Записки о жизни Николая Васильевича Гоголя. Том 1 Кулиш Пантелеймон Александрович

II. Пребывание Гоголя в Гимназии высших наук Князя Безбородко. - Детские проказы его. - Первые признаки литературных способностей и сатирического склада ума его. - Воспоминания самого Гоголя о его школьных литературных опытах. - Школьная журналистика. - Сценические способности Гоголя в детстве. - Ст

Пребывание Гоголя в Гимназии высших наук Князя Безбородко. - Детские проказы его. - Первые признаки литературных способностей и сатирического склада ума его. - Воспоминания самого Гоголя о его школьных литературных опытах. - Школьная журналистика. - Сценические способности Гоголя в детстве. - Страсть к книгам.

Теперь мы будем говорить о той поре жизни поэта, о которой воспоминания его соучеников ясны и живы. Гоголь представляется нам красивым белокурым мальчиком, в густой зелени сада Нежинской гимназии, у вод поросшей камышом речки, над которою взлетают чайки, возбуждавшие в нем грезы о родине. Он - любимец своих товарищей, которых привлекала к нему его неистощимая шутливость, но между ними немногих только, и самых лучших по нравственности и способностям, он избирает в товарищи своих ребяческих затей, прогулок и любимых бесед, и эти немногие пользовались только в некоторой степени его доверием. Он многое от них скрывал, по-видимому, без всякой причины, или облекал таинственным покровом шутки. Речь его отличалась словами малоупотребительными, старинными или насмешливыми; но в устах его все получало такие оригинальные формы, которыми нельзя было не любоваться. У него все перерабатывалось в горниле юмора. Слово его было так метко, что товарищи боялись вступать с ним в саркастическое состязание. Гоголь любил своих товарищей вообще, и до такой степени спутники первых его лет были тесно связаны с тем временем, о котором впоследствии он из глубины души восклицал: "О моя юность! о моя свежесть!" , что даже школьные враги его, если только он имел их, были ему до конца жизни дороги. Ни об одном из них не отзывается он с холодностью или неприязнью, и судьба каждого интересовала его в высшей степени.

Впрочем товарищи составляли только отраду его в разлуке с родным семейством, но не могли заменять для него первых сердечных привязанностей. Побывав дома на каникулах 1821 года, он до такой степени вновь сжился с отцом и матерью, что разлука с ними довела его до болезненного раздражения чувств.

"Ах, как бы я желал (писал он к ним), если б вы приехали как можно поскорей и узнали б об участи своего сына! Прежде каникул писал я, что мне здесь хорошо, а теперь напротив того. О, если бы, дражайшие родители, приехали (вы) в нынешнем месяце! тогда бы вы услышали, что со мною делается! Мне после каникул сделалось так грустно, что всякий Божий день слезы рекой льются, и сам не знаю, от чего; а особливо, когда вспомню об вас, то градом так и льются. И теперь у меня грудь так болит, что даже не могу много писать. Простите мне за мою дерзость, но нужда все заставит делать. Прощайте, дражайшие родители! Далее слезы мешают мне писать.

Не забудьте также (продолжает он) доброго моего Симона, который так старается обо мне, что не прошло ни одной ночи, чтобы он не увещевал меня не плакать об вас, дражайшие родители, и часто просиживает по целой ночи надо мною".

Бывшие наставники Гоголя аттестовали его, как мальчика скромного и "добронравного"; но это относится только к благородству его натуры, чуждавшейся всего низкого и коварного. Он действительно никому не сделал зла, ни против кого не ощетинивался жесткою стороною своей души; за ним не водилось каких-нибудь дурных привычек. Но никак не должно воображать его, что называется, "смирною овечкою". Маленькие злые, ребяческие проказы были в его духе, и то, что он рассказывает в "Мертвых душах" о гусаре, списано им с натуры. Подобные затеи были между его товарищами в большом ходу. Но, может быть, не все так хорошо знакомы с его произведениями, как автор этих "Записок"; может быть, немногие помнят чудную картину, просветлевшую в воображении поэта при воспоминании о гусаре; картина же эта живо рисует и школу, в которой он воспитывался, и ее местоположение, а потому мы выпишем ее здесь целиком. Гоголь рассказывает о том, как дамы губернского города N, по случаю странных подозрений насчет Чичикова, "умели напустить такого туману в глаза всем, что все несколько времени оставались ошеломленными. Положение их в первую минуту (продолжает он) было похоже на положение школьника, которому, сонному, товарищи, вставшие поранее, засунули в нос гусара, то есть бумажку, наполненную табаком. Потянувши впросонках весь табак к себе со всем усердием спящего, он пробуждается, вскакивает, глядит, как дурак, выпучив глаза, во все стороны, и не может понять, где он, что с ним было, и потом уже различает озаренные косвенным лучем солнца стены, смех товарищей, скрывшихся по углам, и глядящее в окно наступавшее утро с проснувшимся лесом, звучащим тысячами птичьих голосов и с освежившеюся речкою, там и там пропадающею блещущими загогулинами между тонких тростников, всю усыпанную нагими ребятишками, зазывающими на купанье, и потом уже наконец чувствует, что в носу у него сидит гусар" .

