экономическая теория трансакционных издержек, а значит, и новая институциональная экономическая теория использует две поведенческие предпосылки – ограниченную рациональность и оппортунизм.

Отличие поведенческих предпосылок О. Уильямсона от неоклассического подхода и от идей традиционных институционалистов дается в статье У. Даггера. Автор рассматривает два спектра представлений. На одном конце первого спектра – полная рациональность «экономического человека», максимизирующего полезность (неоклассическая конструкция), на другом – культурная рациональность «институционального человека», культурно развитого, или социализированного («институциональная конструкция»). Ограниченная рациональность гибридного человека О. Уильямсона находится между этими подходами. Знания и вычислительные способности экономического человека не ограничены, он знает все и независим. Знания и вычислительные способности гибридного человека ограничены, он знает не все, но он независим. Знания и вычислительные способности институционального человека ограничены и он не является строго независимым. Второй теоретический спектр касается оппортунизма. На одном конце спектра экономический человек преследует собственный интерес, но без коварства и принуждения (силы), на другом – институциональный человек преследует свой собственный интерес с коварством и принуждением. Гибридный человек О. Уильямсона преследует собственный интерес с использованием коварства, но без принуждения. Другими словами, он достаточно самозаинтересован в использовании коварства, но недостаточно силен, чтобы прибегнуть к принуждению.

2.4..Концепции рациональности в новой французской институциональной экономической теории .

По мнению А.Н. Олейника, разделяющего взгляды НФИЭТ, идеальный участник сделок на неоклассическом рынке характеризуется следующими чертами.

Во-первых, он должен быть целерационален. Вслед за М. Вебером целерациональное поведение характеризуется как «ожидание определенного поведения предметов внешнего мира и других людей и использование этого ожидания в качестве ²условий² и ²средств² для достижения своей рационально поставленной и продуманной цели». Целерациональный человек свободен в выборе как целей, так и средств для их достижения.

Во-вторых, поведение homo oeconomicus должно быть утилитарным. Иными словами, его действия должны быть подчинены задаче максимизации удовольствия, полезности. Следует различать две формы утилитаризма – простой и сложный. В первом случае человек просто нацелен на задачу максимизации своего удовольствия, во втором же он связывает сумму получаемой полезности со своей собственной деятельностью. Именно сложный утилитаризм характеризует идеального участника рыночного обмена.

В-третьих, участник сделки должен испытывать чувство эмпатии в отношении к другим участникам сделки, т.е. должен уметь поставить себя на их место и взглянуть на происходящий обмен с их точки зрения. Эмпатию отличает беспристрастность и нейтральность: нужно уметь поставить себя на место человека, который может быть и лично неприятен.

В-четвертых, между участниками сделок на рынке должно существовать доверие, которое необходимо для реализации этих сделок. Именно в существовании доверия заключается предпосылка предсказуемости поведения контрагента, формирования более или менее устойчивых ожиданий относительно ситуации на рынке.

Наконец, участники сделок на рынке должны обладать способностью к интерпретативной рациональности, являющейся синтезом вышеизложенных четырех элементов. Интерпретативная рациональность включает, с одной стороны, способность индивида формировать верные ожидания относительно действий другого, т.е. правильно интерпретировать намерения и планы последнего; а с другой стороны, предъявляет к индивиду симметричное требование: облегчать понимание другими его собственных намерений и действий. Предпосылками интерпретативной рациональности является существование фокальных точек , спонтанно выбираемых всеми индивидами вариантов, и соглашений , общеизвестных вариантов поведения индивидов. Фокальные точки связаны с наличием общих точек отсчета в действиях и оценках индивидов и возможны в рамках социально однородных групп или одной и той же культуры. Соглашение – это общепринятый в той или иной ситуации вариант поведения. Наличие соглашений позволяет индивидам вести себя так, как этого ожидают окружающие, и наоборот.

