В центре романа Лермонтова «Герой нашего времени» стоит проблема личности, «героя времени», который, вбирая в себя все противоречия своей эпохи, в то же время находится в глубоком конфликте с обществом и окружающими его людьми. Этот конфликт определяет образную систему произведения. Все персонажи группируются вокруг главного героя - Печорина, и, вступая с ним в разнообразные отношения, помогают выделить ту или иную черту его личности.
По своему характеру Печорин романтик байронического типа. Он, личность яркая, сильная и крайне противоречивая, выделяется на фоне всех остальных героев и сам осознает свою неординарность, презирая других людей и стремясь сделать их игрушками в своих руках. Интересно, что и в глазах окружающих он тоже предстает в ореоле романтического героя, но отношение к нему неоднозначно.
Особую значимость в романе приобретают женские образы. Давно утвердилась мысль, что «всех слабее обрисованы лица женские», как отмечал еще Белинский. Но как бы то ни было, в системе персонажей они играют очень важную роль. Ведь «история души человеческой» раскрывается в романе в одном из самых ярких ее проявлений - в любви. И, может быть, именно здесь заметнее всего выступают противоречия натуры Печорина.
Печорин жаждет любви, он страстно ищет ее, «бешено гонится» за ней по свету. Почти во всех частях романа сюжет основан на очередной любовной истории Печорина или же каким-то образом связан с женщиной. Именно в любви Печорин пытается найти то, что могло бы примирить его с жизнью, но каждый раз его ждет новое разочарование. Кто виновен в этом?
Очевидно, прежде всего сам Печорин. Ведь его отношение к женщине и к любви весьма своеобразно. «Я только удовлетворял странную потребность сердца, с жадностью поглощая их чувства, их нежность, их радости и страдания - и никогда не мог насытиться». В этих словах героя звучит ничем не прикрытый эгоизм, и пусть от него страдает и сам Печорин, но еще более это касается тех женщин, с которыми его связала жизнь. Почти всегда встречи с ним заканчиваются для них трагически - умирает Бэла, тяжело заболевает княжна Мери, опрокинут устоявшийся образ жизни девушки из «Тамани» Ундины, страдания и горе принесла любовь Печорина Вере.
Но есть и другая причина, которая кроется в самих этих женщинах, встреченных Печориным. Каждая из них, обладая своей индивидуальностью, все же не может устоять перед напором личности Печорина, становясь, по сути, его рабой. «Ты знаешь, что я твоя раба: я никогда не умела тебе противиться», - говорит ему Вера.
Сам Печорин отмечает, что «не любит женщин с характером», ему необходимо повелевать другими, всегда быть выше всех - ведь он истинный романтик. Но возможно ли при этом надеяться найти настоящую любовь, ту, где не один, а оба любящих готовы пожертвовать своими интересами, отдавать, а не брать? Может быть, слишком покорными и жертвенными натурами оказались те, с кем свела жизнь Печорина?
Во всяком случае, именно такие отношения связывали Веру и Печорина. Нам трудно представить точно, как они развивались, потому что в описании Веры автор часто использует намеки, образ этот очерчен неполно и так до конца остается неясным. Вероятно, здесь отчасти сказалось и то, что одним из прототипов этой героини была Варвара Лопухина, в замужестве Бахметева. Имеются предположения, она была единственной подлинной любовью Лермонтова, пронесенной им через всю жизнь. Но судьба разлучила их, а ревнивый муж Вареньки категорически противился какому-либо общению ее с Лермонтовым.
В той ситуации, которая рисуется в романе, действительно есть отдельные черты этой истории. Но главное, пожалуй, в том, что Вера - единственная женщина, которая по-настоящему дорога Печорину; она единственная, кто сумел разобраться и понять его сложный и противоречивый характер. «За что она меня так любит, право, не знаю! -записывает Печорин в своем дневнике. - Тем более, что это одна женщина, которая меня поняла совершенно, со всеми моими мелкими слабостями, дурными страстями». Именно об этом и свидетельствует ее прощальное письмо, полученное Печориным после его возвращения е дуэли.
Прежде всего в этом письме звучит подтверждение того, что Печорин обладает какой-то особенной властью над женщинами, и Вера, как и другие, покорилась ему. «Мое слабое сердце покорилось снова знакомому голосу», - пишет она.
