Как живет среднестатистический китаец. Китайский рынок и настоящая жизнь

Чужой среди центровых

Когда попадаешь в Азию на срок более долгий, чем действие туристической визы, у тебя только два пути. Либо принимаешь Азию всем сердцем и обнаруживаешь, что отныне не можешь без нее жить, либо зарабатываешь нервный тик и бежишь в сторону аэропорта, проклиная местных за их повадки, внешность, язык, климат, еду и все остальное.

Я видел обе категории лаоваев — так нас называют местные, уверяя, что это всего лишь значит «иностранец». И умалчивая, что это, скорее, нечто типа ироничного «иностранчег», то есть существо, стоящее на совершенно иной ступени развития, чем китаец — житель Центра Мира, гражданин великого Срединного государства (именно так переводится самоназвание Китая — Чжунго). И не стоит обманываться, думая, что ступень эта в китайском сознании выше их собственной, китайской. В Китае иностранцу вообще легко впасть в заблуждения, оттого и относятся к лаоваю с усмешкой, порой открытой, порой тщательно скрываемой.

Это важный момент. Ты всегда будешь тут лаоваем, даже если в совершенстве овладеешь языком, выучишь пару диалектов, достигнешь высот в каллиграфии, станешь мастером ушу — будешь купаться в комплиментах и искреннем восхищении местных твоими способностями, но останешься «иностранчегом». Никогда не станешь «своим». Если к этому относиться со спокойным пониманием или даже с юмором, жизнь в Китае может стать весьма комфортной, интересной и не особо хлопотной. Во всяком случае, на это можно надеяться. А те, кто прибывает сюда с миссионерскими замыслами и желанием сразиться с культурой, которой не меньше пяти тысяч лет, неизбежно терпят фиаско разной степени драматичности.

KHH 1971 / gettyimages.com

Принять в сердце Китай для меня не значило сделаться больше китайцем, чем сами китайцы. Я не ставлю мебель в соответствии с фен-шуем, не ношу алые шелковые халаты с вышитыми золотыми драконами. Не слушаю народную оперу (вернее, слушаю — вместе с китайскими соседями сверху, большими ее любителями, однако уже не страдаю от нее, словно от зубной боли). Но Китай меня сильно изменил. На многие вещи я стал глядеть иначе. Неизменным осталось лишь одно, за что больше всего люблю Поднебесную, — практически ежедневное удивление и восхищение той жизнью, что кипит в ее городах и деревнях. Каждый день приносит столь удивительные наблюдения и открытия, что поневоле ощущаешь себя ребенком, изумленно смотрящим на огромный мир.

Китайское трудолюбие

Всем известно: немцы — пунктуальные, французы — самые искусные любовники, американцы все поголовно — ковбои, а русские пьют водку из самовара и ездят на медведях. А китайцы — трудолюбивые. Вот нет у них большей радости в жизни, чем потрудиться как следует. И песенка у нас даже про них есть, как над рекой Хуанхэ встает солнце, и идут китайцы на поле, зажав в кулаке горсточку риса, и несут портреты Мао…

На самом деле, конечно, китайцы в этом плане ничем не отличаются от остальных людей. Ничто человеческое им не чуждо. Так же отлынивают от работы при первой же возможности. Так же любят хорошенько поесть и вздремнуть после еды, прямо на рабочем месте. Хотя нет, это как раз они любят больше всех в мире, но это тема для отдельной статьи.

Их усердие — в учебе, работе — зачастую основано на страхе. Перед родителями. Перед обществом. Перед будущим. Спрос-то весьма строгий, с самого детства, таков уж Восток. От этого становится грустно и вспоминаешь себя в армии. Первые полгода службы я много трудился: копал ямы, засыпал и копал новые. Рыл траншеи. Таскал в руках бордюрные камни — тележка не полагалась — от КПП до караулки, это километра полтора через всю часть. Что-то красил, дерновал, грузил… Был ли я трудолюбивым тогда? Не особо. Но за моей работой и работой других «духов» следил сержант Ивахненко, размером с племенного бычка и примерно с таким же характером. Удары его были всесокрушающими. Вариантов не было, приходилось трудиться.

Труд множества китайцев именно такой — подневольный и не особо осмысленный. Там, где следует сделать быстро и хорошо, китайцы будут долго ковыряться, подклеивать, подвязывать, подлатывать постоянно, чтобы в итоге все развалилось и пришлось начинать заново. Могут и быстро сделать, но быстрота эта напоминает «дембельский аккорд» — кое-как в рекордный срок навести «красоту», чтобы все это, как обычно, развалилось после сдачи.

Китайцы не трудолюбивые. Но они — очень трудостойкие. То есть там, где я или подобный мне загнется от невыносимых условий труда, китаец будет работать с безмятежным выражением лица. И вот за это они достойны и уважения, и похвалы. Именно этими трудостойкими людьми-муравьями, низкорослыми, темноликими, одетыми в мешковатую синюю форму, и создаются грандиозные новостройки, многоуровневые развязки, от которых захватывает дух, прокладываются дороги, подметаются улицы, развозятся товары…
Трудостойкость у китайцев невероятная. Она поражает живущих в Китае иностранцев не меньше, чем осознание полной несостоятельности мифа о китайском трудолюбии.

Такой вот парадокс.

Удивительное — рядом

Китай удивляет постоянно.

Густым и теплым шанхайским вечером мы с женой шли по мосту через какую-то районную речушку. Было душно, влажно, будто в огромной теплице. Над нашими головами перекидывались туда-сюда летучие мыши. Ползли желтоватые от смога и освещения облака, назревал дождь, от которого не станет ни прохладнее, ни легче. Мы спешили домой. Неожиданно в темноте прямо перед нами возникло нечто небольшое, продолговатое, похожее на черепаху. Это и была черепаха, самая настоящая. Она беззвучно плыла в воздухе, слегка покачиваясь на уровне наших глаз, едва не задевая наши лица. Мы замерли. Сверкнула молния, и тут из предгрозового воздуха соткался еще и старичок на велосипеде. На самом деле он вырулил из-за наших спин, а черепаху он обмотал веревкой и за кончик этой самой веревки держал в вытянутой руке. Он нам ее хотел продать для вечернего супа. Но, слыша иностранную речь, из деликатности, молча крался за нами по мосту на велосипеде и решил соблазнить нас, просто показав свой превосходный товар: чего говорить-то, ведь лаоваи все равно неразумные и китайскую речь не понимают.

Черепаху мы у него купили. Счастливый старичок умчался прочь в темноту, а мы спустились к реке в поисках подходящего места, куда можно было выпустить нашу покупку. Уж не знаю, как дальше сложилась ее судьба. Но мне запомнилась фраза жены, когда мы, попав все же под дождь, вернулись домой: «Кажется, я отвыкла от своей страны. Начала удивляться тут всякому…»

Переходя улицу, оглянись по сторонам
(правила уличного движения)

Небольшой экскурс в историю, относительно недавнюю. В период «культурной революции» неистовые хунвейбины ревниво искали все, что может оказаться контрреволюционным. А, как известно, кто ищет — тот всегда найдет. Они и нашли — светофор. Бдительные товарищи обратили внимание, что на красный свет машины останавливаются. А ведь красный — партийный цвет! Налицо угроза прогрессу революции и препятствие развитию. Надо запретить остановку на красный сигнал. Но разум в лице премьер-министра Китая Чжоу Эньлая победил энергичных революционеров: он заверил активистов, что на красный останавливаться — хорошо, это символизирует, что партия гарантирует безопасность всей революционной деятельности. Было это аж в 1966 году.

Но к светофору в Китае и в наше время отношение весьма неоднозначное. Правда, уже без политической подоплеки.