Ограничения модели рационального выбора позволяют по иному соотнести четыре идеальных типа поведения по М. Веберу. Тип поведения становится функцией двух переменных: степени жесткости когнитивных ограничений и степени полноты информации, используемой для принятия решения (или величины издержек поиска информации). По мере движения от аффективного поведения к целерациональному процедура принятия решений усложняется за счет увеличения количества, качества и методов обработки необходимой информации, что еще раз подчеркивает важность изучения рациональности процедуры. А.Н. Олейник делает следующие выводы для понимания рациональности как нормы поведения. Во-первых, степень рациональности зависит от процедуры принятия решения. Во-вторых, существование множества процедур принятия решения обусловливает множество «рациональностей», что выражено в подходе экономики соглашений. Поэтому для описания рациональности как нормы поведения предлагается использовать термин «обоснованное действие». Здесь акцент переносится на процедуру и способы обоснования действия, причем абсолютная рациональность является предельным случаем.

2.5. Ожидания и рациональность .

Важной характеристикой современной экономики являются ожидания, которые рассматриваются как равноправные с информационным фактором и формирующие среду и ограничения на поведенческие мотивы. Здесь необходимо рассмотреть рациональность ожиданий, которая связана с общим понятием рациональности поведения.

В экономической теории наиболее известны два вида ожиданий: адаптивные и рациональные. Под адаптивными понимаютожидания, сформированные субъектом на основе предшествующих ожиданий с учетом их коррекции на уже известную величину ошибки предшествующего прогноза. Рациональные ожидания, напротив, основываются на всестороннем учете как прошлой, так и будущей информации, в частности политики регулирования экономики. «Рациональность» ожиданий выражается здесь в том, что субъект не отказывается априори ни от какого источника информации и учитывает ее в соответствии с достоверностью и значимостью. Позднее было предложено рассматривать иррациональные ожидания, т.е. ожидания, формируемые на базе принципиально неполной информации, а именно информации, из которой принимающим решение лицом сознательно исключена существенная часть. Не учитывать возможные неблагоприятные для данного субъекта исходы – значит, находиться в плену иррациональных ожиданий.

1) нежелание и/или неготовность уяснить и сформулировать целевую установку в ситуации выбора («отвращение к целеполаганию»);

2) нежелание осуществлять выбор или нерешительность в осуществлении выбора как действия, последствия которого нельзя обратить вспять («отвращение к необратимому выбору»);

3) нежелание оставаться в пределах известного множества допустимых альтернатив («отвращение к границам»);

4) затруднения при сравнении альтернатив («отвращение к рейтинговой деятельности»);

5) нежелание остановиться на наилучшем варианте («отвращение к экстремизму»). Значит, рациональными могут быть ожидания, предполагающие лишь относительную рациональность поведения субъектов.

Если признать процедурную рациональность наиболее реалистическим способом поведения, то рациональными в отношении партнера следует считать такие ожидания, которые предполагают его процедурно-рациональное поведение. Не все ожидания являются рациональными, но отказ от рациональных ожиданий (т.е. заниженные или завышенные ожидания) может дорого стоить экономическому субъекту. Авторами делается вывод, что рациональные ожидания ориентированы на процедурно-рациональное поведение партнеров и отказ от надежды на наилучшее для субъекта ожиданий сочетание неопределенных факторов. Напротив, ожидания, априорно рассчитанные на экстремальное или иррациональное поведение партнеров, следует считать иррациональными. Взаимные ожидания составляют систему, которая нарушается, если поведение какого-либо субъекта выходит за предполагаемые границы. Поэтому присущая данной системе слабая устойчивость компенсируется соответствующими институциональными мерами. «Вообще говоря, имеет место следующая закономерность: чем слабее система взаимных ожиданий, тем более сильной должна быть институциональная структура, требующаяся для сохранения стабильного развития общества».