Эти "блестящие загогулины между тонких тростников" живо напоминают тому, кто знает местность Нежинского лицея, протекающую мимо него тихую, поросшую камышами речку, а проснувшийся лес, звучащий тысячами птичьих голосов, есть не что иное, как тенистый обширный сад Лицея, похожий на лес. Ссылаюсь на соучеников Гоголя, не помнят ли они при этом "косвенном луче солнца" золотистых кудрей детской головы своего знаменитого сверстника. Да, это одно из тех летних утр, когда душа поэта, упиваясь новостью "всех наслаждений бытия", набиралась (мы употребляем его слово) творческого запаса на будущую деятельность; потому так и живо, так и тепло, и солнечно оно в Гоголевой картине.

Можно сказать вообще, что Гоголь мало вынес познаний из Нежинской гимназии высших наук, а между тем он развился в ней необыкновенно. Он почти вовсе не занимался уроками. Обладая отличною памятью, он схватывал на лекциях верхушки и, занявшись перед экзаменом несколько дней, переходил в высший класс. Особенно не любил он математики. В языках он тоже был очень слаб, так что, до переезда в Петербург, едва ли мог понимать без пособия словаря книгу на французском языке . К немецкому и английскому языкам он и впоследствии долго еще питал комическое отвращение . Он шутя говаривал, что он "не верит, чтобы Шиллер и Гете писали на немецком языке: верно на каком-нибудь особенном, но быть не может, чтобы на немецком". - Вспомните слова его: "по-английски произнесут как следует птице и даже физиономию сделают птичью, и даже посмеются над тем, кто не сумеет сделать птичьей физиономии" . Эти слова написаны им не из одного только побуждения попрекнуть русскую публику равнодушием к родному языку.

Зато в рисовании и в русской словесности он сделал большие успехи. В Гимназии было тогда, и до сих пор (в Лицее) есть, несколько хороших пейзажей, исторического стиля картин и портретов. Вслушиваясь в суждения о них учителя рисования, человека необыкновенно преданного своему искусству , и будучи приготовлен к этому практически, Гоголь уже в школе получил основные понятия об изящных искусствах, о которых впоследствии он так сильно, так пламенно писал в разных статьях своих и уже с того времени предметы стали обрисовываться для его глаза так определительно, как видят их только люди, знакомые с живописью .

Что касается до литературных успехов, то пишущему эти строки случайно достались классные упражнения на заданные темы г-на Кукольника, покойного Гребенки и Гоголя, который назывался и подписывался, во время пребывания своего в Гимназии, полным своим именем: Гоголь Яновский . О первых мы молчим, так как не о том идет речь; но сочинения Гоголя на заданные темы отличаются уже некоторою опытностью, разумеется, ученического пера, и силою слова, составляющею одно из существеннейших достоинств его первоначальных сочинений. Литературные занятия были его страстию. Слово в эту эпоху вообще было какою-то новостью, к которой не успели приглядеться. Самый процесс применения его, как орудия, к выражению понятий, чувств и мыслей, казался тогда восхитительною забавою . Это было время появления первых глав "Евгения Онегина", время, когда книги не читались, а выучивались наизусть. В этот-то трепетный жар к поэзии, который Пушкин и его блистательные спутники разнесли по всей России, раскрылись первые семена творчества Гоголя, но выражались сперва, разумеется, бесцветными и бесплодными побегами, как и у всех детей, которым предназначено быть замечательными писателями. Интересен рассказ о Гоголе-гимназисте, напечатанный одним из его наставников, г. Кулжинским в 21 № "Москвитянина" 1854 года.

"Он учился у меня (говорит г. Кулжинский) три года и ничему не научился, как только переводить первый параграф из хрестоматии при латинской грамматике Кошанского: Universus mundus plerumque distribuitur in duas partes, coelum et terram (за что и был прозван вместе с другими латинистами Universus mundus). Во время лекций Гоголь всегда, бывало, под скамьею держит какую-нибудь книгу, не обращая внимания ни на coelum, ни на terram. Надобно признаться, что не только у меня, но и у других товарищей моих он, право, ничему не научился. Школа приучила его только к некоторой логической формальности и последовательности понятий и мыслей, а более ничем он нам не обязан. Это был талант, неузнанный школою и, ежели правду сказать, нехотевший или неумевший признаться школе. Между тогдашними наставниками Гоголя были такие, которые могли бы приголубить и прилелеять этот талант, но он никому не сказался своим настоящим именем. Гоголя знали только как ленивого, хотя, по-видимому, не бездарного юношу, который не потрудился даже научиться русскому правописанию. Жаль, что не угадали его. А кто знает? может быть, и к лучшему".

По рассказу Г.И. Высоцкого, соученика Гоголя и друга первой его юности, охота писать стихи высказалась впервые у Гоголя по случаю его нападок на товарища Б<орозди>на, которого он преследовал насмешками за низкую стрижку волос и прозвал Расстригою Спиридоном. Вечером, в день именин Б<орозди>на, 12-го декабря, Гоголь выставил в гимназической зале транспарант собственного изделия, с изображением чорта, стригущего дервиша, и с следующим акростихом: Се образ жизни нечестивой, Пугалище (дервишей) всех, И<нок монастыря> строптивой, Расстрига, сотворивший грех. И за сие-то преступленье Достал он титул сей. О чтец! имей терпенье, Начальные слова в устах замечателей.