Вера признает, что любовь Печорина к ней эгоистична: «Ты любил меня как собственность, как источник радостей, тревог и печалей, сменявшихся взаимно, без которых жизнь скучна и однообразна». Это абсолютно верное замечание, ведь именно скука заставляет Печорина постоянно гнаться за все новыми и новыми впечатлениями, искать новую любовь и вновь разочаровываться: «Никто не умеет так постоянно хотеть быть любимым».
Вера права и в том, что, несмотря на это, Печорин несчастлив: «Никто не может быть так истинно несчастлив, как ты, потому что никто столько не старается уверить себя в противном». Но напрасно ожидать, что ему доступно понимание жертвенной любви: он принимает ее как должное, но сам не способен на такое же ответное чувство.
Почему же Вера, как и другие женщины, так любит его, чем он навсегда покорил ее сердце? Пытаясь разобраться в этом, она дает абсолютно точный портрет героя. «В твоей природе есть что-то особенное, тебе одному свойственное», - отмечает она. Но это вовсе не означает, что Печорин лучше других. В этом Вера очень близка авторской характеристике «героя времени», данной в предисловии к роману: «это портрет, составленный из пороков всего нашего поколения, в полном их развитии».
Вера прямо связывает с Печориным понятие зла: «Ни в ком зло не бывает так привлекательно», - говорит она. Ее слова буквально повторяет сам Печорин в своих размышлениях о любви Веры к нему: «Неужели зло так привлекательно?».
Мысль, на первый взгляд, выглядящая парадоксально: зло обычно не воспринимается как нечто привлекательное. Но у Лермонтова была своя особая позиция по отношению к силам зла: без них невозможно развитие жизни, ее совершенствование, в них не только дух разрушения, но и жажда созидания.
Недаром в его поэзии такое важное место занимает образ Демона, причем не столько озлобленного («зло наскучило ему»), сколько одинокого и страдающего, ищущего любви, которую ему так и не дано обрести никогда. Очевидно, что Печорин носит в себе черты этого необычного лермонтовского Демона, не говоря о том, что сюжет «Бэлы» во многом повторяет историю романтической поэмы «Демон». Сам герой романа видит в себе того, кто несет зло окружающим и спокойно воспринимает это, но все же пытается найти добро и красоту, которые-гибнут при столкновении с ним.
Вероятно, особая привлекательность зла в Печорине связана именно с такой параллелью между героями романа и поэмы. Демон горд и прекрасен, и Тамара покоряется ему, услышав только его голос. А вот как пишет о Печорине Вера, отмечая, что в нем есть «что-то гордое и таинственное»: «В твоем голосе, что бы ты ни говорил, есть власть непобедимая».
Эту власть чувствуют не только женщины, перед Печориным вынуждены отступать и все остальные герои романа. Он, как Титан среди людей, возвышается над всеми, но при этом остается абсолютно одинок. Такова судьба сильной личности, не способной вступать в гармоничные отношения с людьми.
Конец письма Веры- рассказ о ссоре с мужем и причина ее срочного отъезда. Но и здесь главное - тревога и волнение за любимого человека, столько страданий ей принесшего. Она, не сумев справиться с чувствами, когда узнала о ссоре Печорина с Грушницким, выдала себя мужу. «Я погибла, - но что за нужда?» - пишет она. Все ее помыслы только о Печорине: «Ты жив, ты не можешь умереть!» Какое самоотречение, какая глубокая любовь и боль в ее прощальных словах: «Если б я могла быть уверена, что ты всегда меня будешь помнить, - не говорю уж любить, - нет, только помнить...» Она, для него «потерявшая все на свете», принесшая ему столько жертв, требует лишь одной: помнить ее и не жениться на Мери.
Как можно не откликнуться на такое чувство? Правда, Печорин, получив письмо, в первый момент в отчаянии бросается за Верой, конь под ним падает, и герой плачет, «горько, не стараясь удерживать слез и рыданий». Но вот порыв прошел, эмоции утихли и их место занимает трезвый анализ: «Мне, однако, приятно, что я могу плакать!» Так его мысли снова вернулись к самому себе, и оказалось, что даже Вера ему не нужна.
Безусловно, судьба Веры печальна, но она сохранила главное - любовь. Печорина, конечно, жаль, но трагизм его положения, как мне кажется, во многом связан именно с тем, что он умеет любить только себя.