Необходимо добавить, что культурные нормы (этика, мораль, традиции и т.п.) являются теми правилами поведения или институтами, которые помогают объяснить сложные экономические явления. Выделяются врожденные правила морали, основанные на инстинктах (солидарность, альтруизм, групповое принятие решений и др.), и благоприобретенные правила (бережливость, уважение к собственности, честность и т. д.), создавшие и поддерживающие, по выражению Ф. Хайека, расширенный порядок, лежащий в основе функционирования современной рыночной экономики. Индивиды, действуя согласно укоренившимся нормам, могут вернее судить о допустимости своих действий, чем если бы они руководствовались только принципом рациональности. Не случайно Ф. Хайек отмечал по этому поводу: «Рационализм может быть ошибочным, и традиционная мораль может в некоторых отношениях обеспечить более верное руководство для человеческих действий, чем рациональное знание».

Выводы. Обобщая вышеизложенное, можно отметить, что институциональная экономика внесла значительный вклад в экономическую науку. Однако в настоящее время исследования не превратились в компактную, единую теорию. Современный институционализм, включающий несколько направлений, характеризуется разными моделями и методами, что соответствует сегодняшнему состоянию развития науки. Осознание границ и возможностей моделей обусловит применение адекватных методов, а также типов ситуаций, для которых они являются валидными. Дальнейшие исследования могут дать интересные результаты в деле развития предметных областей и методов институциональной экономической теории.

Модели экономического и социологического человека . Экономическая теория со времени возникновения классической школы использовала модель экономического человека (homo oeconomicus). Ее применяли А. Смит, Д. Рикардо, затем К. Маркс и другие экономисты. Создание такой модели обусловлено необходимостью исследования проблемы выбора в экономической деятельности индивидов. Но, как отмечал Г. Саймон, в прошлом «экономическая теория по большей части игнорировала процессы, используемые рациональным субъектом в принятии решений относительно распределения ресурсов» 11 , что означало доминирование исследования результата выбора, а не его процесса. Такой подход не соответствует современным сложным динамичным условиям, включающим значительную неопределенность, и приводит к отрыву от реальности. Это заставило экономистов, и в первую очередь институционалистов, обратиться к совершенствованию теоретической модели человека.

В современной научной литературе для обозначения экономического человека используется акроним REMM, что означает «изобретательный, оценивающий, максимизирующий человек» 12 . Такая модель предполагает, что человек ведет себя полностью рационально, и предусматривает следующие условия: 1) информация, необходимая для принятия решения, полностью доступна индивиду; 2) человек в своих поступках в сфере экономики является совершенным эгоистом, т.е. ему безразлично, как изменится благосостояние других людей в результате его действий; 3) не существует никаких внешних ограничений для обмена (при условии, что обмен ведет к максимизации полезности); 4) желание увеличить свое благосостояние реализуется только в форме экономического обмена, а не в форме захвата или кражи 13 .

Обратимся к другому известному исследователю социального действия – М. Веберу. Он выделял четыре «идеальных типа» поведения 14:

 целерациональное поведение – продуманное использование условий и средств для достижения поставленной цели;

 ценностно-рациональное поведение – использование условий и средств для достижения заданных извне целей, которые определены верой в самодовлеющие ценности (религиозные, эстетические, идеологические);

 традиционное поведение, при котором цели и средства заданы извне, носят традиционный характер, а в основе поведения лежит длительная привычка или обычай;

 аффективное поведение, при котором цели и средства не выделяются, а поведение обусловлено эмоциональным состоянием индивида, его непосредственными чувствами, ощущениями.

Концепция ограниченной рациональности . Г. Саймон исходя из ограниченности вычислительных, познавательных способностей человека (человеческого интеллекта) в противовес абсолютной рациональности обосновал принцип ограниченной рациональности . Абсолютная рациональность характеризуется следующими аспектами: целерациональность, причем целью является максимизация полезности или прибыли, которые определяют благосостояние субъекта; субъект использует всю имеющуюся информацию; формирует все возможные варианты выбора; субъект оценивает, ранжирует полезность каждого варианта и осуществляет подобный выбор перед каждым актом действия; уровень рациональности не зависит от ситуации, в которой происходит выбор, и от типа получаемой информации. Ограниченная рациональность Г. Саймона может быть выражена в следующих положениях: достижение не оптимального, а удовлетворительного варианта, т.е. достаточно близкого в том или ином смысле к наилучшему из вариантов; использование первой попавшейся информации и балансировка между затратами и результатами; разработка ограниченного числа альтернативных вариантов и выбор первого варианта, удовлетворяющего заданным самим субъектом критериям; использование прошлого опыта для выработки модели поведения; зависимость уровня рациональности от ситуации и типа информации. Придерживаясь этой теории, можно предположить, что целью фирмы является не максимизация, а достижение определенного уровня прибыли, сохранение определенной доли рынка и определенного объема продаж, что во многих случаях соответствует реальной действительности.