Вскоре за тем (рассказывает г. Высоцкий) Гоголь написал сатиру на жителей города Нежина, под заглавием: "Нечто о Нежине, или Дуракам Закон не писан", и изобразил в ней типические лица разных сословий. Для этого он взял несколько торжественных случаев, при которых то или другое сословие наиболее выказывало характеристические черты свои, и по этим случаям разделил свое сочинение на следующие отделы: 1) "Освящение Церкви на Греческом Кладбище"; 2) "Выбор в Греческий Магистрат"; 3) "Всеедная Ярмарка"; 4) "Обед у Предводителя (Дворянства) П***"; 5) "Роспуск и Съезд Студентов". Г. Высоцкий имел копию этого довольно обширного сочинения, списанную с автографа; но Гоголь, находясь еще в Гимназии, выписал ее от него из Петербурга, под предлогом, будто бы потерял подлинник, и уже не возвратил.

Другой соученик и друг детства и первой молодости Гоголя, Н.Я. Прокопович, сохранил воспоминание о том, как Гоголь, бывши еще в одном из первых классов Гимназии, читал ему наизусть свою стихотворную балладу, под заглавием "Две рыбки". В ней, под двумя рыбками, он изобразил судьбу свою и своего брата - очень трогательно, сколько припомнит г. Прокопович тогдашнее свое впечатление.

Наконец сохранилось предание еще об одном ученическом произведении Гоголя - о трагедии "Разбойники", написанной пятистопными ямбами.

Каковы б ни были эти первые литературные попытки, но они обнаруживали уже, к чему был призван в жизни даровитый юноша. Между тем Гоголь до конца жизни сомневался (разумеется, по временам), "точно ли поприще писателя есть его поприще", и ему можно, поэтому, верить, что он не придавал большой важности своим первым опытам в стихах и в прозе. Вот как он сам рассказывает об этом в безыменной записке 1847 года.

"...в те годы, когда я стал задумываться о моем будущем (а задумываться о будущем я начал рано - в ту пору, когда все мои сверстники думали еще об играх), мысль о писательстве мне никогда не входила в ум, хотя мне всегда казалось, что я сделаюсь человеком известным, что меня ожидает просторный круг действий и что я сделаю даже что-то для общего добра. Я думал просто, что я выслужусь, и все это доставит служба государственная. От этого страсть служить была у меня в юности очень сильна: она пребывала неотлучно в моей голове, впереди всех моих дел и занятий. Первые мои опыты, первые упражнения в сочинениях, к которым я получил навык в последнее время пребывания моего в школе, были почти все в лирическом и серьезном роде. Ни я сам, ни сотоварищи мои, упражнявшиеся вместе со мной в сочинениях, не думали, что мне придется быть писателем комическим и сатирическим, хотя, несмотря на мой меланхолический от природы характер, на меня часто находила охота шутить и даже надоедать другим моими шутками, хотя в самых ранних суждениях моих о людях находили уменье замечать те особенности, которые ускользают от внимания других людей, как крупные, так мелкие и смешные. Говорили, что я умею не то что передразнить, но угадать человека, то есть угадать, что он должен в таких и таких случаях сказать с удержанием самого склада и образа его мыслей и речей. Но все это не переносилось на бумагу, и я даже вовсе не думал о том, что сделаю со временем из этого употребление".

Возвратимся к устным преданиям соучеников Гоголя. Не ограничиваясь первыми успехами в стихотворстве, Гоголь захотел быть журналистом, и это звание стоило ему больших трудов. Нужно было написать самому статьи почти по всем отделам, потом переписать их и, что всего важнее, сделать обертку наподобие печатной. Гоголь хлопотал изо всех сил, чтоб придать своему изданию наружность печатной книги, и просиживал ночи, разрисовывая заглавный листок, на котором красовалось название журнала: "Звезда". Все это делалось, разумеется, украдкою от товарищей, которые не прежде должны были узнать содержание книжки, как по ее выходе из редакции. Наконец первого числа месяца книжка журнала выходила в свет. Издатель брал иногда на себя труд читать вслух свои и чужие статьи. Все внимало и восхищалось. В "Звезде", между прочим, помещена была повесть Гоголя: "Братья Твердиславичи" (подражение повестям, появлявшимся в тогдашних современных альманахах), и разные его стихотворения. Все это написано было так называемым "высоким" слогом, из-за которого бились и все сотрудники редактора. Гоголь был комиком во время своего ученичества только на деле: в литературе он считал комический элемент слишком низким. Но журнал его имеет происхождение комическое. Был в Гимназии один ученик с необыкновенною страстью к стихотворству и с отсутствием всякого таланта, - словом, маленький Тредьяковский. Гоголь собрал его стихи, придал им название "Альманаха" и издал под заглавием: "Парнасский Навоз". От этой шутки он перешел к серьезному подражанию журналам и работал над обертками очень усердно в течение полугода или более.

