История развития советской военной авиации в довоенный период представляет собой яркий пример ожесточенной борьбы конструкторских мнений с концепциями применения боевой авиации. Несмотря на то, что к середине 30-х годов ВВС РККА считались едва ли не самыми многочисленными в мире, в оперативно-тактическом плане советская авиация представляла собой громоздкий и неповоротливый механизм. Отсутствовало четкое представление о роли и месте авиации на поле боя. Существовало негласное разделение на истребительную и бомбардировочную авиацию. В результате реализации такой концепции СССР имел самую многочисленную истребительную и бомбардировочную авиацию. Самолетов, способных выполнять разведывательные функции, использоваться в качестве ближнего легкого бомбардировщика или штурмовика, в распоряжении советских ВВС на тот момент не было.
Масштабы проблемы понимали не только сами летчики. На самом верху в среде высшего военного руководства отдавали отчет тому, что в современных условиях вооруженные силы нуждаются в самолете, который сможет работать непосредственно над полем боя. Выходом из сложившейся ситуации должен был стать ближний бомбардировщик — самолет, который в любой момент может быть переквалифицирован в самолет-разведчик или в штурмовик. Такой машиной мог стать самолет конструкции Павла Сухого Су 2. Мог стать, но не стал! В судьбу этой машины безжалостно вмешались условия военного времени, которые быстро поставили крест на перспективном боевом самолете.
Стране нужен ближний бомбардировщик
Несмотря на то, что в Великую Отечественную войну Советский Союз вступил с самыми крупными ВВС, качество советской боевой авиации оставляло желать лучшего. Технологический разрыв с немецкими люфтваффе был особо заметен во фронтовой авиации, которая стала играть важнейшую роль в проведении сухопутных войсковых операций. Немецкие пикирующие бомбардировщики Ю-87 стали настоящим бичом для советских войск в первые, самые тяжелые годы войны. Пикировщики буквально висели над полем боя, круша оборону советских войск, нанося удары по армейским частям при передислокации и во время развертывания. Со стороны советских ВВС применение подобной тактики не могло быть успешным ввиду отсутствия в достаточном количестве ближних бомбардировщиков и штурмовиков.
Небольшое количество вполне боеспособных и адекватных машин Су 2 конструкции Сухого не могло кардинально изменить ситуацию на фронте. Сказалось и отсутствие у советских летчиков опыта применения бомбардировочной авиации в качестве средства непосредственной огневой поддержки сухопутным войскам. К тому же данный тип самолетов с началом военных действий в силу объективных и субъективных причин перестал выпускаться. ВВС РККА вынуждены были решать оперативно-тактические задачи, используя дальнюю бомбардировочную авиацию. Штурмовик Ил 2 выпускался в недостаточных количествах и не мог своим присутствием повлиять на ситуацию на фронте.
Имеющиеся в авиационных частях Су 2, которые назывались ББ-1, применялись ограниченно и крайне неэффективно. Со временем, когда советские летчики получили драгоценный боевой опыт, когда выработалась тактика применения фронтовой авиации, такой машины, какой был Су – «второй» в составе ВВС уже не оказалось. Замечательный самолет, процесс создания которого был едва ли не самым тщательным и скрупулезным, засветился только на мгновение, оставив незначительный след в истории советской авиации.
Как все начиналось
К середине 30-х годов на самом высоком уровне было принято решение начать работы по созданию многоцелевого самолета, способного выполнять сразу три функции – разведчика, ближнего бомбардировщика и штурмовика. Родился даже правительственный план на 1936-37 гг., который предусматривал разработку фронтового самолета, отвечающего следующим требованиям:
- небольшая взлетная масса;
- высокая энерговооруженность;
- хорошая обзорность;
- высокая крейсерская скорость;
- мощное стрелковое вооружение, допустимая бомбовая нагрузка не менее 500 кг.
Таким требованиям должен был отвечать самолет, которого на тот момент в составе ВВС РККА не было.
Легендарный штурмовик Ил-2 еще тогда только пребывал в голове авиаконструктора Сергея Ильюшина. К работам над проектом конструктор приступил только в 1938 году, в инициативном порядке. К тому же сама концепция самолета Ильюшина кардинально отличалась от общепринятой практики. Главной целью конструктора было создать ударный самолет, машину строго определенной функциональности, которая сможет выполнять штурмовые функции на поле боя.
А тогда, в 1936 году армии просто был нужен многофункциональный самолет ближнего радиуса действия. В состязании по созданию новой машины приняли участие конструкторские бюро и организации, возглавляемые мэтрами советской авиации Туполевым и Поликарповым. Создавать машину требовалось на основе эскизного проекта нового двигателям М-34 конструкции А. Микулина. К тому же проект должен был реализовать идеи создания многофункционального самолета.
Первым подготовил проект коллектив под руководством А. Туполева, в котором разработкой всей эскизной и проектной документацией занимался Павел Сухой. Этот авиаконструктор имел огромный опыт в создании самолетов, являясь одним из ведущих специалистов туполевской школы. Проект новой машины получил обозначение АНТ-51. Существует легенда, что новый самолет создавался ввиду личной инициативы И. Сталина, поэтому и опытные машины имели соответствующий индекс СЗ – «сталинское задание». Является это правдой или нет, однако на испытания поступили опытные машины под названием СЗ-1, СЗ-2 и СЗ-3.
Еще в процессе проектирования было решено переориентироваться на работу с двигателем воздушного охлаждения М-62, который был на тот момент одним из самых надежных советских авиационных моторов.
В своей работе П. Сухой сразу использовал несколько инноваций. Устройство самолета существенно отличалось от традиционной схемы, которая практиковалось в советской авиации на тот период. Машина имела просторную кабину. Фонарь обеспечивал прекрасную обзорность на всех ракурсах, как с места пилота, так и с места оператора – корректировщика. Машина получила двойное управление, что избавляло промышленность одновременно выпускать боевые и учебные машины. К тому же в боевой обстановке наличие средств управления машины на месте второго члена экипажа существенно повышало живучесть самолета. Придавая большое значение аэродинамике своего детища, Павел Сухой решил сделать на самолете вместительный бомбовый отсек. В результате существенно повысились скоростные данные самолета.
Проект предусматривал строительство машины целиком из металла, однако впоследствии от этой идеи пришлось отказаться. Советская авиационная промышленность не располагала достаточными производственными мощностями для производства авиационного алюминия в необходимых количествах. В результате всех подготовительных мероприятий уже в конце августа 1937 года известный летчик Громов поднял опытную машину АНТ-51 (СЗ-1) в воздух. Когда шли заводские испытания, со стороны военных поступили рекомендации по поводу дальнейшего использования машины. Самолет должен был выполнять функции ближнего бомбардировщика, использоваться в штурмовых целях, выполнять функции воздушного эскорта, осуществлять авиационную разведку и выполнять функцию артиллерийского корректировщика. Машина должна была летать и днем, и ночью, в сложных климатических условиях, выполнять боевые задачи в условиях активного противодействия со стороны истребителей противника.
Для этих целей на опытную машину планировалось установить пулеметно-пушечное вооружение, в ударном и в оборонительном варианте. Расчетная бомбовая нагрузка составляла 800 кг. В конце 1937 года на летное поле выкатился второй опытный экземпляр СЗ-2. На этом этапе машина была уже перепрофилирована в штурмовик и в разведчика. Именно эта машина поступила на Государственные испытания, которые шли в течение месяца на полигоне в Крыму. Однако третий опытный образец СЗ-3 стал той моделью, на которой пришлось воевать советским летчикам. Его испытания начались поздней осенью 1938 года.
На третий опытный самолет установили более мощный мотор М-87А. Машина имела усовершенствованную аэродинамику, которая вместе с новым двигателем, способствовала увеличению скорости полета. У третьей опытной машины уменьшился разбег при взлете. Самолет стал устойчивее на боевых курсах. В таком виде машина получила высокие оценки. Приемная комиссия рекомендовала самолет Сухого к серийному производству.
Серийное производство и боевое крещение Су 2
Для серийного выпуска были выбран завод №135 в Харькове. В планах был запуск производства новой машины на авиационном заводе в Таганроге и в подмосковном городе Долгопрудный. Однако в дальнейшем основное производство осуществлялось на Харьковском авиационном заводе. Серийное производство в Таганроге было свернуто ввиду необходимости выпуска новых истребителей ЛаГГ-3. Завод №207 в Долгопрудном сумел выпустить незначительное количество самолетов, которое было свернуто из-за стремительного приближения немецких войск к Москве осенью 1941 года.
В дальнейшем, когда на заводе было восстановлен полный производственный цикл, было принято решение перейти на выпуск пикирующих бомбардировщиков Пе-2.
Интересна история с Харьковским авиационным заводом №135. Выпуск нового самолета в Харькове начался в январе 1939 года и продолжался в течение двух с половиной лет, до октября 1941 года. После чего, ввиду опасности немецкой оккупации, мощности завода были эвакуированы в Пермь. Выпуск ближнего бомбардировщика (ББ-1) или Су 2 был прекращен. Всего с советских заводов сошло 893 машины, из которых 785 единиц было собрано на Харьковском авиационном заводе.
Последующее возобновление сборки бомбардировщика в Перми было признано нецелесообразным. Завод переориентировался на выпуск истребителя Су-3. В дальнейшем с конвейера этого авиапредприятия стали сходить самолеты только конструкции Яковлева.
Модернизация и модификация самолета
Важно отметить, что Сухой и его коллектив конструкторов не сидел, сложа руки, довольствуясь достигнутыми результатами. В КБ постоянно шла кропотливая работа над усовершенствованием опытного изделия с учетом опыта военных действий в Испании и в Польше, где вермахт по-настоящему смог использовать свои штурмовые эскадрильи. Боевой опыт применения фронтовой авиации наглядно показал, что время легких бомбардировщиков безвозвратно ушло. Самолеты, работающие в тесном контакте с наземными соединениями, нуждались в хорошей защите и в более мощных средствах вооружения. Со временем эта концепция была реализована в конструкции ильюшинского штурмовика Ил-2.