Большое значение в современной теории придается процедурной рациональности , которая означает следование избранной процедуре принятия решения для получения конечного результата. В случае полной рациональности результат оптимален и обычно единствен. В условиях ограниченной рациональности конечный результат будет зависеть от процедуры принятия решений. Значит, множеству процедур соответствует множество возможных конечных результатов. Г. Саймон подчеркивал, что необходимо принимать в расчет не только рациональность выбора, но и рациональность процедур, т.е. эффективность процедур, используемых для решений выбора, в пределах когнитивных ограничений 15 . Процедурная рациональность в принципе не отвергает возможность выбора оптимального варианта, однако считает экстремальные (наихудший и наилучший) варианты маловероятными объектами выбора, так как они неустойчивы, зачастую дорогостоящи и не воспроизводятся при дальнейшем развитии системы.

Поведенческие предпосылки в новой институциональной экономической теории . В НИЭТ используются следующие два аспекта поведенческих предпосылок: 1) познавательная предпосылка (тип рациональности); 2) мотивационная предпосылка (степень следования индивидов своим интересам).

Рассмотрим познавательную предпосылку . Согласно О. Уильямсону, существует три основные формы рациональности 16 .

Мотивационная предпосылка также имеет три формы.

Отличие поведенческих предпосылок О. Уильямсона от неоклассического подхода и от идей традиционных институционалистов дается в статье У. Даггера 17 . Автор рассматривает два спектра представлений. На одном конце первого спектра – полная рациональность «экономического человека», максимизирующего полезность (неоклассическая конструкция), на другом – культурная рациональность «институционального человека», культурно развитого, или социализированного («институциональная конструкция»). Ограниченная рациональность гибридного человека О. Уильямсона находится между этими подходами. Знания и вычислительные способности экономического человека не ограничены, он знает все и независим. Знания и вычислительные способности гибридного человека ограничены, он знает не все, но он независим. Знания и вычислительные способности институционального человека ограничены и он не является строго независимым. Второй теоретический спектр касается оппортунизма. На одном конце спектра экономический человек преследует собственный интерес, но без коварства и принуждения (силы), на другом – институциональный человек преследует свой собственный интерес с коварством и принуждением. Гибридный человек О. Уильямсона преследует собственный интерес с использованием коварства, но без принуждения. Другими словами, он достаточно самозаинтересован в использовании коварства, но недостаточно силен, чтобы прибегнуть к принуждению.

Концепции рациональности в новой французской институциональной экономической теории . По мнению А.Н. Олейника, разделяющего взгляды НФИЭТ, идеальный участник сделок на неоклассическом рынке характеризуется следующими чертами 18 .

Во-первых, он должен быть целерационален. Вслед за М. Вебером целерациональное поведение характеризуется как «ожидание определенного поведения предметов внешнего мира и других людей и использование этого ожидания в качестве условий и средств для достижения своей рационально поставленной и продуманной цели». Целерациональный человек свободен в выборе как целей, так и средств для их достижения.

