Учредитель фонда «Жизнь как чудо» скончался по неизвестным причинам.
О смерти близкого друга, бизнесмена и отца пятерых детей рассказала актриса сериала «Сладкая жизнь» Анастасия Меськова. Девушка призналась подписчикам, что была потрясена известием о гибели Алексея. Точную причину смерти Мошковича девушка называть не стала.
«Сегодня утром трагически оборвалась жизнь замечательного человека… Алексея Мошковича, удивительно доброго и светлого человека! Прекрасного мужа и отца пятерых детей. Учредителя благотворительного фонда Жизнь как чудо. Он спас огромное количество детей, помог очень многим семьям… И… я не знаю, что сказать, душат слезы. Ушел один из лучших… светлая память! Алексей, любимый, дорогой! Еще вчера мы поздравляли друг друга с Рождеством и надеялись на скорую встречу… Мы будем скучать!» — написала в микроблоге Анастасия Меськова.
Многочисленные подписчики мгновенно откликнулись на сообщение актрисы. Поклонники высказали ей слова сочувствия и поддержки в связи со случившимся.
«Светлая память. Видимо, нужны ангелы на небесах. Сил семье», «Как жаль, когда уходят самые лучшие», «Мои соболезнования», — высказались фолловеры Меськовой в комментариях. Отметим, благотворительный фонд «Жизнь как чудо» Мошкович организовал в 2009 году. На первых порах организацию поддерживали звезды театра и кино, многие из которых были попечителями фонда. Как рассказывал когда-то о себе сам Алексей, помогать людям, любить мир и верить в добро было частью его жизни. Без всех этих составляющих он не чувствовал себя собой. У бизнесмена были грандиозные планы по развитию фонда, но, увы, судьба распорядилась иначе.
«Сегодня утром не стало нашего Алексея Мошковича. Мы скорбим и пока не можем поверить в это. Наш Учредитель Фонда, это был один из самых светлых людей» — такая запись появилась сегодня утром на сайте фонда «Жизнь как чудо».
Как конструктивная, полезная идея
История первая. О доверии
Алексей Мошкович , директор фонда «Жизнь как чудо» : «Я тогда был тем, кому сейчас я объясняю, почему помогать надо через фонды».
Российскую благотворительность в эти дни потрясла страшная потеря. Умер Алексей Мошкович, директор фонда «Жизнь как чудо». Алексей, отец пятерых детей, добрый, отзывчивый человек. Мы приносим глубокие соболезнования семье Алексея. И мы думаем, что всем нам можно гордиться тем, что мы знали Алексея, что он был рядом с нами и вместе с нами боролся за здоровье и жизнь других людей. Так получилось, что это последний рассказ Алексея Мошковича.
История вторая. О спасенном сердце
Надежда, мама подопечного фонда «Детские сердца» Федора Ванчугова: «Все эти десять лет, переводя деньги на лечение кому-то, я говорю «спасибо» именно вам»
Директору фонда «Детские сердца» Кате Бермант написала мама Феди Ванчугова. Десять лет назад фонд дважды оплачивал мальчику операции на сердце. Сейчас Феде уже 15 лет. У Феде есть еще два брата, а сам Федор учится на отлично и увлечен программированием. Вот пишет Надежда:
«Катя, я часто вас вспоминаю. 10 лет назад я крутила диск телефона, стоящего в прихожей нашей питерской коммуналки, смотрела в стену и надеялась ТАК сильно, что это просто нельзя забыть. Вы дали нам денег на операцию. А потом еще на одну. Какие-то незнакомые люди сделали так, что Феде стало лучше. Это поразительно. Такое не забывается, — пишет Надежда, мама Феди. — Я вот нашла вас недавно в Фейсбуке, но все эти десять лет, переводя деньги на лечение кому-то, я говорила спасибо именно вам. Феде уже 15 лет, он отличник, занимается веб-дизайном, побеждает в олимпиадах. Он очень умный и добрый. Он о вас знает, передает привет».
История третья. О принятии и любви
Надежда, мама Алексея, подопечного фонда «Волонтеры в помощь детям-сиротам» :«Недавно Леша впервые назвал меня мамой»
Про Лешу знают многие. Мальчик родился с генетическим синдромом, от него сразу отказались, и 12 лет он провел в сиротских учреждениях. В детдоме его «списали» — его обучением и развитием никто не занимался. Он жил фактически в своем мире. Леша не говорил, хотя все понимал, — он мог общаться своим способом. В 2016 году у Леши появилась мама – Надежда. Сейчас семью поддерживает проект «Близкие люди».