Доработать свой самолет Сухой не успел. История слишком мало отвела времени для этой машины, которая оказалась промежуточным, переходным типом, от пикирующего бомбардировщика к штурмовику. Попытки переделать Су 2 в штурмовик не увенчались успехом. В отличие от схемы, использованной в КБ Ильюшина, в которой броня машины выполняла функцию несущей конструкции, Сухой просто обшил броней наиболее важные места в конструкции. Это неизбежно привело к увеличению полетной массы машины. Существенно упали летные характеристики самолета. Даже использование более мощного двигателя М-88 не дало достаточной прибавки летным характеристикам машины. Требовалось усилить бортовое вооружение самолета, однако конструкция самолета не давала для этого широкого поля деятельности.
Аналогично провальной стала попытка переоборудовать Су 2 в пикирующий ближний бомбардировщик. Создавая пикирующий бомбардировщик, способный действовать подобно немецким Ю-87, советские конструкторы упустили один важный аспект. В люфтваффе тактика ведения бомбардировки с пикирования была досконально отработана. В Советском Союзе этот прием пилотирования самолетов так до конца и не был освоен. Создавать машину, способную осуществлять работу по целям с пикирования, когда самолет будет в дальнейшем использоваться как обычный бомбардировщик, было нерационально. Тем более что в распоряжении командования ВВС РККА имелись уже проекты пикировщика конструкции Петлякова.
Ситуация, в которой оказался ближний бомбардировщик Сухого, была патовая. Стране срочно были нужны истребители и штурмовики. Наращивался выпуск пикирующих бомбардировщиков Пе 2. Для самолета Су 2 места в этой когорте не оказалось. Поступившие на вооружение летных частей самолеты продолжали воевать, вплоть до 1944 года. Из 837 машин, поступивших на оснащение советских ВВС, во время сражений под Москвой, Харьковом и под Сталинградом было потеряно до 50 машин. Около 200 самолетов вышли из строя по причине технических неисправностей. Оставшиеся в составе летных частей самолеты постепенно списывались ввиду отсутствия необходимой ремонтной базы.
Боевой опыт
Как только первые машины начали сходить с заводского конвейера, в ВВС началось переоснащение самолетного парка. В течение зимы – весны 1941 года на Су 2 пересели летчики 6 бомбардировочных авиационных полков. За первое полугодие 1941 года в строевые части поступило более 400 машин модификаций Су 2М-88 и Су 2М-87Б. Наибольшее количество новых самолетов приходилось на части Харьковского военного округа. Вероятно в данном случае, сказывалась близость производственных мощностей.
Вторым по количеству новых самолетов – 91 машина, являлся Киевский особый военный округ. Далее следовал Западный ОВО – 64 самолета и Одесский военный округ – 22 машины.
По количеству ближних бомбардировщиков советские ВВС к началу Великой Отечественной войны превосходили немецкие люфтваффе. Немцы сумели выставить для участия в операции Барбаросса всего 324 пикирующих бомбардировщиков Ю-87. По количеству самолетов немцы уступали, однако по концентрации бомбардировочных полков в направлении главных ударов и по мастерству управления воздушными операциями преимущество противника было безоговорочным.
Начавшиеся активные боевые действия на Восточном фронте привели к крупным потерям материальной части бомбардировочных полков. К основным потерям можно причислить самолеты, уничтоженные немецкими ВВС во время первых ударов по аэродромам военных округов на Западной границе. В дальнейшем основная статья потерь приходится на действия немецкой истребительной авиации.
При отсутствии четкого взаимодействия с наземными частями и без должного авиационного прикрытия, самолеты Су 2 оказывались неэффективными. В прямом боевом столкновении с немецкими истребителями шансы экипажа Су 2 существенно снижались. Машина была слабо защищена от воздействия наземных средств ПВО. Зенитный орудийно-пулеметный огонь противника становился преградой для советских ближних бомбардировщиков при действии в полосе фронта.
Несмотря на это, машина Сухого оставалась самым массовым ближним бомбардировщиком ВВС РККА в первый, самый тяжелый период войны. Серийный выпуск машин прекратился зимой 1940 года.
Во многих советских и российских авиационных источниках, будь то справочники, энциклопедии или периодические издания, самолёт Су-2 представляется как первая удачная самостоятельная разработка ОКБ П.О.Сухого. В общем, можно согласиться с подобным мнением, однако сам процесс разработки и эксплуатации первой “сушки” был далеко не таким безоблачным.
Начало проектированию будущего Су-2 положил А.Н.Туполев, осенью 1935 года выдавшего задание на разработку скоростного разведчика, оснащенного двигателем водяного охлаждения М-34ФРН мощностью 1050 л.с. Выбор столь тяжелого для одномоторной машины мотора был не случаен – М-34 являлся на тот момент одним из самых мощных и, что немаловажно, наиболее надежным двигателем, освоенным в серийном производстве. Расчетные данные разведчика были довольно высоки:
— скорость 450 км\ч
— дальность на высоте 6000 метров при скорости 290 км\ч – 1500 км
— практический потолок – 9800 метров
К концу года сделали аэродинамические и центровочный расчеты и даже успели сдать в производство четыре отсека крыла. И тут, как нельзя кстати, подоспело ТТЗ на разработку многоцелевого самолёта под названием “Иванов”. В конкурсе приняли участие несколько конструкторских бригад – Туполева, Поликарпова, Немана, Григоровича, Ильюшина и Кочеригина. Первые три бригады успешно прошли первую стадию и приступили к постройке опытных экземпляров. Здесь нужно отметить один немаловажный момент. Дело в том, что ГУАП выдал распоряжение построить самолёт в трех вариантах – деревянном, металлическом и смешанной конструкции, при этом спецификация была изменена в сторону усиления штурмовых функций. Процесс ускорил план опытного строительства боевых самолётов, поданный в июне 1936 года наркомом тяжелой промышленности Г.К.Орджоникидзе. В числе прочего народный комиссар указывал на отсутствие в ВВС современного скоростного войскового самолёта, простого в эксплуатации и скоростью порядка 350-400 км\ч.
Итак, начало было положено. Несомненными фаворитами выглядели проекты Немана, Поликарпова и Туполева. Остальные не прошли конкурсный отбор и остались только в эскизах, хотя некоторые из них были выполнены, что называется, на уровне мировых стандартов. Так бригада Д.П.Григоровича представила проект высокоплана с двигателем, установленным над крылом. Комиссия оценила оригинальность схемы, но при таком варианте пришлось бы сделать слишком длинные стойки шасси, да и капот двигателя создавал лишнее сопротивление. Второй проект Григоровича тяготел в сторону зарубежных изделий. Самолёт больше походил на широко известный Fairey “Battle” или Heinkel He-70 в военном варианте. Поликарпов, помимо обычного низкоплана подал эскизы самолёта-высоскоплана, сделанного наподобие американских разведчиков фирмы Curtiss (О-31 и О-46), но с убираемым шасси. Оба проекта были отклонены из-за технических сложностей в производстве. Более традиционно выглядел проект С.А.Кочеригина, и внешне и по расчетным данным сильно напоминая уже упоминавшийся “Battle”, но и этот образец не устроил комиссию посчитавшей наиболее перспективным туполевский проект.
Руководителем работ по самолёту, получившему внутрифирменное обозначение АНТ-51, вела бригада П.О.Сухого.
В середине 1936 года молодой конструктор побывал в США, где ознакомился с достижениями капиталистического самолётостроения. Для своей машины он, по опыту зарубежных коллег, решил применить некоторые новшества, ещё не освоенные в СССР. В частности, решено было использовать плазово-шаблонный метод производства, водородно-кислородную сварку и агрегатную сборку, позволявшую монтировать отдельные компоненты конструкции не дожидаясь окончания постройки всего самолёта в целом. Самолёт сразу строился в варианте с двойным управлением, так что в случае смерти или ранения пилота штурман мог заменить его. В то же время решалась проблема обучения летного состава.
Мотоустановка также подверглась существенной доработке. Сухой решил отказаться от М-34ФРН и вместо него установить опытный мотор воздушного охлаждения М-62, разработанный Швецовым.
Первый прототип, получивший второе название СЗ-1 (“Сталинское задание”), был собран к лету 1936 года и 25 августа летчик-испытатель Громов впервые поднял машину в воздух. Заводские испытания прервались 8 сентября после аварии и продолжились лишь спустя полтора месяца. СЗ-1 затем успешно летал довольно продолжительное время и был списан в конце 1938 года, когда двигатель М-62 полностью выработал свой ресурс. Второй опытный экземпляр – СЗ-2, появился в декабре 1937 года. К этому времени определили сферы боевой работы самолёта:
— штурмовик дальнего действия
В 1936 г. в СССР стартовал конкурс на разработку нового «войскового самолета» под шифром «Иванов», призванного сменить массовый биплан Р-5. Новая машина должна была выполнять функции штурмовика, легкого бомбардировщика, скоростного разведчика и даже истребителя сопровождения.
В конкурсе приняли участие все ведущие конструкторские коллективы, включая и КБ П.О. Сухого, предложившее цельнометаллический двухместный низкоплан с убирающимся шасси. Вооружение состояло из четырех 7,62-мм пулеметов ШКАС в крыле и одного на турели. Бомбовая нагрузка массой до 600 кг размещалась в фюзеляжном бомбоотскеке, лишь для 250-кг бомб была предусмотрена внешняя подвеска. Изначально требования конкурса предусматривали применение мотора жидкостного охлаждения АМ-34, но уже в ходе проектирования конструктор сделал выбор в пользу 9-цилиндрового двигателя воздушного охлаждения М-62. Такими моторами оборудовали два первых прототипа - СЗ-1, испытывавшийся с 25 августа 1937 г., и СЗ-2, облетанный в декабре 1937 г. Третья машина - СЗ-3 - получила 14-цилиндровый мотор М-87, установка которого позволила улучшить взлетно-посадочные характеристики. Также на этой машине увеличили запас топлива и боекомплект пулеметов, внесли некоторые другие изменения. СЗ-3 стал образцом для серии, но серийные машины были не цельнометаллические, а смешанной конструкции - металлическое крыло и деревянный фюзеляж.