Ограничения модели рационального выбора позволяют по иному соотнести четыре идеальных типа поведения по М. Веберу 19 . Тип поведения становится функцией двух переменных: степени жесткости когнитивных ограничений и степени полноты информации, используемой для принятия решения (или величины издержек поиска информации). По мере движения от аффективного поведения к целерациональному процедура принятия решений усложняется за счет увеличения количества, качества и методов обработки необходимой информации, что еще раз подчеркивает важность изучения рациональности процедуры. А.Н. Олейник делает следующие выводы для понимания рациональности как нормы поведения. Во-первых, степень рациональности зависит от процедуры принятия решения. Во-вторых, существование множества процедур принятия решения обусловливает множество «рациональностей», что выражено в подходе экономики соглашений. Поэтому для описания рациональности как нормы поведения предлагается использовать термин «обоснованное действие» 20 . Здесь акцент переносится на процедуру и способы обоснования действия, причем абсолютная рациональность является предельным случаем.

Ожидания и рациональность . Важной характеристикой современной экономики являются ожидания, которые рассматриваются как равноправные с информационным фактором и формирующие среду и ограничения на поведенческие мотивы. Здесь необходимо рассмотреть рациональность ожиданий, которая связана с общим понятием рациональности поведения.

В экономической теории наиболее известны два вида ожиданий: адаптивные и рациональные. Под адаптивными понимают ожидания, сформированные субъектом на основе предшествующих ожиданий с учетом их коррекции на уже известную величину ошибки предшествующего прогноза. Рациональные ожидания, напротив, основываются на всестороннем учете как прошлой, так и будущей информации, в частности политики регулирования экономики. «Рациональность» ожиданий выражается здесь в том, что субъект не отказывается априори ни от какого источника информации и учитывает ее в соответствии с достоверностью и значимостью. Позднее было предложено рассматривать иррациональные ожидания, т.е. ожидания, формируемые на базе принципиально неполной информации, а именно информации, из которой принимающим решение лицом сознательно исключена существенная часть 21 . Не учитывать возможные неблагоприятные для данного субъекта исходы – значит, находиться в плену иррациональных ожиданий.

Некоторые исследователи считают, что рациональность поведения реальных субъектов часто нарушается и должна рассматриваться исключительно как научная абстракция. Кроме причин, указанных Г. Саймоном, приводятся следующие психологические факторы, способные нарушить рациональность поведения субъектов: 1) нежелание и/или неготовность уяснить и сформулировать целевую установку в ситуации выбора («отвращение к целеполаганию»); 2) нежелание осуществлять выбор или нерешительность в осуществлении выбора как действия, последствия которого нельзя обратить вспять («отвращение к необратимому выбору»); 3) нежелание оставаться в пределах известного множества допустимых альтернатив («отвращение к границам»); 4) затруднения при сравнении альтернатив («отвращение к рейтинговой деятельности»); 5) нежелание остановиться на наилучшем варианте («отвращение к экстремизму»). Значит, рациональными могут быть ожидания, предполагающие лишь относительную рациональность поведения субъектов.

Если признать процедурную рациональность наиболее реалистическим способом поведения, то рациональными в отношении партнера следует считать такие ожидания, которые предполагают его процедурно-рациональное поведение 22 . Не все ожидания являются рациональными, но отказ от рациональных ожиданий (т.е. заниженные или завышенные ожидания) может дорого стоить экономическому субъекту. Авторами делается вывод, что рациональные ожидания ориентированы на процедурно-рациональное поведение партнеров и отказ от надежды на наилучшее для субъекта ожиданий сочетание неопределенных факторов. Напротив, ожидания, априорно рассчитанные на экстремальное или иррациональное поведение партнеров, следует считать иррациональными. Взаимные ожидания составляют систему, которая нарушается, если поведение какого-либо субъекта выходит за предполагаемые границы. Поэтому присущая данной системе слабая устойчивость компенсируется соответствующими институциональными мерами. «Вообще говоря, имеет место следующая закономерность: чем слабее система взаимных ожиданий, тем более сильной должна быть институциональная структура, требующаяся для сохранения стабильного развития общества» 23 .

Сущность процесса планирования на предприятии. Планы предприятия и их виды

Сущность процесса планирования на предприятии. Планы предприятия и их виды

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Подобные документы

1.2 Институционализм

2. Институциональный человек

2.1 Категория «инстинктов» Т. Веблена

2.2 Человеческая природа по Д. Дьюи

Заключение

Список литературы