Аннотация. В статье рассматривается одна из сюжетно-психологических линий повести «Княжна Мери»: Печорин и Вера. В центре внимания автора находятся прощальное письмо Веры и плач Печорина.
В образе Веры многие критики и литературоведы увидели только бледную схему и этому образу отводили в своих работах всего лишь несколько строк. Например, на вопросы: «Что такое Вера? Почему та, которую он больше любит, занимает меньшее место в рассказе?» — предлагает следующий ответ: «Здесь уязвимое место: только в войне с ним и он и другие становятся интересны. Печорин не в силах заключить мир, потому что тогда всё сразу станет неинтересно … только буря в душе и в действиях — вот его удел».
По мнению Л.Вольперт, Лермонтов «посмел создать привлекательный образ неверной жены и фактически оправдать супружескую измену». Исследовательница отмечает многие черты сходства и «духовной близости» Веры и Печорина: «ореол таинственности» (мы ничего не знаем о её прошлой жизни); «то же неприятие жизни, то же ощущение несчастливости своей судьбы»; «она не только способна к проницательному самоанализу и критической самооценке, но и смогла ближе всех при близиться к «разгадке» Печорина»: «редкое по искренности и эмоциональному накалу исповедальное письмо — своеобразный аналог дневнику Печорина»
В книге игумена Нестора есть и очень спорные высказывания, и тонкие психологические наблюдения, и глубокое понимание драматических отношений Веры и Печорина. Автор монографии, реконструируя «зашифрованную историю печоринской любви к Вере», предполагает, что «страдания несчастной любви имели не односторонний, а обоюдный характер для участников драмы», что, возможно, «в прошлом в отношениях с Верой он перенёс жестокую драму отверженности».
Они по-настоящему любили друг друга, но Вера, понимая, что Печорин никогда не женится на ней, в конце концов «из покорности к маменьке» выходит замуж и тем самым наносит ему сильную душевную травму. Однако исследователь не учитывает некоторые факты. Из разговора Печорина с Верой во время их первой встречи в Пятигорске мы узнаём, что раньше, когда они любили друг друга, Вера уже была замужем.
Печорин уже видел на бульваре её второго мужа, «хромого старичка», и в своём журнале отметил, что «она вышла за него ради сына». Неубедительным является и главное утверждение исследователя о том, что «его чувство К ней нисколько не стало меньше», что Печорин сохранил к ней «необыкновенно глубокую» любовь, а решающим аргументом для доказательства этого становится реакция Печорина на письмо Веры. Но в тексте повести мы видим, как на смену страстным чувствам «первого человека» в Печорине вскоре пришла едкая ирония «второго человека».
Кроме того, вышеизложенной реконструкции «несчастной любви» Печорина и Веры противоречит, видимо, правдивый рассказ самого Печорина в гостиной у княгини Лиговской, рассказ, в котором они оба представлены в самом выгодном свете: «Мне стало жаль её … Тогда я рассказал всю драматическую историю нашего знакомства с нею, нашей любви, — разумеется, прикрыв всё это вымышленными именами. Я так живо изобразил мою нежность, мои беспокойства, восторги; я в таком выгодном свете выставил её поступки, характер, что она поневоле должна была простить мне моё кокетство с княжной».
Без сомнения, Вера занимала в жизни Печорина особое место (« … воспоминание о ней останется неприкосновенным в душе моей … »). Он был очень взволнован, когда услышал от Вернера о «даме из новоприезжих», блондинке с чёрной родинкой на правой щеке («моё сердце точно билось сильнее обыкновенного»}, и сразу признался: « … уверен, узнаю в вашем портрете одну женщину, которую любил в старину…» Но не радость, а грусть вызвал у Печорина её приезд в Пятигорск: «когда он ушёл, ужасная грусть стеснила моё сердце».
С нашей точки зрения, Вера, полюбив Печорина и став его «рабой» («ты знаешь, что я твоя раба … »), осталась для него в прошлом, осталась только как дорогое воспоминание о «молодости со своими благотворными бурями», и теперь его чувство к ней, по его же признанию, есть всего лишь «жалкая привычка сердца».
Невозможно сохранить «необыкновенно глубокую любовь» к женщине, ставшей «рабой любви», ибо источником такого чувства является «идеальное», а не «рабское» начало в человеке. Подтверждением этому в русской классической литературе является, например, изображение любви в повести Н.Карамзина «Бедная Лиза» или в драме А.Островского «Бесприданница».