Каждый раз, когда мы прилетаем из Москвы в Шанхай, в первые дни я слежу и за собой, и за женой на улице. Разбалованные относительным соблюдением прав пешеходов в Москве, мы не сразу вспоминаем, что в Китае светофор для многих водителей — просто трехцветный фонарик-украшение на перекрестке. Он еще каким-то образом может привлекать внимание водителей автобусов и иногда — грузовиков и такси. Вся же многочисленная двухколесная мелюзга мчится «на своей волне» на любой сигнал, поворачивает куда пожелает, едет и по тротуару, бибикая пешеходам.

d3sign / gettyimages.com

А если паркует свой драндулет, то непременно поперек тротуара — для красоты или еще из каких соображений. Но явно не со зла и не бросая вызова обществу. Точно так же, не со зла, вас не пропустят на пешеходной «зебре» — в Китае это просто полоски на проезжей части, лишенные всякого смысла. Но дорогу-то надо переходить, так ведь? Так вот делать это надо без суеты, не бежать и не метаться. Просто идти и внимательно смотреть на снующий вокруг тебя транспорт. И не пытаться негодовать, не начинать призывать аборигенов к соблюдению правил дорожного движения. Не поймут, ведь главное правило в Китае на дороге — одно: еду, куда хочу и куда мне надо. И вот его-то каждый водитель свято соблюдает.

Правительство с этим борется — камеры наблюдения, штрафы… Об успехе пока говорить трудно. Впрочем, в последнее время нас уже несколько раз пропускали на «зебре» — значит, не зря идет работа.

«Кххх!»

Этот звук слышится в Китае постоянно и везде. Так уж повелось — китайцы искренне (и не без оснований) считают, что шумно прочистить носоглотку и смачно сплюнуть куда придется — полезно для организма и ничего зазорного в этом нет.

В местной газете я однажды прочитал пропитанную духом романтики статью о звуках города — опрашивали прохожих, просили назвать типичный звук. Там были и колокольчики пагоды, и шелест бамбука в парке, и песни цикад, и мелодия ветра в высотных кварталах, и треньканье велосипедных звонков, гул поезда надземного метро был указан как типичный и узнаваемый. Но никто из респондентов не вспомнил самый частый и знаменитый звук «кххх!», бьющий по ушам каждому прибывшему в Поднебесную лаоваю. А все потому, что местным он привычен и даже не удостаивается внимания. Маленькие дети и школьного возраста юноши, почтенные старики и умилительные старушки, изящные девицы и зрелые тетушки, простолюдины в обносках и холеные азиатские джентльмены в дорогих костюмах — харкают все. Парикмахеры, таксисты, официанты, продавцы, художники на набережной, влюбленные пары в парке. Громко, с удовольствием, не стесняясь.

Правительство и с этим пытается бороться. В метро и парках появились плакаты с перечеркнутым плюющимся силуэтом и надписью, что в общественных местах этого делать нельзя, — на китайском и английском. Вдруг кто из гостей Поднебесной возжелает присоединиться к нарушению порядка, но увидит надпись и устыдится. Но ведь понятно, что плюются китайцы не со зла и не от бескультурья, а для пользы здоровья. Тут никакие запреты не в силах преодолеть тягу народа к оздоровительным процедурам.

Rogier Vermeulen / flickr.com

Кстати, эта тяга удивительным образом сочетается с наплевательским же (раз уж речь об этом) отношением к нему. Взять, например, китайскую страсть к курению в транспорте, банках, больницах, ресторанах, торговых центрах, спортивных центрах, лифтах и прочих самых разных местах. С ней тоже пытаются бороться, в Гонконге и Макао даже добились успеха — помогли высокие штрафы. Материковый же Китай сильно драконить своих граждан за такие пустяки пока не решается.

Будьте здоровы!

Лучше вообще не болеть, это всем известно. Но мало кому удается безмятежно прожить жизнь и не попасть на прием к врачу.

Одним китайским утром я проснулся, потрогал лоб, прислушался к кашлю и понял: настал и мой черед. Конечно, я бывал у врачей много раз. Но то свои, отечественные эскулапы. А вот к их китайским коллегам ходить не приходилось. Первым делом направился в маленькую университетскую поликлинику в кампусе, полагая, что, раз работаю в университете, мне в это учреждение и лежит дорога. Но заспанные медики от меня шарахнулись, как от зачумленного. Подумал, всему виной мой вид, и оказался отчасти прав. Но не бледность чела и сверкание глаз насторожили местных врачей, а моя лаовайская внешность. «Вам не к нам!» — категорично заявили они. «А к кому же и куда?» — озадачился я. «Вам надо в международный госпиталь, только там принимают иностранцев». Туда обращаться не хотелось. За деньги, что международный госпиталь слупит за «визит доктора, говорящего по-английски» мне надо работать несколько месяцев, ночуя под мостом и питаясь на задворках продуктового рынка. Подумав, предложил компромисс: «Я парень простой, из народа. Направьте меня в обычный народный госпиталь, которых полно вокруг. Я уйду и не буду мешать вам трудиться». В переговорах с врачом и двумя медсестрами помимо меня участвовали старик-охранник в фуражке, его подруга-уборщица со шваброй в руках и несколько совершенно посторонних людей, по виду — студенты и преподаватели.

Asia-Pacific Images Studio

Участвовали совершенно на равных, разглядывая меня и обсуждая мою дальнейшую судьбу. За общим гвалтом я не уловил, кем же был вынесен окончательный вердикт. Надеюсь, это был врач, а не сторож и не уборщица. Я получил бумажку с адресом, направление на осмотр. Надо сказать, сердобольные участники дискуссии предлагали меня довезти — кто на велосипеде, кто на автобусе, а один дядечка профессорского типа настаивал на такси и даже принялся вызывать его по телефону. Из опасения, что они всей компанией и повезут меня к народным врачам, я отказался от помощи и поехал в больницу самостоятельно. Вслед мне неслись пожелания выздороветь быстрее и рекомендации пить больше горячей воды. Последнее — универсальное китайское лекарственное средство. Пьешь много горячей воды — будешь здоровым всегда, ну или быстро поправишься. Не пьешь много горячей воды — дела твои плохи, а дни сочтены…

В народном госпитале, первый этаж которого был больше похож на причудливое смешение банка с вокзалом, я помаялся в разных очередях во всевозможные окошки — оплата приема, сдача анализов, оплата анализов, ожидание приема… Врач — бодрый, лысый, полнолицый, в круглых очках — внимательно посмотрел на меня, на распечатку анализа крови, снова на меня.

«Мне кажется, вы больны», — не допускающим возражений тоном наконец изрек он. Я не стал спорить и кивнул. Потом стеснительно поинтересовался, что за болезнь со мной приключилась. Ответ врача поразил честностью: «Не знаю». Я снова кивнул понимающе: будь я китайцем, врач быстро определил бы все. Но поскольку я носитель не известного ему лаовайского организма, дела мои темны и перспективы туманны. Едва вознамерился узнать, что теперь делать, как лицо доктора просияло. Врач порылся в ящике стола и выудил оттуда две крупные, с палец, ампулы. «Это очень хорошее средство! Китайское, — с гордостью сказал он, держа передо мной в раскрытых ладонях ампулы. — Какую выбираете?»

Я пригляделся. Названий не было. Одна ампула — с бесцветной жидкостью, другая — с подозрительной желтоватой. «Очень хорошее средство, очень помогает!» — подбадривал меня доктор. «Что это?» — спросил я. Врач вздохнул и повторил: очень хорошее средство, китайское. Для убедительности даже продублировал по-английски: «Чайниз медисин. Вели гуда». Предавшись фатализму, я махнул рукой: «Давайте обе!» Доктор испуганно замотал головой — нельзя, очень сильное лекарство. Нужно выбрать только одно.