Новое литературное направление заставило его бросить журналистику. Воротясь однажды, после каникул, в гимназию, он привез на малороссийском языке комедию, которую играли на домашнем театре Трощинского, и из журналиста сделался директором театра и актером. Кулисами служили ему классные доски, а недостаток в костюмах дополняло воображение артистов и публики. С этого времени театр сделался страстью Гоголя и его товарищей, так что, после предварительных опытов, ученики сложились и устроили себе кулисы и костюмы, копируя, разумеется, по указаниям Гоголя, театр, на котором подвизался его отец: другого никто не видал . Начальство Гимназии воспользовалось этою страстью, чтобы заохотить воспитанников к изучению французского языка, и ввело в репертуар Гоголева театра французские пьесы. Тут-то и Гоголю пришлось познакомиться с французским языком, который вообще малороссиянам, неприученным к нему с детства, кажется гораздо труднее и, главное, противнее даже немецкого. Русские пьесы, однако ж, не выводились, и предание гласит, что Гоголь особенно отличался в ролях старух. Театр, основанный Гоголем в гимназии, процвел наконец до того, что на представления его съезжались и городские жители. Некоторые из них помнят его до сих пор в роли Простаковой и говорят, что он исполнял ее превосходно. Этому можно поверить. Кроме мимики, он умел перенимать и голос других. Во время своего пребывания в Петербурге он любил представлять одного старичка, Б., которого он знавал в Нежине. Один из его слушателей, никогда не видавший этого Б., приходит раз к своему приятелю и видит какого-то старичка, который играет на ковре с детьми. Голос и манеры этого старичка тотчас напомнили ему представление Гоголя. Он отводит хозяина в сторону и спрашивает, не Б. ли это. Действительно, это был Б.

Еще мы знаем автора "Мертвых душ" в роли хранителя книг, которые выписывались им на общую складчину. Складчина была невелика, но тогдашние журналы и книги нетрудно было и при малых средствах приобресть все, сколько их ни выходило. Важнейшую роль играли "Северные Цветы", издававшиеся бароном Дельвигом; потом следовали отдельно выходившие сочинения Пушкина и Жуковского, далее - некоторые журналы. Книги выдавались библиотекарем для чтения по очереди. Получивший для прочтения книгу должен был, в присутствии библиотекаря, усесться чинно на скамейку в классной зале, на указанном ему месте, и не вставать с места до тех пор, пока не возвратит книги. Этого мало: библиотекарь собственноручно завертывал в бумажки большой и указательный пальцы каждому читателю, и тогда только вверял ему книгу. Гоголь берег книги, как драгоценность, и особенно любил миниатюрные издания. Страсть к ним до того развилась в нем, что, не любя и не зная математики, он выписал "Математическую энциклопедию" Перевощикова, на собственные свои деньги, за то только, что она издана была в шестнадцатую долю листа. Впоследствии эта причуда миновалась в нем; но первое издание "Вечеров на хуторе" еще отзывается ею.

Из книги Воспоминания современников о Н. В. Гоголе автора Гоголь Николай Васильевич

Д. М. ПОГОДИН ПРЕБЫВАНИЕ Н. В. ГОГОЛЯ В ДОМЕ МОЕГО ОТЦА Незабвенный Николай Васильевич Гоголь переселился к нам на Девичье поле прямо из знойной Италии. Он был изнежен южным солнцем, ему была нужна особенная теплота, даже зной; а у нас кстати случилась, над громадной залой

Из книги Виктор Астафьев автора Ростовцев Юрий Алексеевич

Глава седьмая МОСКВА. НА ВЫСШИХ ЛИТЕРАТУРНЫХ КУРСАХ О существовании Высших литературных курсов Астафьев узнал от В. В. Смирновой. Серьезно воспринял он и ее совет - непременно поучиться на них. «Разумеется, - предупреждала она Виктора Петровича, - никакой институт,

Из книги Записки о жизни Николая Васильевича Гоголя. Том 1 автора

I. Предки Гоголя. - Первые поэтические личности, напечатлевшиеся в душе его. - Характерические черты и литературные способности его отца. - Первые влияния, которым подвергались способности Гоголя. - Отрывки из комедий его отца. - Воспоминания его матери В малороссийских

Из книги Записки о жизни Николая Васильевича Гоголя. Том 2 автора Кулиш Пантелеймон Александрович

III. Переписка с матерью во время пребывания в Гимназии: нужда в деньгах; - желание учиться музыке и танцам; - участие отца в направлении способностей Гоголя; - смерть отца; - отчаяние Гоголя; - опасения за здоровье матери; - сроки получения денег из дому; - склонность к

Из книги Гоголь. Воспоминания. Письма. Дневники автора Гиппиус Василий Васильевич

VI. Воспоминания Н.Д. Белозерского. - Служба в Патриотическом институте и в С.-Петербургском Университете. - Воспоминания г. Иваницкого о лекциях Гоголя. - Рассказ товарища по службе. - Переписка с А.С. Данилевским и М.А. Максимовичем: о "Вечерах на хуторе"; - о Пушкине и

Из книги автора

XV. Болезнь Гоголя в Риме. - Письма к сестре Анне Васильевне и к П.А. Плетневу. - Взгляд на натуру Гоголя. - Письмо к С.Т. Аксакову в новом тоне. - Замечание С.Т. Аксакова по поводу этого письма. - Другое письмо к С.Т. Аксакову: высокое мнение Гоголя о "Мертвых душах". - Письма к сестре