А противоположными примерами могут послужить образы «простой» и «милой» Татьяны в «Евгении Онегине» и «прекрасной, доброй, славной» Дуни в «Станционном смотрителе», Марьи Болконской в романе Л.Толстого «Война и мир» и героини рассказа И.Бунина «Чистый понедельник».
Печорин, кажется, искренне не понимает такой преданной любви к себе со стороны Веры: «За что она меня так любит, право, не знаю! Тем более что это одна женщина, которая меня поняла совершен-но, со всеми моими мелкими слабостями, дурными страстями … Неужели зло так привлекательно?»
Параллельно с игрой в любовь к княжне Мери Печорин ведёт другую любовную игру; встретив свою прежнюю возлюбленную Веру, он со скуки возобновляет с ней связь. Печорину и очень грустно вспоминать женщину, «которую любил в старину», и в то же время «весело» встретить её в Пятигорске, чтобы вести двойную игру: «Вера часто бывает у княгини; я ей дал слово познакомиться с Лиговскими и волочиться за княжной, чтобы отвлечь от неё внимание.
Таким образом мои планы нимало не расстроились … Весело! .. Да, я уже прошёл тот период жизни душевной, когда ищут только счастия, когда сердце чувствует необходимость любить сильно и страстно кого-нибудь, — теперь я только хочу быть любимым, и то очень немногими; даже мне кажется, одной постоянной привязанности мне было бы довольно: жалкая привычка сердца! .. »
Так Печорин беспощадно высмеивает в себе уходящее высокое чувство. А Вера очень хочет верить в любовь Печорина, но хорошо понимает, что сохранить надолго её невозможно: «Ты знаешь, что я твоя раба; я никогда не умела тебе противиться … и я буду за это наказана: ты меня разлюбишь!»
Она очень ревнует его к Мери («она замучила меня своей ревностью») и прямо спрашивает: « … зачем же её преследовать, тревожить, волновать её воображение?» и во время ночного свидания Вера снова вопрошает: «Так ты не женишься на Мери? не любишь её?»
Потрясённая известием о дуэли из-за княжны Мери и опасностью гибели любимого человека, видимо, совершенно обессиленная, она признаётся мужу в своей любви к Печорину.
В прощальном и исповедальном письме Вера анализирует своё чувство к Печорину, пытается объяснить его причины, прослеживает развитие. Здесь как будто раскрываются некоторые загадки её души и души Печорина. Для Веры Печорин, несмотря на весь его мужской эгоизм («… ты любил меня как собственность, как источник радостей, тревог и печалей…»), действительно был человеком необыкновенным: « … в твоей природе есть что-то особенное … есть власть непобедимая … ни в ком зло не бывает так привлекательно … ». Печорин для неё – «несчастный демон».
И особое значение для жертвенной любви Веры имело понимание того, что Печорин действительно был «истинно несчастлив». Глубокое чувство её любви к Печорину включало в себя и страсть, и нежность, и почти материнскую жалость. И всё- таки любовь Веры далека от идеальной и поэтому не может быть спасительной для Печорина.
В ней нет духовной силы и исцеляющего света, но есть душевная слабость, бессилие и рабская покорность, есть, может быть, тонкий расчёт и слишком зыбкая надежда: « … я пожертвовала собою, надеясь, что когда-нибудь ты оценишь мою жертву. .. то была надежда напрасная». Есть и мазохистский элемент, который, по мнению современного исследователя, играет в «структуре страстного любовного чувства важнейшую роль» и, особенно в женской любви («Скажи мне, — наконец прошептала она, — тебе очень весело меня мучить? Я бы тебя должна ненавидеть. С тех пор как мы знаем друг друга, ты ничего мне не дал, кроме страданий … »).
В мазохизме И.Ялом видит «стремление принести себя в жертву и слиться с другим, но это потеря себя». Есть и эгоистическая женская ревность: «Не правда ли, ты не любишь Мери? ты не женишься на ней? Послушай, ты должен мне принести эту жертву: я для тебя потеряла всё на свете … » Этими словами заканчивается письмо Веры.