За нашим общением с интересом наблюдало множество народу, помимо доктора и медсестры. Кто они такие, я не знал, но догадывался: обычные скучающие в очереди пациенты, решившие зайти вместе со мной в кабинет врача и посмотреть на «собачку говорящую». Врач к их желанию отнесся спокойно и не гнал прочь — давал соотечественникам возможность вдоволь налюбоваться на лаовая.

Я колебался, как Нео из «Матрицы», когда ему предлагали синюю или красную пилюлю.

Самурай Ямамото Цунэтомо в подобных случаях советовал: «В ситуации “или-или” без колебаний выбирай смерть». Вооружившись этой яростной мудростью извечных врагов Китая, я отказался от обеих ампул, поблагодарил всех за заботу и поспешил покинуть переполненный кабинет.

«Пей больше горячей воды!» — раздалось мне вслед.

И знаете, я послушался их и выздоровел. Через неделю.

Еда, ты мир!

Чтобы не болеть, надо не только пить много горячей воды, но еще и хорошо (часто — значит обильно) питаться. Еда — основа основ китайской жизни. До недавнего времени люди в Поднебесной даже приветствовали друг друга вместо привычного нам сейчас «нихао!» вопросом «чи лэ ма?». То есть «поел ли?»
Никакая другая тема не способна вызвать такой же живейший интерес китайца. Еда — не только любимая тема разговоров. Если видите китайца в состоянии глубокого размышления, можете быть уверены: в девяти случаях из десяти он размышляет о еде. Даже деньги и квартирный вопрос уступают теме еды, что уж говорить про погоду, политику, спорт, искусство и все остальное. Хотите «оживить» китайского собеседника, сделать ему приятное — заведите речь о еде и внимательно слушайте. Собеседник будет польщен ролью эксперта и с гордостью поведает вам множество невероятных рецептов самых диковинных блюд, даже если на деле это будет всего лишь способ приготовления простого лукового супа.

Minh Hoang Ly / EyeEm

Китайцы вообще гордятся всем своим, ну а уж национальной кухней — особенно. И, надо признать, на то есть основания. Это целая философия жизни, с ярко выраженным китайским характером. Это основа китайской культуры. Главная прелесть в том, что она вполне доступна и приятна в изучении даже тем, кто не в силах освоить иероглифы, которые тоже являются частью культуры.

Грубо говоря, есть несколько главных направлений в этом важнейшем из всех китайских искусств. Северная кулинарная школа — изобилие лапши, пельменей, а рис не в особом почете. Южная шанхайская славится сладкими и кисло-сладкими блюдами. Сычуаньская — ужасно острая, огненная. Ну а всякими изысками типа новорожденных мышат можно угоститься в провинции Гуандун. Но нужно ли?

Через еду прагматичные и жизнелюбивые китайцы познают мир. В каждой провинции — кухня своя, особенная и неповторимая. Да что там, в каждом городе готовят по-своему. А в самом городе — в каждом квартале возможно свое, уникальное именно для этого места, приготовление. Нюансы очень важны и ценны. Съездить на выходных за сотни километров от дома, чтобы поесть «знаменитые вкусные пампушки» в каком-нибудь захолустье, — это очень по-китайски. Впечатления о заграничной поездке у китайца тоже складываются в первую очередь из описаний еды. Много-много раз я слушал от знакомых китайцев, исколесивших Европу, перечень стран, где было «вкусно» и где, наоборот, «невкусно». У каждого, разумеется, свой список предпочтений. С молодыми проще, западная еда им может даже нравиться. А вот пожилым почти везде — «бу хао чи», то есть совершенно невкусно. Вот потому во время турпоездок китайцев организованно, целыми автобусами, завозят в специально созданные огромные китайские столовые и рестораны. В Москве несколько таких мест, и одно из них — внутри спорткомплекса «Олимпийский». Ежедневное столпотворение шумных китайских туристов у входа в ресторан на фоне огромного золотого купола Московской соборной мечети придает этому месту весьма необычный колорит.

Richard Gould / EyeEm

Так что, несмотря на тягу китайцев к так называемому «фуд-туризму», это относится больше к границам Центра мира, то есть к Китаю. А вся периферия мира — это другое. Лишь отдельные любознательные храбрецы покидают по вечерам гостиницу и пробираются в какие-нибудь наши «Елки-Палки», заказывают там русские национальные блюда и с содроганием разглядывают принесенные им окрошку и холодец. Самые отважные, возможно, даже пробуют, но только для того, чтобы отпрянуть от блюда и вспомнить родину — великую страну с самой прекрасной на свете едой.

Как жить и общаться

Несмотря на то что многим Китай может показаться другой планетой, местные правила жизни универсальны. Спокойствие и вежливость — лучшие способы скрасить свою жизнь на чужбине и наладить контакт с местными. Китайцы очень чувствительны и весьма ценят уважительное отношение (что порой не мешает им быть совершенно бесцеремонными с нашей точки зрения, но, опять же, это не со зла, а, например, из любопытства или в силу природной непосредственности). Лучше избегать разговоров о политике, особенно если дело касается болезненных тем, например Тайваня или Тибета. Тем более зачем затрагивать политику, когда есть возможность обсудить обед — прошедший или предстоящий. Это ведь интереснее и полезнее.

К людям из России китайцы относятся в целом весьма дружелюбно. Обязательно похвалят вашу внешность (какой бы удручающей она вам ни казалась) и ваш китайский (даже если он состоит всего из двух, зато самых важных слов — «сесе» и «нихао»). Сделают комплимент президенту — старательно произнесут его фамилию (благо в ней отсутствует неодолимый для многих китайцев звук «р») и покажут большой палец. Постараются помочь, если нужно, даже если не знают, как именно надо помочь. И научат вас практичности: в один из дней вы обнаружите, что давно не пользуетесь утюгом, а пройтись в красивой пижаме по вечерней улице, совершая вечерний моцион, — самое оно.

После трёх месяцев жизни в Китае он удивляет и шокирует меня так же сильно, как и в первые дни. История одесситки Татьяны Лазарчук, которая решилась на самое яркое путешествие в своей жизни.

Все, что я знала о Китае переезда туда, было не более чем набором стереотипов. Мол, там всё дешево, все едят рис и пьют чай. Представление быстро разошлись с реальностью, как только я приехала сюда. Страна нереальных экономических темпов и застроек. И при этом потрясающей дикой поведения ее жителей. После трех месяцев жизни в Китае он удивляет и шокирует меня так же сильно, как и в первые дни.

Как я решила переехать в Поднебесную.

Китай никогда не был в моих туристических планах. Решение пожить здесь было полностью авантюрным, спонтанным и уже там, - сумасшедшим. Мне посчастливилось побывать в Европе, странах Ближнего Востока и полгода прожить в США. Мы с мужем именно вернулись в Украину, так же, как и моя лучшая подруга, которая год прожила в Пекине. Когда мы с ней встретились, она настолько влюблен начала рассказывать о Китае, что меня это сразу зацепило. И я решила - следующей должна быть Поднебесная. Мужчина тоже сразу загорелся этой идеей. К тому же на тот момент ни один из нас не был привязан к работе. Поэтому потратив еще минут десять на взвешивание всех "за" и "против", мы мысленно уже покупали билеты на самолет. Причём если переезд в Америку был продуман до мелочей, с Китаем мы все пустили на «разберёмся на месте».

Оформление визы в Китай

То, что Китай не так прост, как кажется на первый взгляд, стало понятно еще во время оформления визы. Мы сразу планировали поехать надолго - месяцев на девять. Но туристическую визу китайцы выдают лишь два месяца максимум. Это если повезёт. В основном всем дают на один. В то время, когда, к примеру, Штаты выдают турвизу на 10 лет. И получить её считается едва ли не самым сложным. Ну уж нет! Попробуйте получить визу в Китай.