Вот отрывок из ее рассказа: «4 месяца как Лешка у нас. Он уже успокаивается, понимает, что он и на самом деле уже в безопасности, и мы его не бросим. Он уже не провоцирует, хулиганит иногда, конечно, как любой ребенок, но намеренно почти не злит.
Он быстро учится. Не все детдомовские так хватают на лету. Умеет уже, как Женя, хлопать дверьми, когда обижается. Тырит конфеты, как 5-летний Вася. Я очень переживала, как они с Васей поладят, а оказалось, что тут меньше всего сложностей. Вася показывает, как пакеты после магазина разбирать, куда что раскладывать. Куда чистую посуду ставить. Как в туалете смывать. Да, всему приходится учить, для Леши после интерната все в новинку. Знаете, сколько удивления было, что манка как песок и ее варить надо?…
Недавно Лешка назвал меня мамой. На занятиях в «Территории речи» как раз учились произносить слово «мама», тогда он показал на меня. Тронуло до слез.
Он невероятно чуткий, в нем много нежности. Если болит голова, он чувствует и подходит погладить. Если грущу или заплачу, всегда обнимет. И мне намного легче.
И знаете, у меня не было и нет к нему жалости. Я просто вижу задачи и вопросы — как ему помочь, как адаптировать и дать ему самостоятельность, как научить жить среди людей, как здоровье поправить.
Еще я очень рада за остальных своих детей. Женька иногда кажется противным подростком, а когда он с Лешкой, то понятно, что в нем много милосердия и сострадания. Он первый готов заступиться, если Лешке кто-то что-то скажет. Или Яна, взрослая уже, самостоятельная. А если Лешка злится, когда что-то не по его, и требует вернуть его в интернат, она его успокаивает словами: мы семья и мы теперь вместе что бы ни случилось. У меня сердце щемит в эти моменты».
Как отметила Алена Синкевич, координатор проекта «Близкие люди» фонда «Волонтеры в помощь детям-сиротам», Алексей согласился жить в новой семье, и после новогодних праздников все будет уже окончательно оформлено.
История четвертая. Об упорстве и неравнодушии
Мария Хадеева , директор по развитию Проекта поддержки воспитанников детских домов РОСТ : «Я клялась, что землю буду есть, но дети не будут там жить»
«Каждый декабрь я вспоминаю 2012 год. Тогда закрыли сельский детский дом в поселке Петровский Ивановской области. Детей-норму переместили в коррекционный интернат в 60 километрах. Это у нас в стране называется «интеграция»,»консолидация» и прочие «-ция». Строительство спального корпуса интерната обошлось в 90 млн. рублей (не буду упоминать тогдашнего губернатора, известная у него фамилия — теперь в Москве… работает, повысили).
Когда мы приехали в интернат 25 декабря, на улице было -32, я боялась, что не заведётся дизельная машина… а те, кто строили — не боялись: внутри не было отопления, трубы поставили неправильно, дети сидели нахохлившиеся, в верхней одежде. Тогда я ещё не знала, что у РОСТа появился новый проект, а у меня появились дети.
Я возвращалась в Москву, рыдала, звонила знакомым юристам, и клялась Елене Береговой, директору фонда Владимира Смирнова (фонд — один из доноров проекта РОСТ. – ред.), что я землю буду есть, но дети не будут там жить.
Мы купили квартиру в посёлке, из которого забрали детей, где живут их бабушки. Дети вернулись в свою школу. Светлана Ильина — воспитатель, проработавшая в сельском детдоме более 20 лет, — стала их приёмной мамой. Сейчас в доме РОСТа шестеро детей: кровная дочь Светланы 15-летняя Виктория, 17-летний Валерий, 16-летние Андрей и Михаил, 14-летняя Кристина и 10-летний Сережа. Всё не зря».
История пятая. О вере в жизнь
Максим Колосов. Фото с сайта
Карина Михайлова , директор фонда «Жизнь» : «Это было чудо. И Максим победил»
«У нас есть Макс Колосов. Максим в прошлом подопечный фонда «Жизнь». Фонд поддерживал парня несколько лет — пока он лечился в отделении онкологии РДКБ от нейробластомы, серьёзного онкологического заболевания, которое имеет хорошие шансы на выздоровление у детей до пяти лет. Но когда заболел Максим — это случилось в 2012 году — ему было уже четырнадцать …
Максим лечился в Москве, прошел семь курсов химиотерапии, сложнейшую операцию по удалению опухоли, трансплантация костного мозга, девять курсов поддерживающей терапии. И спустя год, проведённый в больнице, он победил.