Идеальная нравственная высота в любви лирических героев Пушкина («Я вас любил… ») и Ахматовой («Пусть голоса органа снова грянут … ») для преданной, но слабой и покорной Веры недостижима. Измученная душевными страданиями, физической болезнью и ревностью, она не способна, подобно ахматовской героине, сказать: «Прощай, прощай, будь счастлив, друг прекрасный … » Эта высота недостижима и потому, что «друг» оказался демоническим героем. Внезапный для Печорина отъезд Веры — это, может быть, её последняя возможность вырваться из «рабства» Печорина, освободиться от власти греха, последняя попытка вновь обрести жизненно необходимую свободу если не для себя, то ради своего сына.
Печорин потрясён письмом Веры и, «и как безумный», бросился в погоню. Далее следует одна из самых пронзительных сцен, одно из «лучших мест» в романе Лермонтова. В.Мильдон состояние Печорина трактует как подтверждение «единственно подлинной, непреходящей любви» героя к Вере». Нам ближе позиция М.Дунаева, по мнению которого, «Печорин не знает истинной любви», а в данной ситуации мы видим недолгое проявление «неистовства страсти», «любви-страсти», обречённой на быстрое угасание.
Единственный раз в романе Печорин молился, обращаясь к Богу за помощью, но молитва гордого человека, лишённая покаяния, является безблагодатной. Такая молитва у Печорина мгновенно сменяется проклятиями, а затем плачем от бессилия что-то изменить, исправить, вернуть, плачем из-за отчаяния, безысходности. Плач перебивается истеричным смехом …
«При возможности потерять её навеки Вера стала для меня дороже всего на свете — дороже жизни, чести, счастья!» Беда и трагедия Печорина в том, что веру в Бога, любовь к Богу он, «безумный» и в этой ситуации («Я как безумный выскочил на крыльцо я беспощадно погонял измученного коня»), подменяет земной и страстной любовью к замужней женщине, повенчанной в церкви и принадлежащей другому.
И эта «запретная», «безумная» любовь осталась уже в прошлом, а теперь, когда возникла реальная угроза потери «постоянной привязанности», в душе Печорина воскресает страстное чувство, но лишь на «минуту», которая в реальном времени продолжается несколько дольше.
Символично, что Вера, земная женщина, уходит от Печорина после того, как тот, убив Грушницкого, заглушает голос совести в своей душе и тем самым окончательно убивает веру в Бога. Глубокая символика скрыта и в имени Веры, и в картине природы, как будто мгновенно реагирующей на это убийство и в образе «измученного», загнанного до смерти и «издохшего» коня.
Печорин единственный раз в романе плачет, плачет после потери Веры и смерти своего коня: « … Я остался в степи один, потеряв последнюю надежду; попробовал идти пешком — ноги мои подкосились; изнурённый тревогами дня и бессонницей, я упал на мокрую траву и, как ребёнок, заплакал.
И долго я лежал неподвижно и плакал горько, не стараясь удерживать слёз и рыданий; я думал, грудь моя разорвётся; вся моя твёрдость, всё моё хладнокровие исчезли как дым; душа обессилела, рассудок замолк, и если б в эту минуту кто-нибудь меня увидел, он бы с презрением отвернулся».
В его отчаянных слезах нашла свой выход та глубокая неудовлетворённость жизнью, которая скопилась в нём на протяжении нескольких лет. В них присутствовали и несостоявшаяся любовь к Вере, и насилие над своей душой в истории с княжной Мери, и убийство Грушницкого, и немое страдание оттого, что жизнь заключила его в круг людей, с которыми он не может найти ни одной общей точки соприкосновения, и глубокая разобщённость с самим собой от отсутствия ясной, высокой цели в жизни, и его полное бессилие что-либо изменить в своём существовании … ».
В нашем понимании плач Печорина значит и многое другое. Это и плач над собой, из жалости к себе, плач, вызванный детской обидой на всех людей, на весь мир, в его восприятии, злой, враждебный, несправедливый. Так, наверное, не раз плакал Печорин и в детстве из-за недостатка или отсутствия любви к себе со стороны взрослых.
Беспомощно, «как ребёнок», плачет Печорин, который в духовном смысле так и остался ребёнком, «не умеющим плавать» и не имеющим веры в Бога, который так и не вышел из душевного состояния периода отрочества, очень опасной эпохи в жизни каждого человека, когда, как показал Толстой в повести «Отрочество», ребёнок под давлением «бездны мыслей» становится «философом» и «скептиком».