Хотите быть в стране дольше двух-трёх месяцев − нужна бизнес виза в Китай на год. Это, по сути, самый длинный возможный срок пребывания в Китае. Всего год! Но сейчас украинцам получить визы ещё труднее, чем обычно, особенно если им меньше 30 лет - так китайские власти сдерживает волну желающих поработать в стране. Конечно же, нелегально.

Китайцам абсолютно не важна ваша визовая история, наличие американской визы, Шенген или еще чего-то. Все то, что важно для американцев или европейцев - для сотрудников посольства Китая не имеет никакого значения. Если вы хотите получить бизнес-визу, важна лишь наличие у вас предыдущей китайской визы. Звучит абсурдно, но Китай непреклонен. С трудом мы получили туристическую визу только на один месяц, в надежде потом переоформить ее или продолжить. И сели в самолет.

В Пекин к друзьям не полетели, потому что там всегда стоит сильный смог. А выбрали город на самом юге Китая, на берегу Южно-Китайского моря, на границе с Гонконгом - Шэньчжэнь. Город, который за каких-то 40 лет из поселка рыбаков превратилось в современный мегаполис с кучей небоскребов и населением более одиннадцати миллионов, третий по величине после Пекина и Шанхая.

Китай, который шокирует.

Кстати, здесь есть завод, где собирают iPhone и iPad. Прилетев в Шэньчжэне, мы столкнулись с первой проблемой - без знания китайского здесь трудно. А процент тех, кто говорит хоть немного понимает английский, настолько мал, что это всё равно что искать иголку среди миллиона китайцев. Молодежь - не исключение. Поэтому разобраться с адресом, куда нам нужно было доехать, которая ко всему прочему еще и иероглифами было написано, оказалось проблемой. И Google заблокирован. Так же, как и Facebook, Viber или YouTube - так называемый Великий китайский файрвол в действии.

То, что в Китае все дешево, оказалось мифом. Китай далеко не дешевый. В нашем городе снять простенькую однокомнатную квартиру стоит не менее 15 000 гривен. Проехать одну станцию в метро - 8.00 грн. Хлеб здесь по 30 гривен, и далеко не лучшего качества.

В первые дни особенно нервирует шум на улице. Китайцы так громко разговаривают, как постоянно ссорятся. А на дорогах - полный беспорядок. Дорогие машины едут вместе с мотоциклами, тележками, в которые запряжены сами китайцы, и велосипедами с моторчиками, что между прочим здесь запрещены. На одном таком велосипеде могут спокойно ехать по 5-6 человек. Видела, как ехали так еще и с новорожденным. При этом не держась ни за что! Едут без правил дорожного движения, не уступая никому.

Каждый день я удивляюсь, как так получается, что в городе с идеально ровными новыми дорогами и такой же разметкой водители не знают, что такое пешеходный переход. В Китае вас никогда не пропустят на "зебре". И часто с невозмутимым лицом едут на "красный". С этим можно бороться и все же идти, и зачем, если скорее всего вас собьют. Но точно не остановятся. Здесь абсолютно дикие правила на дороге. Наши знакомые, которые живут в Китае уже много лет, рассказывают, что даже если пешеход выживет, некоторые водители могут переехать его еще несколько раз, чтобы уже наверняка. Для китайских водителей лучше, если пешеход умрет, потому что если выживет, компенсацию ему водитель будет платить всю жизнь. А вот если сбить насмерть - компенсация будет одноразовой. Поэтому так просто дешевле.

Не менее в Китае шокирует пища. Идя по улице, можно уловить такой "аромат", от которого может сработать рвотный рефлекс. Китайцы едят всё. Это значит - абсолютно всё! Я собственными глазами видела туши собак и голубей на гриле. Однако наши знакомые говорят, что китайцы едят даже кошек, змей, летучих мышей и вообще все, что движется.

Не сложно догадаться, я не ем здесь мяса. К тому же испортить аппетит помогут и звуки плевков, которые звучат повсюду. Китайцы обожают это делать. Везде. В общественном транспорте тоже.

А еще китайцы любят толкаться и идти дальше с невозмутимым лицом, как будто ничего и не произошло. Даже если это персонал магазина. После Америки, где извиняются по 10 минут даже за что-то совсем незначительное, в Китае трудно, да. Иногда я думаю, что людям со слабыми нервами здесь не место.

Освоение китайской территории русскоязычным населением вот уже несколько веков не теряет своей актуальности, собственно, как и не угасает интерес самих китайцев к близлежащим постсоветским регионам. Причины, которые заставляют граждан СНГ переезжать в Поднебесную, самые разные. Сюда можно отнести и элемент экзотики, и тесные экономические контакты, и более дешевый рынок товаров и услуг. Как живут русские в Китае и стоит ли переезд затраченных усилий, будет особенно интересно узнать тем, кто намерен в ближайшее время сменить ареал пребывания.

Особенности жизни в Китае

Осуществить процесс миграции в эту страну довольно сложно. Основание обязано быть настолько веским, чтобы у местных властей не осталось никаких сомнений относительно целесообразности такого мероприятия. Если это будут инвестиции, то их должно быть не менее 500 тысяч долларов США, если редкая профессия, то не ниже чем химик-ядерщик, а если брачный союз, то он должен продлиться не менее 5 лет.

Первое, что привлекает русскоговорящее население, это дешевизна промышленных товаров, жилья, продуктов питания. Но это при условии, что жить вы будете в скромной квартире, а одежду и продукты покупать на рынке. Во всяком случае, именно это рекомендуют делать русские блоггеры, живущие в Китае.

Перебираясь на ПМЖ в эту часть континента, нужно быть готовым к резкой смене основных привычек и образа жизни.

Первое – еда. Готовят здесь вкусно и своеобразно, но уже через пару недель эмигрант начинает скучать по традиционным блюдам его родной кухни. Второе – густонаселенность территории, и третье – совсем иное отношение к вопросам гигиены и порядка.

Что касается экономического развития Поднебесной в целом, то многие страны уже давно смирились с тем, что Китай обогнал их в вопросах, например, автомобилестроения. Здесь же довольно продуктивно функционирует собственная «Силиконовая долина», а экспорт товаров на сегодняшний день наводит на мысль, что китайское производство обеспечивает все другие регионы нашей планеты.

Русская диаспора

Самым многочисленным этапом эмиграции русских на китайскую территорию можно назвать конец XIX века, на который пришлось строительство Китайско-Восточной железной дороги. Пик эмиграции совпал с 20-ми годами XX столетия. Именно в этот период она достигла своего наивысшего развития, что дает право историкам говорить о диаспорах Харбина и Пекина.

Последовавшие за этим события в России и «Культурная революция» в Китае перечеркнули усилия нескольких тысяч мигрантов, и данное явление в китайском обществе просто перестало существовать. Вполне справедливо будет сказать, что сегодня как таковой русской диаспоры здесь нет. Жизнь для русских в Китае, рассредоточенных по всей стране, в вопросе единения и сплоченности представлена всего лишь несколькими русскоговорящими сообществами.

Как отмечают исследователи, компактные поселения выходцев из бывшего СССР сегодня можно найти:

в Синьцзян-Уйгурском районе;
В Шанхае;
на территории провинции Хэйлунцзян;
в уезде Аргунь-Юци (Внутренняя Монголия).

Слабыми попытками создать нечто наподобие русского сообщества отличаются районы, где живут русские в Шанхае. Здесь функционируют «Русский Шанхайский Клуб» и несколько русскоязычных интернет-ресурсов. В целом же, по словам все тех же социологов, на данный момент на китайской территории официально проживает порядка 15 тысяч выходцев из СНГ-пространства.

На численность русскоговорящего населения оказывает влияние еще и живой пример того, как живут русские пенсионеры в Китае. Минимальное пособие здесь в переводе, скажем, на российскую валюту, составляет 9500 рублей (1141 юаней или 168 долларов США). При этом пенсия положена только в том случае, если гражданин отработал всю свою жизнь на госслужбе или на промышленном предприятии.