Из книги автора

XXII. Переписка с поэтом Языковым и А.О. С<мирнов>ой: шутка рядом с высокими предметами; - взгляд Гоголя на самого себя; - акт творчества, совершающийся посредством молитвы; - опровержение обвинений в двуличности; - артист и христианин; - отзыв Гоголя на вопрос: русской он,

Из книги автора

XXV. Переписка Гоголя с С.Т. Аксаковым по поводу "Переписки с друзьями". - Суровый прием книги. - Жалобы и оправдания Гоголя. - Письма к критику. Когда достигли слухи в Москву о том, какая книга печатается в Петербурге под именем автора "Мертвых душ", многие были изумлены,

Из книги автора

XXIX. Чувства Гоголя по возвращении в места его детства. - Продолжение "Мертвых душ". - Описание деревни Васильевки и усадьбы Гоголя. - VI статья "Завещания". - Заметки Гоголя для переделок и дополнения "Мертвых душ". - Два письма к С.Т. Аксакову. В последнем письме Гоголя к Н.Н.

Из книги автора

XXXI. Путешествие на долгих в Малороссию. - Проект путешествия по монастырям. - Взгляд С.Т. Аксакова на Гоголя. - Воспоминания Ф.В. Чижова и А.В. Марковича. - Пребывание в Одессе. - Знакомство с Н.Д. Мизко. Гоголь чувствовал, что суровая северная зима действует вредно на его

Из книги автора

II. Письмо Гоголева отца к директору Гимназии Высших наук Князя Безбородко, В.Г. Кукольнику . Милостивый ГосударьВасилий Григориевич!В прошедшем месяце я беспокоил вас письменно всепокорнейшею моею просьбою о извещении меня: могу ли я поместить в Нежинский пансион для

Из книги автора

ІII. В Конференцию Гимназии Высших наук Князя Безбородко От ученика 9-го класса Гоголь-Яновского ПРОШЕНИЕ. В журнале Конференции ХХVІІІ, § 11 прошлого 1826 года, определено позволить держать экзамен на высшие отделения ученикам последнего трехлетия не дале 1-го октября

Из книги автора

Из воспоминаний школьных товарищей Гоголя По рассказу Г. И. Высоцкого, [Герасим Ив. Высоцкий был двумя выпусками старше Гоголя; познакомиться же Гоголь и Высоцкий могли еще в Полтаве, где учились в одном училище.] соученика Гоголя и друга первой его юности, охота писать

Из книги автора

Из воспоминаний школьных товарища Гоголя [У Шенрока не назван; вероятно – К. М. Базили.]…Театральные представления давались на праздниках. Мы с Гоголем и с Романовичем [Вас. Игн. Любич-Романович (1805–1888) – школьный товарищ Гоголя выпуска 1826 г., поэт, впоследствии чиновник.]

Из книги автора

Из архива гимназии высших наук в Нежине С начала августа 1827 года – что пройдено из учебных предметов российской словесности.В 9-м классе.За август месяц. Из правил высшей словесности общее обозрение изящной словесности: чт? разумеется под именем оной вообще и частно? Чем

Своеобразие сатирических приёмов в цикле Николая Васильевича Гоголя «Миргород»

Миргородский цикл включает в себя повести «Старосветские помещики», «Тарас Бульба», «Вий», «Повесть о том, как поссорился Иван Иванович с Иваном Никифоровичем». Гоголь сосредотачивает своё внимание на жизни во всех её проявлениях: есть место и подвигу Остапа Бульбы, и обывательской никчёмности. В связи с этим происходит замена поэтичности строгим будничным стилем. Жизнь утрачивает мистицизм, но от этого лучше не становится, напротив, она предстаёт в ещё более неприглядном виде: сатирический талант Гоголя получает полную волю. Современная писателю жизнь оттеняется яркими картинами прошлого, в котором на первое место выходят внутренние конфликты, например, столкновение индивидуальности с общинностью в «Тарасе Бульбе».

По мнению В.Зеньковского Гоголь был мастером в подборе смешных черт, смешных положений, которые «тем беспрепятственнее вызывают у читателя смех, что они внешне ничем не смущают читателя. Гоголь бичует всяческую пошлость» .

В повести «Старосветские помещики» Гоголь выявляет печальный и даже трагический смысл смешного, используя сатирические приёмы. Именно в этой повести, а также в «Повести о том…», Гоголь впервые выступил как «поэт жизни действительной», смело обличающий уродство общества современной ему России. Сам писатель и не подозревал, что его смех разрушал легенду о незыблемости феодально-помещичьих устоев, сторонником которых он был, его смех развенчивал созданный вокруг этих устоев ореол мнимого могущества, показывал всю их несостоятельность тогдашнего политического режима.

В «Повести о том…» реалистические и сатирические мотивы творчества Гоголя резко усугубляются. Автор обличает историю глупой тяжбы двух миргородцев. Весёлая история из-за смены юмористической тональности, становится глубоко драматичной картиной реальной жизни.