Серийные самолеты обозначались ББ-1, а с декабря 1940 г. - Су-2. Общий объем производства составил 893 единицы. 785 из них в 1940-1942 гг. изготовил харьковский завод №135, причем несколько десятков из них собрано после эвакуации в г. Молотов (Пермь). 92 самолета построил подмосковный завод №207 (3 в 1940 г. и 89 в 1941 г.) и 16 - таганрогское предприятие №31 (16 в 1940 г. и 4 в 1941 г.).
Технические характеристики самолетов Су-2
- Модификация: Су -2 М -88 Б
- Двигатель: М-88Б
- мощность, л.с.: 1100
- Размах крыла, м.: 14,30
- Длина самолета, м.: 10,25
- Высота самолета, м.: 3,94
- Площадь крыла, кв. м.: 29,0
- Масса, кг:
- пустого самолета: 2790
- взлетная: 4375
- Максимальная скорость, км/ч: 455
- Время набора высоты 5000 м, мин: 12,6
- Практический потолок, м.: 8900
- Дальность полета, км.: 890
Основные модификации Су-2
- Су -2 с мотором М-87Б (950 л.с.) - первый вариант, являвшийся, по сути, предсерийным. Стрелковое вооружение - 5 7,62-мм пулеметов ШКАС (4 в крыле, 1 на верхней турели). Масса бомбовой нагрузки - 400 кг (максимальная - 600 кг). Экипаж - 2 чел. Количество построенных точно неизвестно, но не менее 6.
- Су -2 с мотором М-88 или М-88Б (1100 л.с.) - основная модификация. Стрелковое и бомбовое вооружение соответствует варианту с М-87Б. С августа 1941 г. устанавливалось усиленное бронирование. Изготовлено более 800 единиц.
- Су -2 с мотором М-82 (1400 л.с). В основном аналогичен варианту с М-88Б, но введена нижняя люковая стрелковая установка с 1 пулеметом ШКАС. Построено 58 самолетов.
Боевое использование Су-2
Первой частью, получившей бомбардировщики Су-2, стал 135-й бомбардировочный авиаполк (БАП), сформированный в 1940 г. в Харькове. К моменту нападения Германии на Советский Союз новыми самолетами полностью или частично успели укомплектовать 8 полков. Первыми дебютировали полки ВВС Одесского военного округа - 210-й и 211-й БАП. Уже вечером 22 июня 8 Су-2 бомбили переправы через р. Прут. Действовавшие на Западном фронте 97-й и 43-й БАП (последний - не полностью перевооруженный) вступили в бой 24 июня и к 7 июля 1941 г. потеряли все свои самолеты и были отведены для перевооружения. В конце июня на Западный фронт прибыли из-под Харькова 103-й и 135-й БАП, вооруженные Су-2. Они поддерживали наземные войска в ходе наспех организованного контрнаступления под Жлобином, и в первую половину июля также понесли серьезные потери. На Юго-Западном фронте имелось 2 полка, вооруженных Су-2 - 226-й и 227-й БАП, дислоцированные под Киевом. В первые дни войны они продолжали учебные вылеты, поскольку экипажи не успели ещё полностью освоить новые самолеты, и в бой вступили лишь 28 июня. Экипажи Су-2 вместе с другими бомбардировщиками атаковали наступающие колонны 1-й танковой группы, пытаясь сдержать продвижение противника. Летая без истребительного прикрытия, в условиях хорошей видимости на малых и средних высотах, бомбардировщики несли большие потери.
К августу 1941 г. советские ВВС значительно уменьшились вследствие понесенных потерь. Но боеспособность полков, вооруженных Су-2, к тому времени даже возросла - экипажи обрели боевой опыт и стали действовать более уверенно. Многие экипажи приступили к выполнению вылетов в сложных метеоусловиях и ночью, научились маскироваться облаками. Удачную операцию утром 30 августа провел 227-й БАП. 14 его Су-2 нанесли удар по аэродрому Белая Церковь, разрушив ремонтную базу и уничтожив 10 . В августе на Юго-Западный фронт прибыл вооруженный Су-2 289-й БАП. Его первой задачей стали бомбардировки переправ через Днепр у Кременчуга. Одновременно некоторые полки, летавшие на других типах самолетов, получили в качестве компенсации потерь самолеты Су-2. Так, 10 августа 13-й БАП, укомплектованный двухмоторными СБ и и действовавший с первых дней войны на Западном фронте, получил 7 Су-2.
В сентябре 1941 г. бои на Юго-Западном фронте вели 6 полков, вооруженных Су-2. На 4 октября в составе ВВС фронта насчитывалось 474 самолета, из них 116 Су-2. Никогда ни раньше, ни впоследствии бомбардировщики этого типа не играли такой важной роли, не были наиболее массовыми самолетами авиации фронта. Тактика Су-2 осенью 1941 г. строилась на действиях небольшими группами - 6-8 самолетов под прикрытием 2-3 истребителей. Из-за низкой облачности самолеты часто бомбили с предельно малых высот. На 25 ноября в составе ВВС Юго-Западного фронта еще оставалось 93 Су-2, однако количество исправных машин по сравнению с началом октября уменьшилось с 77 до 37.
В общей сложности Су-2 в 1941 г. выполнили около 5000 боевых вылетов. Вследствие различных причин пришлось списать более 400 Су-2, из них 222 приходилось на боевые потери.
К весне 1942 г. большинство полков, воевавших на Су-2, были перевооружены - в основном, на . В феврале 1942 г. сформировали 826-й БАП, получивший 16 Су-2 М-88Б и 4 Су-2 М-82. В этом полку самолеты с моторами М-82 проходили войсковые испытания. В целом экипажи неплохо оценили модифицированный Су-2. Но постоянно подводил «сырой» мотор М-82. Вероятно, последней операцией, к которой привлекли значительное количество полков, вооруженных Су-2, стала Харьковская операция в мае 1942 г. В ней участвовала авиация Южного и Юго-Западного фронтов. В общей сложности на этих фронтах действовало пять полков с Су-2: 13-й гв., 52-й, 135-й, 288-й и 826-й. Но состав их был далеким от полного: в них насчитывалось всего около 40 бомбардировщиков. Пытаясь компенсировать недостаточную численность интенсивностью боевой работы, экипажи осуществляли по два-три вылета в день, обеспечивая прорыв танков и конницы. Впоследствии 3 полка (52-й, 135-й, 826-й) вошли в состав 270-й БАД, активно участвовавшей в оборонительной фазе Сталинградской битвы.
К осени 1942 г. количество сражающихся на фронте полков с Су-2 сократилось до двух. Кроме действовавшего на Южном фронте 288-го БАП, на Сталинградском воевал 52-й БАП, в котором временами имелось всего 3-4 боеготовых самолета. На 1 октября в строю числилось 9 Су-2 с моторами М-82 и 4 - с М-88Б. За каждым самолетом теперь закреплялось 2-3 экипажа. В условиях ненастной погоды, установившейся в конце 1942 г., одиночные Су-2 летали на «свободную охоту». Действуя без истребительного прикрытия, умело маскируясь в облаках, самолеты практически без потерь бомбили поезда, автомобильные колонны, обозы, аэродромы.
Последней частью, воевавшей на Су-2, стал 650-й ночной бомбардировочный полк (НБАП), получивший такие самолеты в августе 1943 г. В сентябре-октябре полк успешно действовал в сражении над «Голубой линией». Затем полк участвовал в поддержке Керченско-Эльтигенской десантной операции, а несколько последних Су-2 он сдал в январе 1944 г.
Опыт боевого применения показал, что Су-2 обладал рядом несомненных достоинств. Экипажам нравилась просторная, удобная, защищенная от холода кабина, хороший по сравнению с другими одномоторными самолетами обзор у летчика и штурмана. Наличие в кабине штурмана второго комплекта органов управления самолетом упрощало процесс переучивания летного состава, а также было неоценимым в случае ранения или гибели летчика в бою. Самолеты широко применялись на фронте в первый год войны в роли ближних бомбардировщиков и штурмовиков. Правда, для последней роли Су-2 оказался слабо приспособлен, и полки понесли большие потери. Период широкомасштабного применения Су-2 в боях оказался сравнительно коротким - ввиду эвакуации харьковского завода №135, являвшегося практически монопольным производителем Су-2, и последующего прекращения производства самолетов этого типа, полки, воевавшие на Су-2, постепенно перевооружались другими типами самолетов или вообще расформировывались. Однако уцелевшие Су-2, пройдя неоднократные ремонты, вплоть до начала 1944 г. служили в качестве корректировщиков.