Печорин, у которого была «страсть противоречить», в данной ситуации выступает «палачом» уже по отношению к себе: он безжалостно высмеивает в себе высокое, настоящее, искреннее, он с очевидной иронией сравнивает себя с Наполеоном после Ватерлоо и тем самым признает своё поражение, гибель «первого человека» в себе: «я возвратился в Кисловодск в пять часов утра, бросился на постель и заснул сном Наполеона после Ватерлоо». По словам А. Галкина, «поражение Печорина произошло … тогда, когда он предаёт себя, убивает в себе настоящие чувства … нравственно Печорин терпит полный разгром, подобно
Наполеону при Ватерлоо».
Печорин и Вера
3 (60%) 3 votesПосле прочтения письма Веры к Печорину мы понимаем, что сердце главного героя не «камень». Он всегда был любим женщинами. И однажды, сам испытал это чувство. Его избранницей стала Вера. В романе она появляется, как напоминание о пылкой молодости Печорина. Она также стала жертвой его необычного характера. Но только, в отличие от других, их стремления были взаимны. История их любви печальна. Печорин сильно и глубоко любил Веру. Но его чувства принесли ей много страданий и горя.
В прощальном письме к Печорину, героиня романа говорит: «…ты любишь меня как собственность, как источник радостей, тревог и печалей, сменявшихся взаимно, без которых жизнь скучна и однообразна. Главный герой ценит Веру за то, что только она поняла его, за ее искренность и отношение к себе.
Очерствевшее сердце Печорина страстно откликается на любовь этой женщины. При одной мысли, что он может навсегда потерять ее, Вера становится для него дороже всего на свете. Он мчится за ней – хочет ее догнать, а, может быть, даже настигнуть и свою судьбу, все то, что некогда потерял. И когда его конь рухнул, Печорин «упал на мокрую траву и, как ребенок, заплакал».
Письмо Веры явилось прощанием и, вместе с тем, исповедью женщины, которая долгое время любила Печорина, хорошо знала его характер и проникла во все тайны его души. В нем героиня высказала все, что накопилось у нее на сердце. С самого начала она поняла, что любовь Печорина эгоистична, что она не принесет ей счастья.
Покорившись Печорину, Вера признается в письме, что нем есть что-то «особенное…ему одному свойственно, что-то гордое и таинственное». В его голосе – «власть непобедимая». Даже зло в нем привлекательно, а взор обещает только блаженство. Но все это оказывается обманом.
Тем не менее, Вера – единственная женщина, которую спустя годы Печорин любит и не мыслит остаться без нее. После долгой разлуки с Верой герой, как и прежде, услышал трепет своего сердца: звуки ее милого голоса возродили прежнее чувство. В ее сердце живет большая и чистая любовь.
Несмотря на их взаимные чувства, отношения у этих людей не сложились. За время их любви Вера сменила мужей, не любя ни одного, ни другого. Вера уверена в себе.
Жестокость логики в жизни подчеркивает эпизод письма. Убит Грушницкий; и на Печорина Обрушивается новый удар – потеря Веры. Конь не выдерживает безумной скачки. Печорин пешком возвращается в Кисловодск, где засыпает «сном Наполеона после Ватерлоо». После всем известной битвы, Наполеон проспал более полутора суток, проиграв. Так и наш герой.
Истощив все душевные силы, Вера не способна полюбить вновь. Она поняла, что погибла, но это не волнует ее. «Для тебя я потеряла все на свете», - так заканчивается ее письмо.
Михаил Юрьевич Лермонтов – один из немногих писателей в мировой литературе, чьи проза и лирические произведения одинаково совершенны. В последние годы жизни Лермонтов создает свой удивительно глубокий роман «Герой нашего времени» (1838 – 1841). Это произведение можно назвать образцом социально-психологической прозы.
Через образ главного героя романа, Григория Печорина, автор передает мысли, чувства, искания людей 30-х годов 19 века. С большой психологической точностью изображается в романе чувство любви. Этим чувством проникнуты многие страницы произведения.
Любовная тема в романе неразрывно связана с женскими образами: Бэлой, княжной Мери, Верой, девушкой-ундиной. В обычной трактовке образа Печорин представляется героем с «холодным сердцем», не способным любить. Но в романе есть женский образ, который не позволяет так однозначно судить о Печорине. Это образ Веры.