В этом произведении особенно ярко проявляется сатирическая манера гоголевского письма. Авторское отношение к миру и к самим героям повести, на первый взгляд, выглядит очень добродушным. Ивана Ивановича сатирик называет «прекрасным человеком», который каждое воскресенье в своей знаменитой бекеше отправляется в церковь, а после службы непременно обходит нищих, заводит с ними разговоры. Но вместо того, чтобы подать милостыню, поговорит и уходит: « - Ну, ступай же с богом,- говорил Иван Иванович. – Чего ж ты стоишь? Ведь я тебя не бью!»

Как видно из данного примера, «доброта» и «сердобольность» Ивана Ивановича на самом деле более похожи на жестокость и лицемерие. Таковым же является и его приятель - «очень хороший также человек Иван Никифорович».

Главное средство сатиры, применяемое Гоголем в «Повести о том…», - противоречие между сущностью изображаемых характеров, явлений, предметов и множественными похвалами их несуществующих достоинств. Лицо, ведущее повествование в этой повести,_ некий вымышленный рассказчик, которого восхищают «славная бекеша» Ивана Ивановича, шаровары Ивана Никифоровича и пр. Однако восхищение рассказчика, на самом деле, показывает не великолепие предметов, явлений, а их ничтожество.

Обращает на себя внимание описание внешности главных героев. Гоголь для достижения комического эффекта применяет здесь так называемый комизм сходства. По мнению В.Я. Проппа, эти герои «несмотря на все свои отличия, именно совершенно одинаковые» . Например, голова у Ивана Ивановича похожа на редьку хвостом вниз, а голова у Ивана Никифоровича - на редьку хвостом вверх и пр., но эти черты отличия только подчёркивают сходство по существу. Иногда дублирование не лежит на поверхности, а скрыто.

Объектом комизма у Гоголя может выступать человеческое лицо и его части. Глаза, как зеркало души, не могут быть смешными, а вот нос, как выражение чисто физических функций, представляет собой благородную почву для создания комического впечатления. В «Повести о том…» есть такое авторское рассуждение: «Я признаюсь, не понимаю, для чего это так устроено, что женщины хватают нас за нос так же ловко, как будто за ручку чайника? Или руки их так созданы, или носы наши ни на что не годятся. И несмотря, что нос Ивана Никифоровича был несколько похож на сливу, однако ж она (Агафия Федосеевна) схватила его за этот нос и водила за собою, как собачку» .

Но не только лицо, но и вся человеческая фигура, описываемая через мир вещей, может быть комической, особенно если это сближение выставляет какое-нибудь качество . Так, в повести автор даёт следующее описание Агафьи Федосеевны: «Агафья Федосеевна носила на голове чепец, три бородавки на носу и кофейный капот с жёлтенькими цветами. Весь стан её похож на кадушку, и оттого отыскать её талию было так же трудно, как увидеть без зеркала свой нос. Ножки её были коротенькие, сформированные на образец двух подушек» . Как видно, Агафья Федосеевна смешна не только своей полнотой, но и потому, что вместо реального человека после прочтения такого описания в нашем воображении возникает огромный нос с бородавками, какая-то «кадушка» и «две подушки».

Часто у Гоголя комизм возникает при заслонении духовного начала формами телесного проявления. Полнота подчёркивается и становиться особенно видимой, если вдруг встречается какое-то препятствие. Одним из таких препятствий может служить дверь. Иван Никифорович, идя в суд, застревает в дверях. Лишь одному из канцелярских удаётся протолкнуть его в переднюю, упёршись коленом в брюхо. И тогда только Иван Никифорович входит .

Несмотря на весь комизм положений и характеров героев, в финале они предстают совершенно иными, нежели в начале повести: то, что было смешного в них, «отступило на задний план, и Иван Иванович и Иван Никифорович жили теперь только жаждой выиграть в суде своё дело. Повесть имеет меланхолический финал: «Скучно на этом свете, господа» . Этот финал, по мнению В.Зеньковского, не зачёркивает всего того, что было комического в рассказе, но если снова перечитать эту. Она перестанет вызывать смех и будет навевать самые грустные мысли .

Особенно ярко выявил Гоголь трагический смысл человеческой жизни в повести «Старосветские помещики». Когда начинаешь читать эту повесть, она захватывает задушевностью, поначалу взаимоотношения Пульхерии Ивановны и Афанасия Ивановича умиляют. Но автор то здесь, то там как бы «подсыпает соли», будто готовя читателя к тому, что в этой идиллии скрыта трагедия, «что в смешном есть здесь что-то тревожное». В описание «чревоугодия» вплетается тема смерти. Такая резкая смена разных тональностей в повести, С точки зрения В. Зеньковского, типична для гоголевского «смеха сквозь слёзы» .

Во всех повестях цикла «Миргород», как впрочем и во всех остальных своих произведениях, Гоголь для достижения комического эффекта часто прибегает к такому сатирическому приёму, как гиперболизация. В.Зеньковский: «Преувеличения у Гоголя попадаются на каждом шагу - нет рассказа, где бы их не было» .

Так, в повести «Тарас Бульба» у Тараса Бульбы и его сыновей шаровары были «шириной в Чёрное море». А вот у Ивана Ивановича в «Повести о том…» шаровары были в таких широких складках, что если бы раздуть их, то в них можно было бы поместить весь двор с амбарами и строениями, а у Ивана Никифоровича всего лишь по арбузу можно положить в карманы. У студентов Киевской бурсы в повести «Вий» были «такие страшные карманы, что студенты могли поместить туда всю лавку зазевавшейся торговки». Из приведённых примеров видно, комический эффект достигается не только гиперболизацией, но и нелепостью одежды, то её несходством с общепринятой нормой .