Слово «чудо» прозвучало даже от верящих только в медицину врачей.
Максим вернулся в родное село, в школу, к любимым занятиям и друзьям. Больше года Макс приезжал в онкологическое отделение только на проверки, и всё было хорошо.
Но в 2015 году на очередной проверке врачи увидели новые очаги – рецидив нейробластомы.
На тот момент семнадцатилетний Максим уже получил все методы лечения, которые были возможны для его диагноза в России. В его медицинской выписке прозвучали очень страшные слова про то, что сделать уже ничего нельзя… Ни одна из российских клиник, куда обращались Колосовы, не бралась им помочь… Было отчаянье, мама Максима постоянно плакала и молилась.
И новое чудо произошло — появился возможный вариант лечения в Индии.
Индия очень пугала психологически. Долгий перелёт, новая неизвестная страна, другой климат, язык, менталитет. Для нас (фонда) Максим был первым пациентом, кого мы отправили в эту страну.
Некоторые тогда не верили в благополучный исход, многие сомневались, но одновременно с этим – огромное количество людей объединили свои усилия и помогли Максиму и его семье оплатить счёт за лечение в индийской клинике.
Макс прошел в Индии тяжелейшее лечение: новую химиотерапию, две пересадки костного мозга, MIBG-терапию. И всё это с улыбкой. Индийские врачи очень быстро полюбили Макса, а он их. Удивительно, но некогда пугающая и чужая страна стала родной.
И 25 января 2016 года случилось невероятное — результаты обследования показали, что Максим достиг ремиссии. Шансы на это были всего 20 % и они оказались процентами Макса.
Жизнь как чудо – это про него.
По возвращению домой в Россию Максим поступил в медицинский колледж, он мечтает стать врачом, спасать людей. Никто не знает, что и как будет завтра, сейчас Макс успешно учится и свои первые «взрослые» деньги он решил перевести в фонд «Жизнь».
Макс стал нашим жертвователем! 13 октября 2016 года на счёт нашего фонда поступило благотворительное пожертвование — 1000 рублей от нового жертвователя – Максима Колосова из Тверской области, село Рылёво.
И это очень дорогое и важное пожертвование для всех нас».
История шестая. Про чудесных людей
Жизнь учредителя фонда помощи больным детям трагически оборвалась. Бизнесмен, благотворитель и отец пятерых детей Алексей Мошкович скончался утром 8 января. О безвременном уходе основателя организации «Жизнь как чудо» рассказала актриса и балерина Анастасия Меськова.
Алексей Мошкович
Звезда сериала «Сладкая жизнь», актриса и балерина Анастасия Меськова оплакивает своего хорошего друга Алексея Мошковича, которого знали и любили очень многие люди. Отцу пятерых детей особенно признательны мамы больных ребятишек – несколько лет назад столичный бизнесмен учредил фонд «Жизнь как чудо», благодаря работе которого были спасены десятки малышей с тяжелыми заболеваниями печени.
Анастасия Меськова первой сообщила скорбную новость о трагическом уходе Алексея Мошковича из жизни, не называя пока причину его смерти.
«Сегодня утром трагически оборвалась жизнь замечательного человека… Алексея Мошковича, удивительно доброго и светлого человека! Прекрасного мужа и отца пятерых детей. Учредителя благотворительного фонда Жизнь как чудо. Он спас огромное количество детей, помог очень многим семьям… И… я не знаю, что сказать, душат слезы. Ушел один из лучших… светлая память! Алексей, любимый, дорогой! Еще вчера мы поздравляли друг друга с Рождеством и надеялись на скорую встречу… Мы будем скучать!» — написала в микроблоге Анастасия Меськова.
Подписчики актрисы тут же отозвались на скорбную весть. Они поспешили выразить слова сочувствия и соболезнования близким Алексея Мошковича. «Светлая память. Видимо, нужны ангелы на небесах. Сил семье», «Как жаль, когда уходят самые лучшие», «Мои соболезнования», — такие комментарии оставляют под постом Анастасии Меськовой.