Для главного героя Вера выделяется из числа всех женщин. Она «единственная женщина в мире», которую он «не в силах был бы обмануть». Кроме того, Вера - единственный человек в романе, который действительно понимает Печорина. Она принимает его таким, какой он есть, с его пороками и двойственностью: «никто не может быть так истинно несчастлив, как ты, потому что никто столько не старается уверить себя в противном».
Письмо Веры композиционно располагается ближе к финалу повести «Княжна Мери». Этот фрагмент выполняет две задачи в повествовании. Во-первых, он раскрывает всю силу прекрасной женской души, способной на чистую и безответную любовь. Вторая задача письма – более глубокое понимание характера Печорина. По сути, в письме речь идёт о тех самых чертах, которые открывает в себе и о которых рассуждает главный герой: сомнение, равнодушие, индивидуализм, власть над чужими чувствами. Вера как будто откликается на его признания.
Сравним некоторые высказывания Печорина с текстом Вериного письма.
Печорин спрашивает себя: «За что она меня так любит, право, не знаю! Тем более что это одна женщина, которая меня поняла совершенно, со всеми слабостями, дурными страстями… Неужели зло так привлекательно?» Как бы отвечая на этот вопрос, Вера пишет: «…ни в ком зло не бывает так привлекательно…». Печорин: «Я только хочу быть любимым, и то очень немногими; даже мне кажется, одной постоянной привязанности мне было бы довольно: жалкая привычка сердца!» Вера откликается: «…никто не умеет так постоянно хотеть быть любимым...» Григорий Александрович признается: «Я чувствую в себе эту ненасытную жадность, поглощающую всё, что встречается на моём пути; я смотрю на страдания и радости других только в отношении к себе, как на пищу, поддерживающую мои душеные силы». А Вера подтверждает: «…ты любил меня как собственность, как источник радостей, тревог и печалей, сменявшихся взаимно, без которых жизнь скучна и однообразна». Печорин: «Может быть, – подумал я, – ты оттого-то именно меня и любила: радости забываются, а печали никогда…» Вера: «…ты можешь быть уверен, что я никогда не буду любить другого: моя душа истощила на тебя все свои сокровища, свои слёзы и надежды».
Воистину, эта героиня имела право сказать, что «проникла во все тайны души Печорина». Так прислушаемся же к тому, что говорит о главном герое женщина, которая поняла его лучше всех: «Любившая раз тебя не может смотреть без некоторого презрения на прочих мужчин, не потому, чтоб ты был лучше их, о нет! Но в твоей природе есть что-то гордое и таинственное; в твоем голосе, что бы ты ни говорил, есть власть непобедимая…никто не умеет лучше пользоваться своими преимуществами и никто не может быть так истинно несчастлив, как ты, потому что никто столько не старается уверить себя в противном».
В последней фразе раскрывается очень важная мысль. Печорин не может признаться самому себе в том, что он несчастлив. Он продолжает заниматься самообманом и двигаться к пропасти. И Вера, которая так нежно и беззаветно любила Григория Александровича, смогла понять это и предупредить своего возлюбленного. Но он не прислушался к ее словам.
Любовь Веры оказывается сильнее холодного разума и тонкого расчета Печорина: «… ты был несчастлив, и я пожертвовала собою, надеясь, что когда-нибудь ты поймёшь мою глубокую нежность, не зависящую ни от каких условий»; «моя любовь срослась с душой моей: она потемнела, но не угасла». Потерять всё ради любви – позиция, противоположная печоринской. Так, образ Веры противопоставляется Печорину.
Но и герой не остается равнодушным к такому проявлению чувств, какое выказала Вера в своем письме: «При возможности потерять её навеки Вера стала для меня дороже всего на свете – дороже жизни, чести, счастья!», «я упал на мокрую траву и заплакал как ребёнок».
До сих пор Печорин сам нередко становился причиной чужих слез: плакал Казбич, потеряв коня, почти до слёз доводил Печорин Азамата, плакала Бэла, слепой мальчик, княжна Мери и княгиня Лиговская. Но лишь эти слезы, слезы от потери Веры – знак истинности и искренности чувства того, кто с рассудочным хладнокровием взирал на слезы других. Это уже потом, когда «мысли придут в обычный порядок», Печорину удастся убедить себя в бессмысленности погони «за потерянным счастьем», он даже цинично отметит: «…приятно, что я могу плакать». И всё же переживания, связанные с потерей Веры, – ярчайшее подтверждение того, что, по выражению Белинского, «душа Печорина не каменистая почва, но засохшая от зноя пламенной жизни земля».