Тем не менее даже это не сильно влияет на желание русских пенсионеров перебраться на китайскую территорию, что обусловлено низкими ценами на жилье и коммунальные услуги. В любом случае, сказать точно, сколько русских живет в Китае в 2019 году, довольно сложно, поскольку статистика приводит только официальные данные.

Сфера образования для русских мигрантов

Система образования в Китае во многом похожа на ту, к которой привыкли мигранты из бывших советских республик в своем государстве. Начинается все с детских садов, которых здесь, кстати сказать, огромная нехватка. Далее следует начальная и средняя школа, и потом высшая ступень учебного процесса – университет.

Обучение в школе является обязательным, а все учреждения делятся на два типа – государственные и частные.

Получить знания в государственной школе можно бесплатно. Это относится, в том числе, и к детям мигрантов.

На среднем этапе обучение ведется на китайском языке, а вот профтехучилища и колледжи во многих случаях переходят на английский. Редко, но можно встретить заведения, где есть преподаватели, которые говорят по-русски и могут пояснить предмет.

Школа в Китае для русских станет хорошим напоминанием советского прошлого, когда проводились массовые зарядки на школьном дворе, а в течение дня учащихся ждал тихий час.

Высшие учебные заведения охотно принимают русских студентов. Для этого достаточно предоставить результаты независимого тестирования и выдержать конкурс, который может достигать 100 человек на 1 место. Шансы повышаются у тех, кто уже на школьной скамье начал изучать китайский язык.

Работа для русских

Китай для русских, желающих реализовать себя в профессиональном плане, начинается с рабочей визы. Оформляется она в родном государстве, а после пересечения границы в течение одного месяца предстоит получить вид на жительство с правом на работу. И даже не пытайтесь устроиться здесь в обход миграционных требований. Китайские законы очень суровы к нарушителям. Направлений трудовой реализации может быть два:

открыть свой бизнес;
устроиться наемным работником.

Конкуренция в обоих случаях будет довольно высока. Чаще всего русские выбирают своей целью Пекин и Шанхай.

Особенности работы в китайских компаниях

Не стоит забывать, что китайские работодатели и стиль самой работы также отличаются от того, к чему вы привыкли у себя на родине. Для начала вспомните, что китайцы празднуют свой новый год не вместе с планетой всей, а в первом квартале нового и уже наступившего для нас 12-месячного периода. Именно по этой причине самым суматошным месяцем здесь является январь, а не декабрь, как у нас.

Здесь также любят отдыхать 10 дней в праздничные дни. И потому, что так сильно чтут праздник, и потому, что к его наступлению у работников накапливаются выходные дни, которые они не отгуляли в течение года.

Что касается каких-либо договоренностей, то китайцы не склонны им следовать. Поставки всегда задерживаются, а если подвернется лучший сотрудник, о вас никто уже и не вспомнит. Кроме того, необходимо учитывать особенности культуры поведения на востоке, которая существенно отличается от западных канонов.

Заработная плата

Заработать элементарный минимум для того чтобы снять недорогое жилье и купить необходимые продукты и вещи здесь очень просто. Вакансий продавцов, официантов и аниматоров всегда достаточно. Оклад в 400-800 американских долларов можно найти на пару недель.

А вот если вас интересует заработок в 1,5 тысячи долларов, тогда не обойтись без востребованной профессии. Русские могут без труда найти работу модельера, IT-разработчика, технолога обувного и швейного производства, учителя, врача. Главное для успешного трудоустройства в этой стране – это наличие высшего образования.

Для сравнения приведем в таблице уровень заработных плат:

Ведение бизнеса по-китайски

Не секрет, что китайский рынок товаров уже давно завоевал мир, в частности, бывшие советские республики, куда активно поставляются не только оригинальные изделия, но и подделки известных брендов, иногда довольно качественные. Именно это и заставляет многих бизнесменов задуматься об .

Сразу же оговорим, что развитие бизнес-проекта – мероприятие прибыльное, хотя и довольно бюрократичное. Вариантов ведения дел может быть два: зарегистрировать представительство иностранной компании или создать предприятие со стопроцентно иностранными вложениями.

Первый способ – самый быстрый. Представительства иностранных компаний получают аккредитацию на 3 года, после чего перед владельцем стоит дилемма – продлить ее еще на 3 года, либо реорганизовать бизнес во второй вариант. Здесь важно помнить, что представительствам в Китае не разрешено вести деятельность с целью извлечения выгоды. Они могут вести дела в сфере налаживания контактов, изучения рынка и тому подобное. Чтобы получать прибыль от своих трудов, придется организовать компанию, в которой все 100% капитала будут иностранными.

Сложно сказать, что важнее в процессе переезда в эту часть планеты, – возможность найти недорогое жилье или хорошую работу. В любом случае чем-то придется жертвовать. Цены на арендуемую жилплощадь будут расти прямо пропорционально размеру населенного пункта. Зато в крупном городе можно найти хорошо оплачиваемую работу.

Многие делают ставку на те местности, где в Китае живут русские. Возможно, начать поиск подходящего варианта будет целесообразнее именно с них.

Как и в других странах мира, чем престижнее район и лучше постройка, тем дороже обойдется проживание.

Для сравнения приведем цены на аренду квартир в разных городах:

Город	Цена в юанях (в месяц за 1 кв.м.)	Цена в долларах США (в месяц за 1 кв.м.)
Шанхай	50,9-101,91	7,5-15,00
Пекин	5,10-85,26	0,75-12,55
Ханчжоу	34,65-49,93	5,10-7,35
Сучжоу	3,06-17,32	0,45-2,55
Чэнду	21,4-65,90	3,15-9,70

Покупка недвижимого имущества

Конечно, самый выгодный вариант обустроиться в Китае – купить собственное жилье. Цены на него также будут разниться, исходя из региона страны и района города, на котором вы остановите свой выбор. И здесь важно помнить, что покупая квартиру, вы становитесь собственником исключительно квадратных метров. Земля, на которой стоит дом, по-прежнему будет принадлежать государству, поскольку она продаже не подлежит.

В процессе оформления договора купли-продажи земельный участок передается владельцу в аренду на 50 лет. Что будет по их истечении, сказать сложно. Но таковы законы. Что касается стоимости, то средние показатели по городам можно представить так:

Город	Цена в юанях за 1 кв.м.	Цена в долларах США за 1 кв.м.
Шанхай	21400-58561	3150-8620
Пекин	22895-70654	3370-10400
Ханчжоу	15829-27990	2330-4120
Сучжоу	8356-24117	1230-3550
Чэнду	6521-16304	960-2400

И не пренебрегайте советами и отзывами тех, кто уже побывал в этой удивительной стране, или, тем более, обосновался в ней надолго. Они как никто другой смогут рассказать вам, как в Китае живут русские. Скидку сделайте только на то обстоятельство, что вкусы, запросы и потребности у всех разные.

Как переехать в Китай? Работа в Китае и зарплаты: Видео

— У китайцев нет на это никакого табу – нужду справляет каждый где ему вздумается. Конечно же, общественных туалетов понастроено на каждом шагу, и никому не придет в голову брать за них деньги, как некоторые. Но вид писающих прямо посреди бойкой улицы или рядом с кафешкой детёнков никого не смущает уж точно. У детей разрез снизу на штанишках, по идее, для того, чтобы менять подгузник, но безалаберные родители зачастую оставляют чадо гулять просто так, голопопым.

— В обиходе отрыжка, сморкание, плевание, пускание газов и прочие радости. Причем особенно “мило” это выглядит на разукрашенных девочках-принцессках. Все постоянно издают громкие и отвратительные звуки при еде, после нее и между едой. Говорят – “нельзя сдерживать себя, там злые духи сидят!”. Оглушительное чихание – по-моему, один из видов национального спорта – кто громче.