Выпуск самолётов Су-2 (1940 - 1942 гг.)
| Авиазавод | 1940 | 1941 | 1942 | Всего |
| №31 | 12 | 4 | 16 | |
| №135 | 110 | 635 | 40 | 785 |
| №207 | 3 | 89 | 92 | |
| ИТОГО | 125 | 728 | 40 | 893 |
Начало войны стало серьезным испытанием для ВВС Красной Армии. Внезапно напавший враг нанес огромный урон нашим наземным войскам, а также авиасоединениям. Особенно сильно пострадали части, находившиеся в западных приграничных округах. Не стали исключением авиаполки, вооруженные самолетами Сухого. Уже во второй половине дня 22 июня 1941 г. бомбардировщики люфтваффе, пользуясь неразберихой на советских базах и потерей управления штабами, практически безнаказанно наносили удары по тыловым аэродромам Западного особого военного округа, в том числе и по Бобруйскому, где базировался 97-й бап майора ЕЛ.Иванцова, имевший 50 Су-2 (43 исправных). Командир 13-й бомбардировочной авиадивизии, в которую входил полк, генерал-майор Ф.П.Полынин описал последствия налета:
«При подходе к Бобруйску замечаю огромные клубы огня и дыма, поднимавшегося из-за леса-Облако дыма меж тем росло, ширилось, собираясь в черно-багровую тучу. До этого я как-то не до конца сознавал нависшую над страной опасность. Казалось, врага вот-вот остановят, создадут ему непреодолимый рубеж. Ведь силы на Западе у нас были немалые. Но когда увидел отступающие войска, толпы беженцев, гурты скота и эту мрачную тучу дыма, озаряемую высоко поднимающимися языками пламени, понял: обстановка складывается тяжелая, борьба будет длительная».
Кадры немецкой фотохроники запечатлели брошенные советские машины на огромном аэродроме. Но впоследствии стало известно: потери Су-2 от налетов врага оказались незначительными. Противник захватил бомбардировщики Сухого, главным образом, принадлежащие 389-му складу - их собрали, но не успели передать в строевые части. Приведя в порядок самолеты, 97-й бап с полевого аэродрома Миньки (юго-восточнее Бобруйска) на третий день войны начал наносить бомбовые удары по наступающим соединениям 2-й танковой группы. Наиболее напряженный бой произошел в полдень 26 июня, когда 25 «сушек» с высоты всего 300 м попытались разбомбить танковую колону около Слонима. Не имея истребительного прикрытия, бомбардировщики активно вели воздушный бой. Их экипажи доложили об уничтожении пяти «мессершмиттов», из которых два на счету летчика старшего политрука Шаронова и еще один -штурмана его экипажа лейтенанта Засорина. До этого Шаронов сумел вывезти с территории, контролируемой противником, раненых однополчан: пилота и штурмана.
Всего за 26 июня 97-й бап произвел 34 вылета, лишившись 14 Су-2 (сбито в бою десять, разбилось при перелете два и сдано в ремонт два). 9 авиаторов погибли, один получил ранение и 14 пропали без вести. По немецким данным, противниками 97-го бап в районе Слонима являлись Bf109F из истребительной эскадры JG53. Действуя парами и четверками, «пиковые тузы» прикрывали прорывающиеся танки, и хотя несколько истребителей получили повреждения, а машина коммодора майора фон Мальтцана (von Maltzahn) совершила вынужденную посадку, безвозвратных потерь они не имели. Но и немецкие асы в этот день оказались не слишком результативны: основной ущерб группам Су-2 на данном направлении нанесли германские зенитки.
Лейтенант Ф.Шис (F.Schiess) из штабного отряд; эскадры JG53 вспоминал о бое 8 июля: «Штабной отряд вместе с группой I/JG53 перебазировался из Дубно в Кролин, и оттуда наше звено уже в 18.20 вылетело на «свободную охоту». Мы встретили три штурмовика V-11, отличавшихся неимоверно мощным бронированием. Кроме того, этот самолет был весьма маневренным - когда истребитель пытался атаковать его с крутого виража, то он часто ускользал, резко отворачивая. Тем не менее мой ведущий фон Мальтцаг сразу сбил одну неприятельскую машину, а обер-лейтенант В.Пуфаль (W.Pufahl) - вторую. Третий русский стал уходить бреющим на высоте всего нескольких метров. Он пытался скрыться на фоне полей, небольших населенных пунктов, проселочных дорог. Я смет пристроиться сзади к вражескому самолету и с рас стояния около 50 м открыл огонь из всех стволов. И: поврежденной машины выпало шасси, а мертвый хвостовой стрелок свис из полуоткрытой турели, но самолет не загорелся и продолжил полет. Я израсходовал весь боекомплект и мне пришлось выйти из атаки. Сбить русского не удалось...»
Комментируя эту цитату, германский историк Й.Приен заметил: «Самолет, называемый Ф.Шисом в его воспоминаниях «V-11», на самом деле был легендарным штурмовиком Ил-2, который из-за необычно сильного бронирования и прочного корпуса при влек к себе внимание летчиков люфтваффе». С известным автором многих монографий по истории авиации трудно согласиться, ведь двухместные штурмовики Ил-2 вступили в бой гораздо позднее. Вероятнее всего, летчики эскадры «Пиковый туз» встретили в небе именно Су-2, поэтому их свидетельства о высокой живучести самолета П.О.Сухого представляются весьма важными.
И все же советские авиационные полки, особенно бомбардировочные, понесли на Западном фронте исключительно высокие потери. Хотя в следующих вылетах советские экипажи подняли высоту полетов до 1000 - 1500 м, численность личного состава и материальной части быстро убывала. Не стал исключением 97-й бап: часть потеряла боеспособность к концу июня 1941 г., выполнив 146 боевых вылетов. 7 ию ля оставшихся в строю летчиков, штурманов, механиков, оружейников, мотористов и штаб полка вывели в тыл на переформирование. В отчете штаба 97-го бап сообщается об огромном ущербе, нанесенном не приятелю, и, среди прочего, о 14 сбитых в боях «мессершмиттах».
В тот же день, 7 июля, вывели в район Харькова за новыми Су-2 остатки сражавшегося на Западном фронте 43-го бап. Авиаторы части не заявляли о сбитых неприятельских самолетах, но отмечали уничтожение 118 (!) танков, 1086 автомашин, 22 мостов, 86 орудий, другой техники. Полк не успел закончить перевооружение перед войной и начал бои, имея 20 Су-2 и 30 P-Z. Экипажи смогли выполнить 296 вылетов (170 на бомбардировщиках Сухого) против соединений 3-й танковой группы. Потери составили 33 авиатора; погибли участники боев в Финляндии капитаны М.С.Кабанцев, П.П.Дусов и А.Н. Авдеев. Последний направил горящий самолет на подходившие к аэродрому Большие Ситцы вражеские автомашины с пехотой.
Сражавшиеся на Юго-Западном фронте 226-й и 227-й бап также подвергались ожесточенным налетам немецких самолетов на земле, но основные потери понесли в ходе воздушных боев, атакуя наступающие мотомеханизированные войска 1-й танковой группы противника. Так, подчиненным полковника Г.П.Турыкина пришлось выдержать серьезное испытание в ходе первого боя 29 июня. Тогда 12 Су-2 227-го бап были атакованы восемью BflO9 из авиагруппы III/JG3. Штурманы встретили «мессершмитты» плотным оборонительным огнем, и на первых порах немецкие истребители не смогли добиться успеха. Они вынуждены были временно выйти из боя, но после нарушения строя советских машин огнем зенитной артиллерии продолжили «охоту». Асы 3-й истребительной эскадры по возвращении доложили о семи победах, из которых три занес на свой счет обер-лейтенант В.Бауер (V.Bauer). Советская сторона признала потерю шести машин; среди не вернувшихся был и экипаж командира эскадрильи майора Колокольникова.
Самолеты Су-2 обоих полков входили в состав 62-й бомбардировочной авиадивизии полковника В.В.Смирнова, которая сражалась на Киевском направлении, поддерживая с воздуха войска 5-й армии. Несмотря на отдельные удачные вылеты экипажей 226-го и 227-го бап, вступивший в командование ВВС Юго-Западного фронта генерал-лейтенант Ф.А. Астахов считал, что они недостаточно освоили материальную часть и к боям подготовлены слабо. Кроме того, практически все вылеты выполнялись без прикрытия своими истребителями. Штабы ВВС не сумели обеспечить взаимодействия авиации с наземными войсками, что сказалось на результатах контрударов пяти советских механизированных корпусов по противнику в районе Луцк - Дубно - Ровно. Встречное танковое сражение закончилось неудачно.
Все-таки, в конце июня - начале июля 1941 г. постоянные налеты советских бомбардировщиков Су-2, ДБ-ЗФ и СБ заставили танковые дивизии 3-гс германского моторизованного корпуса освободить дорогу Житомир - Киев и отказаться от планов с ходу ворваться в столицу Украины. Как писал западногерманский историк Мюнцель, из-за контрударов советских войск и авиации части 13-й танковой дивизии были вынуждены временно перейти к обороне по берегу реки Ирпень, у границ Киевского укрепрайона. Ущерб противнику мог быть более существенным, но советские авиаторы не бомбили занятые противником железнодорожные узлы и практически не беспокоили вражескую авиацию на аэродромах. Недостаточное внимание уделялось авиационной разведке. Начальник штаба 26-й армии полковник Вареников с сожалением констатировал: пассивность нашей авиации «не позволила наземному командованию «заглянуть» в оперативно-тактический тыл противника, понять его замыслы».
По советским данным, ВВС Одесского военного округа, которыми командовал генерал-майор Ф.Г.Мичугин, наиболее организованно встретили войну. Действительно, благодаря умелой маскировке и рассредоточению советских самолетов на аэродромах, противнику удалось уничтожить в пер вый день не более 3 % авиатехники ВВС округа. До конца июня ни один Су-2 на земле потерян не был. В то же время, и на этом направлении имели место временные потери связи и управления авиачастями со стороны вышестоящих штабов.
Документы зафиксировали: вечером 22 июня 1941 г. первый (возможно на всем фронте) боевой вылет восьмерка Су-2 из 211-го бап совершила с целью атаки переправ через Прут в районе Липканы, Думени, а затем в течение двух дней Су-2 восьмерками бомбили скопления неприятеля в районе Скулени. Первые потери часть понесла 24-го, когда один бомбардировщик подбили зенитки, а другой потерпел аварию при посадке. 23 июня впервые на советско-германском фронте бомбардировщики Су-2 прикрывались МиГами из 4-го иап.