Сообщение о кончине Алексея Мошковича появилось и на сайте фонда «Жизнь как чудо». «Сегодня утром не стало нашего Алексея Мошковича. Мы скорбим и пока не можем поверить в это. Наш Учредитель Фонда, это был один из самых светлых людей», — говорится в публикации.
Благотворительную организацию «Жизнь как чудо» Алексей Мошкович основал в 2009 году. О себе он говорил так:
Алексей Мошкович, Анастасия Северина-Черепанова, Дарья Мороз, Александра Ребенок, Анастасия Меськова. Фото 2016 года
«Почему я занимаюсь благотворительностью? Наверное, потому же, почему я занимаюсь своей семьей, почему работаю, почему хожу в Храм, почему люблю и дышу. Потому что если не делать всего этого, то тогда я не живу, и тогда это буду уже не я».
Несколько лет назад фонд начал сотрудничество с московскими театрами, с людьми искусства. А такие актрисы как Анастасия Меськова, Дарья Мороз, Екатерина Волкова стали попечителями этой организации.
Эвтаназия. Пожалуй, это одна из самых сложных для восприятия тем. Мне, как человеку верующему, об этом говорить вдвойне тяжело.
Процедура эвтаназии на данный момент разрешена лишь в немногих странах: Нидерланды, Бельгия, Швейцария, Люксембург, Канада и некоторые штаты США. Во многих странах, в том числе в России, на Украине и в Белоруссии, эвтаназия запрещена и расценивается как убийство.
В 2014 году Бельгия пошла в этом вопросе еще дальше – была разрешена эвтаназия у детей и совсем недавно был прецедент. Там разрешили эвтаназию без медицинских показаний – то есть когда у человека фактически нет сильных физических мучений. 24-летняя Эмили добилась разрешения на процедуру эвтаназии в следствие тяжелой депрессии. Как к этому относиться понять сложно. С чем же может быть связано такое решение? С эгоизмом самого человека, решившегося на процедуру или его родных, которые устали от, к примеру, немощного старика родственника?
На мой взгляд, человек, сподвигающий своих родственников на убийство, на это страшное решение, гораздо более эгоистичен, чем тот, кто просит помощи, не имея возможности сам ее себе оказать. Это не только невозможное решение для близких, но и двусмысленное, жутковатое перевоплощение врача, целителя тел и душ, в палача. Разрешая процедуру эвтаназии задумывались ли чиновники над тем, как врач должен жить с грузом этой ответственности.
Важный момент – популяризация этого вопроса, своего рода pr-компания «хорошей смерти» (буквальный перевод термина), или, скорее, смерти оправданной. Фактически, это ведь призыв к самоубийству, не так ли? К опасному по своей сути восприятию смерти как решению проблем.
Безусловно, есть люди, которые в силу своей болезни испытывают настоящие мучения и, конечно, я не могу осуждать человека, который задумывается о смерти в подобной ситуации. Однако если мы верим в Бога, мы понимаем, что страдания даются человеку, чтобы он или его близкие смогли что-то переосмыслить и исправить. Я понимаю, что сейчас соотечественники из другого лагеря укажут на ложное человеколюбие христианства, что, мол, мы были спасены Сыном Божиим, чтобы потом страдать и каяться, что христианская вера пронизана духом смиренного мученичества и самобичевания. И вообще, хорошо рассуждать, когда тебя лично это не касается. Но ведь и сторонники эвтаназии в большинстве своем не имеют этого опыта.
Предлагаю еще напоследок задуматься о том, что мотивация первого узаконившего в 1990-х эвтаназию Королевства Нидерландов была специфической. Людьми, которые продвигали идею легализации эвтаназии, были представители медицинских страховых компаний, которым очевидно невыгодно содержание безнадежно больных людей. Получается, в основе этой идеи – не гуманистические принципы, а шкурный интерес.
Давайте, все-таки, взглянем правде в глаза. Каждый из нас очень хочет жить. Хочет, чтобы о нем позаботились, чтобы в преддверии смерти он не был одинок, чтобы за его жизнь хватались изо всех сил те, кого он любит. Может стоит не бороться за возможность прервать жизнь, а попытаться, как бы ни было тяжело, помочь человеку продержаться еще немного, решить вопрос с обезболивающими? Может лучше пойти в хосписы и больницы к смертельно больным людям и просто побыть рядом?
Мне кажется, это и будет «хорошая смерть».