— Принято по неписаному закону, что мальчики покупают для своих девочек прокладки, а девочки – презервативы. Вид очередного модника с хостохэиром на голове, всего надушенного и наряженного, состредоточенно выбирающего прокладки макси меня всегда дико веселит.

Нормально, если вы живете в семье с родителями, и мама покупает вам презервативы (о ужас….)

Холод.

Это то, что дико бесит, что в Японии, что в Китае и не поддается логике. В холодное время года в магазинах, кафешках, гостиницах etc. двери и окна нараспашку. Видимо, чтоб никто не подумал, что они вдруг закрыты. Центрального отопления нету, точнее, есть ооочень редко. Из-за этого всего в общественных помещениях стоит пронизывающих холод.

Азиаты греют себя, тело, а не помещение. Врачи, студенты, обслуживающих персонал, все-все-все работают, трясясь от холода, в уличной одежде с униформой поверх. Я упорно не понимаю, почему нельзя закрыть окно и дверь – ведь в помещении все равно станет теплее? Но слишком они любят свежий воздух.

C судорогой вспоминаю ледяной туалет в нашем хостеле в Токио, окно которого постоянно было открыто, сколько не закрывай. Не знаю, кто это делает. Тоже духи, наверное. Мы, наплевав на дичайшую сухость кожи, никогда не выключаем кондиционер, но горничная в наше отсутствие всегда открывает настежь окна. Жарко вам, бедные, – говорит.

Самый срыв у меня произошел в Шанхае, когда нам дали огромный номер, в котором можно было спокойно хранить мясо замороженным. В поисках источника ветра и мороза было обнаружено, что мудрые люди тупо просунули шланг от кондёра в приоткрытую створку окно. Соответственно, окно нет возможности закрыть и ветер радостно гуляет по комнате. На мои возмущения работники отеля реагировали с нескрываемым удивлением. “Не холодно”, — говорят. “Спите”. Заткнули дырку полотенцами, пожимая плечами. Но все равно это была самая холодная ночь в моей жизни. Мы устроили из одеял вигвам и спали там, вцепившись друг в друга, как коалы. Наутро мы сменили номер на маленький, но без национальных особенностей.

Еда.

— Да, всякое едят. И скорпиончиков, и гусениц. Но это скорее деликатес, для интересу. Тут интересней другое – едят всё время и просто в невероятных количествах. Любая стройная куня съедает за один присест тазик рамена и обед из 10 блюд, показывая чудеса азиатского метаболизма.

— Чоудофу. Если были когда-нибудь на китайском рынке, первое, что сбивает с ног в прямом смысле – дикая вонь от жарящегося чоудофу – “вонючий тофу” дословно. Это старый заплесневевший тофу, деликатес опять же. Как сыр с плесенью. Мои подружки говорят, что не едят такое, но уверяют, что это дико полезно.

— Во время еды весь мусор скидывают на пол. “Мы же не свиньи рядом с едой класть отходы!” – говорят.

— Интересные стереотипы о еде: уверяют, что картошка способствует хорошей фигуре, например.

— Все время пьют горячую воду! Это вообще панацея от всего – и для пищеварения, и от горла, и согревает, и худеешь. На собственном опыте знаю, что именно горячую воду советую пить китайские доктора от всего. Даже если нога отвалилась. Поэтому все ходят с кавайными термосами. Воду можно попить везде – диспенсеры и термосы с водой стоят для всеобщего пользования в любом месте.

Одежда и стиль.

— Все носят угги всех модификаций и не парятся. Угги стоят 25-30 юаней.

— В китайскую зиму (ноль, плюс десять) носят кучу одежек (см. пункт Холод). Очень модно махровое исподнее, всякие нижние кофточки с длинным рукавом и леггинсы с мехом внутри. Мне на работе выдали такое, для принцессы, ношу и радуюсь.

— Что не может не радовать – хоть как ты не оденься, никто пальцем показывать не будет. Бабули гоняют в шортах хеллокитти, бизнесмены в розовых кедах, модные куны с женскими сумками.

— Азиаты обладают потрясающим даром сочетать вещи и цвета. То, что смотрелось бы нелепо или пошло на европейке, на азиатке будет премило.

Отношения.

— Ну, как обычно, не принято целоваться на людях.

— Если парочка начала встречаться, это в 90% случаев на всю жизнь. Перебирать партнеров – моветон.

— Девущка при этом имеет право встречаться с несколькими парнями одновременно, если она не решилась еще. Парень такого преимущества не имеет.

Нормально, если девушка в баре пришла с парнем, а флиртует с другим. Выбирает.

— Парни любят стройных девушек. Девочки жалуются мне, что никто не будет встречаться с пухлой девушкой.

— Парни в свою очередь жалуются мне на ветренность и огромные требования девушек.

— Видела передачу, где спрашивали у парней до 25 лет – кого они бы выбрали в девушки? 95% хотят иностранку, но только блондинку.

Чужой среди центровых

Я видел обе категории лаоваев - так нас называют местные, уверяя, что это всего лишь значит «иностранец». И умалчивая, что это, скорее, нечто типа ироничного «иностранчег», то есть существо, стоящее на совершенно иной ступени развития, чем китаец - житель Центра Мира, гражданин великого Срединного государства (именно так переводится самоназвание Китая - Чжунго). И не стоит обманываться, думая, что ступень эта в китайском сознании выше их собственной, китайской. В Китае иностранцу вообще легко впасть в заблуждения, оттого и относятся к лаоваю с усмешкой, порой открытой, порой тщательно скрываемой.

Это важный момент. Ты всегда будешь тут лаоваем, даже если в совершенстве овладеешь языком, выучишь пару диалектов, достигнешь высот в каллиграфии, станешь мастером ушу - будешь купаться в комплиментах и искреннем восхищении местных твоими способностями, но останешься «иностранчегом». Никогда не станешь «своим». Если к этому относиться со спокойным пониманием или даже с юмором, жизнь в Китае может стать весьма комфортной, интересной и не особо хлопотной. Во всяком случае, на это можно надеяться. А те, кто прибывает сюда с миссионерскими замыслами и желанием сразиться с культурой, которой не меньше пяти тысяч лет, неизбежно терпят фиаско разной степени драматичности.

Принять в сердце Китай для меня не значило сделаться больше китайцем, чем сами китайцы. Я не ставлю мебель в соответствии с фен-шуем, не ношу алые шелковые халаты с вышитыми золотыми драконами. Не слушаю народную оперу (вернее, слушаю - вместе с китайскими соседями сверху, большими ее любителями, однако уже не страдаю от нее, словно от зубной боли). Но Китай меня сильно изменил. На многие вещи я стал глядеть иначе. Неизменным осталось лишь одно, за что больше всего люблю Поднебесную, - практически ежедневное удивление и восхищение той жизнью, что кипит в ее городах и деревнях. Каждый день приносит столь удивительные наблюдения и открытия, что поневоле ощущаешь себя ребенком, изумленно смотрящим на огромный мир.

Китайское трудолюбие

Всем известно: немцы - пунктуальные, французы - самые искусные любовники, американцы все поголовно - ковбои, а русские пьют водку из самовара и ездят на медведях. А китайцы - трудолюбивые. Вот нет у них большей радости в жизни, чем потрудиться как следует. И песенка у нас даже про них есть, как над рекой Хуанхэ встает солнце, и идут китайцы на поле, зажав в кулаке горсточку риса, и несут портреты Мао…

Их усердие - в учебе, работе - зачастую основано на страхе. Перед родителями. Перед обществом. Перед будущим. Спрос-то весьма строгий, с самого детства, таков уж Восток. От этого становится грустно и вспоминаешь себя в армии. Первые полгода службы я много трудился: копал ямы, засыпал и копал новые. Рыл траншеи. Таскал в руках бордюрные камни - тележка не полагалась - от КПП до караулки, это километра полтора через всю часть. Что-то красил, дерновал, грузил… Был ли я трудолюбивым тогда? Не особо. Но за моей работой и работой других «духов» следил сержант Ивахненко, размером с племенного бычка и примерно с таким же характером. Удары его были всесокрушающими. Вариантов не было, приходилось трудиться.