Анализируя работу 210-го и 211-го бап в начале войны, можно сделать вывод, что самолеты Су-2 действовали со значительно меньшей нагрузкой, чем СБ и Пе-2, не говоря уж об И-16 или МиГ-3. Видимо, летный состав не успел полностью освоить машину. 25 июня командир 20-й авиадивизии генерал-майор А.С.Осипенко наблюдал за боевой работой шестерки Су-2, бомбивших переправы: все бомбы упали с большим перелетом и не причинили противнику вреда. Остался недоволен генерал и тем, что загрузка каждого самолета не превышала 240 кг, в то время как Су-2 вполне мог выполнять задачи, неся на борту по 400 - 500 кг смертоносного груза. Лишь в середине июля 1941 г. интенсивность боевой работы указанных выше полков возросла, повысилась точность бомбометания.
Напряженные бои разгорелись на южном фланге после 20 июля, когда немецко-румынские войска вышли к Днестру между городками Ямполь и Сороки. В ночь на 21 июля штаб 211-го бап получил приказ двумя девятками уничтожить вражескую переправу. К этому времени полк перебазировался на Юго-Западный фронт и для увеличения боевой нагрузки использовал аэродром подскока. По свидетельству выполнявшего важное задание командования лейтенанта И.И.Пстыго, впоследствии маршала авиации, 21-го обратно не вернулись 16 самолетов: «Мы бомбили переправу при ураганном зенитном огне. Все небо от разрывов было в бесформенных чернильных кляксах. Сколько самолетов сбили над целью - не знаю. Может быть половину. Когда же мы стали недосягаемы для зенитной артиллерии, появились «мессершмитты», яростно набросившиеся на наши тихоходные машины. Вижу, один Су-2 горит, второй... После таких потерь группа, естественно, распалась. Веду машину как можно собраннее - остался совсем один».
Журнал боевых действий и оперативные сводки полка зафиксировали, что из трагического вылета 22 июля не вернулось восемь экипажей, а через день - еще шесть. Кроме того, один штурман погиб, а два самолета приземлились с 40 - 50 пробоинами. Но и урон противнику удалось нанести значительный. По данным командования 48-го стрелкового корпуса, летчики смогли добиться прямых попаданий в переправу и скопления неприятельских автомашин с артиллерией. Удачным был налет на вражеский аэродром Балта (северо-восточнее Котовска). Попавший в плен румынский солдат заявил: «Никогда еще русская авиация не проводила такой интенсивной бомбардировки!»
Любопытно отметить, что немецкие летчики-истребители 4-го авиакорпуса (ни из эскадры JG77, ни из авиагруппы I/LG2) не заявляли о победах, одержанных в районе Ямполь, Яруги с 22 по 24 июля. Их асы в указанные дни претендовали на уничтожение девяти советских истребителей при сопровождении пикировщиков из StG77. He будет ошибкой утверждать, что противниками экипажей 211-го бап были румынские истребители. Как известно, на вооружении румынской авиации в 1941 г. также имелись «мессершмитты».
На 29 июля в 211-м бап, который перебазировался в местечко Тарандицы неподалеку от Киева, оставалось 18 Су-2, из которых 7 были исправны. Кроме них ВВС Юго-Западного фронта располагали 21 машиной данного типа (в том числе 16 исправными) в составе 226-го и 227-го бап. Оба полка базировались на аэродроме Певцы около Чернигова. Не лишне указать, что всего в ВВС фронта имелось тогда 139 бомбардировщиков всех типов.
В последних числах июля 1941 г. в приказе Военного совета 18-й армии отмечались «высокое мастерство, отвага и героизм летчиков 210-го бомбардировочного авиаполка (командир - подполковник А.В.Кожемякин)». В районе Голованевска они способствовали нашей пехоте 17-го стрелкового корпуса выйти из-под удара превосходящих сил противника, сумели подавить огонь его артиллерии и взорвать склад боеприпасов.
Представляется интересным проследить за судьбой 135-го бап, наиболее полно освоившего самолет Су-2 перед войной. 28 июня 1941 г. командир полка полковник Б.В.Янсен вместе с командиром 103-м бап подполковником П.И.Мироненко получил приказ перебазироваться из Харькова в район Новозыбкова, на Западный фронт, где оба вошли в состав ВВС 21-й армии. Они должны были поддержать наземные войска в ходе наспех подготовленного контрнаступления, получившего название Жлобинской операции.
У командования Красной Армии была надежда, что действия авиации будут более удачны, чем прежде. Одним из наиболее способных командиров зарекомендовал себя генерал-майор Г.А.Ворожейкин - командующий ВВС 21-й армии. Многие подчиненные ему части имели основательную подготовку. Боевым опытом обладал не только командир 135-го бап, но и его заместитель майор А.И.Пушкин. Полк имел хорошо сколоченный штаб, а командиры эскадрилий майор П.О.Пейдус, капитаны В.В.Лебедев, П.Б.Игнатенко, П.В.Костин, старший лейтенант Д.Ф.Степанов налетали по 200 - 400 часов каждый. Но надежды не оправдались: действия летчиков снова оказались слабо увязаны с операциями наземных войск. Главные причины неудач и больших потерь в начале боевых действий следует искать в слабой подготовке к современной войне высшего командного состава Красной Армии, его неумении грамотно использовать авиацию.
Интенсивная работа 135-го бап в первых числах июля 1941 г. привела к сокращению числа исправных машин до 65 %. «Черным» днем в истории полка стало 7 июля, когда после атаки переправ на Днепре сразу восемь экипажей не вернулись из боевого вылета. Еще одна беда подстерегала авиаторов 135-го над аэродромом Новозыбков: транспортный ПС-84, перевозивший бригаду технического состава, был по ошибке сбит своими. Погибли 19 человек, а 7 получили тяжелые ранения. Как показало проведенное расследование, неожиданную «агрессивность» проявили летчики Су-2 соседнего 103-го бап капитаны В.С.Володин и М.А.Яковенко, принявшие транспортный самолет за неприятельский. От сурового наказания авиаторов спасли боевые заслуги. Оба командира отличились в ходе переучивания части на Су-2 и во время финской войны.
Конечно, можно привести примеры и удачных вылетов «сухих». 29 июня экипаж в составе летчика лейтенанта Т.К.Маслова и штурмана старшего лейтенанта Г.Ф.Новикова из 103-го бап приняли «мессершмитт» за свой истребитель и не предприняли никаких мер. Немец также растерялся - он атаковал Су-2 неуверенно, видимо, не будучи до конца убежден, что перед ним советский самолет. Сначала Вf109 скрылся за хвостом бомбардировщика, а затем неожиданно оказался прямо под прицелом пулемета штурмана на дистанции всего 30 м. Огонь Новикова оказался точен. Возможно, это был первый вражеский истребитель, сбитый экипажем Су-2 на Западном фронте. К месту падения «мессера» вылетел на У-2 начальник разведки ВВС 21-й армии, подтвердивший одержанную победу.
Тщательная разведка «на себя» позволила определить сосредоточение множества вражеских истребителей на аэродроме Бобруйска, оценить организацию ПВО противника. Командир 103-го бап приказал вечером 8 июля атаковать вражескую базу всеми 19 исправными ближними бомбардировщиками. Истребители МиГ-3 обеспечили надежное прикрытие однако удар не состоялся, поскольку ни одного не приятельского самолета застать на земле не удалось. Впоследствии выяснилось, что немецкая радиоразведка смогла запеленговать переговоры советских экипажей, и «мессершмитты» срочно перелетели на другие аэродромы.
Как это часто случалось, наиболее тяжелые потери авиаполки несли в первые дни пребывания на фронте. 135-й бап прибыл в район Новозыбкова имея 43, а 103-й - 38 Су-2. На 10 июля 1941 г. в обо их полках осталось 57 машин, и практически во они были серьезно потрепаны в боях. Погибли или не вернулись из полета 27 летчиков и штурманов Чудом остался жив лейтенант В.П.Плотников и 103-го бап - при падении горящего Су-2 мощным взрывом бомб его выбросило из кабины и закинуло на крону высокого дерева.
Лучшие экипажи быстро впитывали боевой опыт. Ранним утром 13 июля девятка 103-го бап, возглавляемая подполковником Мироненко, нанесла удар по немецкому аэродрому Старый Быхов. Тщательно спланированный маршрут полета и строгое радиомолчание в воздухе позволили обеспечить внезапность. По советским данным, в огне сгорело 27 вражеских истребителей. Документы JG51 - именно это соединение базировалось здесь - не подтверждают столь высоких потерь. Согласно немецким источникам, «мессершмитты» были хорошо рассредоточены по опушке леса, а от огня пострадали, в основном, полевые ремонтные мастерские. Кроме того, на аэродроме взорвались несколько автомашин.
16 июля драматический бой провела эскадрилья майора Пейдуса из 135-го бап. После атаки вражеских танков бомбардировщики на высоте 1600 м подверглись атаке пары Вf109. Удачно взаимодействуя с другими штурманами, лейтенант М.А.Лашин метким огнем сбил один истребитель. Затем ведущий допустил ошибку - он увеличил скорость, и машина лейтенанта Полякова, оснащенная менее мощным мотором М-87Б, стала отставать. Вынырнувший из-за облаков Вf110 зажег бензобак в левой плоскости, остановился мотор... Все же летчик сумел на планировании перетянуть через реку Сож и совершить вынужденную посадку южнее Пропойска в расположении своих войск. Даже после этого «сто десятый» не прекратил атаки и поджег Су-2 на земле; тяжелое ранение получил Поляков и легкое Лашин. От огня зениток и истребителей буквально не осталось «живого места» на машине старшего лейтенанта Н.И.Старорузского. Особенно сильно досталось кабине штурмана, но лейтенант Комаров, несмотря на 20 ран, остался жив.