Разнообразны у Гоголя и средства внешнего комизма. Это нелепые фамилии и имена (например, в «Повести о том…» встречаются такие фамилии, как Пупопуз, Перепенко), смешные положения (например, в той же повести: «дверь затрещала, и передняя половина Ивана Никифоровича высадилась в присутствие; остальная оставалась ещё в передней» и пр.

Подведя итог выше сказанному можно сделать вывод, что добродушный и весёлый смех «Вечеров» плавно переходит в «Миргороде в трагический «смех сквозь слёзы». В повестях цикла «Миргород» уже нет комизма в изображении чертовщины, здесь злая сила побеждает человека (повесть «Вий»).

По мнению Ильина, главной темой творчества Гоголя является мировая драма грехопадения, греха, порчи, связанности, одержимости грехом. У Гоголя - «ужас утраченной свободы, ужас магической заворожённости грехом и разложением», что видно и в «Вечерах», и в «Миргороде» . Смех Гоголя кажется, на первый взгляд добродушным, но он никого не щадит, каждая фраза имеет скрытый подтекст, глубокий смысл.

Список литературы:

Зеньковский В. Гоголь / В.Зеньковский. - Москва: Р.И.Ф. Школа “Слово”, 1997.-224с.
Пропп В.Я. Природа комического у Гоголя / В.Я.Пропп //Русская литература. – 1988.-№1.-с.27-44.
Гоголь Н.В. Вечера на хуторе близ Диканьки. Миргород/ Н.В.Гоголь. – М.:Правда, 1986.-464с.
Ильин, В.И. Эссе о русской культуре / В.И.Ильин.- Спб.,1997.-147с.

В 1852 г. после смерти Гоголя Некрасов написал прекрасное стихотворение, которое может быть эпиграфом ко всему творчеству Гоголя: "Питая ненавистью грудь, уста вооружив сатирой, проходит он тернистый путь с своей карающею лирой". В этих строках, кажется, дано точное определение сатиры Гоголя, ведь сатира - это злое, саркастическое высмеивание не просто общечеловеческих недостатков, но и социальных пороков. Это смех не добрый, иногда "сквозь невидимые миру слезы", потому что (а так считал Гоголь) именно сатирическое осмеяние отрицательного в нашей жизни может служить к его исправлению. Смех - это оружие, острое, боевое оружие, при помощи которого писатель всю жизнь боролся с "мерзостями русской действительности".

Великий сатирик начал свой творческий путь с описания быта, нравов и обычаев милой его сердцу Украины, постепенно переходя к описанию всей огромной Руси. Ничего не ускользнуло от внимательного глаза художника: ни пошлость и тунеядство помещиков, ни подлость и ничтожество обывателей. "Миргород", "Арабески", "Ревизор", "Женитьба", "Нос", "Мертвые души" - едкая сатира на существующую действительность. Гоголь стал первым из русских писателей, в творчестве которых получили ярчайшее отражение отрицательные явления жизни. Белинский называл Гоголя главой новой реалистической школы: "Со временем выхода в свет "Миргорода" и "Ревизора" русская литература приняла совершенно новое направление". Критик считал, что "совершенная истина жизни в повестях Гоголя тесно соединяется с простотой смысла. Он не льстит жизни, но не клевещет на нее; он рад выставить наружу все, что есть в ней прекрасного, человеческого, и в то же время не скрывает нимало и ее безобразия".

Писатель-сатирик, обращаясь к "тени мелочей", к "холодным, раздробленным, повседневным характерам", должен обладать тонким чувством меры, художественным тактом, страстной любовью к природе. Зная о трудном, суровом поприще писателя-сатирика, Гоголь все же не отрекся от него и стал им, взяв девизом своего творчества следующие слова: "Кто же, как не автор, должен сказать святую правду!" Только истинный сын родины мог в условиях николаевской России осмелиться вывести на свет горькую правду, чтобы содействовать своим творчеством расшатыванию феодально-крепостнического строя, тем самым способствуя движению России вперед. В "Ревизоре" Гоголь "собрал в одну кучу все дурное в России", вывел целую галерею взяточников, казнокрадов, невежд, глупцов, врунов и т.п. В "Ревизоре" все смешно: сам сюжет, когда первое лицо города принимает за ревизора из столицы пустомелю, человека "с необыкновенной легкостью в мыслях", преображение Хлестакова из трусливого "елистратишки" в "генерала" (ведь окружающие принимают его именно за генерала), сцена вранья Хлестакова, сцена признания в любви сразу двум дамам, и, конечно же, развязка и немая сцена комедии.

Гоголь не показал в своей комедии "положительного героя". Положительным началом в "Ревизоре", в котором воплотился высокий нравственный и общественный идеал писателя, лежащий в основе его сатиры, стал "смех", единственное "честное лицо" в комедии. Это был смех, писал Гоголь, "который весь излетает из светлой природы человека... потому что на дне ее заключен вечно бьющий родник его, который углубляет предмет, заставляет выступить ярко то, что проскользнуло бы, без проницаемой силы которого мелочь и пустота жизни не испугали бы так человека".