Труд множества китайцев именно такой - подневольный и не особо осмысленный. Там, где следует сделать быстро и хорошо, китайцы будут долго ковыряться, подклеивать, подвязывать, подлатывать постоянно, чтобы в итоге все развалилось и пришлось начинать заново. Могут и быстро сделать, но быстрота эта напоминает «дембельский аккорд» - кое-как в рекордный срок навести «красоту», чтобы все это, как обычно, развалилось после сдачи.

Китайцы не трудолюбивые. Но они - очень трудостойкие. То есть там, где я или подобный мне загнется от невыносимых условий труда, китаец будет работать с безмятежным выражением лица. И вот за это они достойны и уважения, и похвалы. Именно этими трудостойкими людьми-муравьями, низкорослыми, темноликими, одетыми в мешковатую синюю форму, и создаются грандиозные новостройки, многоуровневые развязки, от которых захватывает дух, прокладываются дороги, подметаются улицы, развозятся товары…
Трудостойкость у китайцев невероятная. Она поражает живущих в Китае иностранцев не меньше, чем осознание полной несостоятельности мифа о китайском трудолюбии.

Такой вот парадокс.

Удивительное - рядом

Китай удивляет постоянно.

Переходя улицу, оглянись по сторонам (правила уличного движения)

Небольшой экскурс в историю, относительно недавнюю. В период «культурной революции» неистовые хунвейбины ревниво искали все, что может оказаться контрреволюционным. А, как известно, кто ищет - тот всегда найдет. Они и нашли - светофор. Бдительные товарищи обратили внимание, что на красный свет машины останавливаются. А ведь красный - партийный цвет! Налицо угроза прогрессу революции и препятствие развитию. Надо запретить остановку на красный сигнал. Но разум в лице премьер-министра Китая Чжоу Эньлая победил энергичных революционеров: он заверил активистов, что на красный останавливаться - хорошо, это символизирует, что партия гарантирует безопасность всей революционной деятельности. Было это аж в 1966 году.

Но к светофору в Китае и в наше время отношение весьма неоднозначное. Правда, уже без политической подоплеки.

Каждый раз, когда мы прилетаем из Москвы в Шанхай, в первые дни я слежу и за собой, и за женой на улице. Разбалованные относительным соблюдением прав пешеходов в Москве, мы не сразу вспоминаем, что в Китае светофор для многих водителей - просто трехцветный фонарик-украшение на перекрестке. Он еще каким-то образом может привлекать внимание водителей автобусов и иногда - грузовиков и такси. Вся же многочисленная двухколесная мелюзга мчится «на своей волне» на любой сигнал, поворачивает куда пожелает, едет и по тротуару, бибикая пешеходам.

А если паркует свой драндулет, то непременно поперек тротуара - для красоты или еще из каких соображений. Но явно не со зла и не бросая вызова обществу. Точно так же, не со зла, вас не пропустят на пешеходной «зебре» - в Китае это просто полоски на проезжей части, лишенные всякого смысла. Но дорогу-то надо переходить, так ведь? Так вот делать это надо без суеты, не бежать и не метаться. Просто идти и внимательно смотреть на снующий вокруг тебя транспорт. И не пытаться негодовать, не начинать призывать аборигенов к соблюдению правил дорожного движения. Не поймут, ведь главное правило в Китае на дороге - одно: еду, куда хочу и куда мне надо. И вот его-то каждый водитель свято соблюдает.

Правительство с этим борется - камеры наблюдения, штрафы… Об успехе пока говорить трудно. Впрочем, в последнее время нас уже несколько раз пропускали на «зебре» - значит, не зря идет работа.

«Кххх!»

Этот звук слышится в Китае постоянно и везде. Так уж повелось - китайцы искренне (и не без оснований) считают, что шумно прочистить носоглотку и смачно сплюнуть куда придется - полезно для организма и ничего зазорного в этом нет.

В местной газете я однажды прочитал пропитанную духом романтики статью о звуках города - опрашивали прохожих, просили назвать типичный звук. Там были и колокольчики пагоды, и шелест бамбука в парке, и песни цикад, и мелодия ветра в высотных кварталах, и треньканье велосипедных звонков, гул поезда надземного метро был указан как типичный и узнаваемый. Но никто из респондентов не вспомнил самый частый и знаменитый звук «кххх!», бьющий по ушам каждому прибывшему в Поднебесную лаоваю. А все потому, что местным он привычен и даже не удостаивается внимания. Маленькие дети и школьного возраста юноши, почтенные старики и умилительные старушки, изящные девицы и зрелые тетушки, простолюдины в обносках и холеные азиатские джентльмены в дорогих костюмах - харкают все. Парикмахеры, таксисты, официанты, продавцы, художники на набережной, влюбленные пары в парке. Громко, с удовольствием, не стесняясь.

Правительство и с этим пытается бороться. В метро и парках появились плакаты с перечеркнутым плюющимся силуэтом и надписью, что в общественных местах этого делать нельзя, - на китайском и английском. Вдруг кто из гостей Поднебесной возжелает присоединиться к нарушению порядка, но увидит надпись и устыдится. Но ведь понятно, что плюются китайцы не со зла и не от бескультурья, а для пользы здоровья. Тут никакие запреты не в силах преодолеть тягу народа к оздоровительным процедурам.

Кстати, эта тяга удивительным образом сочетается с наплевательским же (раз уж речь об этом) отношением к нему. Взять, например, китайскую страсть к курению в транспорте, банках, больницах, ресторанах, торговых центрах, спортивных центрах, лифтах и прочих самых разных местах. С ней тоже пытаются бороться, в Гонконге и Макао даже добились успеха - помогли высокие штрафы. Материковый же Китай сильно драконить своих граждан за такие пустяки пока не решается.

Будьте здоровы!

Одним китайским утром я проснулся, потрогал лоб, прислушался к кашлю и понял: настал и мой черед. Конечно, я бывал у врачей много раз. Но то свои, отечественные эскулапы. А вот к их китайским коллегам ходить не приходилось. Первым делом направился в маленькую университетскую поликлинику в кампусе, полагая, что, раз работаю в университете, мне в это учреждение и лежит дорога. Но заспанные медики от меня шарахнулись, как от зачумленного. Подумал, всему виной мой вид, и оказался отчасти прав. Но не бледность чела и сверкание глаз насторожили местных врачей, а моя лаовайская внешность. «Вам не к нам!» - категорично заявили они. «А к кому же и куда?» - озадачился я. «Вам надо в международный госпиталь, только там принимают иностранцев». Туда обращаться не хотелось. За деньги, что международный госпиталь слупит за «визит доктора, говорящего по-английски» мне надо работать несколько месяцев, ночуя под мостом и питаясь на задворках продуктового рынка. Подумав, предложил компромисс: «Я парень простой, из народа. Направьте меня в обычный народный госпиталь, которых полно вокруг. Я уйду и не буду мешать вам трудиться». В переговорах с врачом и двумя медсестрами помимо меня участвовали старик-охранник в фуражке, его подруга-уборщица со шваброй в руках и несколько совершенно посторонних людей, по виду - студенты и преподаватели.