Количество самолетов в полках стремительно падало. В середине июля на завод в Харьков убыла за новыми машинами группа летчиков 103-го и 135-го бап. Одновременно инженерно-технический состав во главе с военинженерами 3-го ранга А.В.Телегиным и Н.Д.Романковым предпринимал героические усилия по ремонту неисправных «сушек». К 24 июля удалось вернуть в строй 21 Су-2 после восстановительного и 14 - после полевого ремонта.
Роль харьковского авиазавода не ограничивалась только поставкой самолетов на фронт. Большую роль в восстановлении материальной части сыграли ремонтные бригады завода № 135, организованные еще до войны практически во всех полках, вооруженных Су-2. Харьковчане не только ремонтировали неисправные машины, но и установили на бомбардировщики несколько комплектов фибровых протестированных бензобаков по чертежам главного конструктора. Мероприятие позволило сэкономить металл и повысить пожаробезопасность самолета.
Во второй половине июля в бой на Западном фронте вступил 209-й бап с 28 Су-2. Это был первый полк «военного времени», который сформировали в 10-м зап в районе Харькова. Все лето машины данного типа составляли заметную долю среди ближних бомбардировщиков фронта. В одном из вылетов героический подвиг совершил командир эскадрильи 209-го бап капитан Х.А.Мамин. Когда 25 июля над вражеским аэродромом Боровская его бомбардировщик был зажжен, летчик направил горящий Су-2 в гущу вражеских машин. В огне сгорели и краснозвездные самолеты, поскольку, отступая, советские войска оставили на этом аэродроме среди другой техники семь Су-2 из 97-го бап.
Казалось, что противник не оставит незамеченными активные действия бомбардировщиков Сухого на трех фронтах. Тем удивительнее, что командование люфтваффе в 1941 г. не делало различий между Су-2 и Р-10, считая оба типа машинами «смешанной конструкции, примитивно оборудованными и маломаневренными». «Стремление применять одномоторные бомбардировщики в качестве многоцелевых самолетов приводило к снижению летных характеристик и живучести». Обычно в отчетах неприятеля машины называли Seversky , ANT-51, Valti или V-11. В боях первых месяцев войны офицеры вермахта отмечали факты широкого участия двухместных самолетов в вариантах штурмовиков и ближних бомбардировщиков.
В роли штурмовиков они использовали для поражения германских наземных войск два - четыре пулемета в крыле и небольшие 10 кг бомбы, не наносившие существенного урона даже легким танкам (эти данные не соответствуют советским оценкам, поскольку наши специалисты считали, что в первом периоде войны стандартная загрузка Су-2 состояла из бомб ФАБ-100). Почти все немецкие командиры отмечали, что «в роли штурмовика Ил-2 оказался значительно более полезным самолетом; неудивительно, что русские широко применяли последние до конца войны».
Во роли бомбардировщиков Су-2 действовали плотным строем «клин» на высотах 1500 - 2500 м (по нашим данным - еще ниже, - прим. авторов). Их редко прикрывали истребители, что сказалось на боевых потерях. По мнению штурмана ближнеразведывательной группы капитана фон Решке (von Reschke), наблюдавшего за несколькими налетами советских одномоторных бомбардировщиков на мосты через Днепр, эффективность их действий оказалась невысокой и мосты не пострадали. Словом, на первом этапе войны машины Сухого непроизвели впечатления на противника. До конца июля 1941 г., судя по немецким отчетам, больше всего двухместных одномоторных русских самолетов - по пять - сбили командир авиагруппы III/JG3 капитан В.Эйзау (W.Oesau) и летчик из IV/JG51 лейтенант Г.Зеелман (G.Seelmann).
В начале августа 1941 г. летные и боевые свойства Су-2 были проанализированы на конференции по обмену боевым опытом, прошедшей в НИИ ВВС Красной Армии. Один из ведущих специалистов института военинженер 2-го ранга В.Я..Магон с сожалением отметил, что самолет П.О.Сухого оказался хуже других машин подготовлен к боевым действиям. Действительно, перед войной с Су-2 сняли два крыльевых пулемета и люковую установку для стрельбы вниз-назад. Верхняя стрелковая установка ТСС-1 (установленная вместо МВ-5), по мнению специалистов института, «себя скомпрометировала»: она не обеспечивала необходимых углов обстрела, не защищала штурмана от задувания, имела посредственную аэродинамику.
Магон считал, что сильнее всего на итогах первых боев сказалось то, что, имея тактическоеназначение ближнего бомбардировщика, Су-2 ча ще всего использовался в роли штурмовика. Одна ко он не обладал ни мощным наступательным вооружением, ни достаточной защитой важнейших элементов конструкции. Важно отметить: при со здании самолета «Иванов» (ББ-1 или «ближний бомбардировщик») и в процессе испытания базовой модели никогда не рассматривался вопрос о(использовании серийных машин в роли штурмовиков. В тактико-технических требованиях к само лету не предусматривались действия с малых высот в условиях сильной ПВО противника. Следователь но, широкое использование Су-2 для штурмовых атак следует считать импровизацией, вызванной необходимостью остановить стремительное про движение немецких мотомеханизированных войск в глубь нашей страны.
Даже в таких непростых условиях в ряде вылетов самолет Сухого проявил большую живучесть конструкции, возвращаясь на аэродромы с серьезными повреждениями крыльев, с полуотбитыми хвостовыми оперениями и элеронами. Подобные факты укрепили уверенность экипажей в достоинствах самолетов. Кроме того, Су-2 гораздо чаще стали при менять в соответствии с его назначением. «В последнее время, - отметил в заключение В.Я.Магон, потери частей, вооруженных Су-2, значительно снизились».
На войне опыт приходил быстро. В августе 1941 г. многие подготовленные экипажи стали выполнять задания ночью и в сложных метеоусловиях, научились использовать облака и рельеф местности. Только в 210-м бап 13 авиаторов наградили орденами за содействие выходу из окружения войск 18-й армии и разрушительные налеты на переправы врага через Днепр. Среди награжденных были и механики по вооружению - они нередко заменяли раненых и погибших в боях штурманов. Документы тех лет зафиксировали немало примеров успешных действий экипажей Су-2. Остановимся на тех случаях, когда эффективность вылетов потверждалась немецкими источниками.
Вечером 11 августа в оперсводке № 85 17-й авиадивизии сообщалось, что «у деревни Вишенька (район Белой Церкви, Жашков, Юров) Су-2 неустановленной части сбил один He113 (так часто советская сторона в начале войны ошибочно называла Bf109F, - прим. авт.), который при падении столкнулся с еще одним He113, после чего оба упали и разбились. Приборы с обоих истребителей сняты техническим составом 20-го иап».
Из отчета авиагруппы I/JG3 следовало, что из боя с советскими бомбардировщиками в районе Василькова - Белой Церкви не вернулись Bf109F №№ 5647 и 8153; пропавшими без вести считали унтер-офицера Е.Борна (Е.Воrn) и фельдфебеля Г.Хака (Н.Наск). За несколько минут до гибели Борн одержал свою первую победу, а на счету ведущего значились три сбитых советских самолета. Однако очереди штурманов 226-го бап оказались меткими и смертоносными.
В первых боях Су-2 отбивали атаки неприятельских истребителей сосредоточенным огнем штурманов-стрелков. В отсутствие истребительного прикрытия и при вылетах мелкими подразделениями бомбардировщикам Сухого иногда приходилось вести с «мессерами» маневренный бой. Выяснилось, что управляемые хорошо подготовленными летчиками машины могли постоять за себя. Так, энергично маневрируя в бою 26 августа, младший лейтенант А.А.Безносов из 211-го бап точно стрелял по «мессершмитту» из крыльевых пулеметов. На следующий день германские солдаты нашли около Берислава рядом с упавшим Вf109Е № 2786 тело лейтенанта II/JG77 В.Химмельмана (W.Himmelmann).
О боевых действиях группы Су-2 из 227-го бап Совинформбюро сообщало утром 7 сентября: «Одно из подразделений части полковника Турыкина под командованием капитана Дятлова налетело на вражеский аэродром в момент, когда на нем стояли в несколько рядов готовые к вылету Ju88 и Bf1O9. He дав фашистским самолетам подняться, наши летчики уничтожили на аэродроме больше 30 вражеских машин. На обратном пути на подразделение советских бомбардировщиков напали четыре «мессершмитта». В бою наши стрелки-радисты сбили две вражеские машины...».
Налет и предшествующие ему события подробно освещены в немецких документах. По их данным, 28 августа авиагруппы I и III/JG3 получили приказ перебазироваться из Белой Церкви в Умань, чтобы обеспечить безопасность Гитлера и Муссолини, решивших посетить наступающие победоносные войска группы армий «Юг». Фюрер и дуче не задержались в Умани, быстро покинув Восточный фронт. Вечером 29 августа истребители двух авиагрупп вернулись в Белую Церковь, готовясь вести бои в районе Киева. Следующим утром над летным полем появились бомбардировщики Су-2. Из отчета генерал-квартирмейстера люфтваффе следовало, что несколько авиабомб разрушили ремонтную базу вместе с находившимися там машинами. 10 Bf109F были уничтожены на аэродроме. «Слабый состав наших истребителей еще более сократился», - с сожалением отмечало немецкое командование.
Факт удачного для Су-2 воздушного боя немцы не признают, поскольку они несколько дней практически не имели исправных «мессершмиттов» на данном участке фронта. Хотя о количестве поврежденных в результате налета истребителей данных нет, известно, что в авиагруппе III/JG3 в течение трех суток лишь один Вf109 считался боеготовым. 2 сентября авиагруппа оставила Белую Церковь и перелетела в Александрию, что юго-западнее Кременчуга, имея в составе 10 «мессершмиттов».