Лермонтов. Княжна Мери. Художественный фильм, 1955
…Лакей мой сказал мне, что заходил Вернер, и подал мне две записки: одну от него, другую... от Веры.
Я распечатал первую, она была следующего содержания:
«Все устроено как можно лучше: тело привезено обезображенное, пуля из груди вынута. Все уверены, что причиною его смерти несчастный случай; только комендант, которому, вероятно, известна ваша ссора, покачал головой, но ничего не сказал. Доказательств против вас нет никаких, и вы можете спать спокойно... если можете... Прощайте...»
Я долго не решался открыть вторую записку... Что могла она мне писать?.. Тяжелое предчувствие волновало мою душу.
Вот оно, это письмо, которого каждое слово неизгладимо врезалось в моей памяти:
«Я пишу к тебе в полной уверенности, что мы никогда больше не увидимся. Несколько лет тому назад, расставаясь с тобою, я думала то же самое; но небу было угодно испытать меня вторично; я не вынесла этого испытания, мое слабое сердце покорилось снова знакомому голосу... ты не будешь презирать меня за это, не правда ли? Это письмо будет вместе прощаньем и исповедью: я обязана сказать тебе все, что накопилось на моем сердце с тех пор, как оно тебя любит. Я не стану обвинять тебя – ты поступил со мною, как поступил бы всякий другой мужчина: ты любил меня как собственность, как источник радостей, тревог и печалей, сменявшихся взаимно, без которых жизнь скучна и однообразна. Я это поняла сначала... Но ты был несчастлив, и я пожертвовала собою, надеясь, что когда-нибудь ты оценишь мою жертву, что когда-нибудь ты поймешь мою глубокую нежность, не зависящую ни от каких условий. Прошло с тех пор много времени: я проникла во все тайны души твоей... и убедилась, что то была надежда напрасная. Горько мне было! Но моя любовь срослась с душой моей: она потемнела, но не угасла.
Мы расстаемся навеки; однако ты можешь быть уверен, что я никогда не буду любить другого: моя душа истощила на тебя все свои сокровища, свои слезы и надежды. Любившая раз тебя не может смотреть без некоторого презрения на прочих мужчин, не потому, чтоб ты был лучше их, о нет! но в твоей природе есть что-то особенное, тебе одному свойственное, что-то гордое и таинственное; в твоем голосе, что бы ты ни говорил, есть власть непобедимая; никто не умеет так постоянно хотеть быть любимым; ни в ком зло не бывает так привлекательно, ничей взор не обещает столько блаженства, никто не умеет лучше пользоваться своими преимуществами и никто не может быть так истинно несчастлив, как ты, потому что никто столько не старается уверить себя в противном.
Теперь я должна тебе объяснить причину моего поспешного отъезда; она тебе покажется маловажна, потому что касается до одной меня.
Нынче поутру мой муж вошел ко мне и рассказал про твою ссору с Грушницким. Видно, я очень переменилась в лице, потому что он долго и пристально смотрел мне в глаза; я едва не упала без памяти при мысли, что ты нынче должен драться и что я этому причиной; мне казалось, что я сойду с ума... но теперь, когда я могу рассуждать, я уверена, что ты останешься жив: невозможно, чтоб ты умер без меня, невозможно! Мой муж долго ходил по комнате; я не знаю, что он мне говорил, не помню, что я ему отвечала... верно, я ему сказала, что я тебя люблю... Помню только, что под конец нашего разговора он оскорбил меня ужасным словом и вышел. Я слышала, как он велел закладывать карету... Вот уж три часа, как я сижу у окна и жду твоего возврата... Но ты жив, ты не можешь умереть!.. Карета почти готова... Прощай, прощай... Я погибла, – но что за нужда?.. Если б я могла быть уверена, что ты всегда меня будешь помнить, – не говорю уж любить, – нет, только помнить... Прощай; идут... я должна спрятать письмо...
Не правда ли, ты не любишь Мери? ты не женишься на ней? Послушай, ты должен мне принести эту жертву: я для тебя потеряла все на свете...»
Я как безумный выскочил на крыльцо, прыгнул на своего Черкеса, которого водили по двору, и пустился во весь дух по дороге в Пятигорск. Я беспощадно погонял измученного коня, который, хрипя и весь в пене, мчал меня по каменистой дороге…
См. также статьи