Участвовали совершенно на равных, разглядывая меня и обсуждая мою дальнейшую судьбу. За общим гвалтом я не уловил, кем же был вынесен окончательный вердикт. Надеюсь, это был врач, а не сторож и не уборщица. Я получил бумажку с адресом, направление на осмотр. Надо сказать, сердобольные участники дискуссии предлагали меня довезти - кто на велосипеде, кто на автобусе, а один дядечка профессорского типа настаивал на такси и даже принялся вызывать его по телефону. Из опасения, что они всей компанией и повезут меня к народным врачам, я отказался от помощи и поехал в больницу самостоятельно. Вслед мне неслись пожелания выздороветь быстрее и рекомендации пить больше горячей воды. Последнее - универсальное китайское лекарственное средство. Пьешь много горячей воды - будешь здоровым всегда, ну или быстро поправишься. Не пьешь много горячей воды - дела твои плохи, а дни сочтены…

В народном госпитале, первый этаж которого был больше похож на причудливое смешение банка с вокзалом, я помаялся в разных очередях во всевозможные окошки - оплата приема, сдача анализов, оплата анализов, ожидание приема… Врач - бодрый, лысый, полнолицый, в круглых очках - внимательно посмотрел на меня, на распечатку анализа крови, снова на меня.

«Мне кажется, вы больны», - не допускающим возражений тоном наконец изрек он. Я не стал спорить и кивнул. Потом стеснительно поинтересовался, что за болезнь со мной приключилась. Ответ врача поразил честностью: «Не знаю». Я снова кивнул понимающе: будь я китайцем, врач быстро определил бы все. Но поскольку я носитель не известного ему лаовайского организма, дела мои темны и перспективы туманны. Едва вознамерился узнать, что теперь делать, как лицо доктора просияло. Врач порылся в ящике стола и выудил оттуда две крупные, с палец, ампулы. «Это очень хорошее средство! Китайское, - с гордостью сказал он, держа передо мной в раскрытых ладонях ампулы. - Какую выбираете?»

Я пригляделся. Названий не было. Одна ампула - с бесцветной жидкостью, другая - с подозрительной желтоватой. «Очень хорошее средство, очень помогает!» - подбадривал меня доктор. «Что это?» - спросил я. Врач вздохнул и повторил: очень хорошее средство, китайское. Для убедительности даже продублировал по-английски: «Чайниз медисин. Вели гуда». Предавшись фатализму, я махнул рукой: «Давайте обе!» Доктор испуганно замотал головой - нельзя, очень сильное лекарство. Нужно выбрать только одно.

За нашим общением с интересом наблюдало множество народу, помимо доктора и медсестры. Кто они такие, я не знал, но догадывался: обычные скучающие в очереди пациенты, решившие зайти вместе со мной в кабинет врача и посмотреть на «собачку говорящую». Врач к их желанию отнесся спокойно и не гнал прочь - давал соотечественникам возможность вдоволь налюбоваться на лаовая.

Я колебался, как Нео из «Матрицы», когда ему предлагали синюю или красную пилюлю.

«Пей больше горячей воды!» - раздалось мне вслед.

И знаете, я послушался их и выздоровел. Через неделю.

Еда, ты мир!

Чтобы не болеть, надо не только пить много горячей воды, но еще и хорошо (часто - значит обильно) питаться. Еда - основа основ китайской жизни. До недавнего времени люди в Поднебесной даже приветствовали друг друга вместо привычного нам сейчас «нихао!» вопросом «чи лэ ма?». То есть «поел ли?»
Никакая другая тема не способна вызвать такой же живейший интерес китайца. Еда - не только любимая тема разговоров. Если видите китайца в состоянии глубокого размышления, можете быть уверены: в девяти случаях из десяти он размышляет о еде. Даже деньги и квартирный вопрос уступают теме еды, что уж говорить про погоду, политику, спорт, искусство и все остальное. Хотите «оживить» китайского собеседника, сделать ему приятное - заведите речь о еде и внимательно слушайте. Собеседник будет польщен ролью эксперта и с гордостью поведает вам множество невероятных рецептов самых диковинных блюд, даже если на деле это будет всего лишь способ приготовления простого лукового супа.

Китайцы вообще гордятся всем своим, ну а уж национальной кухней - особенно. И, надо признать, на то есть основания. Это целая философия жизни, с ярко выраженным китайским характером. Это основа китайской культуры. Главная прелесть в том, что она вполне доступна и приятна в изучении даже тем, кто не в силах освоить иероглифы, которые тоже являются частью культуры.

Грубо говоря, есть несколько главных направлений в этом важнейшем из всех китайских искусств. Северная кулинарная школа - изобилие лапши, пельменей, а рис не в особом почете. Южная шанхайская славится сладкими и кисло-сладкими блюдами. Сычуаньская - ужасно острая, огненная. Ну а всякими изысками типа новорожденных мышат можно угоститься в провинции Гуандун. Но нужно ли?

Через еду прагматичные и жизнелюбивые китайцы познают мир. В каждой провинции - кухня своя, особенная и неповторимая. Да что там, в каждом городе готовят по-своему. А в самом городе - в каждом квартале возможно свое, уникальное именно для этого места, приготовление. Нюансы очень важны и ценны. Съездить на выходных за сотни километров от дома, чтобы поесть «знаменитые вкусные пампушки» в каком-нибудь захолустье, - это очень по-китайски. Впечатления о заграничной поездке у китайца тоже складываются в первую очередь из описаний еды. Много-много раз я слушал от знакомых китайцев, исколесивших Европу, перечень стран, где было «вкусно» и где, наоборот, «невкусно». У каждого, разумеется, свой список предпочтений. С молодыми проще, западная еда им может даже нравиться. А вот пожилым почти везде - «бу хао чи», то есть совершенно невкусно. Вот потому во время турпоездок китайцев организованно, целыми автобусами, завозят в специально созданные огромные китайские столовые и рестораны. В Москве несколько таких мест, и одно из них - внутри спорткомплекса «Олимпийский». Ежедневное столпотворение шумных китайских туристов у входа в ресторан на фоне огромного золотого купола Московской соборной мечети придает этому месту весьма необычный колорит.

Так что, несмотря на тягу китайцев к так называемому «фуд-туризму», это относится больше к границам Центра мира, то есть к Китаю. А вся периферия мира - это другое. Лишь отдельные любознательные храбрецы покидают по вечерам гостиницу и пробираются в какие-нибудь наши «Елки-Палки», заказывают там русские национальные блюда и с содроганием разглядывают принесенные им окрошку и холодец. Самые отважные, возможно, даже пробуют, но только для того, чтобы отпрянуть от блюда и вспомнить родину - великую страну с самой прекрасной на свете едой.

Как жить и общаться

Несмотря на то что многим Китай может показаться другой планетой, местные правила жизни универсальны. Спокойствие и вежливость - лучшие способы скрасить свою жизнь на чужбине и наладить контакт с местными. Китайцы очень чувствительны и весьма ценят уважительное отношение (что порой не мешает им быть совершенно бесцеремонными с нашей точки зрения, но, опять же, это не со зла, а, например, из любопытства или в силу природной непосредственности). Лучше избегать разговоров о политике, особенно если дело касается болезненных тем, например Тайваня или Тибета. Тем более зачем затрагивать политику, когда есть возможность обсудить обед - прошедший или предстоящий. Это ведь интереснее и полезнее.

К людям из России китайцы относятся в целом весьма дружелюбно. Обязательно похвалят вашу внешность (какой бы удручающей она вам ни казалась) и ваш китайский (даже если он состоит всего из двух, зато самых важных слов - «сесе» и «нихао»). Сделают комплимент президенту - старательно произнесут его фамилию (благо в ней отсутствует неодолимый для многих китайцев звук «р») и покажут большой палец. Постараются помочь, если нужно, даже если не знают, как именно надо помочь. И научат вас практичности: в один из дней вы обнаружите, что давно не пользуетесь утюгом, а пройтись в красивой пижаме по вечерней улице, совершая вечерний моцион, - самое оно.