Почти после каждого боя наши летчики и штурманы докладывали о сбитых «мессершмиттах». В действительности такое случалось довольно редко. При всех достоинствах турели МВ-5, имевшийся у штурмана пулемет ШКАС обладал малой эффективной дальностью и огневой мощью. Часто очереди пуль винтовочного калибра точно попадали в моторные установки неприятельских самолетов, но те продолжали атаки. Бои показали, что ШКАС не мог считаться достаточной защитой самолета от истребителей Bf109 и Bf110, имевших пулеметно-пушечное вооружение. Кроме того, часть Су-2 имела установки ТСС-1, намного менее удачные для боя с истребителями, а на других машинах летный состав по своей инициативе снимал турели МВ-5, считая их слишком громоздкими для одномоторного самолета. Не обеспечивала достаточной защиты снизу и турель МВ-2. Поэтому не удивительно, что большинство заявленных экипажами бомбардировщиков побед не подтверждается немецкими документами.
Не нашлось в них подтверждения и тарана летчицы Е.И.Зеленко. Обратимся к советским источникам. В боевом донесении 135-го бап № 034 за 15 сентября говорится, что летчики полка совершили 12 сентября восемь вылетов на атаку войск противники и два - на разведку. «С задания не вернулось три Су-2. Летчик лейтенант Суматохин погиб, летнаб капитан Гаврилов получил ранение. Судьба ст. лейтенанта Зеленко осталась неизвестной. По непроверенным данным летчик (так в тексте. - Прим. авт.) ранен и находится на излечении в харьковском госпитале».
Через несколько дней стало известно, что в госпитале находится не Екатерина Ивановна. Вернувшийся в строй штурман экипажа лейтенант Н.С.Павлык, сумевший спастись на парашюте, рассказал о последних минутах жизни Зеленко. Вылетевший к месту падения самолета Су-2 заместитель командира полка майор А.И.Пушкин обнаружил около села Анастасьевка обгоревший бомбардировщик. Отличившись во время боевых действий с Финляндией, за что была награждена орденом Красного Знамени, отважная девушка внесла большой вклад в освоение новой машины перед войной и одной из первых приступила к полетам на Су-2 ночью. 8 августа 1941 г. ее назначили заместителем командира 5-й эскадрильи «с выплатой скоростной надбавки к окладу». К моменту гибели Зеленко успела выполнить 40 вылетов на машине Сухого, среди которых особенно успешным являлся удар по танкам и автомашинам противника в районе Пропойска в июле 1941 г.
Зеленко не была единственной женщиной, летавшей на Су-2. Задолго до создания женских полков, эскадрильей в 103-м бап командовала капитан М.Г.Михалева. Ее имя стало широко известно в нашей стране после перелета женского экипажа (первый пилот -М.П.Нестеренко, второй пилот - М.Г.Михалева, штурман - Н.И.Русакова) по маршруту Хабаровск - Львов на самолете «Украина» в июле 1940 г. Достигнуть ко нечной точки маршрута не удалось из-за грозы, сильного встречного ветра и обледенения, но за 22,5 час; летчицы прошли путь около 7000 км; об этом сообщали все центральные газеты. В начале июля 1941 г. Мария Григорьевна посадила поврежденный самолёт в поле и через трое суток вернулась в часть. В конце месяца Михалева потеряла сознание в кабине сразу после приземления, и однополчане решили, что её ранило в бою. Оказалось, однако, что летчица ждала ребенка, и ее отправили в тыл.
К августе в 10-м запасном авиаполку (командир -майор Соломаха) успели укомплектовать и отпра вить на фронт 209-й, 97-й и 43-й бапы на самолетах Су-2. Планировалось в сентябре перевооружить на эти машины 189-й и 286-й бап, а также вывести с фронта для пополнения 209-й (повторно) и 135-й бап. Еще два полка, авиаторы которых вписали не мало героических страниц в нашу историю - 52-й и 288-й, были подготовлены к боям на бомбардиров щиках Сухого без вывода из боев.
К началу боевых действий 52-й бап, входивший в 62-ю бад, считался «старой сколоченной частью». На вооружении имелись 21 сильно потрепанный самолет СБ и 15 новеньких Пе-2, которые совершенно не успели освоить. В докладе о боевых действиях ВВС Юго-Западного фронта за первые 50 дней войны говорится о «пониженной боеспособности этого полка». Напряженных боевых действий он не вел, и его потери оказались меньше, чем у соседей. В начале августа 226-й бап передал оставшиеся самолеты в 227-й, но затем и последний был вынужден отправиться в тыл на переформирование. В середине этого месяца на аэродроме Певцы Черниговской области все оставшиеся в дивизии самолеты Су-2, часть летного и технического состава 226-го и 227-го бап передали в 52-й полк. К этому же периоду относятся первые боевые вылеты экипажей 52-го бап на самолетах Сухого.
Хотя 288-й бап начал формироваться еще до войны, освоение самолета Су-2 в нем сильно затянулось. Лишь в конце июля на аэродроме Полтава к вывозным полетам приступили командиры эскадрилий и звеньев под руководством командира полка Героя Советского Союза майора В.И.Артамонова Большинство авиаторов ранее летало на СБ, поэтому одномоторный самолет осваивался с трудом.
Лишь в начале сентября полк, имея 17 Су-2, вошел в состав 66-й авиадивизии полковника И.Т.Батыгина, действовавшей на Южном фронте.
По свидетельству механика 288-го бап Д.Я. Хоменко, техническому составу наибольшие неприятности доставляло касторовое масло, которым заправлялись моторы М-88Б. Во-первых, двигатель «съедал» много масла и его приходилось постоянно доливать. Во-вторых, попадая в цилиндры касторка ухудшала работу системы зажигания, требуя частой промывки свечей. И в-третьих, выброшенное через выхлопной патрубок масло тонким слоем покрывало фюзеляж, стабилизатор, рули высоты. Если самолет не протереть сразу после приземления, пока масло оставалось горячим и жидким, касторка затвердевала, и удалить ее с поверхностей не удавалось. Замасленная, шероховатая поверхность сильно портила аэродинамику машины, снижала ее максимальную скорость.
Со второй половины августа Су-2 из 43, 52, 103, 135 и 210-го бап вели бои на Юго-Западном направлении. Здесь противник проводил крупную операцию по окружению советских войск, и ситуация для наших бойцов и командиров ухудшалась с каждым днем. Главком данного направления маршал С.М.Буденный телеграфировал в Ставку о необходимости срочно внести ясность в положение Брянского и Юго-Западного фронтов, поскольку иначе «может возникнуть неразбериха в управлении и ответственности». В частности, под натиском врага соединения 21-й армии Брянского фронта оказались на стыке 5-й и 40-й армий Юго-Западного фронта. Какого-либо взаимодействия между наземными войсками и авиацией двух объединений организовано не было. Это сказалось на эффективности боевых действий.
Когда подвижные силы 2-й танковой группы Гудериана прорвались на юг, в тыл войскам Юго-Западного фронта, то 11 сентября начальник Генерального штаба Б.М.Шапошников потребовал от командования фронтом «громить его [противника] авиацией». Маршал обращал внимание на то, что танковые дивизии противника двигались по открытой местности. Однако основные силы авиации Юго-Западного фронта действовали против переправ 1-й танковой группы противника через Днепр в районе Кременчуга, где вражеская группировка имела сильную ПВО. Экипажи Су-2 доложили о разрушении 25 вражеских переправ, но неприятель все же сумел скрытно форсировать полноводную реку.
Танкистов Гудериана настойчиво бомбили экипажи 97-го бап, входившие в состав 61-й авиадивизии Брянского фронта. С 1 по 28 сентября они совершили 562 вылета, в основном уничтожая противника в районе Стародуб, Почеп, Глухов. Характер боевой работы мало изменился по сравнению с началом войны: авиаторы сбрасывали на фашистов бомбы с высоты 700 - 1600 м с последующим обстрелом целей из пулеметов. К сожалению, часто ставилась задача «действовать по району...», что приводило к низкой эффективности, поскольку конкретных целей экипажи не получали. Наиболее напряженная работа отмечалась 2 сентября, когда были выполнены 47 вылетов. Пять экипажей не вернулись в тот день домой. 10 сентября вражеские истребители подбили Су-2 командира полка майора Е.Л.Иванцова, но тяжело раненный летчик сумел дотянуть до своего аэродрома. В целом потери оказались меньшими, чем летом: если в начале сентября в полку имелись 29 бомбардировщиков, то в конце -22 (15 исправно).
Вынужденные частые перебазирования 135-го бап ВВС 21-й армии с одного аэродрома на другой позволяют лучше понять, в каком трудном положении оказались тогда советские войска. Если до 18 августа авиаторы действовали на Рославльском направлении, то затем по нескольку дней то на Новгород-Север-ском, то на Брусилово - Конотопском, то на Ромен-ском... Мелькали названия занимаемых 135-м бап аэродромов и площадок: 27 августа - Любимов, 30 августа - Лебедин, 31 августа - Голубовка, 7 сентября - Бе-рестовка, 15 сентября - снова Голубовка, 19 сентября -Смородино (уже в составе 1-й резервной авиагруппы). Естественно, что в подобных обстоятельствах было трудно нанести ощутимый ущерб противнику.
Как известно, под Киевом войска Красной Армии потерпели одно из наиболее тяжелых поражений в своей истории. Личный состав даже тех частей и соединений, которые избежали окружения и разгрома, находился в подавленном психологическом состоянии. Так, группа летчиков и техников 52-го бап едва избежала захвата противником в районе Пирятина 13 сентября. В тот день 10 Су-2 с 30 авиаторами смогли взлететь до того, как неприятельские танки ворвались на аэродром. Остатки технического состава полка попали в окружение вместе с наземными войсками. На аэродроме Мосьпаново, около Чугуева, куда перебазировалась часть в конце сентября, восстановить боеспособность удалось не сразу. Лишь после передачи в состав 52-го бап опытных летчиков и штурманов из 135-го бап во главе с майором А.И.Пушкиным (он стал командиром 52-го бап), полк снова мог считаться боевой единицей и участвовать в боях.