Сатирически изображая дворянство и чиновничье общество, никчемность их существования, паразитизм, эксплуатацию народа, Гоголь бесконечно любит родную страну и ее народ. Злая сатира служит именно этой великой любви. Порицая все дурное в общественном и государственном строе России, автор прославляет ее народ, силы которого не находят себе выхода в крепостной Руси. С глубокой любовью пишет Гоголь о народе. Здесь уже нет обличающей сатиры, только проскальзывает грусть о некоторых сторонах жизни народа, порожденных крепостничеством. Писателю присущ оптимизм, он глубоко верит в светлое будущее России. Завершить работу хотелось бы строками Некрасова.

Сатира Гоголя

Н.В.Гоголь.

В 1852 г. после смерти Гоголя Некрасов написал прекрасное сти-

хотворение, которое может быть эпиграфом ко всему творчеству Гоголя:

Питая ненавистью грудь,

Уста вооружив сатирой,

Проходит он тернистый путь

С своей карающею лирой.

В этих строках, кажется, дано точное определение сатиры Гого-

ля, ведь сатира - это злое, саркастическое высмеивание не просто обще-

человеческих недостатков, но и социальных пороков. Это смех не добрый,

иногда "сквозь невидимые миру слезы", потому что (а так считал Гоголь)

именно сатирическое осмеяние отрицательного в нашей жизни, может слу-

жить к его исправлению. Смех - это оружие, острое, боевое оружие, при

помощи которого писатель всю жизнь боролся с "мерзостями русской дейс-

твительности".

Великий сатирик начал свой творческий путь с описания быта,

нравов и обычаев милой его сердцу Украины, постепенно переходя к опи-

санию всей огромной Руси. Ничего не ускользнуло от внимательного глаза

художника: ни пошлость и тунеядство помещиков, ни подлость и ничто-

жество обывателей. "Миргород", "Арабески", "Ревизор", "Женитьба",

"Нос", "Мертвые души" - едкая сатира на существующую действительность.

Гоголь стал первым из русских писателей, в творчестве которых получили

ярчайшее отражение отрицательные явления жизни. Белинский называл Го-

голя главой новой реалистической школы: "Со временем выхода в свет

"Миргорода" и "Ревизора" русская литература приняла совершенно новое

направление". Критик считал, что "совершенная истина жизни в повестях

Гоголя тесно соединяется с простотой вымысла. Он не льстит жизни, но

не клевещет на нее; он рад выставить наружу все, что есть в ней прек-

расного, человеческого, и в то же время не скрывает нимало и ее безоб-

Писатель-сатирик, обращаясь к "тени мелочей", к "холодным,

раздробленным, повседневным характерам", должен обладать тонким чувс-

твом меры, художественным тактом, страстной любовью к природе. Зная о

трудном, суровом поприще писателя-сатирика, Гоголь все же не отрекся

от него и стал им, взяв девизом своего творчества следующие слова:

сын родины мог в условиях николаевской России осмелиться вывести на

свет горькую правду, чтобы содействовать своим творчеством расшатыва-

нию феодально-крепостнического строя, тем самым содействуя движению

России вперед.

В "Ревизоре" Гоголь "собрал в одну кучу все дурное в России",

вывел целую галерею взяточников, казнокрадов, невежд, глупцов, врунов

и т.п. В "Ревизоре" все смешно: сам сюжет, когда первое лицо города

принимает за ревизора из столицы пустомелю, человека "с необыкновенной

легкостью в мыслях", преображение Хлестакова из трусливого "елистра-

тишки" в "генерала" (ведь окружающие принимают его именно за генера-

ла), сцена вранья Хлестакова, сцена признания в любви сразу двум да-

мам, и, конечно же, развязка и немая сцена комедии.

Гоголь не вывел в своей комедии "положительного героя". Поло-

жительным началом в "Ревизоре", в котором воплотился высокий нравс-

твенный и общественный идеал писателя, лежащий в основе его сатиры,

стал "смех", единственное "честное лицо" в комедии. Это был смех, пи-

сал Гоголь, "который весь излетает из светлой природы человека... по-

тому, что на дне ее заключен вечно бьющий родник его, который углубля-

ет предмет, заставляет выступить ярко то, что проскользнуло бы, без

проницаемой силы которого мелочь и пустота жизни не испугали бы так

человека".

Сатирически изображая дворянство и чиновническое общество,

бесконечно любит родную страну и ее народ. Злая сатира служит именно

этой великой любви. Порицая все дурное в общественном и государствен-

себе выхода в крепостной Руси. С глубокой любовью пишет Гоголь о наро-

де. Здесь уже нет обличающей сатиры, только проскальзывает грусть о

некоторых сторонах жизни народа, порожденных крепостничеством. Писате-

лю присущ оптимизм, он глубоко верит в светлое будущее России.

Завершить работу хотелось бы строками Некрасова:

Со всех сторон его клянут,

И только труп его увидя,

Как много сделал он поймут

И как любил он, ненавидя.

Сатирические мотивы в произведениях н. в

Сатирические мотивы в произведениях н. в