В начале октября командованию Красной Армии удалось воссоздать Юго-Западный фронт и его авиацию. Не последнюю роль сыграла напряженная работа завода № 135, сумевшего с 18 сентября по 4 октября собрать и облетать 54 Су-2. Новые машины позволили пополнить сражавшиеся части. На 4 октября в составе ВВС фронта имелось 474 самолета, в том числе 116 Су-2. Никогда ни раньше, ни впоследствии бомбардировщики Сухого не играли такой роли, не были столь массовыми машинами ВВС фронта. Приближение противника к Харькову вынудило прекратить сборку и эвакуировать авиазавод.
Но и после этого одномоторные бомбардировщики чаще других машин встречались в районе Белгорода, Ельца, Ливен поздней осенью 1941 г. В условиях плохой погоды обычно на задания вылетали не более шести - семи Су-2 под прикрытием двух - трех истребителей. Низкая облачность «прижимала» самолеты к земле, и штурманы часто сбрасывали бомбы не по прицелам ОПБ-1, а по нарисованным на люках меткам. Результаты поражения целей признали вполне удовлетворительными.
Несколько раньше, в конце августа - начале сентября, удалось подготовить на Су-2 2-й отдельный фотоотряд и 9-ю дальнеразведывательную эскадрилью. Последняя часть с октября действовала в интересах Ставки ВГК на южном фланге Московской битвы. Несмотря на потерю одной из машин уже во втором вылете в результате атаки своих истребителей, экипажи Су-2 доставили командованию много ценной информации. К концу 1941 г. уже 44 летчика и штурмана были готовы вести разведку на самолетах Сухого.
В условиях частых дождей, переходящих в снег, сильной облачности, эффективность выполнения боевых заданий особенно зависела от мастерства авиаторов. Из отчета штаба 16-й авиадивизии за ноябрь 1941 г. следовало, что из 10 экипажей соединения, летающих в любых метеоусловиях, пять принадлежали 135-му бап. В сражавшейся севернее 63-й авиадивизии из 27 лучших экипажей четыре летали на Су-2 в 209-м бап. Они чаще других вылетали на боевые задания и обрушивали бомбы на врага.
По состоянию на 25 ноября в составе ВВС Юго-Западного фронта оставалось 93 Су-2, хотя количество исправных самолетов снизилось по сравнению с началом октября с 77 до 37. При относительно невысоких боевых потерях (активность немецкой истребительной авиации теперь стала незначительной), полкам остро не хватало запасных частей, агрегатов и новых моторов. Кроме того, стационарная и полевая ремонтная сеть ВВС фронта оказалась вдали от мест их базирования, что усложнило восстановление самолетов. Обслуживание одним БАО разнотипных машин, таких, как Пе-2 и Су-2, или Ил-2 и Су-2 сокращало количество вылетов на исправный самолет.
До конца 1941 г. пришлось списать более 400 Су-2, из которых 222 погибли от бомбежек на аэродромах, были сбиты истребителями или зенитками противника, не вернулись с боевых заданий (советские документы зафиксировали за первые полгода войны около 5 000 боевых вылетов Су-2). Наибольший урон полки Су-2 понесли в первые месяц - полтора с начала неприятельского вторжения. В этом судьба самолетов Сухого оказалась аналогичной туполевским СБ и ильюшинским ДБ-ЗФ.
Интересная статистика приведена в конце 1941 г. в итоговой сводке 66-й авиадивизии. Хотя у командования соединения имелось множество претензий к руководству 288-го бап за плохую организацию боевой работы, слабую подготовку летчиков и штурманов (в одном из первых боевых вылетов из-за ошибки в пилотировании сорвался в штопор и разбился экипаж лейтенанта Хиля), полк понес относительно меньшие потери, чем входившие в состав дивизии части на Пе-2 и СБ. Командир 288-го бап майор Артамонов отмечал, что некоторые Су-2 возвращались на свой аэродром, имея до сотни пробоин.
Надо оговориться, что наиболее напряженно экипажи 288-го бап работали в октябре (за этот месяц имевшиеся в среднем в части девять исправных Су-2 выполнили 308 вылетов). Осенью немецкая истребительная авиация была на Юго-Западном фронте значительно слабее, чем летом, когда приняли бой и понесли наибольшие потери полки Пе-2 и СБ. Кроме того, еще четыре Су-2 составили небоевые потери - их пришлось списать в результате аварий и катастроф.
Заслуженное признание самолету и главному конструктору принесли успехи авиаторов 43-го бап. По официальным данным, к марту 1942 г. летчики совершили 2377 боевых вылетов (в т. ч. ст. лейтенант Н.П.Зиновьев - 95 вылетов, лейтенант И.П.Трипузов - 89, мл. лейтенант В.А.Сулев, впоследствии удостоенный звания Героя Советского Союза - 83), штурманы сбросили на головы врага 379 850 кг бомб, разбросали более 2 млн. листовок По докладам, экипажи 43-го бап уничтожили 216 танков, 112орудий, 1933 автомашины, 4 склада боеприпасов, 515 повозок, вывели из строя 10 600 солдат и офицеров противника. В соответствии с приказом народного комиссара обороны Сталина № 70 от 7 марта 1942 г. полк преобразовали в 13-й гвардейский.
Неоднократно отмечались в приказах командования успехи 135-го бап, которым с осени командовал майор Г.М.Корзинников. Только с 25 сентября по 1 ноября 1941 г. авиаторы произвели 630 боевых вылетов, уничтожили, по сводке штаба 16-й авиадивизии, 217 танков (в отчетах немецкие танки не жалели!), 400 автомашин с пехотой, другую технику, при этом своих потерь не было. В феврале 1942 г. полк представили к награждению орденом Ленина и присвоению ему имени Сталина, что являлось в те годы особо почетным.
Две девятки Су-2 97-го бап, ведомые капитаном Постаем, 7 ноября 1941 г. участвовали в воздушном параде в Куйбышеве, посвященном годовщине революции. Безупречно выдержав строй над городом и импровизированными трибунами с руководством страны (Сталин оставался в Москве, но филиал Совнаркома и большинство наркоматов перебазировались в Куйбышев), авиаторы заслужили благодарность маршала К.Е.Ворошилова.
10 февраля 1942 г. командир 76-й авиадивизии полковник В.Г.Рязанов представил 52-й бап к званию гвардейского. «Полк приобрел большой боевой опыт, действуя умело и уверенно, но без зазнайства и шапкозакидательства, в чем заслуга, в первую очередь, его командира майора А.И.Пушкина», - говорилось в этом документе, который подписал и командующий ВВС 37-й армии генерал-майор В.И.Шевченко. Но положительного решения командующего Юго-Западным фронтом маршала С.К.Тимошенко получено не было.
В оперативной сводке дивизии за 17 ноября 1941 г. отражен подвиг штурмана 52-го бап старшего сержанта А.А.Иванова. Смертельно раненный в 17-м боевом вылете, он до последнего дыхания продолжал вести бой и прицельно сбрасывать бомбы. Когда самолет приземлился, старший сержант уже скончался. Командир полка и командир дивизии представили штурмана к ордену Красного Знамени, однако 6 декабря 1941 г. Тимошенко написал резолюцию: «Достоин звания Героя Советского Союза». А.А.Иванов стал первым авиатором, награжденным «Золотой Звездой» (посмертно) за подвиг на самолете Су-2.
ББ-1 ()
боевое применение
В своём гнуснопрославленном «Ледоколе» предатель-перебежчик Резун, незаконно присвоивший себе фамилию нашего великого полководца, назвал этот самолёт «крылатым шакалом». Однако хроника боевых действий самолётов начисто опровергает это определение.
Су-2 в бою, лето 1941 года
Начало войны стало серьезным испытанием для ВВС Красной Армии. Внезапно напавший враг нанес огромный урон нашим авиационным соединениям. Особенно сильно пострадали части, находившиеся в Западном Особом военном округе, где в результате предательской деятельности интендантов зенитная артиллерия. Прикрывавшая аэродромы, оказалась без боеприпасов.
Http:="">Уже во второй половине дня 22 июня бомбардировщики Люфтваффе расправившись с приграичными аэродромами, стали наносить удары по тыловым аэродромам Западного особого военного округа, в том числе и по Бобруйскому, где базировался 97-й бап майора Иванцова, имевший 50 (43 исправных). Однако впоследствии стало известно, что потери от налетов врага оказались незначительными: летчики и штурманы вели огонь из турельных ов прямо из кабин стоящих на земле самолётов, вынуждая немцев сбрасывать бомбы мимо цели. На другой день к аэродромам подвезли артиллерийские боеприпасы из внутренних округов, и налёты гитлеровской авиации на наши аэродромы после этого прекратились.
Приведя в боевое состояние самолеты, прибывшие на аэродром за несколько дней до войны, 97-й бап с полевого аэродрома Миньки (юго-восточнее Бобруйска) на третий день войны начал наносить бомбовые удары по наступающим соединениям 2-й танковой группы. Наиболее напряженный бой произошел в полдень 26 июня, когда 25 с высоты всего 300 м бомбили танковую колону около Слонима. Не имея истребительного прикрытия, бомбардировщики активно вели воздушный бой. Их экипажи доложили об уничтожении пяти Мессершмиттов, из которых два были на счету старшего политрука Шаронова и еще один – штурмана его экипажа лейтенанта Засорина.
В последнее время многие ругают вооружение наших предвоенных самолётов, говоря, в частности, что не мог бороться с авиацией противника. Однако на самом деле с близкого расстояния буквально разрезáл самолёты противника. Просто было необходимо вести огонь по определенным местам самолёта. Так, если направить очередь а в район крепления хвостового оперения, киль и стабилизатор через секунду отваливались от самолёта.